Никита Ларионов. Мир работает иначе

Никита Ларионов Мир работает иначе

Продакт-менеджер «Сравни-ру» и выпускник Школы редакторов рассказывает о навыках руководителя, осознанной эффективности и о том, почему нужно отъебаться от себя.

Кто такой продакт-менеджер в твоем понимании?

В моей голове продакт-менеджер отвечает за счастье пользователя. Чтобы всё, что делает компания, помогало решать его проблемы.

Продакт-менеджеров часто путают с проджектами. У меня в голове такая картинка:

Проджект контролирует, чтобы продукт вышел в срок. Главная цель — дотянуть продукт до реализации. Условно завтра нужен лендинг и завтра он будет. Продакт живет немного в другом контексте. Главная цель — следить не за сроками, а за качеством реализации и тем, как продукт решает проблемы пользователя.

Если провести параллель с медиа, работа продакта пересекается с работой издателя. Издатель напрямую не отвечает за то, каким будет текст. Но отвечает за то, чтобы читатель был доволен. Например, заботится, чтобы аудитория получала контент, чтобы ей было интересно, чтобы сайт не «ложился» от нагрузки, чтобы работала рекламная модель.

Как сейчас твоя работа связана с контентом?

Последние пять лет я работал преимущественно с контентом: писал, редактировал, делал подкасты, был издателем в нескольких проектах. В «Сравни-ру» я отвечаю за всё контентное направление, но немного с другой точки зрения. Делаю так, чтобы пользователь получил нужный ему контент комфортным способом. Чтобы он был доступен ему, понятен и не ломался при какой-то нагрузке.

Я придумываю, куда может быть встроен контент, как он «мэтчится» с пользовательским путём на сайте. Например, здорово, если при выборе кредита тебе покажут отзывы о банках, которые ты сравниваешь. А если выбираешь ОСАГО, появится возможность спросить, можно ли его оформить, когда машина в другом регионе.

Чем именно занимается твоя команда?

Есть контент, есть дистрибуция, но многие забывают про внутреннюю техническую часть. Наша задача — наверстать это отставание с помощью технических штук и дать инструментарий для комфортной работы с контентом.

В моей команде 10 человек, которые поддерживают работоспособность направления. Впервые за свою карьеру я работаю не с авторами и редакторами, а с разработчиками. Каждый день они пишут код, настраивают пиксели или копаются в аналитике, чтобы понять, правильно ли мы всё делаем.

Моя команда — это руки редакции. Эти люди помогают контенту попасть на сайт, лучше дистрибуцировать и выпускаться в новых форматах. Моя задача — сделать команду настолько автономной, чтобы без подключения кого-либо ещё мы могли тестировать новые гипотезы и достигать свои цели. Например, по количеству материалов и трафику на них.

Когда работаю из дома, большую часть времени стою. Так легче сохранять тонус на долгих звонках

Как выглядит твой рабочий день?

Всё очень похоже на то, что Наташа Бабаева называет ченджем и раном.

Примерно 60% времени — это ран:

  • «Дэйлики». Это ежедневные встречи на 15−30 минут. Здесь мы обсуждаем, какие задачи сделали вчера, что будем делать сегодня и есть ли что-то, что нас блокирует в работе.
  • Демо-встречи. Они проходят раз в две недели. На них все команды рассказывают о том, что они сделали за прошедший период.
  • Ретро-встречи. Мы проводим их раз в месяц. Здесь мы анализируем, что хорошего и плохого сделали за это время.
  • Встречи один на один. Тут мы говорим скорее не про задачи и рабочие процессы, а про то, что наболело. По ощущениям это похоже на личную психотерапию: за 15 минут мы разбираем острые вопросы, которые мешают двигаться дальше.

Оставшиеся 40% времени — чендж или то, что у продактов называется дискавери: исследование рынка и анализ взаимодействия пользователя с сайтом. Моя большая задача — предлагать максимально возможное количество гипотез и проверять их.

Например, что будет, если писать про путешествия, а не только про финансовые и страховые продукты? Протестируем гипотезу и узнаем, какое количество переходов такие материалы дают на продукты по страхованию путешествий и во сколько обходятся. Возьмём внештатного редактора, напишем 10−15 материалов, подключим отдел дистрибуции, зальём материалы трафиком и посмотрим, насколько гипотеза оправдана и как она может масштабироваться.

Ты говорил, что по типу мышления ты исполнитель, но пытаешься растить в себе управленческие навыки. Как и зачем?

Мы говорили об этом с Женей Лепёхиным. Ты можешь сам написать текст, сверстать его и запустить рекламу. Но в какой-то момент столкнёшься с ограничениями.

У Максима Ильяхова подход такой: всё, что он может сделать сам, он делает сам и ни от кого не зависит. Такая история здорово тебя прокачивает. Когда растёшь в сторону руководства, ты понимаешь, как устроены все процессы. Ты точно не допустишь какой-то фигни, потому что сам лучше всех понимаешь, как нужно. Но тут есть проблема: расти ты будешь медленно. Будешь проходить курсы, учиться методом проб и ошибок. Хорошо, если через год придёшь к желаемому результату.

Мой подход немного отличается. В работе на проектах я начал замечать, насколько многоаспектным может быть результат, когда подключается целая команда. Например, мы делали лендинг-лонгрид для «Сколково». Это был огромный материал о том, как развивается экономика новой Евразии. Я мог бы сделать его сам: провести исследование, поговорить с экспертами, собрать простенький лендинг в редимаге и выпустить через месяц. Мы сделали эту историю большой командой, поэтому из простого лонга получился мультиформатный проект.

Цель была — найти людей с условным доходом от 200 тысяч рублей в месяц. Мы их нашли, трафик завели, клиент остался доволен. Я понимаю, что можно было собрать всё самому, но командный проект по-другому выглядит и других результатов достигает. Сейчас я вижу, как сильно может прокачиваться медиа, когда над ним работает профессиональная команда. За счёт бо́льшего количества ресурсов результат получается сильнее, круче и лучше.

Как понять, что ты готов отказаться от «ремесла» и можешь делать что-то чужими руками?

Никто не придёт и не скажет: «Вась, давай ты станешь издателем» или «Хватит тексты писать, давай начнешь редактировать». Всё зависит от самого человека. Есть ли у него желание не просто статьи выпускать и делать это суперкачественно, а запускать какие-то продукты, интересоваться чем-то ещё.

Показательным моментом для меня стало собеседование с дизайнером, которого мы искали, чтобы улучшить визуал. В конце он задал вопрос: «А вы вообще аналитику смотрите?». И вопрос от дизайнера про аналитику был офигенным плюсиком. Как только ты начинаешь смотреть за пределы своей зоны ответственности, ты получаешь другой результат.

Терпеть не могу, когда говорят: «Это не моя зона ответственности». Мы работаем в команде, всё — твоя зона ответственности. Если ты увидел ошибку — скажи, а если можешь её исправить — сделай это. Именно в этот момент ты и становишься главредом, издателем или другим руководителем.

Терпеть не могу, когда говорят: «Это не моя зона ответственности». Мы работаем в команде. Всё — твоя зона ответственности

Расскажи про свой главный факап как руководителя и про главное достижение?

В середине 2020 я стал главредом Меты — сервиса по подбору психотерапевтов. В декабре 2020 года меня уволили. Причем за дело.

Я пришёл работать и предупредил, что я вообще не шарю в психотерапии. На тот момент я ходил к психотерапевту может пару раз. Тема была абсолютно не моя, но мне хотелось поработать с командой, взять интересную задачу и посмотреть, что из этого выйдет. С задачей я не справился.

За полгода работы мы запустили блог, но смогли выпустить только 12 материалов. То есть примерно по два текста в месяц. Это моя зона боли и провал для любого редактора, который не выстроил процессы. А ещё — я не разобрался в задаче заказчика. Материалы резонировали в сообществе психотерапевтов и среди тех, кто разбирается в теме, а до людей, которые ищут психолога, не доходили.

Но в этом проекте было и то, чем я горжусь. Например, в качестве экспертов мы привлекли лучших психотерапевтов, до которых просто так не доберёшься. Вместе с Ваней Сурвилло запустили серию интервью с ними. Ваня, на мой взгляд, лучший интервьюер сейчас. И хотя мы с ним не были экспертами в психотерапии, материалы цепляли тех, кто варился в этой среде.

Ещё из крутого — есть проект, которым я горжусь, хотя бо́льшую часть там сделала команда. Переход от исполнительского мышления случился именно тогда. Это учебный проект «Спички» — он помогает справиться с выгоранием. Мы работали над ним в Парке Интуиции. У нас получилось запуститься, за несколько дней собрать пять тысяч человек в телеграм-боте, а главное — сделать продукт, которым люди пользуются до сих пор. Слушают подкасты, читают комиксы, ведут дневник внутри бота. Это при том, что в проект мы не вложили и рубля.

Что делать, когда понимаешь, что не справляешься со своими обязанностями?

У меня с этим большие проблемы. Обычно я тяну время и оптимистично говорю себе, что я справляюсь.

Можно было что-то сделать, чтобы увольнения из Меты не случилось. Но работая с психологом, я научился отвечать себе так: «Чувак, отъебись от себя, ты сделал всё, что мог на тот момент. Могло ли что-то пойти по-другому? — Пожалуй, да. — Но сейчас переживать и закапывать себя уже не нужно. Это не важно ни тебе, ни команде, ни проекту».

Если провал случился, просто иди дальше?

Да, не вини себя. Конечно, здорово понять, что именно пошло не так. Конкретно в Мете я не смог наладить процесс выпуска материалов и глубоко погрузиться в сферу.

Я все эти истории зафиксировал, но не в привязке к прошлому, а в привязке к следующим проектам. Теперь я буду думать: «Ага, я обжёгся вот здесь и вот здесь, значит сейчас буду пробовать сделать что-то, чтобы не обжечься». Например, сейчас я не пошёл в тему, в которой я ничего не смыслю, а пошёл туда, где у меня много опыта. Теперь всё легче.

Ты создаёшь впечатление человека, у которого всё по полочкам. Везде — система. На работе у тебя всё так же «эффективно» как в других областях?

Может быть я реально создаю такое впечатление, но на деле у меня часто бывают авралы. Такое бывает у каждого, сверхэффективным быть нельзя. Если есть люди, которые так умеют — ребята, вы лучшие, у меня так никогда не получается. Даже на это интервью я опоздал на 20 минут. Бывает.

В «Сравни-ру» мне нравится общий подход: мы движемся спринтами. Регулярные встречи создают очень плавный поток работы. Помогают синхронизироваться и изменить приоритеты. Допустим, горит спецпроект. Так давайте все на него наляжем, а другие потоковые задачи перенесём. Договорились, в течение дня налегли и всё хорошо.

Я против формализма в любом его проявлении. Здорово, если у тебя есть план на день, по которому ты идешь и в конце дня вычеркиваешь из него все задачи. Но если эти задачи никак не повлияли на твою глобальную цель и цель твоей команды, то нафига это всё было сделано. Если ты формально сделал свои задачи, а статья не выпущена, продукт не запущен, а пользователи несчастны, то мог бы на работу не приходить и ноутбук не открывать. Может быть это прозвучит жёстко, но покажет, что важно не просто делать задачи, а думать, какие из них продвигают тебя к глобальной цели.

Если ты сделал свои задачи, но пользователи несчастны, то мог бы на работу не приходить

В феврале 2020 года ты запустил свой онлайн-курс «Дзен эффективности». Сейчас ты его приостановил. Почему?

Я сделал последний поток курса в январе. Из-за фултайма в «Сравни-ру» сейчас не так много ресурсов, чтобы делать лекции и качать ребят. В Мете я выучил урок, что результат лучше, если концентрироваться на чём-то одном.

Плюс, я вёл курс год. Каждый поток получал информацию лучше, интереснее и больше на основе обратной связи. Но и моё представление о мире за год изменилось. То, как я начинал курс и как я его заканчивал — два разных мироощущения. Понял, что не могу с тем же азартом и интересом транслировать материал.

У меня есть задача дополнить курс материалами, которые упоминались вскользь, но на практике оказались более важными и значимыми. Например, делегирование — важный навык, которому почти никто не учит. Блоки про выгорание, эффективное распределение собственных ресурсов и медитацию.

Курс — квинтэссенция моего опыта за последние 10 лет. Я начал увлекаться эффективностью в 2010 году. Переварив все практики, методы и истории, начал ими делиться. Возможно, потребуется ещё 10 лет на то, чтобы переосмыслить новые блоки. Может в 2030 году запущу обновленный курс. Я против скороспелых историй, мне всё нужно пропускать через себя.

Так выглядели материалы курса с высоты птичьего полёта

Ты как-то сказал: «Желание херачить — это не сила, а слабость». Почему?

Возьмём к примеру мою страничку о себе. Я понимаю, что желание создать такую страницу и написать там десяток проектов — это во многом стремление подтвердить, что ты на что-то способен. Показать кому-то, что ты классный редактор, что ты можешь создавать крутые проекты, которые достигают результатов. И вот это желание доказать кому-то — не самая здоровая история.

Единственный человек, которому важно то, что ты делаешь — это ты сам. Вообще не важно, что о тебе думают коллеги, заказчики и эйчары. Конечно, если в этот момент не ищешь работу и не пытаешься показать, что ты лучше Васи с огромным портфолио.

Если ты делаешь свои проекты или работаешь на какую-то компанию, важно не доказывать через свой список «сделано», а реально делать какие-то вещи. Вернусь к тому, что говорил про задачи, которые не продвигают тебя к глобальной цели. Тут то же самое. Нужно не херачить, а спокойно, с бережным отношением к себе делать тот максимум, который ты можешь. Такая вот осознанная эффективность.

Единственный человек, которому важно, что ты делаешь — это ты сам

Если гнаться за эффективностью не осознанно, а потому что так надо, легко выгореть? Случается, что выгораешь сейчас?

В основе осознанной эффективности лежит ворклайф-бэланс. С ним у меня не всё хорошо. Часто я продолжаю херачить.

Несколько дней назад у меня было пару свободных часов вечером. Вместо того, чтобы пойти погулять в парке или полежать у озера, я пошел в кафе и отстреливал какие-то задачки. На следующий день история повторилась, но я уже был не в кафе, а в самолете. Эти вещи идут вразрез с любой осознанной эффективностью. Когда ты можешь отдохнуть, но вместо этого идёшь и работаешь — такая себе история. Здесь важно подсветить и самому себе, и людям вокруг, что нельзя терять жизнь за работой. Работа — это лишь маленькая составляющая.

Ещё важный момент — мы копируем то, что видим вокруг. Если видим, что весь коллектив работает с девяти до девяти, то и мы будем. Потому что не принято по-другому. Нет штуки «не принято» — возможно всё. Можно перерабатывать в среде, где все работают до шести. А можно в среде, где все перерабатывают, удерживаться от переработок. Конечно, это очень сложно, потому что ты идешь вразрез с общепринятыми нормами. В этом хорошо помогает психотерапия.

Лет семь назад я не понимал людей, которые в шесть вечера закрывали ноутбуки и радостно убегали домой. Я смотрел и думал: «Чувак, ну куда ты пошёл?». Мне казалось, что если люди останутся на пару часиков и добьют задачи, проект будет двигаться лучше и быстрее. На самом деле быстрее и лучше двигались бы только люди. Причем к выгоранию, жалобам психотерапевтам и отсутствию полноты жизни.

Эту историю я проговариваю и для себя самого. Если ты можешь отдохнуть и потратить время на себя — сделай это. В этом, пожалуй, основа осознанной эффективности. У меня пока так не получается, но я над этим работаю.

Нельзя терять жизнь за работой. Работа — это лишь маленькая составляющая

Как медитации помогают тебе в работе?

Год назад я бы сказал: «Бросай всё и иди медитировать». Сейчас я отношусь к этому спокойнее. Когда нарабатываешь больше 500 часов медитации, начинаешь находиться в осознанном состоянии не в короткие периоды практик, а в промежутках между ними.

Мне это помогает в фокусировке. Если есть большая задача, я могу провалиться в неё на часы без переключения на что-то другое. А если мне, наоборот, нужно переключиться, я ставлю таймер на пару минут и этого времени хватает, чтобы отключиться от предыдущей задачи.

Раньше ты ограничивал время на телефон и соцсети. Продолжаешь так делать?

В прошлом году в формате эксперимента я резко отказался от всего. Тратил максимум 30 минут в день на телефон, не слушал подкасты на пробежках — был в вакууме. Я понял, что это хорошая разгрузка, но постоянно в таком режиме существовать сложно. Сейчас я слушаю подкасты в машине или дома, когда занимаюсь своими делами. Теперь это не постоянная загрузка мозга, а компромиссная история.

Я больше не ограничиваю время на телефон, но на нём нет приложений соцсетей и уведомлений. Соцсети есть на компьютере, но я их использую больше в контексте производства, а не потребления. В Телеграме у меня нет каналов, на которые я подписан, ленты соцсетей выключены. Единственное, что я делаю в соцсетях последние полгода — выкладываю сторис в Инстаграме. Меня это забавляет.

Что случилось с твоим подкастом «Есть вопросик»?

Список героев подошел к концу, а работа в «Сравни-ру» забрала бо́льшую часть моего времени. Но осенью я планирую сделать легкий ребут подкаста. Поменять формат и периодичность. Например, выходить не каждую неделю, а раз в месяц. Не брать персональные интервью, а звать героев вместе для обсуждения конкретной темы.

Я чувствую, что хочется чего-то нового. Всё шло слишком по накатанной. Сейчас я дал себе лёгкий творческий отпуск, чтобы перезапуститься и попробовать по новой.

Что посоветуешь тем, кто никогда не брал интервью, но хочет начать?

Чтобы научиться делать хорошие интервью, идите и берите интервью. И никого больше не слушайте, ни меня, ни других людей, которые могут вас учить. Это навык, который тренируется. Я читал книги про интервью, смотрел на людей, но больше всего опыта получил за год записи подкаста.

Просто следил за тем, как люди отвечают на вопросы, как они реагируют. Можно напридумывать любую структуру, а в итоге интервью получится совсем другим. Человек сам направит тебя в другую сторону или ты зацепишься за какой-то момент и его раскрутишь. Короче — пробуйте.

С начала обучения в Школе редакторов прошло пять лет. Расскажи про самое важное, чему ты научился за это время?

Я всё ещё считаю, что школа — самый сильный опыт и самый сильный образовательный проект, через который я проходил. Я учился и до школы, и после. Заканчивал магистратуру в Манчестере. Но в сравнении со школой — это небо и земля. Школа — сильный и качественный продукт. Круто иметь её у себя в списке достижений.

Не знаю, как сейчас, но по моим ощущениям школа даёт очень полярную картину мира. Будто есть правильный путь и неправильный. Например, инфостиль и продающий копирайтинг Каплунова или копирайтеры из Инстаграма или сторителлинг или ещё какой-нибудь враг. И вот они борются между собой.

Уже в процессе обучения я начал понимать, что картина мира всё-таки не биполярная. Есть очень много методов, практик и подходов. Нельзя сказать, что один лучше другого. Сейчас на меня накинутся люди, но иногда соцсеть можно вести, не до конца понимая полезное действие, которое ты приносишь. И это будет эффективно, качественно и круто. Или ты можешь писать текст, не задумываясь о пользе для читателя. Боже, со страниц журнала говорю о том, что в школе могут принять за какую-нибудь ересь.

Я просто уверен, что мир настолько многообразен, что под одну гребёнку его причесать невозможно. Когда я окончил школу, первое место, куда я пришел был издательский дом «Мамихлапинатана», где инфостиль не котируется. Поработав с ребятами, я понял, что их подход имеет те же плюсы и минусы. Просто он чуть-чуть другой.

То же самое, если мы смотрим на любую другую сферу. Когда вы укрепляетесь в уверенности, что можно только так и никак иначе, есть ощущение, что вы свернули не туда. «Иначе» — примерно так работает весь окружающий мир.

Люблю ходить на дизайн просмотры. Там может выступить Артём Горбунов, а после — человек, который будет рассказывать про тёмные паттерны сознания. И тот, и другой имеет право говорить то, что говорит

Что нужно посмотреть или прочитать редактору, чтобы не быть «однобоким»?

Всё зависит от его целей и задач.

Если редактор хочет работать в медиа, он должен понимать общий медиаскоп. Например, можно почитать рассылку «Мы и Жо» Амзина, посмотреть лекции по журналистике, штормы «Медузы». Можно даже взять толстый глянцевый журнал и посмотреть, как реализуется этот продукт. Я не призываю учиться у глянца, копировать заголовки или журналистский подход «Коммерсанта». Я хочу сказать, что, по крайней мере, можно посмотреть и попробовать разобраться в задачах, которые медиа таким образом решают. Вы откроете для себя новый мир.

Если речь идёт про продуктовую редактуру или UX, нужно смотреть, как работают продукты. Как подписаны кнопки, какие мысли были у редактора или дизайнера, когда они создавали продукты. Подумайте, почему они сделали именно так.

И в первом, и во втором случае — идти и общаться с людьми. Общаться с журналистами, разработчиками и UX-дизайнерами. Через живые контакты наращивать свои нейросетки и смотреть, как эта история работает.

Может быть и первые, и вторые ошибаются. Это нормально. Единственный человек, который может что-то сделать — это вы сами. Идите к пользователям вашего продукта. Проводите исследовательские интервью, чтобы понять их проблемы. Разбирайтесь и предлагайте решения на основе полученной информации, а не потому, что «только так и никак по-другому».