Анастасия Радостева Преодолевайте только то, что очень нравится

Ты географ-криолитолог по образованию. Расскажи, что это за профессия?

Географ-криолитолог изучает многолетнюю мерзлоту: рельеф и строительство на ней. Я какое-то время работала по профессии, но в Москве мало мерзлоты, поэтому это была не самая захватывающая работа.

Я училась в МГУ, и мои родители довольно долго не пускали меня работать, потому что нужно было много учиться. На первую работу по специальности я устроилась в научный институт, он занимался изысканиями: предварительными исследованиями местных условий для строительства промышленных объектов. У института были неплохие проекты по строительству портов и трубопроводов на мерзлоте — то, в чём я, по идее, разбираюсь.

Почему ты выбрала профессию географа?

Честно говоря, не было какого-то великого смысла, выбор стоял между химфаком и геофаком. С химией у меня было всё хорошо, но я подумала, что там слишком много математики, а вот природа — здоровская, поэтому я пошла на геофак.

Во время учёбы сформировала представление о Земле как о большой базе данных и получила знания о почве, ядре, растениях, животных, погоде, — и это было прикольно. У нас проходила практика в разных местах: на Кавказе мы жили на лавинной базе, в Норильске изучали, как строят города на севере, на Вилюйской ГЭС изучали проблемы, которые возникают при строительстве плотин. Это был хороший способ попутешествовать, честно говоря, но приходилось много работать физически.

Я принимала участие в научных исследованиях: изучала, что будет, если построить столько-то домов такой-то высотности; как поменяется из-за этого природа, погода, мерзлота; будет ли всё это кривое-косое; что сделать, чтобы оно было прямое.

Чтобы получить образцы для своего диплома, я провела два месяца на севере. Это было тяжело. Ещё со школы мне казалось, что мы все учимся и работаем ради того, чтобы героически преодолевать, и только поэтому человек растёт. Но тогда, на севере, я поняла: преодолевать можно только то, что очень нравится. Излишне создавать себе дополнительные трудности, потому что тогда в жизни не будет ничего, кроме преодоления. Как у меня в тот момент.

Я решила попробовать себя в другой профессии. Нашла общественную организацию, которая развивает картографию и кадастр. Они искали человека, который будет писать для них тексты, рисовать картинки, верстать сайт. Я написала, что хочу у них работать, и меня взяли. Но после четырёх лет работы поняла, что я не развиваюсь в плане текстов. Поэтому я прошла курсы медиажурналистики и нашла другую работу.

Ты писала что-то на тему географии?

Да! У меня были научные статьи с соавторами в научных журналах. Все аспиранты всегда пишут с соавторами. Единственное, что у меня выходило развлекательного, это статья для научно-популярного журнала «Кот Шрёдингера». Я писала, как вырастить мерзлоту в холодильнике. Родители прокляли меня после этого текста, потому что я делала эту мерзлоту в своём холодильнике, и он весь был в земле.

Кем ты работаешь сейчас?

Так получилось, что скользкая дорожка привела меня в социальные сети. Сейчас я занимаюсь рекламой и веду соцсети PwC в России. Это компания, которая оказывает услуги бизнесу: проводит аудит, помогает с налоговыми и юридическими вопросами, консультирует по ИТ-вопросам.

Что ты делаешь как эсэмэмщик?

Мои задачи направлены на бизнес, наших клиентов и привлечение новых сотрудников. У нас есть разные отделы: юристы, налоговики, айтишники, консультанты. Они приходят ко мне и говорят о том, что у них будет мероприятие или исследование. А я помогаю им это продвинуть: пишу пост, договариваюсь о размещении рекламы, придумываю интерактивы.

Как удаётся совмещать столько функций?

Сложно. В первый год работы было ощущение, что у меня едет кукуха. На тот момент я была единственным эсэмэмщиком в компании. С одной стороны, мне нужно было писать понятные тексты разной направленности, чтобы посетитель нашей страницы понимал, нужна ли ему услуга. А с другой, чтобы в этом сохранялся смысл и был нормальный русский язык. Я пыталась запомнить что-то из каждой сферы деятельности компании, плюс делала картинки. Это было тяжело.

Сейчас тексты мне как родные, я могу разобраться практически в чём угодно, но неглубоко. Это плохо. Хочется углубить специализацию.

В идеальном мире эсэмэмщик занимается только одним направлением — пишет посты. А дизайн, иллюстрации и реклама отданы другим отделам. У нас, как и во многих бизнесах, всё это делает пара человек. Поэтому я жму руку тем, кто занимается этим в одиночку.

Как ты разбираешься в задаче?

Наверное, в этом мне помог Ильяхов, а, может, просто я наглая стала. Раньше я сидела и гуглила, разбиралась самостоятельно. А сейчас я открываю текст, и если непонятно, о чём он, то звоню заказчику: «Дорогой человек, мне непонятно. Давай разберёмся, что ты хочешь от меня? Потому что я тебя хочу понять, но читатель в интернетах не будет этого делать».

У меня очень специфические внутренние клиенты. Люди, которые работают в консалтинговых компаниях, порой считают, что лучше знают, каким должен быть любой текст, тем более «текстик для соцсетей». Человек же отчёты, коммерческие предложения, презентации для клиента делает.

Я делю трудных клиентов на два вида.

Первые — чересчур инициативные, они заранее продумывают вопросы и ответы, беспокоятся о продвижении, имея об этом примерное представление. В таких случаях я стараюсь лично подойти к человеку и объяснить, что не нужно глубоко вовлекаться в продвижение. Я могу ответить на все вопросы и здесь для того, чтобы сэкономить его время.

Вторые — это те, кто не понимает, что публикация об их работе не может появиться без их участия. Например, предлагает написать экспертную статью за него. Естественно, я не могу так сделать. Такие клиенты отваливаются, когда понимают, что для публичности надо вовлекаться, а они не готовы. Лучшее, что я могу сделать, это не напоминать им, что реальность не совпала с ожиданиями.

Почему ты решила пойти учиться в Школу редакторов?

Я учусь в Школе редакторов, чтобы разобраться, что я могу и что хочу делать дальше. Я думала, что самым полезным предметом будет редактура, а потом послушала Синельникова и Товеровского и начала по-другому работать с внутренними заказчиками.

И, наверное, мне нужна Школа редакторов, чтобы научиться делать медийный проект разного масштаба в команде и не бояться себя определять.

Мне нравится придумывать какую-то идею и её понятно рассказывать, кажется, это у меня получается лучше всего. Например, в нашей фирме я хожу в Клуб переговорщиков. На одной из встреч коуч рассказывала про ассертивность — умение, сохраняя лицо и уважение к собеседнику, говорить «нет». Мне и моим коллегам тема показалась очень интересной. Я записала конспект по её лекции, посмотрела презентацию, собрала пост и опубликовала в нашей соцсети. Сделал это, чтобы коллеги, которые не смогли посетить занятие, прочли и при желании могли записаться на тренинг по этой теме.

У меня никогда не было большого желания заниматься именно соцсетями. Мне нравится заниматься контентом. Остальное, особенно административную работу, например, отчётность, я, конечно, делаю, но не о таком мечтала. Так как я занимаюсь рекламой, то все документы на мне: акты, счета, расчёты. И соцсети — это не сферический вакуум, поэтому мы смотрим, какой результат приносит наша работа, делаем аналитику и предоставляем отчёт маркетологам. Потому что писать, не измеряя, как это работает — дорого.

На данный момент ты закончила вторую ступень школы, расскажи, что изменилось работе?

Мне кажется, что я стала увереннее, например, мне теперь не страшно позвонить и поговорить с заказчиком. Благодаря пониманию задачи появилось больше уверенности, что получится без истерики донести свою позицию. То есть уже не так страшно прийти к человеку любой позиции и объяснить, как стоит делать, а как нет.

Я стала быстрее собирать макеты постов благодаря базовым принципам, о которых говорит Михаил Нозик. И главный момент, который изменился — стало больше любви и спокойствия в работе с внутренним клиентом, переговорах и в целом.

Ты долгое время помогала с выпусками для журнала. Почему решила рисовать обложки?

Сначала я выпустила статью в журнале и спросила главреда, чем могу помочь. Мне хотелось поработать в команде, но из-за высокой нагрузки на работе я не могла полноценно готовить интервью. А рисовать и согласовать картинку организационно проще.

Мне очень нравилось рисовать обложки, потому что это классная игра — сделать выжимку из интервью и поместить всё на одной картинке. Чтобы человек посмотрел, нашёл общие смыслы и понял главную идею. Мне кажется, лучше всего это получилось с Синельниковым и со Станиславом Рогачковым.

Ты училась рисовать?

Я потратила полтора года на различные курсы, но не получалось. Мне повезло, что в какой-то момент я пошла в Британскую высшую школу дизайна на интенсивный курс Виктора Меламеда по иллюстрации. Виктор объяснил, что главное не выверенность линий, а какая-то идея в картинке. То есть когда человек смотрит, и у него в голове загорается лампочка.

Когда Виктор посмотрел, как я рисую, он сказал: «Зачем вам пытаться нарисовать что-то реалистичное, если у вас прикольно получается нереалистичное, у вас клёвые идеи». С тех пор я пытаюсь развивать своё чувство композиции, чувство цвета и учусь придумывать клёвые идеи.

Расскажи, как приходили идеи рисунков для обложек журнала?

Я читала текст, выписывала оттуда ключевые слова, моменты, фразочки и смотрела фото. Дальше делала визуальную историю в Прокриэйте или Фотошопе.

Какие сложности возникали, когда рисовала обложки?

Придумать идею было несложно, а реализовать технически бывало трудно. Например, долго делала в Фотошопе букву Д, увеличенную лупой, для интервью Светланы Дучак.

И меня поймут те, кто сейчас рисует обложки, что самая большая боль — чистить волосы. Например, в интервью с Александром Поливановым на обложке с помощью цвета и тени пришлось добавлять плотность волосам.

Ещё забавная история с обложкой для статьи по переговорам. Была идея сделать руку как у Нео. Я скачала десять рук, вырезала в Фотошопе, но все они расходились на пиксели, было ужасно. Это был канун Нового года, и не было никаких рук, кроме моих, поэтому у Синельникова на этой обложке моя рука.

Помог ли опыт работы в журнале в дальнейшем обучении?

Да. Я поняла, что школа дана не только для того, чтобы учиться, а чтобы знакомиться с людьми и не стесняться задавать вопросы. Мой главный челлендж после второй ступени — задавать вопросы и до всех докапываться, и это очень помогает на работе.

Как планируешь развиваться в профессии?

Я не очень хочу дальше оставаться эсэмэмщиком, но посмотрим. Потому что у меня меняется настроение, ведь, с одной стороны, я делаю важную социально-ответственную работу: защищаю сотрудников компании в интернете. Например, мы обучаем сотрудников быть соцмедиа грамотными, понимать принципы интернета и не переживать из-за комментариев. А с другой, хочется делать что-то большое: писать статьи, колонки и кейсы. Поэтому пока план: закончить школу и стать редактором.