Ксения Лурье Я из тех, кто сделывает и иногда за это получает

Ты пишешь для медиа и издательств о книгах. Расскажи, с чего всё началось?

Я всегда любила читать, поэтому поступила на филологический факультет Удмуртского Государственного Университета в Ижевске. После окончания работала там, где придётся: частным репетитором по ЕГЭ, визовым специалистом, логистом, пиарщиком в музее. При этом меня всегда тянуло к книгам: работала в книжном магазине, организовывала встречи книжного клуба, много читала и с 2010 года публиковала рецензии на «Лайвлиб».

В 2014 году в Ижевске открыли первое арт-пространство — «Сахар», я сделала там книжный стеллаж, закупила крутые книжки и начала их продавать. Это была история для души, не для заработка. Как зарабатывать на книгах и чтении я тогда не понимала.

В 2017 году, когда была пиарщиком в музее, так выгорела от нелюбимой работы, что решила уволиться и заниматься тем, что люблю — рассказывать и писать про книги.

Друг посоветовал публиковать рецензии на Яндекс Дзене, который тогда только появился и обещал монетизацию для блогеров. Через месяц после первой рецензии ребята из Дзена написали мне и предложили поучаствовать в конкурсе на спонсорскую поддержку. Победители получали 300 тысяч рублей на продвижение своего блога, надо было только подать заявку в свободной форме. Я отправила письмо и получила положительный ответ.

Дзен стал первым, кто в меня поверил. Благодаря ему я начала верить в то, что можно рассказывать о книгах и на этом зарабатывать. Спонсорство Дзена стало моей подушкой безопасности: деньги покрывали мои потребности на ближайшее время, а я могла писать и нарабатывать опыт, не думая о финансах. Просто мечта.

Близкие тоже поддержали моё желание писать про книги и подарили мне обучение в школе книжной рецензии, которое проходило в Москве в Институте медиа, архитектуры и дизайна «Стрелка». Мы учились писать рецензии на нон-фикшн произведения: с чего начинать текст, о чём говорить, как анализировать прочитанное. Уже практически ничего не помню из тех лекций, но осталось приятное ощущение, что в тот момент я наконец-то нашла место, где мне нужно быть и где меня понимают.

Для меня та поездка стала возможностью обрасти знакомыми, влиться в литературную тусовку. Там я познакомилась со многими известными в книжной среде людьми: Львом Данилкиным, зачинателем книжной моды на рецензии, и Галиной Юзефович, известным литературным критиком.

С Галиной мы стали друзьями на Фейсбуке, и благодаря ей я получила свою первую книжную работу — вела рубрику про книги в журнале «Гламур». Нужно было согласовать с главредом тему книжной подборки для нового номера, предложить ему несколько книг на выбор. После окончательного отбора произведений — связаться со всеми издательствами, попросить для чтения электронные версии и согласовать отправку бумажных экземпляров в редакцию журнала. Они были нужны для общей фотографии.

Потихоньку начала сотрудничать с независимыми издательствами. Они бесплатно высылали мне книги, а я про них писала. Когда-то это было пределом моих мечтаний — получить от любимого издательства книгу, которую очень хочу прочитать.

Как ты начала сотрудничать с медиа и писать для них про книги?

Я продолжала вести блог. Из «Лайвлиб» перешла в Инстаграм, одна из первых стала писать длинные развёрнутые посты про книги. Но мне казалось, что нужно доказать свою профпригодность: из книжного блогера вырасти во что-то большее. Многие могут писать в блог, но у СМИ свои законы. В посте только две тысячи знаков, а в СМИ — аналитическая статья, и, чтобы её написать, нужно не просто книжку прочитать, а видеть внутренние взаимосвязи между разными авторами, понимать, на кого писатель ссылается, к кому он ближе по жанру, стилистике, по сюжетным ходам. Я научилась видеть эти взаимосвязи, потому что много читаю. Это умение у меня доведено до автоматизма.

Идеальный расклад мне казался таким: я становлюсь постоянным автором в каком-то издании, мне платят за каждую вышедшую статью, и у меня есть уверенность в завтрашнем дне. Так было, когда мне предложили писать про нон-фикшн книги для онлайн-издания ЧТД («Что и требовалось доказать»). Они нашли меня через друзей на Фейсбуке, где я опубликовала сообщение с кратким посылом: «Хочу поработать с медиа, которое пишет про книги».

С остальными медиа работала не на регулярной основе, а от случая к случаю, когда нужно было написать на определенную тему.

Месяца 3−4 работала в «Гламур», но потом сменился редактор, и я потеряла работу — со мной перестали выходить на связь. Ещё писала для Мела, блога «Сторител», Афиши, Лайфхакера, интернет-магазина «Лабиринт». Сотрудничала с кинокомпанией «Базелевс» — подбирала и рецензировала иностранные книги по нужным для продюсеров критериям, искала материал для экранизаций.

Через год, как я начала писать для СМИ, меня пригласили в Первую редакцию Эксмо. С тех пор я там работаю. В июле будет четыре года.

Как ты попала в издательство «Эксмо»?

Я вращалась на Фейсбуке в литературной тусовке, многих уже знала, поэтому решила использовать связи и написала пост, что ищу подработку, делаю такие-то материалы по книгам и хочу в книжную сферу. Откликнулась Елена Булахова, в тот момент она набирала внештатных копирайтеров в Эксмо для работы над маркетинговыми текстами. Так я попала в издательство.

В Эксмо много редакций, я работаю в Первой, которая в основном занимается художественной литературой, премиальными книгами и бестселлерами. Это удалённая работа, я не работаю в штате. Задач много: рекламные и маркетинговые материалы, пресс-релизы, посты в соцсети, материалы на разные сайты, СМИ, медиа. Тексты выходят не под моим именем, а под именем редакции.

Я начинала с оклада, потом перешла на сдельную оплату труда. Потому что работала много, а зарплата всегда была одинаковой, не важно, сколько задач я закрыла. В результате чувствовала, что мой труд обесценивается и его не замечают.

Сдельная оплата мне нравится гораздо больше, она финансово выгоднее. Это говорит о том, что всегда можно передоговориться, если тебя что-то не устраивает. Мне сложно было раньше договариваться о таких вещах, но благодаря Школе редакторов такие штуки даются проще.

В Эксмо было тестовое задание?

Тестового задания не было, был испытательный срок два месяца. Думаю, что меня сразу взяли, потому что видели, как я пишу.

Помню, что первое задание у меня было написать пресс-релиз по какому-то детективному роману. Массовая литература — не совсем моё. Но это не важно: если ты пишешь про книжки, то ты пишешь не для себя, а для того, кто читает этот жанр. Я написала пресс-релиз, меня попросили что-то поправить и дали следующее задание.

А до этого задания ты уже писала пресс-релизы?

Нет, я не умела тогда писать пресс-релизы. Я даже не читала тогда Максима Ильяхова. Нашла зарубежные статьи, критику про книгу, чтобы понимать контекст романа, погуглила, как писать пресс-релиз. И всё получилось.

То есть не обязательно читать всю книгу, чтобы написать по ней статью?

Я раньше думала, что обязательно. Сейчас понимаю, что нет. Конечно, если пишешь про современную литературу на русском языке, то ни в российских, ни в зарубежных источниках информации ещё нет. В этом случае нужно прочитать книгу целиком. Но если время поджимает, я читаю книгу по диагонали: начало прочитала, перелистнула — прочитала. В принципе сюжет понятен, какие-то детали ты не узнаешь, но это не так важно, если тебе срочно нужно что-то написать. Если ты знаешь сюжет, канву, знаешь, как ведут себя герои в определённых ситуациях, то можешь уже что-то о них сказать, описать, какие темы поднимает автор в своём произведении.

Если роман иностранный, нужно читать зарубежную прессу. Случалось, что я переводила материалы с датского и французского языков с помощью Гугл-переводчика, потому что мне нужно было узнать что-то про автора, понять, насколько он популярен, в каких жанрах пишет. Если нужно найти какую-нибудь информацию, ты идёшь и ищешь. Не важно, на каком она языке.

Много задач у внештатного редактора?

Сейчас в 2,5 раза меньше, чем обычно, в связи с ситуацией в мире и внутренними вещами, которые я не могу обсуждать. Я очень много работала в первые два года, но этот ритм меня многому научил: я поняла, как пишутся тексты, как их совершенствовать, наработала себе большой опыт в книжной сфере.

Писать про книги и писать про финансы или строительный бизнес — это разные вещи. Когда проходила курс по СММ от Максима Ильяхова на «Скил кап», всё время думала, что с книгами так не работает, нужно делать поправку.

А что не работает? В чём отличие текстов для книжной сферы от остальных текстов?

Инфостиль не совсем подходит издательскому бизнесу. Я стараюсь писать в инфостиле, но как будто нужно что-то ещё — анализ текста, рецензирование. Как будто, если рассказываешь про художественную литературу, частично хочется сделать это художественно-выразительным языком. Это моё ощущение, оно может быть ошибочно.

Многие же читают художественную литературу просто ради удовольствия. Чтобы подарить им это удовольствие: рассказать о книге, сюжете и регалиях автора, сравнить с другими нашумевшими бестселлерами — нужно анализировать текст так, чтобы заинтересовать им читателя, не обязательно в инфостиле.

Чему ещё научилась в издательстве, помимо текстов?

Я много помогала главе контентного отдела с внутренними процессами. Мне за это никто не платил, но было интересно, хотелось улучшить работу отдела, сделать её проще и комфортнее.

Два года назад мы начали вести все задачи отдела в Кайтене. Он похож на Трелло, там тоже можно создавать и перемещать карточки, делать так, чтобы у каждого копирайтера было своё пространство, взаимодействовать через него с менеджерами. Внедрением этой системы занималась глава отдела, а я помогала исправлять баги.

Например, вначале в карточке на главной странице нельзя было увидеть, прикреплён ли к ней какой-то документ. Чтобы это узнать, приходилось открывать эту карточку. Я задумалась, почему не сделать так, чтобы на карточке сразу была видна ссылка, чтобы лишний раз в неё не заходить. Я написала в службу поддержки Кайтена, объяснила, зачем это надо, после чего разработчики всё поправили.

Ещё у начальницы была проблема с отчётами, которые генерировались в Кайтене: приходилось вручную добавлять в итоговый документ в Экселе ссылку на материалы. Я написала разработчику, и с этим тоже помогли.

Мне понравилось брать на себя больше ответственности, выходить за рамки обязанностей. Эти ситуации подтверждают слова Николая Товеровского — возможно всё. Ты можешь что-то предложить, и классно, если это примут. А если не примут, то это тоже повод либо лучше объяснить, почему это важно, либо задуматься, насколько у тебя налажен диалог с руководителем. И если общий язык не находится, то это серьёзный звоночек.

Ты бы хотела перейти в штат или другой отдел в издательстве?

Чтобы работать в штате, нужно ходить в офис, а я не хочу — мне очень удобно работать удалённо: не надо ни с кем лишний раз взаимодействовать, а что-то решить можно в чате или на созвоне.

Когда я пришла в Эксмо, в команде было четыре человека, все работали целый день и было очень комфортно: вы всегда на связи, можете взять срочную задачу или передать её другому и можете быть уверены, что он её возьмёт. Сейчас копирайтеров около восемнадцати человек, многие работают неполный день. Они меньше включены, меньше на связи, нет людей, на которых можно положиться. У меня нивелировалось слово команда, каждый работает индивидуально. Я чувствую себя одиночкой.

Крупное издательство — это большая компания, а в большой компании есть много раздражающих процессов, и ты не всегда можешь их обойти. Например, решения часто принимаются сложно и долго, а сделать нужно здесь и сейчас. И либо ты берёшь и делаешь, а потом докладываешь руководству: так и так, я улучшил процесс, — или превращаешься в индифферентное нечто.

Равнодушие — самое худшее, что может случиться в отношении к работе. Я этого точно не хочу. Поэтому я из тех, кто сделывает и иногда за это получает нагоняи. Порой мне кажется, что на работе я бешу всех своей инициативностью, типа превышаю полномочия. Для крупной компании я — неудобный рядовой сотрудник.

Как ты видишь свою дальнейшую карьеру? Хочешь развиваться в книжной сфере?

У меня есть план: доработать четыре года в издательстве — до середины июля — а потом найти другую работу в компании, которая мне симпатична. Сейчас я не ищу работу, у меня в приоритете третья ступень Школы редакторов, на неё уйдёт очень много времени.

Я хочу большей ответственности, хочу что-то организовывать, а в моей нынешней должности этой возможности нет: я могу только писать тексты и влиять на тексты. Есть ещё внутренние причины, по которым я решила уходить из издательства.

Скорее всего, я буду менять сферу. Это, конечно, большая любовь — писать про книжки, но я понимаю, что мне хочется чего-то другого. При этом мне страшно менять деятельность, вдруг не понравится так, как с книгами.

Я брала разные задачи на фрилансе, иногда понимала, что совсем не моё и просто отказывалась брать следующее задание от этой компании. Так было, например, с сетью ресторанов Новикова, для которых я делала меню, обучающую тетрадку для персонала и другие небольшие задачи. Мне не интересны были ни тема, ни задачи, для меня это было больше из-за финансов, поэтому сотрудничество длилось недолго.

Были и интересные проекты. Я редактировала курс для «Скил кап», ориентированный на людей, которые бронируют номера в отелях по телефону. На «Скил кап» обучение состоит из коротких видео, лонгридов, небольших тестов — всё оформлено в виде карточек, которые я как раз составляла. Для этого созванивалась с заказчиком, задавала вопросы, придумывала примеры и утверждала их. Задача мне понравилась, и я с ней справилась хорошо — мне доверили сделать ещё четыре курса.

Получается, что от книжек я постепенно перешла в сферу обучения, сейчас мне это дико интересно. Хотелось бы поработать редактором в Яндекс Практикуме или попробовать себя UX-писателем в какой-нибудь крутой редакции.

Кому можешь посоветовать работать в издательстве?

Я думаю, туда стоит идти, если ты действительно любишь читать, но готов писать не только про книги, которые нравятся.

Можно пойти в небольшое независимое издательство. Там другой мир: больше свободы и возможностей организационной работы. Но там нужно финансово выживать, потому что им, конечно, гораздо сложнее, чем крупному издательскому холдингу.

Не будешь скучать по книжкам?

Я очень люблю книги и продолжаю делать свои личные проекты в книжной сфере. У меня есть онлайн книжный клуб, который существует почти два года. Мы обсуждаем в основном современную зарубежную литературу, из последнего, например, роман Абрахама Вергезе «Рассечение Стоуна».

А ещё я хочу сделать чат-бот для поиска и подбора собеседника, с которым можно комфортно обсуждать прочитанные книги: уже есть концепция проекта и понимание задачи. Это мой посильный вклад в эту отрасль.

Расскажи про книжный клуб. Это способ зарабатывать или хобби?

Книжный клуб много значит в моей жизни. После филологического факультета, когда я работала на разных работах и мне не хватало книжного общения, я организовала свой первый книжный клуб в Ижевске. На встречи приходил даже мой университетский преподаватель по зарубежной литературе.

Когда я жила в Москве, делала офлайн книжный клуб на ВДНХ в павильоне «Книги»: там был коворкинг, небольшое кафе и книжный магазин. Я провела для них несколько встреч, а потом решила организовывать всё сама, потому что это государственный проект, там было сложно с процессами. Зато благодаря этому книжному клубу нашла новых интересных людей.

Я начинала делать встречи в московском кафе без какой-либо оплаты — мне просто было интересно. Потом ребята из сети кофеен в Москве «Кофе пью» предложили мне сотрудничать. Я проводила там встречи раз в месяц, а они мне за это немного платили.

Весной 2020 года, когда началась пандемия и все сидели на самоизоляции, я придумала онлайн формат книжного клуба. Сделала его скорее для себя, потому что самой было скучно и не хватало общения. Встречи проходят два раза в месяц, и все места заняты на месяц вперед. Это приятно. Очные встречи книжного клуба тоже провожу: в сентябре 2020 я вернулась в Ижевск, и меня познакомили с ребятами из местного кафе, где мы обсуждаем книги раз в месяц.

На прошлой неделе мне написали из ВкусВилла, до этого — из Райффайзен Банка. Просили сделать книжный клуб для сотрудников. С ВкусВиллом мы в процессе переговоров, а с банком не вышло: руководство хотело каких-то измеримых целей, например, чтобы я ответила на вопрос, чему научатся сотрудники после встречи книжного клуба. А я понимаю, что за одну встречу — ничему. Чтобы чему-то научиться, нужно хотя бы несколько встреч. Вдобавок я против того, чтобы заставлять людей приходить в книжный клуб или дарить участие во встрече, если человек сам не просил.

Книжный клуб, как и психотерапия, — это работа. Ты не приходишь на всё готовенькое: нужно заранее прочитать книгу, причём сделать это осознанно. Во время чтения важно спрашивать себя: «Что я чувствую? Что хотел донести до меня автор?». Благодаря заранее составленным вопросам я могу направить человека на важные темы, но думать ему придётся самому.

Клуб — это возможность лучше понять книгу и получить удовольствие от общения. Во время встречи мы обсуждаем текст, делимся своими эмоциями, наблюдениями. Через дискуссию участники клуба могут проникнуть глубже в книгу, посмотреть на неё с другой точки зрения, заметить то, что прошло во время чтения мимо.

До Школы редакторов ты проходила какие-то курсы о текстах?

Ничего не проходила. Был только филфак, а в остальном делала интуитивно.

Я хотела попасть в школу журналистики. Это проект для журналистов в возрасте от 20 до 30 лет, которые пишут о кино, архитектуре, литературе, театре и музыке. Там преподаёт Галина Юзефович, у которой я училась в школе книжной рецензии. Я подала заявку, но меня не взяли. Я очень расстроилась, потому что в тот год мне было 29 лет, и это был последний шанс туда попасть.

Потом ребята из школы журналистики рассказывали, что Галина приводит мои рецензии в пример. Это было приятно. Мне почему-то всегда казалось, что я недостаточно хорошо пишу, хотя получала много положительных отзывов о своей работе.

С неуверенностью в себе как-то боролась?

Мне помогла психотерапия. Я в терапии с 2018 года, когда приехала в Москву и впервые словила сильную депрессию. До сих пор раз в неделю встречаюсь со своим психотерапевтом, для меня это очень поддерживающая вещь.

Психотерапия помогла мне в том числе стать увереннее, начать мечтать, повысить зарплату, поступить в Школу редакторов. Я научилась распознавать свои желания и реализовывать их, стала лучше понимать, что я чувствую и как себе помочь.

Год назад, когда я училась в 13 потоке на второй ступени Школы редакторов, я эмоционально выгорела, и у меня случился нервный срыв: я очень много работала, видимо, на какой-то эйфории от школы. Практически не спала, сама себя не проконтролировала, и психотерапии у меня на тот момент не было.

Я написала в школу, что ухожу, потому что просто не могу встать с кровати и сдать задание. Мне Николай Товеровский ответил, что есть ещё целый день, можно собраться и сделать.

Я думала, что я отчисляюсь, потому что в тот момент мне казалось, что это единственный выход. Мне было настолько плохо, что я ничего не могла делать, мне надо было восстановиться. В итоге через какое-то время мне написали из деканата школы и предложили академ. Это было настоящим подарком, которого я даже не просила и не ждала.

После академа у меня была цель дойти до конца, и вот я на третьей ступени школы. Сейчас попала в более серьезную ситуацию — у меня диагностировали депрессию: забирает сильнее, чем раньше, эмоций никаких, каждое взаимодействие с людьми добавляет тревожности, чувствую усталость, делать ничего не могу, много сплю. На этот раз, чтобы быстрее прийти в норму, решила обратиться к психиатру, он выписал мне нейролептики и антидепрессанты. Надеюсь, препараты помогут, я смогу вернуться в строй и закончу третью ступень. Но если не получится и меня не допустят к защите проекта — тоже ничего страшного.

Главное сейчас — моё психологическое состояние, остальное не так важно. Депрессия будто нивелировала все мои достижения, хочется их вернуть, вновь получать радость от жизни, кайфовать от работы и сложных задач.

Какие изменения ты замечаешь в работе после первых двух ступеней школы?

Изменения сложно отследить, наверное, они постепенные и продолжают происходить. Когда училась на второй ступени первый раз, вообще не понимала, что от меня хотят и почему такая оценка. Сейчас я начинаю понимать комментарии Михаила Нозика, понимаю, что нужно исправить, чтобы получилось круче.

Школа научила меня не бояться высказывать свои идеи и договариваться. Не быть тупо исполнителем, а спрашивать, уточнять, показывать примеры, как вообще это может выглядеть. Может, твоя идея провальная, но ты подумал сверх того, что тебе по обязанностям нужно, а, значит, совершил какой-то скачок.

Например, мне нужно сделать подборку книг «Что подарить на 8 марта». Я понимаю, что просто подборка книг — это скучно, а можно рассказать, какая книга кому подойдет и подобрать ещё варианты книг, которые точно понравятся, если зашла эта. Это будет круче. Предложу и, если издательству понравится, сделаю так. Понравилось.

А ещё школа помогла мне проще относиться к ошибкам, хотя я перфекционистка с синдромом отличницы. Когда получала в школе плохие оценки, очень переживала, было неприятно. Но сейчас понимаю, что плохие оценки ничего не значат, важнее комментарии, которые преподаватели тебе пишут. Нужно разобраться, почему человек так думает, почему нужно изменить. Может, дело в том, что у вас сформировалось какое-то недопонимание, и правка поможет это выяснить. Мне сейчас тревожно, если я сдаю текст, а правок нет. Как так, может, что-то пошло не так, и нужно срочно это выяснить. Сейчас мне кажется, что правки должны быть всегда.