Ты русский, но живёшь и работаешь в Австралии. Как так вышло?

Я понял, что хочу уехать из России, когда начал работать ветеринарным врачом. Меня не устраивала зарплата. Я делал всё как полагается: шесть лет отучился в университете, во время учёбы работал ветеринарным ассистентом, а после выпуска — терапевтом. В 2023 году, когда я ещё жил в России, ветеринар-терапевт в Петербурге зарабатывал 50−60 тысяч рублей, работая фултайм.

Ветеринар в Петербурге зарабатывает 50−60 тысяч рублей только в начале карьеры или это всегда так?

Хороший ветеринар всё время учится новому, повышает квалификацию и обрастает навыками: учится делать УЗИ или лечить болезни глаз. Набор навыков ветеринарного врача повышает средний чек клиники. Чем выше средний чек, тем выше зарплата. Но я знаю мало ветеринаров-терапевтов, которые зарабатывают больше 100 тысяч.

Чтобы работать ветеринарным врачом в Австралии, нужно подтвердить диплом. Какие варианты, кроме ветеринарного дела, ты рассматривал?

Я люблю свою работу и хочу подтвердить диплом ветеринарного врача здесь, в Австралии. Но у меня был план Б на случай, если я облажаюсь, сделаю что-нибудь ужасное, и мой портрет как ветеринарного врача будет висеть на доске позора. Если бы что-то такое случилось, я бы открыл свою кофейню в джазовом стиле.

Ты хотел остаться ветеринаром, но при этом уехать. Почему ты выбрал Австралию?

Когда я решил, что хочу уехать, я составил табличку, в которой перечислил критерии выбора и соответствие той или иной страны моим требованиям. По поводу жизни в Америке и Европе у меня есть некоторые предубеждения, поэтому их я сразу вычеркнул. В то же время мне было важно уехать в англоязычную страну: ветеринар должен объяснять сложные вещи простыми словами, а это очень сложно делать на малознакомом языке. Мне также важен климат: люблю, когда летом тепло и есть выраженная сезонность. В итоге в моём списке остались Австралия, Канада, Новая Зеландия и Англия.

ㅤ

Откуда ты брал информацию? Были ли друзья или родственники в других странах, мог ли кто-то помочь?

У меня не было ни друзей, ни родственников в других странах. Всю информацию искал сам. Читал экономические сводки, изучал уровень преступности в стране и разных её частях.

Список ресурсов, которые я использовал, чтобы выбрать страну для переезда:

ㅤ

Какую визу ты получил и что ты для этого сделал?

Я работаю и живу в Австралии по визе кратковременной нехватки рабочих сил. С декабря 2024 года такую визу не выдают. Её заменили на визу востребованных навыков. Суть та же, необходимый опыт работы по профессии снизили с двух лет до года.

Чтобы получить визу востребованных навыков, нужно:
Накопить деньги. Оформление визы стоит примерно 130 тысяч рублей. Самое дорогое — консульский сбор, около 80 тысяч. Сдать тест IELTS — 30 тысяч, обследоваться для справки о состоянии здоровья — 10 тысяч, перевести документы — ещё 5−10 тысяч.

Чтобы работать за границей по визе кратковременной нехватки рабочих сил, нужно оплатить услуги миграционного агента — это ещё около 300 тысяч. Некоторые работодатели частично или полностью оплачивают работу миграционного агента, но об этом нужно договориться.

Проверить, нужна ли Австралии ваша профессия. Список востребованных профессий лежит на официальном сайте иммиграционной службы Австралии.

Получить сертификат о знании английского языка. Я сдавал экзамен IELTS в 2023 году в Турции. В 2025 году сдать экзамен в России всё ещё нельзя.

Найти работодателя в Австралии. Рабочую визу SID нельзя получить без предложения работы от австралийского работодателя. Я искал работодателей на ЛинкдИне.

Оформить номинацию. Работодатель из Австралии отправляет заявку в австралийскую миграционную службу и просит номинировать соискателя на визу SID.

Подготовить документы: загранпаспорт, диплом и подтверждение опыта работы, сертификат IELTS, контракт от работодателя, справка о состоянии здоровья и справка об отсутствии судимости. Подать заявку на визу можно онлайн на сайте МВД Австралии.

Ждать. Срок рассмотрения зависит от загруженности иммиграционных служб, но в среднем занимает от 1 до 6 месяцев.

Есть мнение, что даже хорошему специалисту тяжело найти работу за границей, потому что хороший специалист у нас — это у них, ну, такой себе. Что ты об этом думаешь?

Я не согласен, что хороший специалист у нас — это посредственный специалист у них. По крайней мере в Австралии. Здесь очень большой дефицит кадров. Университеты выпускают меньше специалистов, чем уходит на пенсию. Например, в этом году 1 500 ветеринарных врачей ушло на пенсию, а выпустилось — 1 000. Чтобы сохранить рабочие места и клиники, нужно где-то найти ещё 500 человек.

Чтобы закрыть дефицит кадров, Австралия привлекает специалистов из других стран: медсестёр, шахтёров, слесарей. Здесь хорошая миграционная политика, работодатели охотно сотрудничают с иностранцами. В интернете можно найти статистику по штатам, где написано, каких именно специалистов сейчас не хватает.

Чтобы получить визу востребованных навыков, нужно найти работодателя в Австралии. Как ты искал работу?

На первых порах искать работу мне помогал специалист по найму, которого я нашёл на ЛинкдИне. Он подсказал, как написать хорошее резюме и мотивационное письмо, а потом слился и мне пришлось действовать самому.

Ты сдал экзамен по английскому, написал мотивационное письмо и резюме, собрал документы. Что ты делал дальше?

Я считал, что попаду под мобилизацию, поэтому спешил. Я открыл карту Австралии, выбрал штат — Новый Южный Уэльс — и составил список из всех адекватных ветеринарных клиник, которые там есть. На сайте каждой клиники я находил почту контактного лица. Иногда это был менеджер по персоналу, иногда сразу директор. На эту почту я отправлял резюме и мотивационное письмо.

То, о чём ты говоришь, называется холодное письмо. Где ты научился правильно их писать?

Меня никто не учил писать холодные письма. Я тщательно изучал сайт каждой клиники, благодаря чему подогревал потенциальных работодателей. Например, я видел, что клиника специализируется на репродуктологии. Такой клинике я писал: «Репродуктология — класс! Я, конечно, ни черта в этом не понимаю, но хочу научиться!» Или, например, с сайта одной из клиник я узнал, что собаку владельца зовут Борис. Я написал: «Вы любите русские имена? Кажется, вашу собаку зовут Борис? Я из России, и моего лучшего друга тоже зовут Борис. Давайте работать?» Сочетание нелепости и честности подкупает, обезоруживает. Типа: «Свалился тут с неба чудак непонятный. Давайте посмотрим, может, он предложит что-то прикольное?»

В холодном письме ты был честен, не боялся показаться нелепым, шутил. Какой это дало результат?

Я написал 50 холодных писем и за неделю получил четыре предложения о собеседовании. Всё было хорошо, пока на одном собеседовании у меня не спросили: «Ты пишешь, что у тебя нет денег. Как же ты собрался оплачивать миграционного агента?» И я такой: «Какого ещё миграционного агента?»

Тебе нужен был миграционный агент, да ещё дважды, ведь ты переезжал вместе с женой. Как ты выкрутился?

Моя жена Лиза — ветеринар, как и я. Мы добавили в резюме пункт о том, что нас нужно спонсировать. Получалось, что мы молодые специалисты из России, которые претендуют на должность ветеринарных ассистентов, и за которых компания-наниматель должна заплатить по 300 тысяч за каждого. Да, вот так вот нагло. Это сработало: два потенциальных австралийских работодателя наняли нас с женой и согласились спонсировать.

Сначала мы работали ветеринарными ассистентами в аграрном городке Даббо, штат Новый Южный Уэльс. Теперь работаем в Сиднее. Лиза — хирургическая медсестра в отделении хирургии, я — ветеринарный ассистент в отделении офтальмологии.

Сначала я думал, что иммигрировать вдвоём тяжелее, чем одному. Оказалось наоборот: Лиза поддерживала меня в минуты, когда было тяжело, и я жалел, что вообще это всё начал.

За два года в Австралии ты вырос из ветеринарного ассистента в городке Даббо до ассистента в офтальмологическом отделении в Сиднее. Что ты для этого сделал?

Чтобы устроиться в клинику SASH Vet в Сиднее, нужно не меньше двух лет проработать ассистентом в Австралии. Я как раз два года проработал в клинике в Даббо.

Меня приняли в SASH благодаря моему опыту работы ветеринаром-офтальмологом в России. В ветеринарии офтальмология — непопулярная специальность. В ней мало специалистов, и ещё меньше — по-настоящему хороших. Я горю офтальмологией и очень её люблю. Для работодателя это важно.

Что изменилось в твоей работе?

В клинике в Даббо я набирал препарат в шприц, убирался, готовил место операции — чаще всего это животик питомца, записывал показатели аппаратов. Я не принимал самостоятельных решений и не участвовал напрямую в ходе операции.

Работа в клинике в Сиднее более узконаправленная: я лечу только офтальмологических пациентов. Как это происходит: я читаю историю болезни животного, составляю план анестезии, согласовываю его с анестезиологом. Когда анестезиолог дал добро, я сам интубирую животное, подключаю его к аппаратам, ввожу наркоз и вывожу из наркоза. Если во время операции что-то идёт не так, я согласовываю план действий с анестезиологом, но выполняю этот план тоже сам.

В клинике в Даббо я не думал и ничего не решал. Сейчас у меня больше обязанностей и больше ответственности, мне это нравится.

Что нужно сделать, чтобы из ветеринарного ассистента дорасти до врача-офтальмолога?

Чтобы стать врачом, мне нужно:
Получить лицензию. Для этого необходимо сдать два экзамена: теорию и практику. Теория — это тест, практика — это неделя работы в клинике при университете под надзором старших специалистов.

Пройти специалитет. Для этого нужно пройти интернатуру, резидентуру и сдать экзамен на специалитет.

Когда я получу лицензию и пройду специалитет, я смогу работать ветеринаром-офтальмологом в Австралии. Подтверждение диплома займёт четыре года.

Сколько нужно денег, чтобы комфортно жить в Австралии вдвоём?

В Даббо мы с женой зарабатывали по 5,3 тысячи австралийских долларов в месяц, это 285 тысяч рублей на человека. В Сиднее я зарабатываю больше: 6 тысяч австралийских долларов, или 323 тысячи рублей в месяц. Зарплата в Сиднее выше, потому что за время моей жизни в Австралии требования по визе изменились, и теперь работодатель обязан платить иммигранту не менее 72 тысяч австралийских долларов в год. Этого требует закон.

Зарплаты в 72 тысячи австралийских долларов в год хватает, чтобы арендовать двухкомнатную квартиру в Сиднее, купить машину, не отказывать себе в любимой еде, содержать собаку.

Когда я уезжал из России, я пообещал маме, что не пройдёт и года, как мы увидимся. Я понимал, что мама не поедет в Австралию — это тяжело для неё. Договорились встретиться во время моего отпуска в Таиланде. На зарплату ветеринарного ассистента я оплатил билеты в Таиланд себе, маме и отчиму, а также скинулся по 50% с женой, чтобы снять виллу. Работая ветеринаром в России, я бы не смог себе это позволить.

Как ты адаптировался в новом коллективе?

Самым тяжёлым во время адаптации было то, что мне не давали работать. Это был первый и худший рабочий месяц в моей жизни. Мы с женой по 8 часов в день слонялись с места на место и не знали, чем себя занять. Всё потому, что мой работодатель не хотел на нас давить. Он говорил: «Вы такие бешеные, успокойтесь! Погуляйте, осмотритесь, освойтесь!»

Чем отличается работа ветеринаром в России и в Австралии?

В России почти все ветеринарные ассистенты — это будущие врачи. В Австралии ветеринарный ассистент — это отдельная профессия. Человек два года учится и скорее всего будет всю жизнь работать ассистентом.

Ассистенты в Австралии редко смотрят вглубь. Доходит до странного. На операционном столе кот, врач в ране, ассистент отвечает за наркоз. Рядом наркозный аппарат, он показывает частоту сердечных сокращений в виде графика и цифр. Моя жена Лиза замечает отклонения в графике, которые могут указывать на аритмию. Она говорит ассистенту: «Смотри, странно. Давай сделаем ЭКГ?», на что ассистент отвечает: «Я не смотрю на графики. Я отвечаю за цифры, цифры нормальные» Эта девушка семь лет смотрит на цифры, но ей никогда не приходило в голову посмотреть на график.

Ты ветврач и хочешь подтвердить диплом ветврача. Но пока ты ассистент, как коллеги это воспринимают?

Сначала мои вопросы воспринимали как оскорбление: «Ты что, не доверяешь моему курсу лечения?» Это как если бы на заводе простой работяга вдруг захотел бы обсудить с ведущим инженером лабораторный макет станка. Потом поняли, что я просто любознательный, и привыкли.

Чем отличается поведение владельцев животных в Австралии и в России?

Русские задают больше вопросов. У этого две причины: мы глубокие и недоверчивые. Русский человек на приёме у ветеринара любит участвовать, ему всё интересно. Здесь люди не лезут глубоко. С другой стороны, зачем копать глубоко, когда хозяин животного доверяет врачу? Ветеринар сказал, что укол поможет, значит, поможет.

В чём главное отличие работы ветеринаров в России от работы ветеринаров в Австралии?

Ветеринары перенаправляют пациентов к коллегам. Ветеринары в Австралии не боятся признать, что они чего-то не знают. Врач говорит: «Я не знаю, как расшифровать этот снимок. Но я знаю того, кто знает» — и пишет незнакомому специалисту в клинику в Мельбурне. Это улучшает отношения между врачами.

Ты два года живёшь и работаешь в Австралии. Можешь выделить плюсы и минусы?

ㅤ

Что ты можешь посоветовать тем, кто собирается переехать в другую страну? Не обязательно именно в Австралию.

Найти хобби. Мне было тяжело найти друзей. Я люблю, когда вокруг меня много людей и есть разные компании. Вместе с хобби я нашёл ребят, которые увлекаются тем же, чем я. Общие интересы объединяют. Я никогда не был спортивным, зато теперь играю в теннис, плаваю и занимаюсь сёрфингом. А ещё угорел по кофе. Там тоже отдельная тусовка.

Не верить слухам. Когда я переезжал в Даббо, я думал, там три дома да поле с пауками и змеями. А, оказывается, там есть жизнь. И пауков со змеями совсем не так много, как об этом пишут в интернете. Правда, как-то раз я нашёл в своём унитазе лягушку. Плюс одна новая фобия.

Не бояться переезжать. Люди почему-то воспринимают серьёзные решения как последнюю точку в жизни. Если человеку 30, 40, 50 лет, то у него есть ещё как минимум 30, 20, 10 лет, чтобы что-то изменить.

Ты не жалеешь, что переехал?

Мне было сложно переехать в Австралию. У меня не было ни денег, ни связей, ни даже нормального уровня английского языка. Переезд что-то отнял. Взять, к примеру, мою бесконечную тоску по пельменям. Но переезд и принёс что-то новое. Я видел Большой Барьерный риф и Голубые горы. Хотя бы это стоит всего, через что я прошёл.

Люди меняются. Никто не сказал, что я останусь в Австралии. Может, через год я скажу: «К чёрту этот сложный процесс подтверждения диплома, я хочу переворачивать черепашек на тропическом пляже и не думать о ваших этих деньгах!» А может, я так сильно соскучусь по пельменям, что вернусь в Россию и всем буду хвастаться, что жил в Австралии. И это тоже будет круто.

Как давно пишешь и как к этому пришел?

Пишу с 2011 года. Я тогда учился на филфаке в универе: хотел писать, но не понимал, с чего начать. Друг скинул ссылку на ЖЖ человека, который поставил над собой эксперимент — месяц писать по рассказу в день. Такой же вызов начался у меня.

Садился писать: вот чистый лист, вот слова, вот какие-то герои появляются, вот они что-то делают, а я всё это описываю. Проходит два часа — у меня готов рассказ. По сути, тренировал именно навык создания идей, активной визуализации.

Вызов затянулся на 2,5 месяца: пока писал рассказы, успел сдать сессию. В голове всё перемешивалось, но было прикольно. Через 30 рассказов нащупал, как вообще могу писать — появился свой стиль, любимые темы, меня в ЖЖ даже кто-то читал. Меня интересовали книги Евгения Лукина, Аркадия и Бориса Стругацких, Владислава Крапивина. Поэтому и писал в основном фантастику.

Рассказы эти не редактировал. И до сих пор для меня редактура — самая больная тема. Терпеть не могу перечитывать и исправлять то, что написал, но без этого никуда. С первого раза нужных слов не подобрать, приходится перечитывать и переписывать, чтобы в итоге получилось то, что нужно.

Как возникают фантастические сюжеты? Какие особенности в этом жанре?

Беру участок реальности и в голове докручиваю. Пишу в жанрах: фэнтези, мистика, фантастика. Обычно про нечто необъяснимое: обыденную реальность, в которую проникает неведомая логика, что-то из других миров.

Наша жизнь в целом скучненькая. Там метро ездит, там автобусы ходят, тут люди работают. Ты берёшь что-то и делаешь это интересным. Для меня интересно — когда необычно и в сторону фантастики. Берёшь опыт и переносишь его в другой мир, в параллельную реальность, на другой континент. Так рождается сюжет.

Были у меня отношения с девушкой странные. Из них родился рассказ, где героиня катаной ногу жениху отрубает. Здесь роль играет даже не сложность отношений, а контекст. Ты его чувствуешь, ловишь, выкручиваешь на максимум, до гротеска: в обществе есть разные традиции, а у нас в семье рубят ногу тому, кто замуж зовёт.

Когда вылетел с филфака, поехал автостопом на Дальний Восток. Там прожил четыре месяца: общался с шаманами, привёз оттуда первую жену. Начался круговорот событий — я получил опыт, который нигде больше не приобрел бы. Много сюжетов взял оттуда. У меня несколько книг, где духи, эзотерика, общение с другими мирами, но в современном городе.

Рассказы в каком-то смысле сложнее писать, потому что нужно упаковать мысль в короткие промежутки текста. Это должно быть достаточно интересно, чтобы зацепить с самого начала.

Основная твоя работа — копирайтинг. Как получается совмещать с творчеством?

Когда первую книгу писал, надеялся, что ее как издадут, как я стану миллионером, ух! Брошу копирайтерство и пойдёт жизнь веселая. Но не пошла. Тем не менее я написал вторую книгу, третью, четвёртую. Работал и писал, совмещал это через выгорание. Иногда писал вместо работы, потом дедлайн подступал, навёрстывал бешеным темпом.

Последние полгода не пишу, потому что не идёт. Четыре книги отправил на питчинги, презентую их напрямую издателям.

С творчеством жизнь становится интереснее. Без него не произошла бы цепочка событий, которая привела к тому, что у меня сейчас есть.

Откуда брать идеи для книги?

Действительно интересный сюжет рождается на основе уникального опыта — жизненного или профессионального. Его можно проанализировать, синтезировать и передать.

Возьмём Джорджа Р. Р. Мартина, который написал «Игру престолов». Он историк, знает, как всё происходило: как воевали, какие отношения были между сословиями, во дворце, между королями, прислугой. Он создал мир в Средневековье, где все натуралистично, исторически верно прописано, но в котором ещё есть магия, драконы. То же самое с Джоан Роулинг: она хорошо знает жизнь в закрытых английских школах и на этом синтезировала сюжет.

В море фанфиков интересные вещи есть. Я с удовольствием почитал «Гарри Поттер и методы рационального мышления», который написал исследователь искусственного интеллекта Элиезер Юдковский.

В школьные годы я жил с родными в русском городке в Ливии. Там в центре здоровенная вышка была, высотой с пятиэтажку. Год вокруг ходил, смотрел. За три дня до отъезда забрался на неё, страшно было. А сверху очень красиво оказалось: море видно, пустыню, барханы вокруг и пальмы.

Когда в Казань вернулся, начал по крышам гулять, стал руфером. Потом в Питер ездил и Москву, забирался на самые высокие крыши. Они возникали затем в сюжетах — у меня во всех книгах кто-то куда-то лезет. Неизбежно. Обязательно. Потому что на высоте много эмоций, впечатлений.

Рассказ «Петрович *бнулся» я написал после того, как прожил год в Сибири. У меня что-то накопилось. Вылилось это в тему просветления и саморазвития простого сибирского мужика. Получилось прикольно, рассказ собрал хорошую обратную связь.

Идею для книги нужно искать не вокруг, а в себе. У каждого есть опыт, который понимаешь на уровне тела, а не головы. Интересно то, что вы пережили сами. Если я напишу книгу про маму, которая родила чудесного ребёнка, мне не поверят. Потому что я не знаю, каково это.

Много книг издано, их покупают — начинаешь читать, а там ничего не происходит. Деревянные болванчики говорят деревянные вещи, совершают деревянные действия. И таких авторов полно.

У каждого есть опыт, который понимаешь на уровне тела, а не головы

На сайте Author. today пишут километры текста: практически по авторскому листу в день. Посмотрел, кто там успешный и как они работают. Понял, что я так жить не хочу. Нет резона этим заниматься — писать километры бессмысленных простыней.

Но этих авторов читают, потому что они пишут. У людей есть потребность читать. У меня ощущение, что у огромной массы вкус ещё не сформирован. Они ищут, что почитать на какую-то тему. Вот есть авторы, которые пишут про приключения людей в мире компьютерной игры. У них 10 романов, даже серии романов, книг по 30 у некоторых. Одинаковых абсолютно, но потребность закрывается — этот рынок работает так.

Кто твой читатель? Как его увлечь?

У меня нет широкого круга читателей. Глобально меня читает жена, ещё близкие, знакомые. Жена — главный мотиватор, она меня не критикует.

Как только вы начнёте публиковать творческие рассказы, романы, даже посты, критиканов появится — как грязи. Критика нужна от людей, которые разбираются в теме лучше, чем вы и все остальные. Иначе это информационный шум, который мешает и демотивирует. От близких людей важна мотивация и поддержка. Тем более на первом этапе, когда важно нащупать свой путь.

Как вообще понять, что движение происходит в правильном направлении? Искать в себе. Важно делать, что нравится. На первых порах обратная связь может мешать. Вы будете ориентироваться на кого-то: бесконечно переделывать свой стиль, пока его не примет большинство. Я в этом смысла не вижу — это уже ремесло, а не творчество.

Никогда не работал на создание своей аудитории. Когда пишу книгу, об этом совсем не думаю. Может и стоило бы, но я не понимаю, как это может влиять на книгу в положительном ключе. Сюжет идёт, и корректировать его, исходя из ожиданий читателя, неинтересно.

Что для тебя удачный рассказ, статья, книга? Есть свои рецепты?

Хорошо получается то, что идёт от сердца, что самому интересно. Передача опыта с лимбической системы. Нужно, чтобы автора самого захватило — тогда читатель это считывает, пропитывается.

Лимбическая система человека отвечает за эмоции, память, животное начало. А другая часть мозга — логическая — оперирует знаниями, фактами и взаимосвязями. Можно писать книгу от попыток понять, какой она должна быть, а можно от опыта.

Есть книги, которые вроде бы выстроены по всем законам жанра: в них есть завязка, кульминация, развязка. Персонажи прописаны по всем правилам, отношения между ними развиваются. Но сама книга не цепляет, читать неинтересно. Её закрываешь на половине и больше не возвращаешься. Потому что книга «от ума».

Бывает, книга написана примитивно и не очень понятно. Но она западает в душу. Из примеров — «Маленький принц» Антуана де Сент-Экзюпери. Сюжет очень простой, но захватывает целиком.

Персонажи прописаны, отношения развиваются, но книга не цепляет. Потому что книга «от ума»

Книга про войну, написанная кабинетным учёным, — туфта. В то же время повесть человека, который прошёл Вторую мировую, может быть не самой увлекательной, но при этом вызывать мурашки. Вот такая магия.

Почему тексты Максима Ильяхова про редактуру интересно читать? Да потому, что он в этом варится уже многие годы.

Есть у меня друг — юрист, который хочет написать космооперу. Посоветовал ему рассказать про юриста в какой-нибудь космической корпорации: чем он живёт, какие вопросы решает. Друг думает до сих пор, уже пятый год. Он уже в курсе всего, знает, как всё происходит. Можно взять этот опыт и перенести его в космос на степень развития цивилизации, когда война идет на уровне законов.

Необязательно хорошо изучать другие детали. Космический юрист может вообще не соображать в космосе, технологиях. Его посадили на корабль, он летит с документами разбираться и решать проблемы корпорации. Всё остальное — не его забота.

Важна точка зрения на выбранный мир. Ищите спасение в своей области, в которой вы хорошо понимаете. Сделать главного героя более живым может другой персонаж. Например, капитан корабля, который очень круто шарит в своём деле, но не разбирается в законах. Он и юрист будут друг друга дополнять.

Важно, чтобы в базе сюжета, в базе героев был любой прожитый опыт: материнство, работа юристом или поваром. Так сюжет будет живым и сильнее воздействовать на читателя.
Это легко отслеживать во время письма. Если сюжет захватывает, увлекает за собой — одно. Пытаешься понять, интересно ли это вообще, что бы ещё добавить — скорее всего, пытаешься соврать читателю, вызвать интерес.

Важна точка зрения на выбранный мир. Ищите спасение в своей области, в которой вы хорошо понимаете

Участвовал я как-то в конкурсе «Vita.ТЮЗ», посвящённом борьбе с наркотиками. Отправил два рассказа: «Жизнь» и «Эфир». Первый писал очень серьёзно, хотел победить. А «Эфир» отправил просто в довесок. Создал его на основе реальности и именно он первое место на конкурсе занял, хотя я вообще не делал на него ставку. Хороший творческий текст передаёт уникальный чувственный опыт. Донести его можно, только если сам пережил.

В каких ещё конкурсах ты участвовал и что тебе это дало?

Помимо конкурса от ТЮЗа побеждал ещё в одном региональном — от казанского портала. Получил планшет прикольный, ходил с ним лет десять потом. В театре как победителю дали два билета, на сцену позвали. Приятно было. На всероссийские конкурсы подавался, но не выигрывал.

Полезно участвовать в любом конкурсе, в любой движухе, какая есть. Можно и не выиграть, но с кем-то познакомиться, скооперироваться, что-то сделать вместе. Это вырывает из рутины, делает лучше, даёт опыт. Можно специально следить за новыми конкурсами, списки постоянно пополняются.

Как организовать творческий процесс, чтобы держать баланс между работой и хобби?

Муза — дама капризная. Может прийти в полночь, когда уже лёг спать. Приходится вставать, писать. Потому что нельзя предавать мысль, если она к тебе пришла. Надо её записать обязательно. Это хороший навык, даже если мысль не всегда во что-то превращается.

Выработайте привычки, иначе муза перестанет приходить. Нужно чётко понимать, когда пришёл творческий порыв. Смысл надо зафиксировать, чтобы он не пропал в безвестности.

В день хотя бы одно предложение. Когда писал первую книгу, у меня было такое правило: садишься, пишешь фразу, потом уже в процессе — ещё одну, ещё. И так уже проходит час. Работающий метод. Но бывает, пишешь предложение и уходишь от компа, потому что полумёртвый после дня работы.

Поставить себе цель. У меня так сработало, когда я решил написать 100 постов за 100 дней. Это прокачивает, развивает навык.

Всегда носите с собой диктофон. Если мысль пришла — записывать, потому что потом не вспомнишь.

Найдите место для уединения. Если дома семья, супруг, ребёнок, подойдёт любое пространство, где никто не дёргает. Хоть машина: сел и пишешь, пока не отвлекают. От шума выручат беруши.

У моего творчества и работы два врага — мои кошки. Ходят, орут. Мозг раздражается. Приходится прерываться, потом возвращаться. Мысли уже потеряны.

Что посоветуешь начинающим авторам?

Писать много и регулярно. Пусть это будет 50 любых рассказов. Пока их напишете, сформируется понимание, что вы можете, а что нет. Большая часть будет шлаком, это нормально. Пусть лишь один-два выйдут классными, их уже можно куда-то отправить.

Читать произведения того направления, которое выбрали. Можно «положить на подкорку» много приёмов, которые используют профессионалы, и избежать изобретения сюжетного велосипеда.

Изучить типологию личности: соционику, психософию или дизайн человека. Любую, где подробно описаны разные личности, их роль в социуме и взаимодействия друг с другом. Это сильно облегчит жизнь: поможет понять, почему персонаж с кем-то поругался или сдружился, придумать сильные и слабые стороны и то, как они проявляются. Использовать осторожно, только как инструмент — сюжет не должен стать инструкцией к типологии, в нём должна быть жизнь.

Все три концепции считаются псевдонаучными:

• Соционика — концепция типов личности и их взаимоотношений, которую разработала в 1970-х годах Аушра Аугустинавичюте. Делит людей по характеру на 16 групп.
• Психософия — классификация психотипов, которую предложил в 1980-х годах Александр Афанасьев. На основе комбинаций логики, воли, эмоций и физики выделяет 24 типажа.
• Дизайн человека или human design — созданная в 1990-х годах канадцем Аланом Краковером теория полагает, что всё предопределено. Судьба, способности и характер человека зависят от времени и места рождения.

Не грызть себя. Не требовать от себя идеального слога и не ждать, что сразу станете новым Пушкиным.

Не рефлексировать без практики. Не думать — начать или не начать. Так могут пройти впустую годы.

Не ждать вдохновения. Можно и без него писать, на самом деле. На первых порах важен навык.

Писать по кайфу. Не ориентироваться на мнение людей, у которых нет достижений. Многие пишут с маркетинговой надеждой, что станут знаменитыми, богатыми, но не получается. Потом они сами жалуются и других убеждают, что это невозможно.

Не писать в общее инфополе. Потому что там много тех, кто будет вас учить и вам советовать. Мотивация падает из-за этого. Есть откровенные тролли, которые хотят в автора свои липкие пальчики запустить и сказать: «Ой, какое говно!» Это больно всегда, потому что, по сути, в душу срут. А навыка им противодействовать ещё нет. Поэтому на первых порах лучше писать для себя или показывать близким. Можно в ЖЖ публиковать: там троллей почти уже нет, они оттуда все в ВК перебрались.

Где взять время, вдохновение и силы на первую книгу?

В творческом тексте пишут, что хотят. В маркетинговом — что нужно. Это не плохо, это работа. Я писал маркетинговые тексты без вдохновения, и они нормально заходили. Читал прекрасные книги, которые были без вдохновения написаны. Есть хорошие произведения, которые писали на спор. Тот же Author. today — там чистое ремесло. Люди страдают, кто-то без выходных пашет.

Для меня книги — это творчество, чистое самовыражение, поиск глубин своей души. Не писать я уже не могу. Мне тексты нужно выложить, сохранить.

Бывает, работаю целый день: пишу посты, редактирую, общаюсь с клиентами. Проходит 9 часов, я вымотанный. Открываю файл с книгой, рассказом и ещё часа два сижу. Уже обновлённый. Это два режима работы мозга: ремесло выматывает, а творчество продолжается.

Книги по-разному пишутся. Мотивация у каждого своя, как и вдохновение: нужно изучить себя, чтобы понимать, в каком состоянии рождается сюжет. И что нужно лично вам, чтобы в это состояние войти. Может, в ванне поваляться, погулять, на свидание сходить и влюбиться, пойти потискать котов.

Главное — начать писать. И уже по факту смотреть, когда пишется, когда нет. Без насилия над собой постепенно подбирать к своему вдохновению ключики.

Чтобы написать первую книгу, необходимо неуёмное желание, которое перерастает в действие. Нужно сесть и пусть коряво, странно, неумело, но начать писать. На это ляжет всё остальное.

Нужна ли школа, сообщество единомышленников?

Это зависит от вас самих. Чувствуете, что нужна какая-то поддержка, сообщество, школа — почему нет.

На курс от Сергея Лукьяненко я бы пошел — у него есть «Литературная мастерская». Но в основном писательские курсы организовывают люди, которые не очень-то успешны в творчестве. Не знаю, чему у них учиться. Лучше читать книги творцов, у которых успех есть.

Где начинающему писателю публиковать работы?

Можно на «Литрес» выложить книгу за денежку. У них простой редактор типа гугл-документов. Рассказы можно разместить на любой блоговой площадке.

Где можно опубликовать работы:

• Всего лишь писатель — платное, но очень активное сообщество;
• Я блоггер — челлендж ежедневного письма 30 дней подряд;
• Список литературных платформ и электронных библиотек;
• Журнал «Самиздат».

Издательство — это входящий ящик, он переполнен. Туда легко может прилететь 300 сообщений с гениальными произведениями российских писателей. Этот ящик нужно отсмотреть, отобрать то, что можно издать, передать это дальше по цепочке и обработать.

Я ищу издателя. Литагенты проводят питчинги: ты платишь денежку, они твою заявку и книгу смотрят, синопсисом дают обратную связь. Если отказывают, то объясняют, почему. Эти питчинги — рост ближе к издателю.

Буквально три месяца назад я нашел бюро «Литагенты существуют». Узнал из их курса, как вообще должна выглядеть заявка в издательство. Понял, что 10 лет вообще не то делал: я буквально кричал, что меня не надо издавать, когда отправлял заявки.

Всему надо учиться. Книги нужно писать от сердца, а продвигаться — с умом.

Почитать произведения Рашида:

• на Author. today
• в Литсовете
• на Литресе

Расскажи, как ты стал дизайнером.

Не собирался быть дизайнером, в школе мне нравилось программирование. В девятом классе в школу пришёл крутой преподаватель по информатике — строгий, но смог заинтересовать предметом. Было круто решать задачи кодом, мне это нравилось. Несколько лет я этим горел и сдал ЕГЭ по информатике на 90 баллов.

Поступил в университет на программного инженера, но разочаровался в этой сфере уже на первой паре по линейной алгебре: преподавала очень старая тётенька, было скучно и непонятно. Через силу пытался учиться дальше.

Чтобы лучше разобраться в программировании, я записался на курсы Яндекс-Практикума. Во время обучения я решил запустить стартап наподобие BlaBlaCar. Мой друг прислал мне ссылку на книгу Николая Товеровского «Управление проектами, людьми и собой», чтобы я смог разобраться с чего начать. Тогда я впервые узнал про бюро.

Зимой перед концом третьего курса я попробовал свои силы в дизайне — оформил визуальную часть молодёжной конференции для верующих. Организаторы этой конференции — добровольцы из местной церкви в Костомукше. Я тоже туда ходил, они меня знали, вот и предложил им помощь с дизайном. Оформил роллапы, слайды презентации, группу «Вконтакте». Это был мой первый дизайнерский опыт в проекте. Понял, что могу целый день сидеть в Фигме и Фотошопе и вообще от этого не уставать.

Оформление конференции получилось довольно неплохим. Для ребят, которые туда приезжали, такое оформление было необычно хорошим. На встрече после конференции организаторы тоже меня отметили и похвалили.

Позже в универе мы с однокурсником выбрали в качестве курсовой делать сайт по игре Го. Мы с другом увлеклись этой игрой и поняли, что нет нормальных онлайн-сервисов с хорошим дизайном. Решили сделать свой, и в этом проекте я уже был дизайнером интерфейса.

Так в дизайне я нашёл что-то похожее на то, чем мне нравилось программирование. Но дизайн больше нравится: сам процесс вовлекает.

Весной мы защищали курсовую, и уже тогда я поступил в Школу дизайнеров бюро. Понял, что с программированием мне уже неинтересно. К тому же в конце третьего курса меня отчислили из университета за долги по предметам. Решил, что буду двигаться в дизайнеры.

Как ты выиграл конкурс на бесплатное место в Школу бюро?

С конкурсом повезло. Я поступил, когда набор в 20-й поток только открылся. Было мало людей — мы в конкурсе сражались один на один с девушкой. Я победил, был вне себя от счастья.

Но тебя всё равно отчислили, как так вышло?

Учился успешно, шёл на первых местах, но халявил на некоторых заданиях. Особенно на тексте и редактуре, потому что у меня это плохо получалось. Я читал все лекции, но на некоторых практических заданиях просто сдавал пустые документы — баллы всё равно получаешь. Думал, что через пару дней вернусь и всё в файле поменяю: это же гугл-док, его можно редактировать после сдачи.

На 12-й неделе мне написали из деканата: они увидели задания, которые я сделал недобросовестно. Сказали, на этот раз мы тебя прощаем, но у тебя остался последний шанс. Если ещё раз нарушишь дедлайн, ты отчислен. Я очень перепугался. Сделал все пропущенные задания и продолжил учёбу.

Прошло несколько недель, я уже учился на 15-й предпоследней неделе. Прорешал почти все тесты, остался последний — по редактуре. Его тоже прорешал и оставил до вечера, чтобы ещё раз пройтись свежим взглядом и сдать. Это была фатальная ошибка.

Что произошло? Ты лёг спать?

Уже был вечер дедлайна. Захожу в чат, а там ребята 19-го потока на второй ступени пишут про свои баллы. Смотрю на время — уже полночь наступила, резко вспоминаю, что не отправил на проверку тот последний тест по редактуре. И что это мой последний сорванный дедлайн.

Дедлайн был в пятницу. Несколько дней ничего не происходило: никто не писал, и в школьном кабинете ничего не менялось. Думал, в деканате могли пропустить, что я прислал задание позже. Но они поставили точку в следующий понедельник — на последней неделе обучения меня отчислили из Школы дизайнеров.

Я расстроился, мне нравилось учиться в бюро. Навыки с первой ступени очень пригодились в жизни, и мне хотелось закончить обучение. Я уже не мог участвовать в конкурсе на бесплатное место, поэтому поступил платно, как только увидел сообщение про отчисление. За свою несобранность мне пришлось заплатить 60 тысяч рублей. Решил — не буду сдаваться, а случай с отчислением будет для меня уроком.

В первый раз тебя подвело отсутствие навыка управлять временем, как сейчас с этим?

Когда я поступил во второй раз, начал следовать совету Николая Товеровского: «делать сразу как можно больше». Открывается новая неделя, и вы делаете по максимуму: читаете максимальное количество лекций, решаете максимальное количество тестов. Делаем в первый день, не откладываем на последний. С таким подходом не сидишь и не отвечаешь абы как в последний момент. У меня получается сдавать задания на 90−100 баллов.

Это прям жёсткий выстрел в голову, если откладывать что-либо в бюро на последний день: может случиться всё что угодно. Можно сломать ногу, и будет не до школы. Ноутбук перестанет включаться, и уже не будет времени изменить ситуацию. Дедлайн закончится, и никого это не будет волновать.

Сейчас я устроился на работу и стало тяжелее соблюдать совет «делать сразу». В 19 часов приходишь домой после тяжёлого дня, и у тебя нет никаких сил. Иногда хочется просто отдохнуть, а не читать лекции и решать тесты. Но чтобы найти время отдыхать, нужна жёсткая дисциплина.

Это жёсткий выстрел в голову, если откладывать что-то в бюро

Кем ты работаешь?

Я устроился графическим дизайнером в торговый центр в Петрозаводске. Это моя первая работа. Мне нравится, что там много разных задач — так быстрее набиваешь руку и становишься сильнее, как дизайнер.

Тебе помогли лекции по переговорам, когда устраивался?

Я верю в знания по этой дисциплине и уважаю Илью Синельникова, поэтому при подготовке к собеседованию я посмотрел всё, что у него и бюро есть по этой теме. Кусочек нашёл в лекциях, какие-то видео на Ютубе, но больше всего мне понравился выпуск подкаста на Подлодке с Ильёй в качестве гостя. Решил, что возьму инициативу и буду сам вести собеседование.

На встрече меня собеседовала команда из трёх человек. Мы поздоровались, и я сразу обратился с пожеланием: «Понимаю, что на собеседованиях принято задавать вопросы кандидату, но я бы хотел сначала задать вопросы вам». Они это хорошо восприняли и согласились на формат. Я задавал им вопросы, мы смеялись, как будто я разговаривал с друзьями. Весь нервяк пропал, хотя перед собеседованием очень переживал.

Теперь собеседование буду проводить
только так — задавать вопросы

Я использовал бюрошные вопросы: чем занимается ваша компания? Зачем вы ищете нового сотрудника? Какие у вас стоят задачи? И свои вопросы придумывал. На основе ответов работодателя, как учит Синельников, я уже раскрывал свой опыт. Когда речь шла про конкретные задачи, например, сделать дизайн роллапов для конкурса — я мог упомянуть свой опыт на конференции. Это было искренне, и мне это очень понравилось. Решил, что теперь собеседование буду проводить только так — задавать вопросы. Я действительно вижу боль работодателей и на основе этой боли рассказываю, чем могу им помочь.

Как тебе первая работа? Совпадают ли ожидания и реальность?

Свою работу я больше представлял не по собеседованию, а по обучению в школе и книгам бюро. Я узнал про «Ресурс» и хотел работать именно так: как ответственный взрослый, которого оценивают по выполненным задачам. А порой чувствую себя детсадовцем, который отпрашивается в туалет, и которого все потеряли. Больше 10 минут вне рабочего места провести невозможно. Реальность оказалась сложнее, чем идеальные модели из книги.

Мы работаем в офисе. Мне это очень не нравится, не вижу в этом смысла — необязательно приходить на работу с 9 до 18, чтобы выполнять свои задачи. Бывает, что вечером поработать получается продуктивнее, а утром лучше поспать подольше или в зал сходить. Объясняться за опоздание на 10 минут вообще взрывает мозг.

Я много делаю «не своей работы». Меня посылают перетаскивать ящики со склада или убирать склад. Делать ручную работу, которую дизайнер не должен делать. Моя работа: макеты верстать, думать о пользе для посетителей, графикой заниматься. Но нас могут заставить прибивать доски для фотозоны. Приходится это делать, потому что больше некому.

Я справляюсь со своими задачами графического дизайнера, но пока чувствую себя винтиком: человеком, от которого нужны руки, а не предложения какие лучше внедрить процессы.

А что внедрять пытался?

По моей инициативе компания купила мне все лекции бюро. Под конкретную задачу — обновить навигацию по торговому центру. Я делюсь знаниями из книг с другими дизайнерами, и мы когда-нибудь это сделаем.

Стараюсь внедрить своё дизайнерское видение. Хочу, чтобы в компании начали говорить и думать в бюрошной системе координат, хотя бы среди дизайнеров. В бюро наращивали опыт годами, и они понимают, о чём говорят. Они возвели свои принципы в рабочую систему. Но если пытаться эти принципы применить в других компаниях — ты понимаешь, насколько это трудно и непонятно для коллег. Они кивают, говорят: «Это всё, конечно, хорошо, но давай в другой раз». А я думаю, без этих принципов процесс идёт гораздо хуже.

Пытаюсь «сделать завтра» по Товеровскому, но не всегда получается. Или забываешь, или сталкиваешься с непониманием и сопротивлением коллег. Сложно найти смелость сказать им, что задачу ты сделаешь завтра. Они не понимают: как так, вот же ты сидишь, почему не сделать сейчас? Это вызывает у них недоумение и сопротивление, а я не хочу чувствовать на себе их негодование постоянно.

Пытаться применить принципы из бюро может быть трудно и непонятно для коллег

Бывало такое, что тебе дали задание и попросили сделать прямо сейчас, а ты взял и по Синельникову ответил «нет» и по Товеровскому «завтра»?

Да, бывало. Не кидаюсь делать все задачи, которые мне дают. Бывает, могу сказать, что сделаю это позже, или сделаю это завтра. Зависит от того, кому. Про некоторые задачи ты понимаешь, когда пожар — его невозможно не заметить.

Главная причина, почему сложно откладывать дела, — задачи, которые надо сделать «вчера». Они появляются из ниоткуда, но они всегда горящие. Например, макеты на конкурсы всякие. Задач очень много, все три дизайнера постоянно заняты. Думаю, что было бы полезно нанять ещё несколько дизайнеров, но вряд ли у торгового центра есть такие возможности.

Редко получается заняться задачами, которые двигают нас вперёд: обновление фирменного стиля торгового центра или той же навигации. Ради таких задач и стоит говорить всем остальным «сделаю завтра». Но одно дело, когда ты читаешь книги и думаешь: «Да, это логично — сделать задачу завтра. Я буду так всем говорить». А попробуй пойти к своему начальнику. Хватит ли смелости сказать и обосновать, почему нужно делать что-то наперёд, а не вечные вчерашние задачи. Он начнёт давить и говорить: «Нет, есть срочные дела, которые нужно решить здесь и сейчас».

Главное, что есть ориентир, как правильно. Применять тяжелее, но я этому учусь.

Чем вы занимались раньше, где работали?

Я жила в маленьком городе Алтайского края — Рубцовске. Единственный шанс уехать оттуда — поступление в ВУЗ. Мама всегда говорила, надо учиться. Тогда я не спрашивала зачем и не анализировала.

После школы хотела пойти учиться на международные отношения, но выбор ограничивался финансовыми возможностями, важно было обязательно поступить на бюджет. Сказали, надо сдавать физику, потому что на технические специальности меньше конкурс. Всё, за два дня с репетитором натренировались, сдала физику. И сразу прошла в несколько университетов на бюджет.

Из всех выбрала Сибирский государственный университет путей сообщения, потому что здание университета самое прекрасное в Новосибирске с точки зрения архитектуры. Специальность называлась загадочно и красиво — «Метрология, стандартизация и сертификация» внутри факультета «Строительные и дорожные машины». Там оказался самый трешак: сопромат, термех, детали машин и материаловедение, но всё же закончила универ с красным дипломом.

Одна из дисциплин — «Методы неразрушающего контроля» — технология проверки деталей на целостность разными физическими свойствами, например: магнитным полем, электричеством или ультразвуком. Аналогия того, как в медицине проверяют организм с помощью УЗИ. Та же самая технология работает и на производстве: дефектоскописты проверяют ответственные узлы машин.

Так как университет железнодорожный, мы проверяли колёсные пары вагонов в лабораторных условиях. Когда устроилась на работу, поехала в депо, рабочие принесли какой-то булыжник: «Посмотри, может, найдёшь чего-нибудь». Это был мой первый опыт, когда я с помощью дефектоскопа нашла дефект.

Сотрудники тут же разрезали образец, чтобы воочию посмотреть. И дефект там оказался такой, как я его нашла: на той же глубине, той же ширины. Для меня был момент счастья: это действительно работает! Дефект мог бы привести к крушению, а я его нашла. Ощутила себя врачом, который поставил правильный диагноз и спас жизнь пациента.

Сразу после университета переехала в Москву, устроилась на работу по специальности. Первую, куда взяли. В голове порядок действий: не важно что делать и зачем, главное, обосноваться, защитить себя, оставаться в зоне комфорта. Я свято верила в эти установки, других мыслей не возникало, поэтому видела в происходящем только хорошее.

Работала преподавателем в центре, куда приезжали учиться дефектоскописты. Объясняла работу приборов и физические основы методов неразрушающего контроля. Обучала студентов курсов повышения квалификации и переподготовки на специальных образцах в лаборатории.

Иногда я выезжала в депо, где нужно было провести очное обучение, откалибровать настроенные образцы или испытать технологию контроля на конкретной детали. Потом уже подтянулась, стала экзаменатором в аттестационном центре. В общем, незаменимый специалист.

Так я работала 7 лет.

Как решились сменить профессию?

Мне понадобилось два декрета, чтобы осознать, что я достаточно взрослая, могу уже не следовать установкам в голове и использовать свой потенциал по полной. Занялась самоанализом, чтобы понять: что происходит, что я за человек, что мне нравится, что у меня получается, что бы мне хотелось делать такого, чтобы работа была в кайф.

Для этого потребовалось много времени, помогли практики: нумерология, расклады по энергиям, таро, медитации, йога, астрология, аскезы. Попробовала всё, что могло дать информацию о моих сильных сторонах, чтобы, как можно лучше себя узнать, замедлиться и понять, что мне нравится.

Так вспомнила, что в детстве нравилось рисовать, в 5−6 лет хотела стать художником. В школе любила кружки по рукоделию: мне нравилось придумывать и воплощать идеи своими руками, но мыслей зарабатывать на этом не было. В университете среди всех технических штук обожала рисовать чертежи в Компасе.

Наконец-то этот человек проснулся!

После таких инсайтов вселенная словно открывает портал: «О, боже! Наконец-то этот человек проснулся! Давай-ка теперь я буду посылать тебе нужных людей, информацию. Ты только воспользуйся».

Начали происходить уникальные вещи. Случайно познакомилась с соседом, он оказался продуктовым дизайнером в крупной международной компании. Я делилась успехами, он рассказывал о своей работе.

Знакомая девочка в Инстаграме* закрыла швейное производство свадебных платьев и начала транслировать, как она отучилась на UX/UI и быстро зашла в профессию.

Такие сигналы поступали отовсюду. Я сложила два плюс два: у меня очень классное логическое мышление, но при этом есть тяга к красоте и понятности. Так я поняла, что профессия дизайнер интерфейсов — комбо, под которое подходят все мои навыки и таланты.

Какие были первые шаги в новой профессии?

Женщинам в декрете государство предоставляет плюшки, это время можно провести с пользой. Я прошла бесплатное обучение на UI-дизайнера от центра занятости. Решила, что это ничего не стоит, лишь месяц, но я познакомлюсь с профессией и пойму: моё или нет.

За этот месяц узнала основы Фигмы и немного веб-дизайна. Мне понравилось. Фигма очень похожа на чертёжные программы. Для меня открылся новый мир: каждое приложение — это набор экранов, который кто-то отрисовал. Раньше пользовалась и даже не задумывалась, как это работает.

После обучения понимала, что знаний недостаточно, я не продолжила рисовать и собирать портфолио. Естественно, на вакансии не откликалась, потому что: «Боже мой, лишь месяц! У меня двое маленьких детей, какая может быть работа?».

В какой-то момент пришло сообщение от Госуслуг о финансировании обучения в ИТ. По программе «Цифровые профессии» был курс UX/UI-дизайн в Яндекс-практикуме со скидкой 75% за 34 тысячи рублей. Опять будто вселенная помогла войти в профессию с минимальными вложениями.

Мне зашло: я поняла, что у меня получается, и чем больше узнаю, тем интереснее становится. Моя жизнь разделилась на до и после: изменилось окружение, появились новые знакомства, начала по-другому на всё смотреть. Будто проснулась, и чудеса происходят вокруг.

У Яндекса классная образовательная система: после обучения студента не бросают, а дают возможность пополнить портфолио и довести до трудоустройства — программа «Акселерация». Так я поучаствовала в дизайн-спринте от Мастерской Яндекс-практикума.

Было три команды, две недели на реализацию и задача от заказчика — сделать приложение для поиска атмосферных заведений в Европе. У нас собралась сплочённая команда. Сидела ночами, не жалея себя. В итоге мы выиграли — макеты взяли в разработку.

В вакансиях требуется реальный опыт общения с разработчиками, поэтому я пошла в акселератор от Яндекса — проект, в котором участвуют выпускники разных специальностей. В нашей команде были дизайнеры, фронтендеры, бэкендеры, проджект-менеджер и тестировщики.

Мы получили задачу — сделать платформу управления процессом найма для рекрутеров, где они смогут создавать вакансии, собирать и обрабатывать резюме, планировать и проводить собеседования.

Позже было два конкурса от Bang Bang Education: один совместно с Озон, а второй — с Альфа-банком. Нам дали задание и определённое время на выполнение. В обоих конкурсах я вошла в топ-10.

Это тоже меня приободрило — у меня получается! Такие маленькие победы через полгода после обучения дали понять, что я на правильном пути.

Как в декрете с двумя детьми вы находили время на учёбу и конкурсы?

Я могла заниматься дизайном ночью, когда дети спят. Не могу сказать, что я мучилась — я ждала это время. Дизайн вытянул меня из материнской рутины. Когда я целый день занималась детьми и бытом, меня вдохновляла мысль о тишине, ноутбуке и любимом деле.

Я хорошая мама: соблюдаю режим, играю с детьми, рисую, леплю. Я их обожаю. Но в тот момент поняла, что делать что-то для себя — это кайф, и не стыдно хотеть чего-то, кроме быть мамой.

Делать что-то для себя — это кайф и не стыдно

Кто помогал на пути обучения?

У меня была ментор Алия Гаптулгазизова с 6-летним опытом в дизайне. Мы учились в одном потоке и случайно оказались в команде по одному заданию.

В то же время Алия хотела заняться менторством и в командном чате предложила свои услуги. Согласилась только я. Мне повезло поработать с ней — мы подружились, она сильно мне помогла.

Очень важно, когда можешь общаться и задавать вопросы тому, кто профессиональнее тебя, у кого глаз намётан. Хороший ментор не скажет «Всё плохо, иди переделывай», а подведёт к решению. В такой момент думаешь: «Мне немножко помогли, но я сам дошёл. Значит, могу мыслить продуктово». Профессиональный наставник не оставит наедине с самим с собой и ноутбуком в вакууме, а всегда поделится взглядом со стороны и поддержит.

Ментор — супер помощь.

Как вы искали работу?

У Яндекс-практикума стратегия — студенты каждую неделю отправляют 10 откликов на вакансии. Поначалу я это делала, получала отказы или странные приглашения в сомнительные компании. В какой-то момент поняла: мне не нравятся бездумные отклики. Я хочу писать туда, где действительно хочу работать. Иначе расходую энергию на тестовые задания зря.

Не соглашаться на «лишь бы куда-то устроиться»

Это тоже сложно — не соглашаться на меньшее. Важно решить внутри, какая твоя компания мечты, и поверить, что достоин классного места.

Как вы поддерживали себя при отказах?

В комьюнити многие ребята ныли: работы нет, мы все умрём, будем работать за 20 тысяч рублей или бесплатно. В такие моменты я выходила из чата: не могла такое читать, это не совпадало с моим настроем.

Внутри было: это моя профессия, у меня всё получится, я здесь не зря. Тем более было столько сигналов, которые не могли быть случайностью и минутной слабостью. «Мамочка в декрете заскучала и пошла что-то делать» — это не про меня. Я понимала: это истинное, то, что определённо получится.

Что кроме внутреннего настроя мотивировало?

У Яндекс-практикума каждую пятницу выходит рубрика «Тук-тук, Вам оффер!»: рассказывают, кто на этой неделе куда получил офер, и прикрепляют маленькое эссе об их пути. Очень круто мотивировало, что такие же как ты ребята, могут устраиваться в Сбер, в Т-Банк и другие крупные компании. Это было как отдушина.

Я образ нарисовала, что когда-то в этой рубрике напишут про меня. В моменты отчаяния придумывала, что напишу о себе в эссе. Это помогало не унывать. У меня даже было интересное приглашение с хорошей оплатой от маркетинговой компании, но я отказалась, как будто ждала чего-то большего.

Я представила, что приходит сообщение: «Тук-тук, Вам оффер! Таисия Попова устроилась в „Топ-франчайзи“». И что? Это вообще никак не глобально, даже не стоит того, чтобы быть в рубрике.

В общем, у меня был какой-то идеальный образ в голове — мне надо, чтобы все сказали: «Вау!». И мне самой надо было в хорошем смысле слова офигеть от того, куда я попала.

Почему и как после этого оказались в Авито?

Я пользователь Авито и разделяю на 100% его ценности: разумное потребление и заботу об окружающей среде. Невероятно круто, что сервис даёт возможность миллионам людей продать ненужные вещи и купить что-то хорошего качества за меньшую стоимость. Эта ценность удивительная, и добродетель, которую несёт сервис, мне очень нравится.

Я каждую неделю мониторила, не открылась ли у них стажировка. К началу отбора на стажировку в Авито у меня были: законченный Яндекс-практикум, выигранный дизайн-спринт в Мастерской, опыт с разработчиками в акселераторе, два конкурса с результатами в топ-10. Об этом опыте я могла рассказать на собеседовании. Не так много, но достаточно, чтобы презентовать себя как полноценного дизайнера.

В процессе отбора на стажировку ко мне пришел рекрутер из известного банка уже на штатную позицию. Тестовое задание выполнила успешно. Но я подумала: «Какой банк? Я хочу в Авито!», пусть Авито не гарантировало, что я останусь. В этой неизвестности всё равно выбрала его. А банк держала как запасной вариант.

Как отбирают на стажировку в Авито?

Сначала заполняете мини-анкету, прикрепляете портфолио и резюме. Потом проходит отбор на следующий этап.

Дальше ждёт видеособеседование или VCV — интерфейс задаёт вопросы, за минуту нужно ответить. Обычно это стрессово, но я примерно представляла, что меня ждёт: рассказ о себе, почему нравится эта компания, профессиональные вопросы.

После успешного VCV на почту пришло тестовое — сделать редизайн карточки новостройки. Я понимала, что заявок будет овер много, и это шанс выделиться среди других.

Что-то посредственное я сделать не могла, понимала, что должна выложиться на миллион процентов, чтобы запомниться. Провела большое исследование, посмотрела конкурентов, проинтервьюировала знакомых, кто недавно покупал квартиру или находится в поиске.

Я проанализировала эти интервью, выписала инсайты. Поняла, что недостаточно, поэтому сделала опросник и разослала знакомым в чаты. Набрала 300 респондентов, чтобы количественно провалидировать те инсайты из интервью.

Потом пошла уже со списком идей рисовать карточку. У меня был ступор, боязнь чистого листа, как и у всех новичков. Но собрала макеты, придумала фичи, показала ментору. Она говорит: «Хорошо. А теперь давай сделаем красиво». А я была уверена, что уже сделала красиво.

Счастливейший момент — в 12 ночи рекрутер написала в телегу поздравления, что моё тестовое понравилось. Мне назначили собеседование с лидом команды, она и стала моей наставницей. Собеседование было тёплым и приятным, сразу мэтч поймали, целый час проболтали на одном дыхании. У меня вообще не было сомнений, что что-то может пойти не так.

Она говорит: «Хорошо. А теперь давай сделаем красиво»

Дальше было ещё одно собеседование с рекрутером. Я поняла, что это собеседование на совместимость с компанией, там были ситуационные вопросы. Например: «Что будете делать, если продакт говорит, надо сделать сегодня, забудь про все свои задачи?»

Отвечала в пределах своих знаний и отмечала, что фантазирую, потому что в жизни не было такого опыта. Сказала, что сначала узнала бы, что за задача и почему её нужно сделать так срочно. Если аргументы были убедительные, согласовала бы это со своим руководителем и предупредила, что есть риски не закрыть другую задачу.

Как проходила адаптация?

Первое время моя главная мысль: «Они ошиблись. Зачем меня взяли? Было две тысячи людей получше. Я занимаю чьё-то место и недостойна здесь быть. Они глупцы, что ли?»

Я столько установок вспомнила: даже было неудобно рассказать, что у меня есть дети. Думала, что если об этом узнают, скажут: «О, нет, такая нам не нужна!».

Как оказалось, всем всё равно. Главное, делать свои задачи вовремя и качественно. Когда я это буду делать, как я это буду делать, дома дети или в саду, — вообще никому не важно. Так стереотип в голове разрушился.

Поняла, что не нужно сомневаться в экспертности людей, которые выбрали меня, они лучше знают, кто им нужен.

Также мне повезло с командой. Мы быстро подружились, это помогало преодолевать синдром самозванца. Включали в работу мягко. Было много процессов, взаимосвязей, людей, с которыми постепенно знакомилась. Авито — абсолютно новый мир с кучей слов, которые слышишь впервые. Надо было с нуля впитывать корпоративную культуру и смотреть, как кто общается и как себя ведёт. Задачи были от простого к сложному. Никто не ожидал, что я сейчас буду выдавать вау-результаты.

После экватора стажировки мне доверили сразу две команды. Тогда я поняла: «Ну, всё! Теперь я несу за это ответственность и не могу облажаться». И вот тут произошёл колоссальный рост.

Зачем вам Школа дизайнеров Бюро?

У меня есть личный план развития: непрерывно обучаться и развиваться в профессии дальше. Арт-директор предложил сходить на день открытых дверей в школу, послушать, как что происходит. Сказал, что школа и преподаватели фундаментальные, есть чему поучиться.

И это действительно так. Информация, которую я получила в Практикуме, в школе классно разложена по полочкам: много примеров, фокус на проектирование и логику. Первая ступень хоть и теоретическая, но прикладная.

Я смотрела лекции и понимала, как можно эту информацию использовать в текущих задачах. Например, была лекция по работе с формами: кнопку надо было
задизейблить так, чтобы пользователю не возвращать ошибку, если он не заполнил обязательные поля. И у меня как раз была похожая задача на работе.

Лекция «Вопросы клиентам» из курса по переговорам помогает на обсуждении задач с клиентом. Даже если кажется, что всё понятно, задаю их — и получается собрать гораздо больше фактуры.

Однажды была тяжёлая неделя, на работе прилетали незапланированные задачи. Я всё бросала и начинала «тушить пожары». После лекции «Сделать завтра», я подумала: «Это гениально! Почему я не посмотрела это раньше?» Теперь использую этот метод в работе.

В общем, знания, которые были раньше, с помощью школы лучше усвоились и уже применяются в самой работе. Эти знания не в вакууме, а уже знаешь: «Вот это мне надо. И вот здесь это пригодится». И вообще аргументировать своё мнение на встречах легче с помощью базы из лекций. Это сделало меня увереннее.

Что вы чувствовали, когда уходили от стереотипа «одна стабильная работа на всю жизнь»?

Уходила с постоянной работы без страха. Знала, что у меня получится. Я как будто сказала себе, что пути назад нет и я точно больше не хочу преподавать.

На прошлой работе я всё сделала и больше нет интереса этим заниматься. Но не считаю, что зря потратила время — многие навыки я буду использовать всю жизнь. Например, за счёт чтения лекций, не боюсь публично выступать, или могу сложное объяснить простым языком.

Мне не было страшно, что я сейчас всё теряю. Я, наоборот, понимала, что приобрету большее.

* Компания Meta, которой принадлежит Инстаграм, признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации

Для многих людей новогодние праздники — это долгожданная возможность отдохнуть от декабрьского цейтнота, набраться сил и перезагрузиться перед новым рабочим годом. В статье рассказали, как студенты Школ бюро встречают Новый год и проводят новогодние каникулы.

Анна Пыльцына, 20-й поток Школы редакторов, Ивантеевка

Я живу на окраине маленького подмосковного города Ивантеевка. За домом начинается лес с вековыми соснами и узкой речкой. Именно этот лес — любимое новогоднее место.

У нас с друзьями есть традиция: каждое утро первого января, часов в 7 мы отправляемся туда гулять с собаками. Берём с собой в термосе глинтвейн, бутерброды с икрой и другие вкусности. Правда, и делить еду приходится с нашими лабрадором, овчаркой, ризеншнауцерами и таксой. Стол заменяет любое поваленное дерево. Однажды мы видели зимнюю радугу — гало. А в другой раз, когда внезапно ударили морозы и стих ветер, на поверхности реки «расцвели» ледяные цветы. Такие чудеса чаще встречаются в Якутии, для нашей местности — это редкая и удивительная картина.

Ещё одно любимое новогоднее место — «Аптекарский огород» в Москве. Это тропическая оранжерея, где в январе цветут орхидеи и зреют лимоны. Но главное чудо «Аптекарского огорода» — азалиевая ёлка с яркими алыми бутонами.

Михаил Кузьмин, 19-й поток Школы руководителей, Москва

В новогодние каникулы я люблю уезжать к родителям в подмосковный город Дмитров. Стараюсь как можно больше гулять с собакой. У меня японский шпиц. Это активная собака, которой нужны регулярные нагрузки. А для меня прогулки с ним — идеальный вариант развеяться и прочистить мозги после декабрьского марафона.

Обычно наш прогулочный маршрут начинается с территории городского Кремля. Это небольшая площадь, окружённая земляным валом. Проходим мимо ледового городка и ярмарки. По дороге покупаем кофе и двигаем на отдалённые полянки, чтобы отпустить собаку с поводка побегать по сугробам за мячиком и никому не помешать. Если погода хорошая, прогулка занимает полтора часа. Я не очень спортивный человек, поэтому такой променад позволяет держать себя в тонусе после новогоднего стола. Ну, и режим сна за праздники не сбивается.

Екатерина Думнова, 19-й поток Школы редакторов, Набережные Челны

В новогодние праздники я люблю пропадать в городском парке «Прибрежный». Здесь хорошо. Захожу в парк — и сразу же расслабляюсь, успокаиваюсь после напряжённых дел, а настроение поднимается. Это огромный рукотворный сосновый лес. Жители города посадили его 70 лет назад.

В этом году «Прибрежный» благоустроили, он похорошел. Появились прогулочные и велосипедные дорожки, деревянные мосты через овражки, лестницы к озеру, пирс для рыбаков, детские и спортивные площадки, красивые лавочки. Открылись фудкорты и кафе. Тут можно побродить по разным маршрутам, выйти к реке и пройтись по набережной. Зимой в парке сказочная красота!

Максим Базаров, 20-й поток Школы дизайнеров, Петрозаводск

Я езжу праздновать Новый год к родителям в Костомукшу. Это север Карелии, прямо на границе с Финляндией. Иногда мы выбираемся за город. Например, покататься на снегоходе по лесу.

Но больше всего времени на новогодних каникулах я провожу с друзьями. Каждый год у нас проводится карельская молодёжная конференция для христиан. На неё съезжаются примерно 100 человек из разных городов России. Я уже несколько лет делаю дизайн и помогаю в организации. На конференции участники слушают проповеди, молятся и, конечно, много общаются.

А ещё я каждый год пытаюсь увидеть северное сияние. Пока так и не получилось 🙂

Рашид Муратов, 20-й поток Школы редакторов, Севастополь

Я фридайвер. У нас есть предновогодняя традиция — на последнюю тренировку в уходящем году мы ставим ёлку на дне бассейна и водим вокруг неё хоровод. Все приходят в костюмах, ныряют, фоткаются. Алкоголя нет. На этом мероприятии он противопоказан 😉

Ольга Долгушева, 19-й поток Школы редакторов, Екатеринбург

Мы — лентяи. Живём рядом с Уральскими горами, но кататься на лыжах ездим только раз в год в новогодние праздники. Уезжаем ненадолго — 2−3 дня. Любимое место для покатушек — гора Белая возле Нижнего Тагила. Обычно мы с друзьями снимаем дом человек на 20, берём с собой детей, жарим шашлыки и катаемся на лыжах. Виды там шикарные 🙂

Ирина Евсеева, 20-й поток Школы редакторов, Зеленоградск

Для меня Новый год — это семейный праздник. Я стараюсь праздновать его с родителями. В новогоднюю ночь моя семья всегда выбирается к новогодней ёлке на площади.

Мой папа — военный. Раньше мы жили в Севастополе. Именно там зародилась эта традиция: с друзьями договаривались, что найдём друг друга у ёлки в 23:30. Собиралось несколько семей: пили шампанское и горькую, ели мандарины, сыр и сервелат. Потом танцевали под новогодние песни и дарили друг другу подарки. Расходились мы где-то в два часа ночи — дальше начинался рейд по гостям. Нужно было заглянуть ко всем, иначе обидятся. В 6−7 часов мы добирались домой, отхепиньюеренные по полной.

Переехали в Зеленоградск Калининградской области мы в 2012 году. Тут не Севастополь 🙂 И традиции танцевать на морозе под ёлкой здесь не было: все сидели по домам или шли в ресторан. Но наша семья не сдавалась: каждый год мы упорно приходили к ёлке и звали друзей.

В этом году будем праздновать победу над местными традициями: до Нового года ещё две недели, а с нами уже собралось пойти под ёлку 10 человек. А это на 10 больше, чем ходило с нами изначально 🙂

Редакция журнала желает 20-му и 21-му потоку успешной учёбы, и всем читателям — вдохновения.

Счастливого Нового года и до встречи в 2025!

Ты 15 лет занимаешься фотографией. Какие навыки и как повышала, чтобы развиваться в профессии?

Я работаю фотографом почти пять лет, а фотографией занялась ещё в школе, пошла
в Тверской Дворец пионеров, в фотокружок. Нас учил классный преподаватель Юрий Евгеньевич Фёдоров, очень внимательный. Он требовал выставлять ракурс буквально до миллиметра, помогал тщательно выверять позы.

К 2020 году я поняла, что научилась базе, но не хватает глубоких знаний. Например, о коммерческой стороне работы, клиентском сервисе, той же психологии. Поэтому не могла фотографировать так, как бы мне хотелось. Тогда я пошла на обучение к профессиональному фотографу, Веронике Холод. И вот там уже получила структурированные знания, которые позволили снимать уверенно.

Учиться не перестаю до сих пор, фотографу прокачивать себя можно бесконечно, я постоянно развиваю необходимые навыки.

Фотограф, с одной стороны, — художник, а с другой — мастер, которому необходимо в совершенстве владеть инструментом. Важно знать технические аспекты камеры: выдержку, диафрагму, фокусное расстояние объектива. И, конечно, основные навыки из художественной базы:

• композицию;
• цветовую теории и работы со светом;
• психологию — для понимания принципов работы с людьми;
• анатомию — чтобы знать, как устроено человеческое тело, как с ним работать, как оно будет выглядеть в определённых ракурсах и позах;
• визуальный интеллект — для развития насмотренности и вкуса;
• обработку;

В Твери есть сообщество фотографов, и ты — часть него. Когда к нему присоединилась?

Я стала частью сообщества довольно давно, лет в 15, наверное. Когда мы говорим о сообществе фотографов Твери, нельзя не упомянуть Романа Торопова. Рома — крутой репортажный фотограф, и именно он начал объединять нас всех. Он создал маленький кружок тверских фотографов, который был просто группой по интересам, и вырастил из него мощное сообщество, где мы обмениваемся заказами, лайфхаками, локациями.

В Твери много фотографов, порядка 300 человек. Мы вместе снимали, ходили на уличные фотопрогулки или согласовывали с администрацией классные инициативы, чтобы сделать в микрорайоне новую фотолокацию и украсить его.

Чем тебе помогло сообщество в профессиональном и личном плане? Сложно было влиться? Как тебя приняли?

Нравится, когда в чате делятся интересными локациями, могут выручить, если какая-то проблема с техникой. В общем, мы друг друга достаточно сильно поддерживаем. У нас действительно большое и дружное сообщество. Ребята иногда устраивают тусовки, шумные корпоративы, и такое мне не заходит, потому что я по натуре интроверт. А вот формат ламповых встреч небольшими группами, где можно обсудить работу, кейсы, лайфхаки, узнать друг друга получше — это здорово.

Поначалу было непросто стать частью сообщества: мучил синдром самозванца. Я в те времена ещё в университете училась и думала: «Вот они — фотографы, вот у них жизнь. А я? А я филолог, зато „Илиаду“ читаю». И было ощущение, что никогда не смогу снимать, как ребята тогда. Сейчас я чувствую себя увереннее и понимаю, что совершенству нет предела, а верить в себя нужно всегда.

«Вот они фотографы, у них жизнь. А я филолог, зато „Иллиаду“ читаю»

Ты работаешь в разных жанрах, но основной именно женский фотопортрет. Как охарактеризуешь это направление и почему выбрала именно его?

Ключевая характеристика жанра уже в названии: есть женщина, а есть фотопортрет, так и получается. Но я больше стараюсь сделать такой психологический портрет, где будет показан настоящий человек. Чтобы не было искусственных улыбок, напряжённых лиц. Часто делаю акцент на глаза, потому что именно во взгляде можно увидеть внутренний мир человека. Девушки, как правило, готовятся к съёмке, делают макияж и причёску, но взгляд остаётся естественным.

А выбрала этот жанр по двум причинам.

Первая — мне он сразу понравился, как только пришла в фотографию. Работала в нём с особенным кайфом. Начало пути пришлось на 2012−2013 годы, когда я снимала неформалок — девчонок-панков. Придумывала для них разные неожиданные идеи, они на всё были готовы.

Вторая причина более психологическая. Уже после учёбы с Вероникой в 2020 году я осознала, что люди на съёмке делятся на два типа. Есть готовые на любой движ, смелые, незакомплексованные, открытые. А есть другие, и я себя к ним тоже отношу.

Они скромные, может быть, немного неуверенные в себе, сомневающиеся. Кто-то им внушил, что они некрасивые, причём, вполне возможно, сделал это не специально. Это люди, которые не любят фотографироваться, и сделать вау-кадр с ними сложнее. Но я поняла, что как фотограф могу помочь им почувствовать себя лучше.

Эти скромные девчонки не знают, как позировать. Они зажатые, замирают перед камерой. Но когда они видят себя глазами другого человека, который непредвзят, для которого все люди прекрасные и удивительные, они прямо расцветают. Было много отзывов, когда девушки чувствовали себя увереннее после съёмки. И самое частое, что говорят: «Я не знала, что я такая красивая!»

Понимаю их: с детства в моём подсознании закрепилось, что себя нельзя любить за внешность. Хотя это неправда — каждый человек красив своей уникальностью. Для меня важно в каждой девушке находить ту самую красоту, которую она сама, возможно, не видит. Я чувствую, будто у меня есть важная миссия: помогать женщинам полюбить себя.

Как помогаешь девушкам настроиться на съёмку? С какими сложностями чаще всего сталкиваешься и как их решаешь?

Руковожу всем: помогаю с образом, одеждой, позированием. Есть конкретные приёмы, которыми пользуюсь, чтобы человек настроился на работу. И основной — это общение, похвала.

Обязательно ободряю в процессе съёмки. Потому что человек перед камерой чувствует себя беззащитным, как будто под прицелом. Он думает: «Боже, как я выгляжу? Не вылезет ли у меня подбородок?!» Куча мыслей, которые мешают расслабиться, зажимают. Поэтому обязательно подбадривать, говорить: «Всё идёт отлично, ты очень красивая, всё получается».

Часто бывают сложности с позированием. Очень немногие девушки умеют позировать, если только они не профессиональные модели. Я показываю человеку на своём примере, как встать, и корректирую в процессе.

Не прошу прямым текстом изобразить эмоцию. Из серии: «Давай радость или вселенскую задумчивость». Обычно прошу представить конкретную ситуацию или задаю вопрос. Например, мы снимали девушку в советских интерьерах, за столом с пишущей машинкой, и я сказала ей: «Представь, что ты номинирована на „Оскар“ за свой сценарий, и придумываешь речь, которую скажешь со сцены, если выиграешь». Она искренне засмеялась, лицо её стало мечтательным — я поймала эти моменты.

Очень помогает музыка, особенно любимая песня или плейлист клиентки, который настроит на нужный лад.

Самая частая сложность — это стеснение девчонок. Но мы убираем его уже в первые 5−10 минут, дальше процесс проходит в комфорте и творчестве. Когда вижу, что девушка очень зажата, опускаю камеру и общаюсь без неё: так люди видят, что за камерой такой же человек.

Хороший вариант — пошутить по-доброму и рассказать неловкую историю о себе. Ведь фотографируемый находится вне зоны комфорта. Надо ему бросить спасательный круг, помочь открыться. А чтобы человек открылся тебе, нужно раскрыться тоже — поэтому формат приятной шутки, забавной истории о себе работает.

И, конечно, говорю комплименты с максимальной уверенностью: как только девушка верит мне, что она действительно хорошо получается на фото, она и правда начинает получаться, потому что расслабляется, воодушевляется и становится собой.

Я чувствую, будто у меня есть важная миссия: помогать женщинам полюбить себя

Как ты определяешь понятие красоты на снимках?

Я бы разделила два понятия: красивый человек и красивая фотография. Потому что это разные вещи. Считаю, что все люди прекрасны в своей индивидуальности, а если бы кругом были только одинаковые красавцы модельной внешности, было бы… Страшно. Мне непонятно, как можно делить людей на категории: ты вот красивый, а ты — нет.

Даже супермодель можно сфотографировать так, что у людей поседеют волосы, они подумают: «Боже, что это?!»

Переходя к понятию «красивая фотография»: тут больше роль играет мастерство фотографа, а не только человек. Техника фотографа и особенности момента — как ложится свет, какие цвета используются, какая обработка. Поэтому я уверена, что любого человека можно сфотографировать невероятно красиво и передать его уникальность на снимке.

Как относишься к ретуши?

Я не использую грубую ретушь, которая превращает человека в какую-то куклу. Когда замыливают текстуру кожи, искажают черты лица и пропорции фигуры. Использую только бережную ретушь; убираю временные недостатки и несовершенства, а также мусор в кадре и ненужные детали фона. Например, если у девушки появился прыщик, который только и ждал, чтобы выскочить к фотосессии, я его удаляю. Потому что сегодня он есть, а завтра нет, незачем его увековечивать.

Никогда не убираю шрамы, морщинки, веснушки — всё, что делает нас нами. Это индивидуальные особенности каждого человека и нет смысла всех ровнять
под каталог косметики, в котором на фото у всех нереально чистая кожа.

Не использую пластику, не исправляю фигуру — всё это корректируется позой, ракурсами при съёмке. Например, если ко мне приходит девушка плюс-сайз, я не сделаю её 42−44 размера, она классно выглядит самой собой.

Так что ретушь — важный этап, но увлекаться этим совершенно не стоит.

Почему так много девушек не принимают свою внешность?

Думаю, это больше социокультурная проблема. Была небольшая волна бодипозитива, но сейчас она уже заглохла. Для меня показательным был кейс Victoria’s Secret, которых многие обвиняли в совершенстве их «ангелов». Но когда компания добавила бодипозитивных моделей, поднялась ещё большая волна хейта. Думаю, тренды задаются где-то высоко и далеко, вся эта история максимально коммерческая и не имеет ничего общего с настоящими женщинами. Но в подсознании всё равно формируется образ «идеала».

Когда отовсюду показывают девчонок с плоскими животами, пухлыми губами, огромными глазами, ты невольно начинаешь себя с ними сравнивать. Думаешь: «Блин, вот у меня не такие губы, у меня животик, и вот целлюлит появился». Отсюда идёт неуверенность, непринятие себя.

Фильтры — это инструмент, который обезличивает людей

Ещё одна проблема — фильтры, они меняют любого человека до неузнаваемости. В моей практике на съемку пришла девушка, невероятно эффектная. После съемки ни в одном кадре она не увидела себя. А всё потому, что она никогда не выкладывала свои фото без фильтров. Они меняли её лицо, подгоняя под стандарт красоты, но делали её совершенно непохожей на себя в реальной жизни. Эта женщина привыкла видеть себя в медиапространстве с огромным количеством фильтров. Фильтры — это инструмент, который обезличивает людей.

Может ли фотосессия стать формой терапии по принятию себя?

Буквально в этом месяце у меня на съёмке одна девушка сказала, что фотосессия для неё — форма терапии, как психологический тренинг по принятию себя, по возвращению к себе после трудного жизненного этапа. И это действительно позволяет почувствовать себя красоткой, переосмыслить отношения со своим телом, отследить внутреннее состояние и транслировать его.

Фотосессия — инструмент, который поможет девушке поднять самооценку и улучшить настроение, начать принимать своё тело. Но она не заменит психолога, если девушка, например, испытывает к себе сильное отвращение, каждый день плачет при виде своего тела в зеркале. Поэтому важно понимать, когда идти к фотографу, а когда — к психологу.

Ты преподаёшь суворовцам в Тверском СВУ. Казалось бы, основной жанр — женский портрет, а тут — ребята-кадеты. Как вышло, что филолог по образованию стала преподавать им фотографию?

У меня, как у многих миллениалов, был стереотип, что творческая профессия не может быть настоящей работой. Поэтому долго фотография была для меня хобби, пока я работала в офисе. Но в какой-то момент я поняла, что хочу сделать это своей профессией, и ушла из офиса в никуда.

Примерно год я подрабатывала в разных местах, платила два кредита: за камеру и за обучение. И вот, когда уже отчаялась, в чат того самого сообщества фотографов пришёл запрос: «Суворовское училище ищет педагога по фотографии. Нужно высшее педагогическое образование, занятость три вечера в неделю».

Это была идеальная вакансия, я всегда хотела преподавать фотографию, а тут и любимое дело, и практика, и стабильная зарплата. Меня взяли сразу.

Конечно, сначала было непросто. Одно дело самому усваивать материал, а другое — транслировать его другим так, чтобы люди поняли. Я в начале стеснялась, дети ко мне привыкали.

Но всё получилось, работаю уже третий год и обожаю своих пацанов-учеников. С ними я продолжаю творить, экспериментировать, у них горят глаза.

Какой прогресс у твоих учеников?

Показательные успехи это, конечно же, награды фотоконкурсов. Мы активно сотрудничаем с «Тверским областным фотоклубом», участвовали в сборных выставках. А в прошлом году устроили свою персональную выставку «Суворовский альбом».

Для меня очень ценно, что ребята не бросают занятия даже на отдыхе и с каникул привозят красивые снимки. Заниматься приходят те, кому фотография действительно интересна, кто хочет развиваться, изучать новое, делиться идеями.

В сентябре самых активных из ребят приняли в фотоклуб и дали удостоверения фотокорреспондентов. Теперь ко мне часто приходят младшекурсники и спрашивают, что нужно сделать, чтобы получить такое же. Я очень рада, что прогресс виден и интерес не угасает.

Ты преподаёшь и одновременно сама сейчас студентка. Расскажи, как выиграла грант на обучение в Санкт-Петербурге?

Я искала конкурсы для своих учеников-кадетов и нашла такой, для которого у меня самой имелась работа. Его организаторами были ГАООРДИ — Санкт-Петербургская ассоциация общественных объединений родителей детей-инвалидов. Фотоконкурс был посвящён теме инклюзивности.

Фотографию оценивали долго, уже не ждала результатов. И вдруг приходит ответ, что моя работа получила специальный приз — двухгодичное обучение на любом курсе Фотофакультета имени Ю. Гальперина. Я выбрала «Операторское мастерство», потому что давно хотела погрузиться в видео.

И как, растёт операторский опыт?

Уже не боюсь снимать и монтировать, чувствую себя намного увереннее. Честно, долго сопротивлялась, прежде чем пойти учиться снимать видео. Говорила, что я буду делать только фотосъёмку, ловить мгновение, а все эти рилсы мне ни к чему. Делать видео оказалось сложнее, потому что им я только сейчас начала заниматься. Но это будет полезно как фотографу.

Дай совет ребятам, которые хотят заняться фотосъёмкой, но не знают, с чего начать

Начать можно с чего угодно, но в фотографии важна практика. Вы можете вычитать все учебники и пересмотреть весь Ютуб, но пока не возьмёте в руки камеру и не пойдёте снимать, ничего не получится. Чем больше будете снимать, тем лучше получите результат. Снимать советую всё подряд. Изучите сначала теорию, её полно в открытых источниках. Я рекомендую:
Ютуб-канал «GetLens» — подкаст о фотографии, её жанрах, жизе фотографов и лайфхаках по съёмке;

Ютуб-канал Александра Медведева — разборы неудачных решений при съёмке, обсуждение современной визуальной культуры, тренировка насмотренности.

Помните, самое главное — практика.

Если лень заниматься всем этим, искать источники самому, можно пойти на курсы. Конечно, там вам всё дадут быстрее. У меня на самостоятельное изучение материалов ушло почти 10 лет.

Что пожелаешь тем, кто очень хочет попробовать себя в творческой профессии, но пока боится начать?

Я советую обязательно попробовать. Потому что пока вы боитесь, ничего не изменится. Вы не узнаете, получится или нет, будут только страх и изматывающие мысли. Я понимаю такие страхи — сама проходила через это, болезненно и долго. Но когда решилась не изменять себе, а заниматься любимым делом, всё вдруг стало намного легче. И даже трудности, как оказалось, можно преодолеть.

Да, решиться тяжело, но надо пробовать. И потом, представьте только: вот вы боялись, что ничего не получится, а потом решились, начали — и у вас получилось. Круто же!

Шесть лет назад Сергей Барвинский вышел из тюрьмы строгого режима. С тех пор он отучился в 16-м потоке Школы редакторов, в 18-м потоке Школы руководителей и нашёл себя в профессии копирайтера. Сейчас Сергей работает главным редактором и директором по маркетингу в медицинском центре SpaGolod в Москве.

Ты провёл шесть лет в тюрьме строгого режима. За что тебя осудили?

Всё началось с того, что я, первокурсник мединститута, связался с плохой компанией. Участвовал в ограблении и получил 7 лет строгого режима. Но повезло выйти досрочно на год раньше.

Сейчас я воспринимаю этот опыт как подтверждение мысли, что в любых обстоятельствах можно изменить жизнь. Важно отношение к происходящему. Нужно относиться к сложностям как к возможности стать лучше.

В тюрьме передо мной встал выбор: блатная жизнь или путь развития и образования. Администрация тюрьмы предложила дистанционную учёбу в Национальном институте России. Я решил не терять время впустую и отучиться на психолога.

Выбрал психологию, потому что она близка к медицине. Совпадают даже темы некоторых дисциплин. Например, психологи изучают на первом курсе физиологию центральной нервной системы, а я уже проходил это в мединституте. Поэтому отказался от мысли изучать экономику или юриспруденцию и выбрал близкое по духу направление.

Как организован учебный процесс в тюрьме?

Мы занимались дистанционно, ходили в компьютерный класс на территории тюрьмы. Я учился с утра, потом шёл на работу в промку. Работал пару раз в неделю на швейном производстве. По вечерам дополнительно уделял два часа учёбе.

Раз в две недели приезжал представитель университета, чтобы забрать результаты заданий и тестов на проверку. Все коммуникации с университетом проходили через него. Мы сдавали ему рефераты и курсовые.

Учился четыре года, окончил с отличием.

Как ты делал домашние задания?

Домашку делал в бараке, потому что компьютерный класс работал только днём. Ставил у койки табуретку вместо стола, клал на неё книгу — и читал, занимался. А в бараке, представляешь, 100 человек. Курят, играют в карты и нарды, общаются, ругаются. А я сижу с книжкой, делаю домашку — забавно было.

Чем ты занялся после освобождения?

Было совершенно непонятно, что делать с психологическим образованием. Меня интересовала не практическая психология, а именно академическая — исследования, большие объёмы данных. Но академические психологи не востребованы, и никто не ждал меня на работу. Было желание заняться научной деятельностью или стать преподавателем. Но эти фантазии разбились о реальность и моё финансовое положение.

Я начал работать и сменил много мест за один год: шлифовал бетон на стройке, был спортивным тренером, работал в клининге — мыл окна, пылесосил полы. Понимал, что это временные варианты, и искал подходящую работу, на которой нужно решать сложные задачи.

Поработал менеджером по продажам сразу на двух швейных предприятиях. Занимался холодными звонками, продавал текстиль. Было психологически тяжело целый день звонить людям, которые даже не были заинтересованы в продукте. Я понял, что это не моё, и стал искать другую работу.

В 2019 году я открыл для себя копирайтинг. Моё психологическое образование не дало мне практических навыков, но научило работать с большими объёмами информации, когда я готовил курсовые и дипломную работу. В годы учёбы я писал заметки о психологии и делился ими с узким кругом людей. В том же году руководство медцентра SpaGolod, знавшее меня, предложило писать статьи для них. Так я устроился к ним копирайтером.

Сколько ты тогда получал?

По две тысячи за статью. Писал в месяц 4−5 материалов, зарабатывал около 10 тысяч рублей. Но я понимал, что это гораздо более перспективная история, чем работа в клининге или на стройке.

В первое время не было явных ориентиров, как расти и развиваться в копирайтинге. Я прошёл несколько курсов, но это не дало особого результата. Затем услышал про Максима Ильяхова. Начал читать его блог и книгу «Пиши, сокращай». Подписался на рассылки «Текст и деньги», «Продвинутый курс главреда», «Мастерская главреда», затем — на «Сильный текст». Ждал выхода каждого нового материала. Считаю, что мой настоящий старт в профессии случился тогда. Всё, что писал до этого, кажется сейчас несерьёзным.

Во время учёбы я начал писать тексты для соцсетей и администрировать сайт медцентра. Позже углубился в маркетинг. Вёл всю рекламу: таргет, директ, делал интеграции у блогеров, верстал посадочные страницы. По мере увеличения пользы росла и моя зарплата.

Тебе часто в жизни приходилось совмещать работу и учёбу. Как это делать продуктивно?

Дозировать нагрузку по работе. Договариваться с руководством, объяснять, чем это будет полезно компании. Я сам с готовностью иду навстречу своим сотрудникам, если они хотят совмещать обучение с работой.

Выделять время на учёбу рано утром. На свежую голову знания усваиваются лучше. Сейчас продолжаю повышать квалификацию, обучаясь до начала рабочего дня.

Поддерживать баланс работы и отдыха. Одно время казалось, что чем дольше я работаю и учусь, тем больше делаю. Но такой подход быстро приводит к выгоранию и снижению эффективности. Можно просидеть за ноутбуком 16 часов, получить слабый результат и затем всё переделывать. А можно хорошо выспаться, сходить на тренировку и за 8 часов качественно выполнить все рабочие задачи.

Какие знания из Школы редакторов больше всего помогают тебе в ежедневной работе?

Я делю знания, полученные в Школе редакторов, на две категории:

• Прикладные навыки. Было ценно научиться мыслить как редактор и эффективно вести переговоры. Отдельно хочу выделить лекции по вёрстке и прототипированию. Они помогли научиться верстать сайты на бутстрапе.
• Знания про жизнь, отношение к работе, коллегам и клиентам. Первое, о чём я вспомнил: дизайнер — это булочник. Эта идея относится и к редакторам. Редактор, как и дизайнер, — не художник. Он оказывает услуги и должен уметь представить себя на месте клиента.

Сейчас мой главный клиент — медцентр. В пределах разумного я ставлю интересы работодателя выше собственных. Когда нужно сделать выбор — увеличить себе зарплату или нанять сотрудника, я понимаю, что новый работник принесёт пользу бизнесу. Бывало, урезал зарплату себе, когда для найма нужного специалиста не удавалось согласовать бюджет.

Этот подход дал результат: выручка медцентра выросла в три раза за последние пять лет. В начале карьеры мне иногда задерживали зарплату, у компании были финансовые трудности. А сейчас мы обновляем ремонт, подумываем работать по франшизе, штат растёт, почти всегда санаторий заполнен гостями до отказа.

Редактор, как и дизайнер, — не художник. Он оказывает услуги

За четыре года ты вырос с копирайтера без опыта до главреда и директора по маркетингу. Что больше всего помогло твоему карьерному росту?

Я старался сразу применять полученные знания в работе. Узнавал что-то новое про редактуру — использовал тут же в текстах, сам верстал и обновлял сайт медцентра. У меня было желание догнать и перегнать других редакторов. Я ведь поздно стартовал в профессии — в 27 лет, многие в этом возрасте уже становятся руководителями. Поэтому поставил цель за несколько лет стать хорошим специалистом и освоить как можно больше навыков.

Как ты сейчас совмещаешь две роли — главного редактора и директора по маркетингу?

Сейчас моё основное направление работы — менеджмент и маркетинг. Но я сознательно оставил за собой роль главного редактора. Хочу знать, чем заняты авторы. Согласовываю темы статей и постов, запускаю новые рубрики, читаю все тексты перед публикацией на сайте и в соцсетях, составляю с командой контент-план. Отвечаю полностью за посадочные страницы: начиная от логики и структуры и заканчивая анализом трафика. Это помогает держать себя в форме и не терять навыки.

В прошлом году ты отучился в Школе руководителей. Зачем идти в Школу бюро второй раз?

Чтобы освежить знания. Не питал иллюзий, что после Школы руководителей сразу стану более эффективным менеджером. Блоки лекций там примерно такие же, как в Школе редакторов. Из принципиально нового — аналитика и маркетинг. Но я вспомнил и повторил важные для себя вещи.

Как устроена работа в твоей команде? Какими инструментами ты пользуешься для управления процессами?

Прежде чем говорить об инструментах управления, нужно подняться на уровень выше и ответить на вопрос: от чего зависит их выбор? От задач, ресурсов, особенностей бизнеса и от личных компетенций руководителя. Если сравнивать нишевую компанию с небольшим штатом и огромную организацию, у них будет совершенно разный инструментарий. Нет одного волшебного решения, которое будет одинаково хорошо работать для всех. Поэтому глупо тыкать пальцем в небо и перенимать бездумно чужие инструменты.

В нашей команде довольно простая система организации и управления. Работаем в таск-трекере «Kaiten». Раз в месяц все собираемся и решаем, какой объём работ мы должны сделать, обсуждаем новые идеи. Эти предложения заносятся в бэклог. Из него мы отбираем актуальные и начинаем работать над ними.

Отдельно мы фиксируем ежедневные и еженедельные задачи. Каждый день нужно проверять статистику рекламного кабинета медцентра, а раз в неделю — эффективность рекламных кампаний. Смотрим, сколько стоит один лид и укладываемся ли мы в желаемые цифры по бюджету.

Каждый понедельник на планёрке мы отслеживаем, как выполняются задачи и что нужно сделать в первую очередь, чтобы выполнить месячный план. В пятницу сотрудники отправляют мне письменные отчёты.

Я не занимаюсь микроменеджментом, не слежу за тем, чтобы каждый высиживал за компьютером рабочие часы. У нас ресурсный подход: выполнил задачу — свободен. Днём ребята — редактор, копирайтеры, маркетологи, СММ-менеджер, дизайнеры — на связи, но им не нужно отвечать на сообщения сразу же. Единственный, кто всегда должен быть в постоянном доступе, — наш разработчик. Он следит за сайтом медцентра.

У нас ресурсный подход: выполнил задачу — свободен

Где вы ведёте долгосрочные задачи? Тоже в Kaiten?

Для нас Kaiten с его досками — инструмент еженедельного контроля задач. Сейчас я актуализирую проектную таблицу, чтобы вести в ней проекты, которые идут несколько месяцев. А на ежедневной основе мы используем Телеграм. Там же храним в закреплённых сообщениях документы, которые нужны постоянно. Это контент-план, архив всех контент-планов, регламент написания постов, подсказки.

Документов много. У нас есть база знаний, регламент работы, отчёты отделов, собрание статей с сайта, документы по продуктам с их описанием и позиционированием. Мне нравится, что благодаря этому многие процессы стандартизированы. Это облегчает контроль за процессами и работу сотрудников: им не надо разбираться с нуля или постоянно переспрашивать коллег. Например, в регламенте специалиста по рекламе подробно расписано, что именно он должен делать в кабинете Яндекс-директа. Вплоть до того, какие настройки сотрудник меняет, — категории запросов, расписание и регион показов.

Ты писал в своём телеграм-канале о неудачном опыте найма редакторов. Какие навыки ты оцениваешь в первую очередь? Что должен уметь хороший редактор?

Уметь работать с информацией. Это базовый навык. Меня злит, когда человек претендует на то, чтобы стать редактором, но элементарно не знает, как работать с данными. Например, претенденту нужно написать статью. Я даю все необходимые сведения, рассказываю, отвечаю на вопросы, а человек пишет текст, в котором многих важных вещей нет.

Знать, что такое редакторская гигиена. Если редактор не умеет оформлять текст и даже не прочёл «Пиши, сокращай», то это несерьёзно. Я давно отказался от идеи обучать таких специалистов с нуля. При этом чтение «Пиши, сокращай» — это только первый маленький шаг, за которым должна следовать практика. Много раз видел, как люди заявляли, что изучили книгу, но не могли применить знания на деле.

Быть усердным. Редактор — это в первую очередь про прилежность и рутину. Это касается и работы, и учёбы. Когда вы берёте книгу — и читаете, вникаете, перечитываете, пишете конспекты. Скучно, хочется отвлечься, но надо перетерпеть и работать дальше.

Легко находить общий язык с коллегами, экспертами и клиентами. Недавно объяснял редактору-стажёру: «Тексты — это только 20−30% твоей работы. Остальное — коммуникации. Ты будешь интервьюировать экспертов, постоянно общаться с верстальщиками, дизайнерами, маркетологами. К тебе, как к редактору, будут приходить с вопросами коллеги. И со всеми нужно суметь выстроить хорошие рабочие отношения». Даже если редактор очень крутой, но не умеет общаться с людьми и не уважает коллег и клиентов, никто не будет с ним работать.

Насколько важно редактору ориентироваться в других сферах — маркетинге, менеджменте?

Когда руководитель глубоко разбирается в том, чем занимаются его сотрудники, он управляет командой намного эффективнее. Как это примерно работает:

1. Я оцениваю, сколько времени занимает задача.
2. Определяю, насколько она сложна.
3. Представляю образ результата.

Отталкиваясь от этого, я могу поставить адекватный дедлайн, помочь советом, если что-то не получается. При этом важно исходить из понимания стратегии бизнеса: насколько задача уместна и какую пользу она приносит.

Если говорить конкретно про маркетинг и тексты: маркетинг помогает понять, для кого вы пишете и что нужно сделать, чтобы люди купили продукт или услугу. Без этого получится текст в вакууме. Он будет оторван от жизни и не принесёт пользы ни читателям, ни компании.

Какие книги и курсы помогли тебе разобраться в маркетинге? С чего ты начинал?

Вначале прочитал книги Филипа Котлера «Основы маркетинга», Нила Рекхэма «СПИН-продажи», прошёл курс Аси Челован на Skill Cup. Это помогло перейти с уровня «я занимаюсь только текстами» к пониманию, как продавать и продвигать продукты.

Не все проблемы можно решить с помощью текстов, часто бывают нужны другие инструменты. Недавно я консультировал компанию, которая хотела создать редакцию и писать много-много текстов для своего сайта.

Редактор без знания маркетинга сказал бы: да, давайте наберём людей и напишем побольше текстов. Важно было понять, зачем им редакция, как идут продажи, что с сайтом и горячим трафиком. Оказалось, что им пока нужно не редакцию создавать, а доработать маркетинговую стратегию, привести в порядок сайт с посадочными страницами, настроить нормально рекламу.

В компаниях, как в сложных и больших системах, всё взаимосвязано. Можно писать крутые тексты, быть лучшими в маркетинге, но если у вас не работает нормально отдел продаж — результатов не будет.

Как ты можешь влиять на работу отдела продаж? Как это устроено в твоей компании?

Мне нравится общаться с менеджерами по продажам. Периодически слушаю их звонки и читаю переписки с клиентами, дорабатываю скрипты, пишу тексты. Вместе мы придумываем акции и программы лояльности.

Ещё совместно с отделом продаж мы анализируем дашборд финансовых показателей. Рассматриваем план продаж по неделям и месяцам, оценивая процент его выполнения. Проверяем статистику по лидам: как много конвертировалось в продажи, сколько пришло через СЕО, контекстную рекламу и соцсети, а также сколько было горячих, тёплых и холодных лидов. Внимательно отслеживаем динамику и сопоставляем с нашими маркетинговыми кампаниями: что оказалось эффективным, а что — не очень.

Ты мог представить шесть лет назад, где и кем сейчас будешь работать?

Я сказал бы, что это фантастика. В 2018 у меня ничего не было. Жил у сестры, купил для работы самый дешёвый компьютер в кредит. От уныния спасал только безудержный оптимизм. Думаю, он и помог мне тогда двигаться дальше.

Расскажи, как ты искала издательство?

Довольно долго. Я составила список российских издательств, которые работают с поэзией, и отправила им рукопись. Первый блин вышел комом: я живу в Польше, в России меня тогда никто не знал — рукопись не приняли.

Две основные причины отказа: либо издатели не работали с неизвестными авторами, либо уже были загружены проектами. Иногда мне отвечали, что текст качественный, но они не видели коммерческого потенциала. Неудивительно: поэзия — камерный жанр с ограниченной аудиторией. Убедить издателя в её коммерческом успехе очень трудно.

Текст качественный, но в нём нет коммерческого потенциала

После нескольких отказов я связалась со знакомыми из Москвы. Они посоветовали обратиться к поэтессе Дане Курской — у неё издательство «Стеклограф». Я какое-то время присматривалась к Дане, а потом написала ей письмо с рукописью. Случился мэтч.

А ты не боялась, что недобросовестные издатели могут украсть твои тексты?

Такое иногда случается, но лично я не боялась. Дело в том, что я с самого начала публиковала все стихи в соцсетях. Мне этого было достаточно — там стоит дата публикации. К тому же моя книга уже вышла.

Как заинтересовать издателя нишевому автору?

Я считаю, что важно проявить свою индивидуальность и уникальность. Ваш голос должен выделяться и трогать лично. Издатель ищет не просто хороший текст, а оригинальную идею или подход.

Изучите требования и ожидания издательства. У меня не было одного шаблона для всех издательств. Ищите требования на сайте издательства на страницах «FAQ» или «Авторам». Если там мало информации, найдите соцсети издательства и спросите в комментариях. Ещё вариант: найдите автора, который печатается в издательстве, и спросите у него.

Обозначьте свою непохожесть. Это диктует сам жанр: поэзия — это про мощный индивидуальный голос, и заявка на публикацию должна это отражать.

Покажите потенциальную аудиторию. Для начала нужно найти людей, которые будут вас читать. Если вы, как я, пишете в узкой нише, донесите до издателя важность работы именно с вашими читателями. Акцентируйте потребности вашей аудитории и нишу, которую заполнит ваша рукопись.

Причешите рукопись перед отправкой издателю. Среди молодых авторов бытует миф, что главное — идея или сюжет. А уж издатель сам почистит текст. Но до редактора и корректора рукопись ещё должна дойти. Если вы отправите небрежную рукопись с кучей ошибок, у скаута не хватит сил вникнуть в суть.

Как ты подписывала договор с издателем?

Я подписывала договор дистанционно. Оформила генеральную доверенность на подругу в России, и она подписала договор от моего имени.

Я вычитывала договор с подругой, не с юристом. Дана — человек моего круга, у нас много общих знакомых в Facebook, поэтому я ей доверяю. Впоследствии проблем у меня не возникло. Если ваш бюджет позволяет, есть смысл подстраховаться и привлечь юриста.

В любом случае тщательно проверьте следующие моменты:

• Права на текст: убедитесь, что цифровые, аудиовизуальные и переводческие права чётко оговорены. Нужно понимать, какие права передаются издателю, а какие остаются у вас.
• Сроки и обязательства: проверьте срок, когда выйдет книга, и срок действия договора. Убедитесь, что в договоре есть пункт о расторжении. В нём должны быть прописаны условия, при которых договор перестаёт действовать.
• Распределение обязанностей: ясно ли распределены обязанности между вами и издателем? Кто отвечает за маркетинг, распространение и продажу книги? Кто несёт ответственность за печать, качество продукции и её доставку?
• Форс-мажор: изучите раздел, посвящённый форс-мажорным обстоятельствам. Надо иметь в виду, как они влияют на договор.
• Финансовые условия: проверьте условия оплаты, сумму роялти и другие финансовые аспекты. Выплаты по ним и сроки тоже должны быть прописаны.

Как создавалась книга?

У меня всё затянулось. Каждый этап занял больше времени, чем я думала. Но я всё равно довольна — получилась именно та книга, которую я хотела.

Сначала мы искали дизайнера. В одном чате я наткнулась на Янку Сметанину из Берлина. Мне понравились её работы, и я ей написала. Янка тоже почитала мои стихи и только потом согласилась работать. Мы договорились, что я приеду к ней в Берлин — обсудить детали и отдать часть денег.

Процесс получился долгим: я познакомилась с Янкой в ноябре 2019 года, а лично встретилась в феврале 2020. Потом я два года шлифовала текст. Тут мне помогли консультации Оксаны Васякиной и частные уроки Дмитрия Воденникова. Макет мы закончили к сентябрю 2021 года и планировали выпустить книгу в декабре. Из-за пандемии она вышла в феврале 2022 года.

Надо сказать, что в плане редактуры у меня не было каких-то серьёзных разногласий. Думаю, если бы я сочла замечания редактора необоснованными, я бы попыталась обсудить их и найти компромисс. Молодым авторам я советую не расстраиваться из-за правок редактора: он видит текст со стороны, а его работа — помочь вам.

Что было самым сложным в процессе издания книги?

До работы с издателем у меня была мысль, что самое сложное — написать книгу. Вот продвижение мне казалось простым делом: напишите несколько постов и проведите пару интервью.

На практике всё вышло по-другому. Я быстро поняла, что продвижение — это тяжёлый труд. Зачастую он тяжелее, чем сам процесс написания.

Часть моего продвижения книги ещё впереди. В Европе я распространяю книгу через друзей. Отзывы от них очень позитивные — меня это радует. В России книгу продвигает Дана Курская: книга уже засветилась на всероссийских выставках.

Ещё я записала аудиокнигу с другом-звукорежиссёром. Скоро выйдет рецензия в журнале «Воздух». Надеюсь, что удастся реализовать все задуманные планы.

Можно сдать книгу в печать и больше ничего не делать?

Написать книгу и сразу стать богатым и знаменитым — мечта многих авторов. В реальности такое бывает редко. Даже самый классный текст так и останется в тени, если его не продвигать.

В моём случае цель была такая: достичь своей аудитории и вернуть хотя бы часть вложенных средств. У меня не было иллюзий, что первая книга сделает меня богатой и знаменитой.

Важно понимать, что продвижение — это не просто реклама. Цель продвижения — создать контакт с аудиторией. Авторам в узкой нише я советую:

• Создайте личный бренд. Продвигайте своё имя и репутацию как эксперта в своей нише. Публикуйтесь, давайте интервью, участвуйте в обсуждениях.
• Используйте соцсети. Делитесь контентом по теме вашей ниши, общайтесь с подписчиками.
• Сотрудничайте с коллегами. Найдите других авторов или экспертов в вашей нише. Попробуйте поработать над совместным проектом, чтобы расширить аудиторию.
• Участвуйте в мероприятиях. Посещайте конференции, фестивали и подкасты — в общем, ищите способы засветиться перед читателями.

Какие есть мифы о книгоиздании?

Я почему-то верила, что издатели отвечают на все заявки. Да, нет — что-то же могут ответить?

Не могут. К ним каждый день приходят сотни заявок. У них не хватит сил отвечать на каждую. Если текст не подходит — он остаётся без ответа.

Я считаю, отсутствие ответа — это тоже ответ. Это сигнал, что нужно двигаться дальше. Ищите другие возможности и не останавливайтесь на достигнутом. Отказ или молчание издателя — не всегда показатель качества вашей работы. Иногда это вопрос, насколько рукопись соответствует нуждам конкретного издателя.

Какие лекции или практические руководства посоветуешь молодым авторам?

Я бы посоветовала обратиться в школы литературного мастерства или пройти курсы. От себя могу порекомендовать «Современные литературные практики», «Хороший текст» и «Band». У моей издательницы тоже есть школа — «Литературные курсы Даны Курской».

На курсах вы не только повысите навык письма — там можно пообщаться с опытными авторами. А иногда школы делают сборники с работами студентов.

Ты долго не решался идти на третью ступень. Я помню, как мы тебя всем потоком уговаривали. Расскажи, почему не было желания?

Я работаю фултайм в офисе. Начитался историй предыдущих выпускников, которые хреначили свой проект в жёстком перегрузе. Меня очень смущало работать по ночам, не готов был к этому абсолютно. Плюс не было уверенности в успешности собственного проекта, а делать чужой, который мне будет не интересен, не хотелось. Ну, и деньги. Платить за то, от чего тебя не прёт, — вдвойне тяжко.

Почему решился в итоге?

Не знаю. Я помню, как вы всем 19-м потоком меня пушили, что именно мне надо идти. Тогда вы вселили уверенность, что мой проект имеет право на жизнь и будет, как минимум, не хуже остальных.

Ещё Полина Пахотина писала в нашем чате «Команда текста», что это незавершённое дело, и надо его завершить. Ну и последнее, не хотелось, чтобы все лекции закрылись. Вроде учился, старался и потом раз — и всё пропадает. Даже лекций с первой ступени не остаётся.

Я изначально хотел дойти до третьей ступени. Когда на второй засомневался, стоит ли идти дальше, вы не дали мне сойти с колеи.

Когда и как возникла идея проекта?

Идея проекта возникла на второй ступени, когда консультировал одногруппников, как лучше сделать практическое задание по вёрстке. Почти все работали в Фигме. Я подсказывал, как сделать макет так, чтобы его было удобно верстать, как настроить автолейаут, как использовать компоненты. Тем, у кого был про-аккаунт, — как вытащить из Фигмы работающий код.

В ответ от ребят-редакторов получал положительную обратную связь. И вот тогда я начал думать, что курс по Фигме именно для редакторов может быть интересен. Погуглил: если вбить в поиск «Фигма для редакторов», выпадают только курсы а-ля «Фигма для начинающих». Тогда показалось, что у меня с моим курсом неплохое УТП, и это направление имеет смысл развивать на третьей ступени.

Расскажи подробнее, как знание Фигмы помогает в работе редакторам?

Независимость от дизайнера: вместо того, чтобы 10 раз ему на пальцах объяснять, как сделать, можно просто показать в Фигме, что имеете в виду. Необязательно делать свёрстанный макет. Можно просто указать, где будет текст, где картинки.

Возможность самому прикинуть вёрстку финальной версии статьи.

Скорость работы: вместо того, чтобы идти к дизайнеру и ждать, пока он изменит макет, вы можете сами что-то поправить и сразу увидеть результат.

Базовое умение работать в Фигме просят в каждой второй вакансии редактора. Так вы показываете, что ваши навыки выходят за рамки написания текста — вы умеете работать с визуалом. Это делает вас более ценным сотрудником: можете закрывать больше задач и, соответственно, получать больше денег.

Для UX-редакторов, которые работают с интерфейсами, Фигма вообще мастхэв. UX-редактор должен уметь работать непосредственно в макетах, вносить правки без риска что-то сломать. Если вы не работаете в Фигме, эта профессия для вас закрыта. Мечтать, что вы будете писать текст в гугл-документе, а дизайнер будет его переносить в макет, в UX-редактуре наивно.

Кроме официальной команды кто ещё участвовал в проекте?

Одним из этапов нашего проекта был презентационный лендинг для записи на курс. Дизайн его сделали в Фигме. Я понимал, что если сделать на готовых блоках в Тильде — будет шаблонно, неинтересно и непривлекательно. К тому же Тильдой умел пользоваться только я, а мне нужно было параллельно делать видео и тексты уроков. Решили не тратить время на Тильду, а найти фронтенд-разработчика.

Наш дизайнер Саша учился вместе с Деной Скульской на второй ступени в Школе дизайнеров. Дена изучала фронтенд-разработку и не прошла на третью ступень. Спросили её. Дене понравилась идея, и она была готова бесплатно помогать нам. Договорились, что упомянем её в проекте.

И вот с Деной всё пошло быстрее. Она сверстала нам лендинг на HTML.

Как арт-директор воспринял вашу идею и пришлось ли концептуально её менять в процессе реализации?

Нашим арт-директором был Илья Бирман. Он не отверг идею курса, что уже было большим плюсом. В начале работы он задавал вопросы, которые помогли нам понять концепцию: «Платный ли этот курс?», «Почему люди будут его покупать?», «В чём его отличие от других курсов?».

Идея проекта изначально была другой: мы планировали разместить курсы на сайте Школы бюро, чтобы Илья Бирман записал их в нужном качестве от имени бюро. На нашей команде была подготовительная работа: создавать скриншоты, макеты, писать текст. Илья сказал, что сначала нужно согласовать эту идею с деканатом.

Мы пошли к Николаю Товеровскому. Николай честно ответил, что голая идея не нужна: «Покажите что-то более конкретное — макеты принесите, тексты…» А у нас на тот момент ни фига не было ничего конкретного. Тогда мы поняли, что можем потерять кучу времени на переговоры и завалим ступень, так как время ограничено. Поэтому в рамках диплома лучше пойти на независимую платформу, самим залить курс и продавать его. Так наша концепция поменялась, и хорошо, что Илья Бирман в самом начале проекта сразу направил нас в деканат.

В чём отличие вашего курса от любого другого курса по Фигме для начинающих?

У нас концептуально другой подход. Мы учим не абстрактной задаче вроде «создать кружочек», «создать прямоугольник и перекрасить его». Такой подход во всех курсах по Фигме для начинающих, и он непонятный. Софья Гринчинко с нашего потока, например, говорила, что проходила такой курс: предлагали нарисовать что-то без конкретного применения. Она не понимала, где в работе может пригодиться рисование жёлтых квадратиков.

У нас студент сразу начинает с практики на реальной задаче. Например, с создания объявления. То есть вы с самого начала делаете что-то прикладное. У редактора ведь нет цели подробно изучить инструменты Фигмы. По сути, ему нужно уметь создавать объявления, карточки, может, какие-то несложные обложки. Мы просто учим, как использовать инструменты Фигмы под конкретные задачи редактора.

Были ли у вас конфликты в команде?

Да. У нас был интересный случай. Не хочу сильно вдаваться в подробности, но если кратко — в команде люди разных возрастов, с разным рабочим опытом и жизненным бэкграундом. Мы на старте распределили роли, кто за что отвечает. У меня такой опыт был впервые. Сложилась ситуация, что я представлял сферу ответственности одного участника не так, как видел её сам участник.

Из-за этого зародился конфликт, который мы протащили через всю работу на третьей ступени. Не забывайте, что многие работают и параллельно учатся, на вас давят сроки, и конечно, у людей иногда шкалят эмоции. Тут сложно сохранить спокойствие.

Вы обращались к арт-директору или шефу, чтобы разрешить конфликт?

К Илье Бирману не ходили. Причина простая — нам надо было оперативно решать задачи по проекту, если мы начнём ещё конфликты обсуждать, дело затянется.

К Михаилу Нозику ходили. Он предложил нашей команде созвониться и всё спокойно обсудить. Но конфликт был тогда в самом разгаре — договориться с холодной головой у нас не получилось. Не отрицаю, что в этом есть и моя вина как основателя проекта. Это я сейчас понимаю. А тогда эмоции взяли верх, голова не соображала нормально. В любом случае, даже несмотря на конфликты, мы всё равно смогли создать и запустить коммерчески успешный проект.

Как вы искали каналы продаж для своего продукта?

Сначала размещались в чатах у друзей и знакомых, стучались в личку к владельцам крупных каналов. Нашими основными ресурсами были настойчивость и неудержимое желание запустить проект.

Первые продажи пошли после публикации поста в чате студентов школы и телеграм-канале «Кто студент». Потом уже я попросил разместить информацию про наш курс в личных каналах Максима Ильяхова, Илью Бирмана, Соню Львову, Киру Калимулину, Иру Моторину.

Владелец канала «Редач» Ира Моторина и Максим Ильяхов попросили нас промаркировать рекламу. Для этого я зарегистрировал рекламный кабинет, подписали с ними договор на один рубль, и потом они уже опубликовали рекламу в каналах. К остальным людям ходил в личку и договаривался об условиях: кому-то как бонус бесплатно открыл доступ на наш контент.

Есть ощущение, что такой успех продаж произошёл из-за низкой цены?

Да. Но всё равно количество продаж говорит об актуальности нашего курса.

Сколько денег уже принёс проект и куда планируете их потратить?

За октябрь 180 продаж и 226 тысяч рублей «чистыми». Половину выручки за октябрь хотим реинвестировать в проект, а вторую половину — поделим между мной, Деной и нашим дизайнером Сашей.

Давай финалочку, как на «Оскаре»: за что хочешь поблагодарить бюро?

За нетворкинг. Это, наверное, один из самых важных плюсов учёбы в школе. Все наши чаты, знакомства с одногруппниками, новые проекты и заказы. У нас вот с тобой сотрудничество по работе сложилось, было ещё несколько заказов от других ребят. Короче, комьюнити — это мощь.

За огромное количество знаний в областях, о которых даже не задумывался, что они нужны в работе. Мне помогла дисциплина «Переговоры и отношения». После неё стало легче общаться и коммуницировать с людьми. Теперь мне не страшно постучаться к любому человеку в личку или на почту со своим вопросом. Ну что они сделают? Максимум — пошлют на хуй. Ну, не смертельно. А большинство людей — нормальные и не пошлют.

За умение работать в сложных условиях. Мы понимаем, что учёбу надо совместить с фултаймом, как в моём случае. И надо всё успеть и ничего не завалить. Никто ни с кем нянчиться не будет, и ждать рафинированных условий работы бессмысленно. Берём и херачим сейчас, иначе всё завалим.

За карьерный буст. В конце первой ступени меня взяли дизайнером продукта. Люди знают про Школы бюро и понимают, что это знак качества при отборе кандидатов. Мы — другие: более работоспособные, более мотивированные. Я думаю, в школу в принципе идут люди, готовые долго, много и упорно учиться.

Литературные негры, писатели-призраки, гострайтеры — как только ни называют людей, которые пишут тексты для другого человека. Эта часть рынка закрыта и не предаётся огласке. Часто таких ребят ищут кулуарно, по знакомству. Команда журнала пообщалась с редакторами, у которых есть опыт работы с личными брендами, и выяснила особенности такого сотрудничества.

Ольга Сагирова

Расскажи про свой опыт работы автором для другого человека?

Я вела личные каналы дважды. Первый раз — Инстаграм для предпринимателя, который занимался сдачей квартир в аренду посуточно. Второй — личные каналы психоаналитика в Телеграм, «Вконтакте» и Инстаграм.

Ты продолжаешь вести каналы этих людей?

Нет.

С предпринимателем я прекратила сотрудничество в 2022 году через 1,5 года работы. Намучилась с ним. Тогда у меня было мало опыта и хотелось заработать денег. Окончательно решила, что надо расставаться, когда мне сказали: «Вы меня не чувствуете. Мне надо, чтобы всё было на вдохновении!»

А с психоаналитиком я успешно проработала с 2022 до 2024 года.

Как строилась ваша работа над контентом?

Предприниматель в своём канале продавал наставничество, что-то вроде обучения, как сдавать квартиры посуточно. Был там и лайфстайл, и продающие посты-воронки.

Меня он просил помочь писать ему тексты. И вот с их написанием была жопа. Он в целом товарищ увлечённый, ему нравилась вся эта история успешного успеха. Он следил за Данилом Матухно, за Петей Осиповым.

Хочу прогрев как у Пети Осипова! А нет, не хочу…

Слышала такой запрос: «Хочу прогрев как у Пети Осипова!» Делала, приносила: «Нет, я так не хочу. Тут много личного…» Объясняла, что у Пети Осипова всё как раз на личном строится. Всё равно не нравилось. Уходила переписывать. В итоге мои тексты от его имени не нравились, и он всё переписывал сам. Устаёшь от такого формата работы. По сути, пишешь в стол.

Кроме канала я делала для него всякие методички. Например, гайд «Как подключить онлайн-кассу», «Как стать самозанятым», «Как обставить квартиру». Делала всё в Канве и сохраняла в пдф. Вот тут всё было хорошо. В такой работе нет личного компонента человека, никакого «Пети Осипова» уже не вставишь, поэтому проще.

С психоаналитиком мы на входе обсудили договорённости. Задача была такая: перерабатывать для личного канала её собственные уже инаписанные материалы. Например, лекции, семинары и вебинары. Она мне отгружала массив материалов, и из них я уже делала посты.

По сути, у меня на руках была вся фактура. Мы вместе разрабатывали контент‑план, а дальше я собирала текст под этот план, отдавала, иногда она добавляла что‑то от себя. Этот канал вели для коллег. Заказчику важно было, чтобы её понимали такие же психоаналитики, поэтому она сама и вносила уточнения уже в готовых постах. Комментарии оставляла в гугл‑доках.

Если по мелочи какие‑то правки были, условно смайлик вставить или предложение от себя дописать, она не оставляла правок, сама оперативно добавляла. Поэтому вся работа ровненько шла.

Возможно, такая разница в работе из-за самих заказчиков. Мой первый клиент‑предприниматель быстро загорался, работал на вдохновении. Вот сейчас вожжа под хвост попала, и делаю это. Завтра надоело, захотел Луну озеленять. Потом выгорел, уехал на ретрит. Там структуры работы не было, и добиться дисциплины мне было сложно. Посты он сам выкладывал и системно срывал график публикаций.

А психоаналитик — очень организованная женщина, быстро просматривала тексты. Не было хаоса в работе. Дедлайны проговорили, я посты написала, она внесла от себя правки и уточнения, и опубликовали. Всё чётко как часы.

Как тебе удалось «вжиться» в тон-оф-войс другого человека?

С предпринимателем я достаточно быстро въехала в тон-оф-войс, проблем не было. У него был запрос — подстроиться под тон-оф-войс, принятый в Инстаграме у таких же ребят. Надо было писать «как все остальные»… Ну, кто например… Тот же Данил Матухно или Лерчеки всякие. Чтобы выдерживать правила игры. И это жуть! Эти хотелки меня подпритушили, работать с такими текстами было неприятно.

С психоаналитиком иначе: в психоанализе надо выдерживать инфостиль. Никакой фамильярности не допускать и соблюдать этический баланс. Психоанализ — это не психология. Это сложнее: каждое слово может быть истолковано по‑разному. Поэтому моя задача была собрать тексты на имеющейся фактуре, а вникать в тон‑оф‑войс конкретного человека и не пришлось особо.

Как ты относишься к тому, что тексты пишешь ты, а получает признание другой человек?

Мне абсолютно нормально. Это моя работа. У психоаналитика 80% текста её. Она местами сама писала целые куски. Я не считаю эти тексты прям своими, скорее я их больше редактировала.

А вот с предпринимателем… Там было настолько перековеркано, что я не хочу вспоминать те тексты. Мне стыдно их кому-то показывать. Так что пусть он за них получает признание.

Тебя обижает термин «литературный негр»?

Если кто-то написал, например, художественную книгу, и её опубликовали не под его именем, наверное, тогда автора можно назвать «литературный негр». В моём случае оба раза ситуация иная, поэтому лично меня не обижает.

Евгений Малакеев

Расскажи про свой опыт работы автором для другого человека?

Я не веду в одиночку личный канал, работаю в команде. У нас проект «Медконструктор»: помогаем врачам, которые хотят вести блоги, но времени на это у них нет. Тогда они обращаются к нам в проект. Или они могут вести блог самостоятельно. Тогда мы для них пишем инструкцию: как правильно оформлять карточки, как писать текст и другие подробности работы с соцсетями.

Наш первый заказчик — врач-онколог. Он обратился к нам за помощью с ведением блога. У него есть требования к контенту. Например, чтобы визуал был красивый, текст хорошо оформленный и с иллюстрациями. Мы взялись за этот проект, составили список постов и начали работать. Конкретно у этого человека публикации на всех основных площадках: Инстаграм, Телеграм, «Вконтакте», Дзен и Фейсбук. Но в Фейсбуке кросс-постинг идёт через Инстаграм.

Ты продолжаешь вести канал этого человека?

Да, с онкологом продолжаем сотрудничать.

Как строится ваша работа над контентом?

Наша задача не просто писать за врачей с нуля. Мы не генерируем сами темы из головы. Мы работаем совместно. Например, тот же врач-онколог нам говорит: «Нужен пост про сопроводительную терапию при химиотерапии рака молочной железы». Он присылает нам голосовые сообщения с описанием каждого пункта, а уже потом мы эти голосовухи перерабатываем и создаём пост. По сути, мы структурируем его мысли и упаковываем их в удобную для восприятия форму.

Оплата — за каждую выполненную итерацию работ. Даже если заказчик задерживает фактуру, мы не берём деньги, пока наша работа не выполнена. Не успел врач дать материалы, процесс затормозился. Тогда можем продлить итерацию, но стараемся так не делать.

Одна итерация — 14 дней. За это время мы должны сделать 10 постов. В конце выпускаем карточки, которые можно быстро прочитать.

Весь процесс состоит из этапов:

• — анализируем социальные сети врача и его коллег;
• — составляем контент-план на основе цели, к которой хочет придти врач;
• — согласовываем контент-план с врачом;
• — заказчик присылает материалы. Если чего-то не хватает, задаём дополнительные вопросы;
• — перерабатываем фактуру, добавляем визуал, корректируем формулировки вместе с заказчиком. Мы же не врачи, у нас, конечно, есть базовое понимание в медицине, но мы всё равно можем допустить ошибки. Поэтому финальные формулировки всегда согласовываем с заказчиком.

Часто при ведении личных блогов работа получается асинхронная, с врачами тоже. На практике у нас бывают задержки с согласованиями — врач не всегда может уделить время работе над текстом. Мы заранее обсуждаем это с заказчиком, предупреждаем, что итерации могут иногда идти не по плану. Особенно в начале, когда мы притираемся друг к другу. Это нормально. Но с каждой следующей итерацией мы всё больше оптимизируем работу, и процесс согласований становится проще.

Материалы нужно запрашивать заранее

Ещё одна особенность, которую мы поняли: материалы нужно запрашивать заранее, чтобы можно было сразу подготовить черновики для нескольких постов. Врачу сложно выделить время на текстовые сообщения, поэтому мы предлагаем использовать голосовые. Заказчик записывает длинные или короткие голосовые, а мы уже перерабатываем их в черновики постов.

Как тебе удалось «вжиться» в тон-оф-войс другого человека?

О конкретном тон-оф-войс мы не договаривались. Используем просто спокойный ровный текст от первого лица, где это возможно.

Как ты относишься к тому, что тексты пишешь ты, а получает признание другой человек?

Нормально. Потому что в нашем случае без участия самого врача контент не создать. Важно, чтобы сам заказчик предоставлял информацию, так как это не просто написание сторонних текстов, а именно переработка его экспертных знаний. Мы здесь выступаем как ремесленники. Это наша редакторско-дизайнерская работа: облегчить врачам процесс ведения блога и сделать их мысли доступными широкой аудитории.

Тебя обижает термин «литературный негр»?

К «литературным неграм» я себя не отношу. «Негры» для меня — знаешь кто? Посмотри на всяких крупных блогеров, у которых свои редакции со штатом сотрудников. И эти люди трудятся за копейки, если верить сливам инфы, но при этом делают неимоверно большую работу. А потом эти ребята-блогеры выдают материал сценаристов за свой.

Такой вид работы над контентом я отношу к работе «литературных негров». У нас другой формат — мы не пишем материалы с нуля. Мы просто дорабатываем те сведения, которые нам уже предоставили. Обычная редакторская работа, на мой взгляд. А если тебе платят за неё нормальные деньги, которых хватает не только на еду, так вообще прекрасно.

Анна Пыльцына

Расскажи про свой опыт работы автором для другого человека?

С июля 2020 по октябрь 2021 года я писала тексты от имени трэвел-блогера для ВК и Инстаграма: посты-обзоры, истории его личного опыта, геймифицировала контент, развивала комьюнити групп, помогала готовить прямые эфиры. Моя задача была не просто писать посты о путешествиях, а ссылками уводить читателей на сайт, где блогер зарабатывал на трафике и партнёрских программах.

Ты продолжаешь вести канал этого человека?

Наше сотрудничество прекратилось из-за пандемии. Туристическая отрасль переживала кризис, и проект частично свернули. Мой заказчик стал писать сам и делать это гораздо реже. Сейчас я не веду его каналы, но иногда помогаю с редактурой сайта или каких-то отдельных текстов.

Как строилась ваша работа над контентом?

Это был микс из его хотелок и моих идей по форматам. До меня он писал посты самостоятельно, а я была своего рода экспериментом для него. Заказчик озвучивал генеральное направление, в мои задачи входило придумывать темы и идеи постов, иногда проводить трэвел-конкурсы среди подписчиков.

Я примерно знала, где путешествовал мой блогер и анализировала, что может заинтересовать аудиторию и чем необычным её можно попробовать зацепить. Потом «вытаскивала» из него фактуру, и мы вместе готовили контент-план для публикаций на месяц.
С фактурой проблем не было. Блогер присылал мне голосовые сообщения в любой момент, даже ночью. Моей задачей было в рабочее время оценить, насколько я могу перевести это в текстовый контент, какую пользу добавить и как подать. Мне понравилось работать с голосовыми. Это как мысли вслух, при этом в речи проскакивают эксклюзивные фразы, характеризующие конкретного человека.

Бывали моменты, когда заказчик сам добавлял посты в «отложку»: фотографии и тексты, не задумываясь о стиле и опечатках. А я потом заходила и разгребала эти авгиевы конюшни: доводила до ума формулировки, обрабатывала фотографии.
Я никогда не отвечала за финальный результат. Это был всегда отложенный постинг. На кнопку «опубликовать» всегда нажимал владелец канала. Он мог поменять текст по своему желанию. Иногда он специально вставлял в пост какое-нибудь неуместное троеточие, чтобы «добавить посту жизни».

Как тебе удалось «вжиться» в тон-оф-войс другого человека?

Я создавала контент от имени мужчины, который на 8 лет меня моложе. Сначала думала, что будет сложно. Оказалось — наоборот. Под тон-оф-войс даже не пришлось подстраиваться.

Есть понятие — «смэтчиться с человеком» — чувствовать друг друга. Важно смотреть и мыслить в одном направлении, иначе подписчики почувствуют фальшь. Если мэтча нет, то говорить голосом другого человека не получится. Вот с ним мы отлично смэтчились. Каждый человек, который ведёт личный бренд другого человека, — немного актёр. Мы вживаемся в роль и играем её в тексте: «А что сказал бы N?», «Как он бы написал?», «А как ответил бы на этот комментарий?» Важно, чтобы тебе нравился человек, над личным брендом которого работаешь.

Как ты относишься к тому, что тексты пишешь ты, а получает признание другой человек?

Спокойно. Я помогаю тому, кому нужна. И мне доверяют. В начале пути порой чувствовала себя серым кардиналом: «О, это он говорит моими словами!» Потом пришло осознание, что это я научилась чувствовать человека и предугадывать его мысли.

Тебя обижает термин «литературный негр»?

Нисколько. Я не «литературный негр», а личный помощник по контенту занятого человека. Сейчас я не веду личные каналы, но пишу посты от имени своих руководителей в корпоративные каналы. Это не спичрайтинг, а такое же вживание в роль и считывание приоритетов и мыслей другого человека. И моя задача — грамотно подать этот посыл.

Сегодня посты есть, завтра их забыли

Моя подруга, например, писала книги, которые выпускались за подписью раскрученного в России писателя. Вот такую роль я называю «литературный негр». Когда я вижу её безымянные произведения, обидно: книги — это вечный контент. А посты как горячие пирожки, сиюминутная раскрутка. Сегодня они есть, а завтра о них забыли.

Дарья Ярвиц

Расскажи про свой опыт работы автором для другого человека?

Я работала с личными каналами трижды. Первый случай — девушка, которая занималась арбитражем трафика и криптой. Второй — личный блог владельца компании, торгующей медицинским оборудованием. И самый долгоиграющий, третий — канал химика.

У первого и второго заказчика надо было вести Инстаграм, а химику — телеграм-канал.

Ты продолжаешь вести каналы этих людей?

С девушкой давно прекратила сотрудничество. С предпринимателем мы проработали три месяца. За это время я написала всего пять постов. Потом он понял, что у него не хватает времени заниматься проектом и работу свернул. А с химиком начала работать с августа 2023 и до сих пор продолжаю.

Как строилась ваша работа над контентом?

Девушка, которая занималась арбитражем, присылала мне голосовые сообщения со своими заметками про женщин в трейдинге, про стереотипы. Она рассказывала, каково быть девушкой в этой сфере, с какими сталкивается трудностями. Дальше я их упаковывала в посты и отправляла ей на согласование.

Генеральный директор компании, торгующей медицинским оборудованием, хотел писать про обучение в Сколково, поездки к бизнес-партнёрам, какие-то личные впечатления. Он мне отправлял голосовые, я слушала и писала текст.

У него была команда пиарщиков, которая работала над образом в соцсетях. Пиарщики хотели, чтобы заказчик звучал серьёзно, представительно, транслировал традиционные ценности. Моя задача была — писать тексты так, чтобы у читателя не сложилось впечатления, что их пишет другой человек. Один из членов команды продвижения был близко знаком с заказчиком, поэтому было чёткое представление о том, что похоже на тон-оф-войс заказчика, а что — нет. Например, когда я добавила в текст слово «немножко», пиарщики сказали, что мужчины не говорят слово «немножко».

Сначала я отправляла посты PR-команде, потом они представляли их заказчику, в конце мы созванивались и обсуждали их вместе. На мой взгляд, это было сложное и долгое согласование для такой маленькой работы. Лично я не чувствовала напряжения, но для поста на две тысячи символов согласований многовато. Сам заказчик предупреждал, что он занят, редко выходит на связь, и его нужно пушить. В итоге я его спрашивала, а он мог ответить через неделю.

Заказчик мог ответить через неделю

С третьим заказчиком работа строится вообще не типично. Тематика его канала — научпоп и развенчание мифов. Изначально он хотел, чтобы я писала «про запас», заполняла контент-план на две недели вперёд в Ноушен. Он бы давал обратную связь, сначала по темам, потом по самим текстам. Я даже придумала рубрикацию. Например, понедельник — медицина, вторник — психология, среда — мемы, четверг — наука, пятница — секс-просвет. Но тут проблема была во мне — я хронически не соблюдала этот лаг в две недели. Мне вообще так сложно писать. Обычно это происходило иначе: «Так, пятница, 10 утра! Сегодня надо написать пост про антропологию. Погнали!»

В итоге мы пришли к самому попустительскому формату — я пишу ему пять постов в неделю от его имени, но вообще без согласования. Выкладываю тоже сама. По сути, он их видит уже у себя в канале опубликованными. Периодически сам может что-то в канал написать. Он не редактор и ставит обычные кавычки-лапки и короткие тире. Я потом просто прохожусь по его опубликованным текстам и правлю знаки препинания, ставлю длинные тире, чтобы выглядело единообразно.

Но такой формат работы редко кто использует. Наш случай уникальный в каком-то роде: у нас сложились очень доверительные отношения.

Как тебе удалось «вжиться» в тон-оф-войс другого человека?

Тон-оф-войс первых двух заказчиков проблем не вызывал, потому что там были голосовые сообщения. Мне нравится, когда в такой работе человек присылает голосовые. Это удобно и позволяет «проникнуться» человеком, а потом добавить в текст какие-то фразы и обороты, присущие именно ему.

У второго вообще пиарщики руку приложили к текстам. Там если отойдёшь от тон-оф-войс, тут же просигналят. А с третьим мы просто отлично понимаем друг друга, одинаково мыслим, нас интересуют одни и те же темы. Я просто пишу от своего имени, но в мужском роде.

Как ты относишься к тому, что тексты пишешь ты, а получает признание другой человек?

Нормально. У первых двух заказчиков была фактура, с которой я уже знакома. Это моя работа, как редактора: понимать мысли человека и оформлять их в текст. С химиком ситуация интереснее: иногда у меня бывает ощущение, что отдаю свои лучшие идеи в другой блог. Тогда я решила, что буду чётко сегментировать, что отдаю заказчику, а что оставляю себе. Так избегаю этого ощущения. Кроме того, заказчик разрешил мне брать некоторые посты, если сильно хочется, к себе в личный канал. Главное — не копировать слово в слово, а адаптировать под себя.

Это моя работа — писать за других

Тебя обижает термин «литературный негр»?

Да я сама себя так называю. Я к этому отношусь с юмором. Это моя работа — писать за других. Смотри, спичрайтеры ведь по факту делают то же самое. Их же никто не называет «неграми». Тут такая же работа, только название другое. И вообще, если человека это обижает, то возможно ему надо заняться чем-то другим.

ㅤ