Раз в четыре месяца в журнале «Кто студент» меняется главред. Новым главредом может стать любой студент первой или второй ступени Школ бюро — для этого надо принять вызов и поучаствовать в конкурсе.

Главредство в «Кто студенте» — как бонусная ступень для студентов Школ бюро. Это возможность попрактиковаться в управлении, редактуре и переговорах. Главред получает новые знакомства в профессиональной среде, наполняет портфолио, а его имя и фото навсегда остаются на странице «О журнале».

Участвовать в конкурсе могут студенты любой из Школ бюро. Конкурс проходит в два этапа. На первом участники выполняют тестовое задание. Жюри оценивает работы и отбирает три лучшие. На втором этапе финалисты проходят собеседование.

Так вышло, что все наши герои — студенты Школы редакторов: победитель конкурса Мария Скударнова, финалисты Софья Гринчинко и Полина Пахотина, 18-й главред и член жюри Кира Гильгенберг, участники Никита Квитко, Илона Кондакова, Мария Птицына и Кристина Уколова.

Заявка на участие в конкурсе

Действующий главред объявляет конкурс за месяц до окончания полномочий. Объявление публикуется в телеграм-канале «Кто студента». Чтобы участвовать в конкурсе, нужно выбрать одного из двух героев для тестового интервью и отправить заявку на почту журнала.

Почему решили участвовать в конкурсе?

Софья Гринчинко: Я понимала, что главредство даст мне реальный опыт в управлении. Нужно руководить командой, организовывать процессы, развивать журнал и решать неизбежно возникающие проблемы. Ещё главредство — шанс познакомиться с крутыми специалистами из диджитала. По ходу работы придётся договариваться с авторами и дизайнерами, советоваться с создателями журнала. Это тоже нетворкинг и возможность показать себя толковым редактором или менеджером.

Никита Квитко: Я подавался на конкурс на энтузиазме. Понимал, что шансы выиграть конкурс невелики, но есть. Меня мотивировали два фактора. Во-первых, главредство в «Кто студенте» станет отличной строчкой в резюме. Во-вторых, добавит баллов в рейтинге школы.

Интервью с Никитой

Илона Кондакова: Я решила заявиться на конкурс, потому что мне было интересно проверить свои силы, получить новый опыт и, конечно, заработать дополнительные баллы. Ну и просто потому, что захотелось. Я привыкла доверять своему «хочу».

Мария Птицына: Я пошла на конкурс больше из любопытства. Хотелось узнать, как всё устроено.

Полина Пахотина: Участвовать обязательно: пробовать новое, принимать вызовы. Даже если окажешься в хвосте итоговой таблицы, всё равно получишь опыт и внутренний результат, а они бесценны.

Интервью с Полиной

Мария Скударнова: Я просто азартная. Полагала, что могу быть полезна для «Кто студента». У меня были идеи новых форматов и желание развивать журнал. Думала так: если у меня получится, будет крутой кейс, который даст буст в профессии. Управлять редакцией — новый опыт, который проверит на прочность мои софт- и хард-скилы, и покажет, где я себя переоцениваю.

Кристина Уколова: Мне было интересно, поэтому вызвалась поучаствовать в конкурсе. Я люблю редактировать тексты, кайфую от этого.

Некоторые участники передумали. Почему?

Никита Квитко: Когда начал анализировать, что из себя представляет главредство, понял, что для меня это будет сложно и прокачаю я не те скилы, которые хотел. Главредить — больше управлять и налаживать процессы, а мне сейчас приоритетней прокачиваться в написании текстов, подборе иллюстраций и прочих базовых вещах. Поэтому через пару дней решил, что участвовать в конкурсе не буду. Не жалею об упущенной возможности и даже рад, что так сложилось: за время конкурса нашёл несколько редакций, где подрабатываю внештатным автором.

Илона Кондакова: Я получила задание, изучила редполитику и устав, уже взялась за дело, но поняла, что у меня не хватает времени и сил сделать его качественно. Работаю на полную ставку удалённо, учусь в Школе редакторов и у меня годовалый ребенок — я переоценила свои ресурсы. Поэтому пришлось задать себе логичный вопрос: «Если я не могу найти время и силы для обычного конкурсного задания, то как найду их для работы главреда, если выиграю конкурс?» После этого приняла решение сняться. Немного грустно, потому что не люблю бросать начатое, но это было правильно.

Кристина Уколова: У меня было два проекта, как раз во время конкурса к ним добавился третий. И я поняла, что не будет времени на главредство. А раз так, то и конкурсное нет смысла делать. Пожалела себя и отказалась от этой идеи.

Управлять редакцией — новый опыт, который проверит на прочность

Тестовое задание

Для участия в конкурсе нужно отредактировать и сверстать интервью. Участники получают расшифровку разговора с одним из двух героев на выбор. Их задача — сделать интересный материал для журнала. Можно задавать герою свои вопросы, запрашивать иллюстрации и подробности и редактировать текст, как покажется нужным — главное, соблюсти редполитику. Участники верстают интервью любым удобным способом: в графическом редакторе, конструкторе сайтов или на «голом» HTML. Готовый результат можно сдать в виде ссылки на страницу в интернете или файла в PNG или PDF.

Какие сложности встретились в работе над тестовой статьёй?

Софья Гринчинко: Сложно было работать с расшифровкой интервью, которое проводил кто-то другой. В расшифровке оказалось много непонятных для меня моментов. Местами из-за этого я теряла смысл сказанного.

Когда в первый раз читала расшифрованный материал, то не смогла адекватно оценить его качество. Поняла всю проблему, только когда взялась за тестовое — за пять дней до дедлайна. Нервничала из-за того, что пришлось задавать героине много вопросов и уточнять содержание расшифровки. Считаю это уроком, как важно планировать не впритык.

Полина Пахотина: Поначалу было непонятно, что нужно получить в итоге. В какой-то момент я вообще решила, что нужно сверстать страницу сайта и отдать готовый код. Даже скачала и установила WordPress. Когда дошло, что надо сделать, то схватила абсолютно незнакомый инструмент — Фигму — и убила кучу времени на его изучение.

Мария Скударнова: Я не могла собрать из материала расшифровки чёткую концепцию статьи, и мне понадобилась дополнительная фактура — пришлось, по сути, взять у героини ещё одно интервью. Ещё я долго мучилась с обложкой — училась обтравливать фотографию в Фотошопе.

Оценка работ

Жюри оценивает тестовые задания по четырём критериям:

1. Редактура. Насколько работа выполняет полезное действие журнала. Заботится ли кандидат о читателе и умеет ли управлять его вниманием.
2. Вёрстка. Знаком ли кандидат с общей теорией близости, правилом внутреннего и внешнего и модульностью. Знает ли, как использовать якорные объекты и чередовать слои.
3. Аккуратность. В этом критерии оценивают грамотность и внимание к мелочам.
4. Общее впечатление. Зацепит ли интервью читателя.

По каждому критерию выставляются оценки, баллы суммируются. Три участника, набравшие больше всего баллов, переходят на следующий этап конкурса — собеседование с членами жюри. Главреда выбирают по итогам собеседования, им может стать любой из тройки лидеров. Результаты тестового публикуют в телеграм-канале «Кто студента». Желающие могут посмотреть, сколько баллов получили участники по каждому критерию.

Вы согласны с оценками жюри? Понимаете, почему получили именно такие оценки?

Софья Гринчинко: Я не изучала даже, кто из жюри по какому критерию сколько баллов поставил. Посмотрела общий результат и всё. Поэтому нельзя сказать, что я согласна с оценками или понимаю, почему они именно такие. Была рада, что прошла на второй этап конкурса, сами оценки не так важны.

Полина Пахотина: Не-а, не понимаю. В уставе написано «чёткие критерии», но сами критерии не прописаны. Стилистика оценок смахивает на тесты первой ступени: вот оценка за тест, она не максимальная. Вопрос с неверным ответом помечен красным, но в чём ошибка? Догадывайся сам.

Мария Скударнова: Наверное, согласна. Видно, что каждый член жюри подходит со своей системой. Были те, кто в целом ставил оценки ниже, чем другие члены жюри. Значит, у него в голове такая шкала. Оценки всегда несколько субъективны.

Что сейчас сделали бы в тестовом по-другому? Какие ошибки видите?

Софья Гринчинко: Села бы за него раньше. Тогда задала бы героине больше вопросов и сделала бы интервью интереснее. И с вёрсткой на сайте лучше разобралась бы. У меня мало опыта в этом.

Полина Пахотина: Больше трясла бы героя на подробности. Мне, как всегда, было неудобно отвлекать человека от дел, теперь вижу — надо было трясти его отчётливее.

Мария Птицына: Я не рассчитала время и силы. Подала заявку на конкурс поздно и приступила к заданию за пять дней до дедлайна. Не наняла заранее няню, поэтому работала урывками по ночам. Один просчёт повлёк за собой другие. Я не взяла дополнительное интервью у героини. Задала только несколько вопросов в Телеграме. Этого критически мало. Раскрыть героиню не удалось. Ну и писать интервью по чужой расшифровке и беседе — плохая идея. Так не получится понять и верно передать замысел интервьюера.

Конкурс — не привычная рутина, а вызов

Много времени заняла вёрстка. Никогда до этого не пользовалась Редимагом. На работе я верстала статьи в админке сайта. Думала, что поможет опыт. Четыре большие статьи в неделю — и любые дедлайны кажутся нестрашными. Но конкурс — это не привычная редакционная рутина, а вызов.

Мария Скударнова: У меня на удивление нормальное впечатление от своей работы по прошествии времени. Но тогда я переживала: что жюри подумает, если я не использую весь материал, который мне дали? А сейчас я бы не боялась сужать и резать до той степени, до которой считаю нужным. Сократить так, чтобы был фокус на одной теме, а не галопом по Европам обо всём подряд.

Собеседование и результаты

Собеседование проходит в видеоформате. Каждый из финалистов отвечает на вопросы жюри и может задать свои.

Готовились к собеседованию?

Софья Гринчинко: Ознакомилась с редполитикой и уставом «Кто студента», прикинула, какие вопросы мне могут задать, и сформулировала в общих чертах ответы. Но, по-моему, готовиться к собеседованию прям очень усиленно не нужно. Достаточно показать, что ты нормальный, и в работе будешь применять знания, полученные в школе.

Полина Пахотина: Да. Я перечитала устав, редполитику и лекцию про редполитики, которая была на первой ступени.

Мария Скударнова: Думала, о чём меня могут спросить. Какие моменты в моей кандидатуре могут смутить жюри, и что я могу по этим моментам сказать. Что именно будет интересовать жюри в кандидатах и какие вопросы могут возникнуть лично ко мне.

Вопросы на собеседовании были трудные?

Софья Гринчинко: Не было таких. Но я всё равно очень разволновалась. Возможно, из-за того, что давно не проходила собеседований. Думаю, я показалась жюри недостаточно уверенной в себе.

Полина Пахотина: Да ну. Не было там трудных вопросов. Я, конечно, повергла в шок членов жюри заявлением, что помешать главредить мне может только смерть. Но сложных вопросов не задавали.

Мария Скударнова: Сложных вопросов не было, но я тоже перенервничала и выглядела неуверенной. Была у меня реплика, похожая на Полинину: я сказала, что в случае ядерной войны не могу гарантировать, что продолжу исполнять обязанности главреда.

Помешать главредить может только смерть

Кира Гильгенберг, 18-й главред и член жюри конкурса: Некоторые вопросы были стандартными. Такие обычно задают на собеседовании на вакансию редактора. Часть вопросов я вывела, исходя из проблем, с которыми обязательно столкнётся главред. И ещё задавала те вопросы, которые задавали мне, когда я проходила собеседование.

Как думаете, почему жюри в итоге выбрало не вас?

Полина Пахотина: Маша объективно сделала работу круче.

Софья Гринчинко: Потому что другая участница лучше сделала работу и лучше показала себя на собеседовании.

Как думаешь, почему жюри в итоге выбрало тебя?

Мария Скударнова: Я не могу говорить за жюри. Может быть, сыграло роль то, что я заморочилась с вёрсткой: моя работа была похожа на реальную страницу «Кто студента».

Думаю, жюри стояло перед тяжёлым выбором. Я не видела принципиальных различий между тремя финалистами по убедительности кандидатур. Возможно, члены жюри просто решили выбрать того, кто получил больше баллов за тестовую статью.

Комментарий члена жюри

Какие ошибки совершали кандидаты в тестовых? Все, какие можно: орфографические, пунктуационные, редакторские — делали большие «кирпичные» абзацы, опечатки.

Есть ли среди критериев оценки какой-то особенно важный? Самые важные — смысл текста и работа с героем. Были работы, в которых кандидаты задавали герою дополнительные вопросы, уточняли фактуру, собрали много фотографий и других материалов. Был такой вопрос от кандидата: «А нужно ли согласовывать готовую статью с героем? Хочу согласовать». А кто-то просто молча сделал и даже никакой фотки не попросил.

Самое важное — смысл текста и работа с героем

Что имеет больший вес в оценке кандидата: тестовое или собеседование? Они равнозначны, потому что тестовое показывает хард-скилы, а собеседование — софт-скилы и мотивацию кандидата. Всё как на обычной работе.
На собеседовании нам важно понять две вещи:

• — кандидат не отвалится при первой сложности: выпуск журнала выйдет в положенное время, даже если придётся брать статью штурмом;
• — личный интерес кандидата: почему он хочет работать в журнале.

Впечатление от конкурса и советы будущим участникам

Что вам дал конкурс?

Софья Гринчинко: Это был мой первый опыт собеседования на руководящую должность. Полезный, хоть и неудачный. Благодаря ему я поняла, что нанимающая сторона хочет быть уверена, что руководитель справится с проектом, даже если всё пойдёт не по плану. Когда работодатель сомневается в готовности главреда решать проблемы, то другие навыки вряд ли перевесят эти сомнения.

Ещё у нас сложилась крутая команда с другими финалистами. Пока шёл конкурс, мы обсуждали разные идеи о журнале: что бы мы сделали, став главредами. Мы и сейчас поддерживаем друг друга, делимся мнениями и опытом. Я хочу участвовать в конкурсе ещё раз, но в случае победы главредство придётся совмещать со второй ступенью. Пока не знаю, смогу ли так.

Полина Пахотина: Мне участие в конкурсе позволило познакомиться с интересным человеком — героем конкурсной работы. И вникнуть в Фигму. Я, по сути, изучала Фигму на этой работе. Нет, я не жалею, было полезно и интересно.

Участвовать ещё раз? В полностью аналогичных обстоятельствах — да. Но у нас вторая ступень начнётся 3 июня, а конкурс стартует 10 июня. Не уверена, что смогу совмещать главредство со второй и третьей ступенью.

Мария Птицына: Для меня это был полезный опыт. Еще одно напоминание, что хороший редактор занимается не только текстами, а отвечает за весь продукт от идеи до реализации.

Мария Скударнова: Для меня очень ценными и очень полезными оказались люди. Мы много общались с другими финалистами: поддерживали друг друга, давали советы, обсуждали развитие журнала. После конкурса они продолжают мне помогать: могут подсказать что-то, высказать мнение. Даже вот эту статью про конкурс мы написали вместе. Для меня это самоценный итог конкурса. Я до этого ни с кем с потока особо не общалась, а тут прям нетворкинг начался.

Ещё само задание конкурса с жёстким дедлайном заставило собраться и сделать что-то, чего бы я не сделала просто так. Например, села и разобралась, как сверстать страницу так, чтобы она была похожа на статью в «Кто студенте».

Что посоветуете тем, кто пойдёт на конкурс?

Софья Гринчинко: Отнестись к тестовому, как к реальному выпуску в журнале. Статья должна получиться качественной. Поэтому нужно вспомнить всё, чему вас научили в школе, и применить знания. Не стоит вылизывать работу и тратить на неё уйму времени: результат важнее процесса. У главреда статей будет много, а времени — нет. Здесь, как в любом проекте: нужно сделать хорошо и в срок, а не идеально и когда-нибудь.

Не стесняться писать герою интервью и задавать вопросы. Так можно добавить классной фактуры выпуску. Мне кажется, найти цепляющий читателя материал даже важнее, чем красиво сверстать работу.

Избавляться от лишнего текста. Не обязательно засовывать в итоговую статью все детали из расшифровки. Лучше сделать короткую яркую статью, чем невыразительный растянутый лонгрид ни о чём.

Полина Пахотина: Сразу идти к герою и начинать его трясти как осинку. Он, скорее всего, насыплет новых фактов, которые украсят работу. Если это первая попытка верстать что-то — не брать инструмент, с которым незнакомы. Изучение инструмента отнимает внимание и время.

Мария Птицына: Не переоценивать свои возможности. Если хотите всё успеть, подавайте заявку сразу. Заранее разгрузите предстоящие две недели до дедлайна. Возьмите отпуск, снизьте нагрузку на работе или учёбе, найдите помощников, если у вас маленький ребенок. И лучше заранее потренироваться и сверстать несколько статей в визивиг-редакторах.

Сделать хорошо в срок, а не идеально когда-нибудь

Мария Скударнова: Больше внимания уделять содержанию и структуре интервью и меньше заморачиваться на деталях. Мне кажется, если поставить не те кавычки, это нанесёт меньший урон общему впечатлению и оценке, чем если вопросы будут пустые, структура невнятная, а интервью не будет решать задачу.

Помнить, что члены жюри были такими же студентами. Они точно так же когда-то участвовали в конкурсе и точно так же нервничали на собеседовании.

Иметь своё мнение и не бояться его отстаивать. Не нужно пытаться давать «правильные» ответы, которые всем понравятся. Это не круто. Мнение кандидата может не совпадать с точкой зрения текущего главреда; у него может быть своё видение, которое он захочет реализовать. Это нормально: лучше показать, что вы понимаете, чего хотите, и готовы аргументированно отстаивать свою позицию. Главред на то и главред, чтобы принимать свои решения.

Главред на то и главред, чтобы принимать свои решения

Бонус: лайфхаки от победителя

Мария Скударнова: Я прошерстила Телеграм-канал «Кто студента» и нашла посты с объявлением результатов предыдущих конкурсов. Посмотрела, как выглядят работы, которые получали высший балл. Работу, вёрстка которой понравилась больше всего, взяла за образец. Мой лайфхак — не стесняться облегчать себе жизнь, потому что важен результат, а не то, насколько сильно задолбаешься в процессе.

Ещё я смотрела код страницы журнала. Открыла несколько статей с разными элементами и «достала» нужные шрифты и цвета — хотела, чтобы моя работа была максимально похожа на настоящий выпуск «Кто студента». Оформление цитат тоже оттуда взяла.

Чтобы не мучаться с поиском подходящих иконок, я активировала бесплатный пробный период на Freepik. Оттуда нагрузила иконок для оформления обложки.

Как получилось, что ещё в школе ты стала копирайтером?

Это был девятый класс, мне исполнилось 16 лет. Нужны были деньги. Я знала, что есть такая штука, как написание текстов за деньги. Это всё, что я умела — писать тексты. Первый текст я сдала заказчику 27 мая 2019 года.

О чём были первые тексты?

Тексты были на разные темы: от «Как посадить помидоры» до «Какой телефон лучше выбрать». Потом я писала и переводила на английский аутрич‑статьи в проекте одной ИТ‑компании. Когда проект закрылся, стала писать карточки товаров для продавцов на Amazon. Позже знакомый пригласил в компанию, которая занималась рекламой в интернете. В этой сфере я проработала полтора года.

Расскажи про Школу редакторов, как и почему ты в неё пошла?

О Школе редакторов в первый раз услышала в каком‑то видео Максима Ильяхова. Стала искать информацию и выяснила, что бюро учит крутых специалистов. Достаточно посмотреть на выпускников первых потоков: Асю Челован, Людмилу Сарычеву. И выпускники следующих потоков тоже крутые. Многие сейчас работают в хороших местах либо основали собственный бизнес. Решила, что надо поступать, потому что я хочу быть крутым редактором.

Я хочу быть крутым редактором

Почему не пошла на вторую ступень?

У меня была мечта — запускать проекты. Не работать редактором в чужих, а делать свои. Мечта исполнилась, как только я начала учиться. Нашёлся идейный вдохновитель, и я смогла запустить контентный проект в новой для себя нише. Решила закончить первую ступень, чтобы получить новые знания. Но дальше не пошла: в новом проекте мне нужны навыки, не связанные с вёрсткой и редактурой. Поэтому выгоднее вложить время в работу, чем во вторую ступень.

Ты рано начала работать. Как думаешь, возраст имеет значение для автора, для редактора?

Я где‑то читала, что чем человек старше, тем он более эмоционально зрелый. Уверена: 30‑летнему главреду будет проще управлять, потому что он видел уже разные ситуации, спокойнее относится к людям. А 20‑летний всему этому только учится.

Замечала за собой излишнюю эмоциональность. Когда происходит какая‑то хрень, старшие коллеги остаются спокойными, а я не могу сохранять самообладание.

С эйджизмом я не встречалась. Может быть, кто‑то недооценивал из‑за возраста, но я этого никогда не ощущала. Меня даже не спрашивали, сколько мне лет.

Процитирую твой телеграм‑канал: «Для редактора важна экспертность и полное знание ниши. И только потом уже любовь к читателю, ритмичность текста, логичность структуры». Считаешь, если издание, условно, про хлеб, то редактор должен быть хлебопёком?

Год назад я думала именно так. Сейчас уже знаю примеры, когда человек не практикует то, что пишет, знает нишу только в теории, при этом выдаёт качественный и интересный контент. Он может взять комментарии экспертов, поговорить с ними, задать предметные вопросы. Реальная жизнь показала: можно быть хорошим редактором, не будучи практиком. Но лично я увереннее себя чувствую, если практикую то, про что пишу.

Ты бы взялась работать редактором в сфере, которую не сможешь освоить?

Я бы не смогла. Мне кажется, чтобы писать на некоторые темы вроде хирургии, нужно обязательно быть практиком. Просто поговорить с экспертом недостаточно. Мне нравится читать статьи, которые пишут сами эксперты. Статьи непосредственно от практиков — всегда мощь, всегда выверенные факты.

Статьи непосредственно от практиков — всегда мощь

На прошлом проекте нам статьи писали эксперты. Их статьи получались очень крутые, собирали много просмотров. Хотя некоторым экспертам тяжело даётся инфостиль, они пишут сплошными отглагольными.

Что в работе редактора самое важное?

Понимание ниши. Не обязательно на практике, достаточно теоретического знания.

Знание, где копать. Специалист должен знать, где взять информацию, с кем поговорить, у кого достать инсайды.

Смелость во всех отношениях:

• тестировать новые идеи, которые кажутся тупорылыми и от которых аудиторию может «перевернуть»;
• доносить до руководителя свою точку зрения, даже если ждёшь жаркого спора;
• конфликтовать и продолжать общаться, несмотря на конфликт;
• сказать человеку, что он уволен;
• уволиться самой, если ясно, что пути расходятся.

Желание понять других людей. Это сильно помогает добиваться результатов.

Иногда смотрю: человек халтурит. Поговорю с ним — находится крючок, какая‑то зацепка к мотивации. Конечно, бывает и так, что никакие разговоры не помогают. Но когда я знаю, что у человека тяжёлая ситуация в жизни, то становится проще оценить причины его действия или бездействия.

Или другой пример. Мне рассказали, что знакомые распускают про меня сплетни. Можно позлиться, а можно понять: у людей настолько плохо на душе, что они не контролируют себя.

Конечно, понимать аудиторию, знать инфостиль, доносить свои мысли — дефолтный пак умений редактора.

Что такое понимание аудитории для редактора?

Редактору нужно знать боли читателей, что им не нравится, о чём они думают, чем живут. Нужно понимать, как быть полезным. Если человек шарит в нише, ему проще понять аудиторию. Он сам сталкивается с тем же, с чем сталкиваются его читатели.

Это не значит, что редактор‑эксперт стопроцентно попадёт в мысли читателя. Не всё то, что нравится одному, гарантированно понравится другому.

Понимать аудиторию помогает обратная связь: комментарии и реакции. Реакции нужны все, не только сердечки, лайки, но и какашки, клоуны и палец вниз обязательно.

Нужны все реакции: и лайки, и какашки

Я в предыдущем проекте общалась с людьми с личной учётки. Все знали, что это я курирую создание контента в проекте. Так получала обратную связь.

Почему решила стать главредом «Кто студента»?

В прошлом проекте я тоже главредила и совершила несколько ошибок. Нужно было их проработать. Пошла в «Кто студент», чтобы проверить свои гипотезы по взаимодействию с авторами.

Какие ошибки прорабатывала?

Я раньше думала, что авторы обменивают свой опыт на деньги. И выстраивала иерархию: я главред — ты автор.

В «Кто студент» пришла с теми же убеждениями, но с новой идеей: «Я даю людям возможность реализоваться и становлюсь причиной их успеха».

Дать людям возможность реализоваться и стать причиной их успеха

Я воспринимала свою деятельность не как «Я редактирую статьи», а как «Я даю людям работу». Думаю, это уже предпринимательский подход: не просто работать с людьми, а помогать им. И видеть в этом свою радость.

Внешне, наверно, незаметно, но мне стало комфортнее с авторами. Авторам, судя по фидбэку, тоже было комфортно со мной.

Когда происходили дискуссии с авторами и героями, как их решала?

Смотря в чём дискуссия. Обычно то, что предлагают авторы «Кто студента» — это ошеломительные идеи. И я всегда за то, чтобы их пробовать.

Например, Женя Малакеев брал интервью у главреда «МТС Банка» Антона Тарасова. У него канал называется «Бредполитика», а на аватарке — ломтик хлеба. Автор придумал попросить у Антона фотку, как тот жуёт булку. Это была прикольная идея, жаль, реализовать не получилось.

Бывает такое: говорю автору, мол, давай вот это у героя спросим, а автор мне отвечает, что это очевидно из контекста. Перечитываю, варю эту мысль и потом такая: «Не, всё‑таки давай спросим» или «Ну да, это очевидно».

Моя позиция: мы все друг у друга учимся. Авторы могут чего‑то не знать, но и я чего‑то не знаю.

Если я снова стану редактором на ставке, то буду настаивать на своих решениях, но в «Кто студенте» мы вместе создаём красоту, вместе создаём что‑то крутое. И поэтому я слушаю мнение и советы других людей.

Что тебе дало главредство в «Кто студенте»?

Я протестировала другой подход к работе, теперь более цельно вижу картину работы редакции. Получила практику редактуры статей.

Ещё полезные связи. Появилось много новых знакомых, именно коллег по цеху.

Что оказалось самым сложным в главредстве?

Неразрывные пробелы! Шучу.

Называть адекватные сроки.

Сложно было говорить авторам, что я не могу сегодня посмотреть статью, хотя обещала. Выполнять обещания не получалось из-за здоровья. Видит у меня только один глаз, и он больной. На основном проекте ненормированный рабочий день: инфоповод может появиться ночью, и лучше всего его отработать сразу, пока все обсуждают. Ещё нужен отдых для глаз: гимнастика, сон, много смотреть вдаль. Что-то срочное на работе — и всё сдвигается. А глаза болят.

Недавно я осознала, как это выглядит со стороны, и начала брать сроки побольше. Я не хотела говорить авторам, что сдвигаю дедлайны из-за болезни. Опасалась, что все решат, будто я болезнью прикрываюсь. Это мой косяк. Надо было учесть свою ситуацию и сразу называть большие сроки.

Пробовала применять сервисы, которые читают текст вслух?

Нет. Мне казалось, если начну такими пользоваться, то подпишусь под тем, что я слепая.

Что было самым интересным, что удивило во время работы?

Для меня было неожиданно: оказывается, не все люди могут сказать, что чем-то недовольны.

В прошлом проекте меня учили говорить, если что-то не нравится. Нужно было не просто вывалить претензию, а объяснить, что именно не устраивает и чего я хочу от человека для исправления ситуации.

Говорить, если что-то не нравится

Для меня абсолютно нормально ругаться по рабочим вопросам. Покажите мне людей, которые решают острую проблему без эмоций. Я любые «разборки» воспринимаю нормально: жаришку устроили, разобрались и всё — работаем дальше.

Что нового ты принесла в «Кто студент»?

Добавила новые рубрики в телеграм-канал:

• «Вторничная дискуссия»;
• карточки-подборки;
• мини-интервью в текстовых постах.

В последний месяц я выпускала два-три интервью в неделю, а не одно, как требует Устав журнала. Экспериментировала с обложками. Обсуждала с бюро мини-формат статей. Хотела не только сделать новый формат, но и начислять за него баллы авторам.

Что ты поменяла в редполитике?

Добавила возможность писать бренды латиницей.
Были ситуации, когда героям не нравилось, что название их любимого бизнеса пишут по-русски. Не скажу, что такое часто случалось, но эти ситуации создавали проблемы.

Я решила, что это не то, на чём стоит терять время.

В своём блоге ты писала, что пуристом быть нет смысла. Что имеешь в виду?

Нет смысла придумывать новые русские слова на замену уже существующим в языке заимствованным «калошам» и «кардиганам». Во всех языках есть заимствования, это нормально.

Если два человека между собой общаются и им удобнее говорить англицизмами — это их дело. Но когда мы пишем для издания, надо смотреть на целевую аудиторию. Если читателям удобно общаться кучей англицизмов, возможно, стоит писать именно так. Но если читатели ещё русский не забыли, от нарочитых заимствований лучше отказаться. В «Кто студенте» мне таких статей не приносили: у нас русский не забыли ни авторы, ни читатели.

Дашь совет начинающим редакторам?

Не то чтобы совет — расскажу про свой опыт, свои шаги к эмоциональной зрелости.

Обида — детская реакция. Раньше я была обидчивым человеком. Обижалась не часто, но если уж обижалась, то сильно. Потом поняла: когда человек обижается, он перекладывает ответственность за свои чувства на другого. Каждый раз, когда подступает обида, я стала задавать себе вопрос: «Кто управляет моей жизнью: я или обидчик?» Это позволяет реагировать на всё спокойнее. Не вступать в конфликты, не продолжать их.

Выражать негативные эмоции — нормально. И обижаться тоже. Да, я только что сказала, что обида — детская реакция. Это правда, но одного осознания недостаточно. Чтобы перестать обижаться, нужны месяцы работы. И что, подавлять свои эмоции? Нет, конечно. Я всё равно обижаюсь, и мне есть куда расти. Главное, понять это и работать над собой.

Не принимать решения на эмоциях. Не знаю, как исключить их полностью — сама ещё не научилась. Но в проекте, где я сама себе хозяйка, очень важно не принимать тупых решений на эмоциях. Однажды я меняла работу, и меня уже ждали в одной компании. Я собиралась туда из-за чувства вины: не хотела их расстраивать, не хотела, чтобы осуждали. Когда я осознала эту эмоцию, то отказалась от работы.

Учусь действовать без эмоций, но это долгий путь. Если делаю что-то на эмоциях, потом провожу работу над ошибками, рассуждаю, как можно было иначе поступить.

Беречь свои ресурсы. Люди делают странные вещи, не думают о клиентах или об окружающих. Раньше меня это задевало. Я могла начать людям доказывать, что они неправы. В супермаркете, например, товары стоят так, что невозможно достать один — обязательно все посыплются. Я не знаю, зачем так сделано. Раньше я бы стала сотрудникам что-то доказывать, сейчас стараюсь аккуратно достать товар. Пусть я потрачу на пять секунд больше, но не израсходую свой эмоциональный и временной ресурс на перепалку с сотрудником магазина.

Говорить людям, если что-то не нравится. Я как-то высказала претензии руководителю, а он спросил, почему раньше молчала. А я несколько месяцев не могла озвучить то, что мне не нравится — думала, что сочтут дурой. Теперь учусь говорить и не держать в себе.

Принцип: либо надо, либо нет. Или я делаю, или закрываю вопрос. Если я что-то запланировала, но не сделала, то начинаю искать причины. Если не успела, то задаю себе вопрос: почему я не нашла времени добиться своей цели? Вопрос неудобный, зато действенный.

Больше неудобных вопросов самому себе — больше результатов.

Окружать себя правильными людьми. Если меня человек бесит, я стараюсь свести к минимуму общение с ним. Если не получается, не буду спорить или что-то доказывать. Это тоже вопрос сохранения ресурсов. Мне важно сохранить свои ресурсы, особенно то время, которое я могу потерять на ссору.

Как ты попала в редактуру?

Я была классической мамой в декрете: не работала, воспитывала детей и в телефончике писала тексты для Инстаграма. Начала я со своего блога, так как несколько лет преподавала йогу, увлекалась эфирными маслами и травами. Уже тогда первый раз прочитала «Пиши, сокращай». Со временем появились предложения писать в соцсетях за деньги.

Первым клиентом стала доула, которая помогала мне в родах. Потом подтянулись друзья и знакомые: у кого-то был свой бизнес, а кто-то был классным специалистом и хотел рассказывать про свои услуги. Позже стали приходить компании за лендингом или сайтом.

Почему решила учиться в бюро?

Я понимала, что мне не хватает знаний в редактуре: читала книги и блоги редакторов, думала, куда пойти учиться. Часто видела в рекомендациях Школу бюро, знакомилась с редакторами, которые после школы делали успехи в профессии, читала истории в журнале «Кто студент». Но когда заходила на сайт школы, думала, что это пока не для меня.

В одну из распродаж в бюро я хотела купить подготовительные курсы, но муж меня остановил и предложил сразу идти учиться на первую ступень.

Расскажи, как попала в журнал «Кто студент»?

Первое интервью для журнала я взяла у Антона Анисимова, студента моего потока и руководителя студии диджитал-маркетинга. Он искал редактора себе в команду и написал в чат нашего потока. Мы с ним списались, работать вместе не получилось, но я предложила взять у него интервью.

Интервью прошло легко: Антон с удовольствием рассказывал об управлении студией и работе с клиентами. Статью делали вместе с главредом Ксенией Петроченковой — с ней было классно работать.

Потом я написала ещё две статьи — темы мне предложила Ксения. Для статьи «Работа в „Кто студенте“ больше, чем баллы» я пообщалась с восемью героями, которые работали в журнале. А интервью с Денисом Барашевичем — это уже полноценная часовая беседа с фокусом на личности героя.

Что посоветуешь ребятам, которые хотят писать в журнале, но идей нет?

Начните с постов в телеграм-канале журнала. Можно делать тематические подборки или карточки с советами на основе уже написанных статей. После работы с небольшими формами взяться за статью будет легче.

Обсудите с главредом возможные темы. У главреда уже может быть интересная тема и подходящий герой. Главред поможет связаться с героем и подскажет, как лучше подготовиться к интервью.

Обращайте внимание на студентов своего потока. Первый раз проще брать интервью у человека, с которым вас уже объединяет учёба. Об этом же говорит Марианна Иноземцева в статье «Работа в „Кто студенте“ больше, чем баллы». Там есть целый раздел — «О чём помнить начинающим».

Почему ты решила участвовать в конкурсе на главреда «Кто студента»?

Ещё в начале учёбы я узнала, что в школе есть возможность стать главредом журнала. Как всегда подумала, что это не про меня. Но мой главред Ксения думала по-другому. Она, как настоящий переговорщик, стала задавать мне вопросы: «А почему не хочешь? Чего боишься?». В итоге я согласилась попробовать, но шла на конкурс с мыслью, что меня всё равно не возьмут.

Заявки подали несколько человек, работу сдала только я. Тогда подумала: «Вот же подстава». Было ещё собеседование — если бы я его не прошла, то главредом бы осталась Ксения. Но жюри одобрило мою кандидатуру, и начались четыре важных месяца моей жизни.

Опиши типичный понедельник из жизни главреда?

У Стругацких есть книга «Понедельник начинается в субботу». У меня так и было: понедельник начинался если не в субботу, то в воскресенье точно. Статья выходит в понедельник в два часа дня, поэтому я старалась, чтобы к воскресенью статью уже проверил корректор.

Вечером в воскресенье я верстала статью на сайте: готовила иллюстрации, переносила текст из гугл-документа на сайт, расставляла акцентные элементы, ставила и проверяла ссылки. Работа над большой статьёй занимала два-три часа.

В понедельник, когда казалось, что всё готово, обязательно находилось, что исправить: то герой просил что-то изменить, то я косячила с оформлением. Приходилось переделывать.

Как ты строила работу с авторами?

Я старалась идти навстречу авторам, прислушивалась к их аргументам. Свои исправления тоже объясняла. Но иногда приходилось говорить, что последнее слово всё-таки за мной.

Если автор долго не выходил на связь, то я напоминала о задаче, спрашивала: «Как дела? Чем могу помочь?». Один раз автор пришёл с классной идеей для статьи, но дальше дело не пошло. Я несколько раз напомнила о статье, отправила мем, но автор пропал. Меня удивляют люди, которые пропадают, хотя я читала про похожие случаи у других главредов.

С какими ещё трудностями столкнулась?

Однажды была сложная ситуация с оформлением статьи. Мы договорились с дизайнером, что утром в понедельник будет готова обложка и фотографии для статьи. Фотографии надо было сделать в одном формате и поменять фон. Дизайнер прислал только фотографии, и, как оказалось, неправильно понял задачу. Так как я не могла ждать, то сама отредактировала фотографии и собрала обложку — к счастью, иллюстрацию для обложки заранее нарисовала дочь автора.

После этой ситуации я поняла, как важно не оставлять всё на последний день и не рассчитывать, что утром в понедельник все всё пришлют. Ещё осознала, что нужно переспрашивать у исполнителя понимание задачи и чётко проговаривать дедлайн.

Что нравилось в главредстве больше всего?

Мне всё нравилось, хотя были и трудности, как в любой работе. Когда я начинала преподавать йогу, мне казалось, что я буду всегда только кайфовать от процесса. Но это тоже была работа, и на неё тоже бывало лень идти. Зато после уроков приходило удовлетворение. Так же было и в главредстве. Я смотрела статью, видела, как много надо править, и мне не хотелось за это браться. Но потом втягивалась и получала удовольствие — и от процесса, и от общения, и от результата.

Работа над какой статьёй запомнилась больше всего?

Про все статьи остались прикольные воспоминания, не могу выделить одну.

Чтобы выложить новую статью на главной странице, надо было подвинуть остальные вниз и убрать самую старую. Я смотрела, как статьи уходят одна за одной вниз, и немного грустила: казалось, что только недавно над ними работала.

Как ты совмещала главредство, учёбу и семью?

Распределяла приоритеты. Дом не был приоритетом: было ощущение, что здесь живёт холостяк с двумя детьми: ходили по крошкам, ели размороженные наггетсы.

Оценки на второй ступени тоже были не главными. У меня был хороший рейтинг в начале второй ступени, плюс благодаря «Кто студенту» я получала в среднем один дополнительный балл в рейтинг каждую неделю. Поэтому в первую очередь я занималась журналом, а потом уже — заданиями второй ступени.

Было сложно, но интересно. Иногда я забывала про еду, похудела. Но четыре месяца в таком режиме прожить можно. Это как с новорождённым ребёнком: главное помнить, что это не навсегда.

Было ощущение, что к тебе как к главреду преподаватели как-то особенно относились на второй ступени?

Мне кажется, что преподаватели не знали, что я главред. Особого отношения я точно не заметила.

Какой он, идеальный главред?

Это человек, которому важен журнал. Я не хотела бы, чтобы в «Кто студент» пришёл главред, который будет относиться к журналу как к второстепенной задаче.

Будет здорово, если в «Кто студент» придёт человек с опытом в маркетинге. Продвижение журнала — серьёзная и сложная задача.

Идеальный главред — уверенный в себе человек, который не боится что-то менять. Мне внедрение перемен давалось с трудом.

И всё же при тебе появились нововведения. Расскажи, что ты сделала?

Предложила начислять баллы корректорам. Раньше студенты не получали баллы за вычитку статей. Я написала в школу, рассказала, почему корректорам важно давать баллы. Теперь корректор получает 8 баллов за статью на первой ступени и 0,24 балла — на второй.

Добавила в редполитику журнала пункт про ресайзы для соцсетей. Теперь автор статьи пишет один или два ресайза: карточку с советами, подборку статей на похожие темы или короткий пост. Эту идею подсмотрела у Ирины Ильяховой в блоге.

Создала группу в Телеграме для всех, кто связан с журналом: авторов, иллюстраторов, корректоров. В группе можно спросить совета, обсудить нюансы работы. Мы разбирались в сервисах расшифровки текста, делились секретами успешных интервью. Эту идею мне подсказала Ирина. У нас были две сессии наставничества.

Расскажи, как ты попала на наставничество к Ирине Ильяховой?

Ирина пишет про построение процессов в редакции и работу главреда. В телеграм-канале она написала, что готова взять начинающего главреда в наставничество: помочь ему подумать, в каком направлении развивать издание.

Пойти в наставничество меня опять подтолкнула Ксения Петроченкова. Я сомневалась, но Ксения нашла нужные слова.

Когда я писала Ирине письмо, то старалась заинтересовать её: показала, какие новые форматы есть в журнале, какие инструменты уже используем в редакции. И как учит Илья Синельников в переговорах, давала право на нет. При этом я опять думала, что меня не возьмут. В результате Ирина ответила и предложила пообщаться.

Как проходили сессии наставничества?

Наставничество с Ириной — не про конкретные советы, а про обсуждение идей. Она мотивировала думать о журнале не как о статьях по понедельникам, а как о редакции с целями, метриками и командой. Например, «Кто студент» может стать площадкой, куда захочется идти работать начинающим авторам, главредам, дизайнерам, руководителям проектов. Где можно будет отрабатывать навыки, а собранный опыт и материалы будут дополнительной мотивацией. В качестве примера библиотеки опыта Ирина показала мне академию «Айти Эдженси».

Еще мы обсуждали систему постановки целей ОКР. Если ставить журналу цель стать востребованной тренировочной площадкой, то нужны измеримые метрики. Я предложила в качестве метрики использовать количество участников в конкурсе главреда. Чтобы журнал продолжал жить, каждые четыре месяца должен приходить новый главред. На момент моего вступления в должность желающих было немного — одна я. А когда уходила, мы выбирали главреда из 9 кандидатов. Привлечь студентов на конкурс в том числе помогла статья с историями бывших главредов «Кто студента».

Также Ирина показала, что редакция — это коллектив. Я поняла, что нам тоже надо общаться, обсуждать сложности, а не сидеть каждому в своей коробочке. Сразу после этого разговора появился чат «Редакция „Кто студента“». Ребята, участвующие в жизни журнала, были этому рады.

Я благодарна Ирине за наставничество. У меня были сомнения во время нашего общения — я сомневалась в самой себе. Но собралась, пошла и сделала.

Что изменилось после главредства?

Вырос уровень редактуры. Но его повышает и авторство в журнале: когда работаешь с главредом, обращаешь внимание на нюансы, видишь свои ошибки.

Тренировка редактуры — не главное, что даёт главредство в «Кто студенте». Для меня было важно попробовать себя в управлении редакцией. Было интересно решать задачи, которые осложняли редакционные процессы, например, поиск корректора для статьи.

Работа в журнале — это кейс, который я положила в портфолио и о котором рассказывала на собеседованиях. И как раз пару дней назад меня пригласили в компанию не только редачить, но и выстраивать процессы и редакцию. Получается, нормально — бояться и сомневаться, если это не мешает двигаться вперёд.

Ксения Петроченкова

Как решилась стать главредом?

Ещё до поступления в школу я читала журнал «Кто студент» и думала, что это мощнейшая редакция, где работают лучшие из лучших. На первой ступени поняла, что хочу взять от школы максимум, и решила стать автором в журнале. Поэтому, когда увидела конкурс на главреда с припиской, что непрошедших конкурсантов позовут авторами, приняла участие. Я ставила цель поработать автором, а вышло, что прошла в финал и меня позвали на собеседование.

Конкурс я тогда проиграла, но зато стала автором «Кто студента». Выпустила свою конкурсную работу, потом поредачила статью и так начала втягиваться в работу журнала. Как раз тогда поняла, как сильно заблуждалась насчёт главредства: думала, что главред сидит на троне, к нему подносят тексты, он там что-то чиркает и отдаёт. Оказалось, что это ответственность и труд. Если бы прошла по конкурсу в первый раз, то не справилась бы с этой ролью, не смогла бы подготовиться и посмотреть на работу старших коллег.

Когда объявили следующий конкурс главреда, я подала заявку, сделала задание и уже была уверена, что выиграю.

Был ли опыт руководства или главредства перед этим?

До школы я два года работала копирайтером в Минцифре Оренбургской области; учиться пришла, чтобы вырасти в редактора. Когда мой руководитель в Минцифре ушёл в отпуск и на больничный, он передал мне руководство над выпуском публикаций и постов. Я руководила одним СММ-специалистом и выпускала материалы чуть больше месяца.

Что было самое крутое в работе главреда?

Самое крутое — постоянная прокачка всех скилов. Это было нелегко, но меня пёрло от работы: я поняла, как все устроено в работе редакции, набила шишки, закалилась. Возможность прокачаться в главредстве, не рискуя чужими деньгами, — это было самым крутым для меня.

Возможность прокачаться в главредстве, не рискуя чужими деньгами, — это было самым крутым для меня

Расскажи о каком-нибудь главредском провале, если был?

У меня работа началась с уверенности, что я буду тем главредом, которого с позором сняли с должности спустя две недели. Есть такое правило: если главред вовремя не выкладывает две публикации, его снимают. А у меня как раз в первые две недели выпуски были под угрозой.

Первый провал случился из-за того, что я легкомысленно отнеслась к информации, что героиня интервью будет в отъезде на выходных и не сможет согласовать материал. Но всё закончилось хорошо, потому что каким-то чудом и автор, и героиня вошли в положение, выделили время в воскресенье, чтобы дошлифовать статью.

Во второй статье я не учла длительное согласование, которое потребовалось из-за упоминания в тексте крупной компании. Нам обещали, что статью будут согласовывать две недели — если бы это было так, мне бы нечего было выпустить во второй понедельник главредства. Но, к счастью, согласование прошло быстрее обещанного.

Ещё один крупный провал случился в середине главредства и был из серии «впритык»: автор пообещала прислать статью во вторник или среду, я доверилась и ждала. В четверг автор перестала отвечать на сообщения, а я запаниковала, потому что запасного материала не было. В итоге в пятницу удалось связаться с автором: оказалось, что не готово вообще ничего, есть лишь расшифровка интервью. Договорились, что я возьму сырую расшифровку, сама всё поредачу и согласую. Материал мы выпустили, но это стоило нескольких дней сильнейшего напряжения. Моя ошибка была в том, что я заранее не обсудила дедлайн по каждому шагу подготовки материала и не позаботилась о том, чтобы была замена, если что-то пойдёт не по плану.

Чему главредство научило?

Когда искала работу в конце главредского «дежурства», я сравнила свои отклики на вакансии с теми, что оставляла до журнала, и увидела, что это будто два разных человека писали. Вспоминается мем, где сидит маленькая собачка и плачет, и рядом мощная прокачанная собака, такая вся мускулистая. Вот я себя так ощущаю.

Я научилась работать чужими руками, ставить задачу авторам, координировать действия нескольких человек, чтобы всё было сделано вовремя. Умею договариваться о сроках, планировать наперёд и разбивать задачи на кусочки; поддерживать автора, чтобы он довёл идею до конца; давать правки, которые человек поймёт, и при этом я его не обижу: чтобы не просто: «Я редактор, я так вижу», — а чётко и аргументировано.

Как главредство помогло в дальнейшем развитии?

После первой ступени меня пригласили в Майндбокс, я работаю внештатным автором их журнала для директоров по маркетингу, пишу статьи о кейсах. Хоть я и не редактор, эта работа меня прокачивает: здесь крутая редакция, у которой многому можно поучиться. Например, я узнала про лайфхак — кофе-созвон перед интервью. Нужно созвониться с героем до основного интервью, познакомиться и согласовать с ним тему разговора. Бывает, что я хочу поговорить об одном, а на кофе-созвоне выясняю, что у героя есть другая шикарная тема. Я только на созвоне узнаю об этой теме, и статья выходит намного интереснее, чем если бы мы про что-то стандартное 100 раз поговорили.

Полина Лукьянович

Как решилась стать главредом?

На первой ступени школы я не решилась идти в главреды: чувствовала, что недотягиваю по навыкам. С инфостилем была знакома только в теории, проектами не управляла, а единственной практикой в типографике и вёрстке была вступительная работа в Школу редакторов. После лекций и тестов я почувствовала себя увереннее и начала присматриваться к журналу: взялась писать интервью с Машей Ольховниковой, помогала с корректурой.
Пойти на конкурс главреда меня вдохновил однокурсник Максим Волков. Он возглавил журнал уже на первой ступени, и я решила: нечего титьки мять — надо тоже пробовать.

Польза главредства была очевидной. Я хотела пройти всю школу до конца, а журнал помогает заработать достаточно баллов, чтобы дойти до третьей ступени. Стремилась выжать из школы максимум пользы: натренироваться в редактуре, визуальном повествовании, вёрстке, переговорах. Ну и амбиции, наверное: хотелось понять, чего я стою, получится ли у меня руководить журналом.

Максим Волков возглавил журнал уже на первой ступени, и я решила: нечего титьки мять — надо тоже пробовать

Какой был опыт в редактуре до этого?

Я работала выпускающим редактором в информагентстве: помогала авторам готовить к публикации заметки, интервью, репортажи, вычитывала их перед выпуском. Этот опыт пригодился. Но одно дело — работать в команде редакторов большого СМИ. И совсем другое — быть человеком-редакцией в «Кто студенте».

Что было самое крутое в работе главреда?

Самым крутым было самой делать материал: от интервью с героем — до вёрстки. Как автор, редактор и корректор я выпустила три статьи. Мне нравилось, что не надо никого пушить — я целиком отвечаю за сроки и результат. Конечно, это работа автора, а не главреда, и я поняла, что кайфую от неё больше, чем от управления и организации. Мой любимый выпуск — с Родионом Скрябиным. Так случилось, что я была в Москве и смогла с ним пообщаться в офисе Палиндрома, а не в Зуме. Материал писался и согласовывался легко, на драйве. Было приятно зафиналить им своё главредство.

Расскажи о каком-нибудь главредском провале?

В мой второй или третий выпуск как главреда мы готовили интервью с Катей Дмитриевой. Это было одно из интервью на конкурсе главреда: вопросы задавал Максим Волков, а я подхватила расшифровку и поручила Карине Крючковой сделать материал. Мы договорились о дедлайне — три недели на подготовку. Тут мне следовало прибить гусеницу гвоздями: проставить чек-пойнты и по Кемпу ещё три раза переспросить насчёт сроков. А я профакапилась — статья забуксовала, запасного материала у меня не было. В итоге за три дня до запланированной публикации мы пришли к героине с сырой статьёй и попросили иллюстрации. Рассуждали так: добавим визуал, а потом дошлифуем текст. Но Катя откомментила черновик и наотрез отказалась нести фактуру, пока не увидит пристойный чистовик. Я ужаснулась, что выпуск сорвётся, и побежала за советом к Максиму Волкову. Он успокоил, что впереди ещё три дня, а у нас четыре редакторских головы: я, Карина, он сам и Катя. Успеем, но придётся попотеть.

За субботу мы с Кариной допилили черновик, я показала его Максиму для перестраховки. Навели красоту и понесли Кате. Конечно, согласовывать в последний момент — это риск. Было спасением, что Катя нашла время и в воскресенье ещё раз прошлась по статье, добавила иллюстрации и дала добро.

Интервью вышло в понедельник, в тот же день Максим Ильяхов на вебинаре похвалил заголовок, а в Телеграме выпуску наставили огонёчков.

Для меня это был классный кейс: я облажалась, но смогла решить проблему; собрала полезную обратную связь от других редакторов; посмотрела, как они работают с текстом; подкачала навык переговоров с автором и героем.

Как главредство помогло тебе в дальнейшем развитии?

Я прокачала полезный навык справляться с повышенной нагрузкой и договариваться с людьми в стрессовых ситуациях.

Школа и главредство помогли мне получить работу в Майндбоксе. По учёбе я пересекалась с Марьей Авраменко — преподавателем бюро и главредом Майндбокс-журнала. По делам «Кто студента» общалась с основателем журнала Сёмой Сёмочкиным, сейчас он издатель в Майндбоксе. Ребята присмотрелись ко мне, а я — к компании. Там были интересные и новые для меня редакторские задачи, сильная команда. Так что к началу третьей ступени я уже была внештатным автором и редактором.

Чем сейчас занимаешься?

Я редактор: готовлю материалы о бизнесе и маркетинге для журнала, пишу для лендингов, сайта, рекламных креативов, выпускаю ежемесячный дайджест обновлений платформы и веду телеграм-канал, чтобы клиенты Майндбокс узнавали о новых фичах и продуктах.

Наталья Которева

Как решилась стать главредом?

Я хотела доказать самой себе, что справлюсь. К тому же мне были нужны дополнительные баллы, чтобы попасть на вторую ступень. Ещё я поняла, что лекции и тесты сами по себе дают намного меньше, чем настоящая практика в журнале.

Какой был опыт в редактуре до этого?

Я работала контент-директором в ИТ-компании, где делали продукты для малого бизнеса и бухгалтерии, а до этого ещё журналистом. То есть, в принципе, я понимала, как работать с медийными проектами, но опыта редактуры в бюрошном понимании у меня не было.

Был ли опыт руководства или главредства перед этим?

На работе бывали эпизодические задачи, когда я помогала освоиться новичкам-копирайтерам и обучала их базовым вещам. То есть навык наставничества был, но полноценного опыта руководства с ответственностью, постановкой задач, контролем исполнения и вот этим всем не было.

Что было самое крутое в работе главреда?

Для меня работа главредом была главной ценностью школы. Мне нравилось выстраивать процессы, составлять сетку, обсуждать, кто у кого и о чём хочет взять интервью. Нравилось вычитывать и дорабатывать статьи.

У нас был активный поток: ребята хотели писать и шли ко мне с идеями. Кажется, я была единственным главредом за всю историю журнала, который выпускал по два материала в неделю — настолько много у нас было идей. Сейчас вспоминаю, как работала, училась и главредила одновременно — это жесть. Хотя тогда меня это драйвило невероятно.

Работа главредом была главной ценностью школы

Расскажи о каком-нибудь главредском провале, если был?

Я запомнила только свою самую первую публикацию. Мы опубликовали мою же работу с конкурса главреда. Я дорабатывала текст в ночь перед публикацией вместе с Яной Попович, героиней интервью, и мне было ужасно стыдно, что вынуждаю человека вместе со мной работать в три часа ночи. Интервью в итоге получилось немножечко кривоватое, но я посчитала это таким посвящением в главреды.

Чему главредство научило?

Главредство научило не пасовать, если что-то идёт не так: получается ситуацию вырулить — выруливайте, не получается — бросайте, иначе это сожрёт слишком много энергии и времени, а выхлопа не будет. Допустим, автор приносит слабое интервью, а все правки вносит как из-под палки. Отказывайте и не бойтесь, что он обидится. Не бойтесь править и аргументировать своё мнение, когда уверены, что правы. Например, я убираю этот кусок текста, потому что он сюда не ложится. Или я переписываю это предложение, потому что оно противоречит редполитике.

Ещё научилась договариваться с людьми, понимать, что ими движет, искать подходы, чтобы они захотели принести интересный материал.

И пожалуй главное — научилась спокойно относиться к критике, фильтровать её. Например, когда слышу критику, сразу задаю вопрос, есть ли предложения, как это исправить. Бывает, что человек не может ответить и ждёт, что ты без каких-либо вводных догадаешься, что переписать. Либо это правка ради правки, которую можно просто пропустить.

Главредство научило не пасовать, если что-то идёт не так

Как главредство помогло в дальнейшем развитии?

Я начала искать работу, когда училась в школе, но мне много отказывали. Это сильно влияло на оценку себя в качестве специалиста: я наивно думала, что выстроится очередь из крутых работодателей, ведь я редактор из той-самой-школы. Уже потом пришло понимание, что полученные знания — это прекрасно, но нужен опыт, и я стала брать разные мелкие проекты, чтобы его наработать.

Однажды я увидела вакансию в Яндекс-практикуме и сделала тестовое задание за пару часов. Не рассчитывала, что меня позовут, но мне предложили хорошую работу. Команда, в которую меня взяли, только-только начинала писать курс «Мидл пайтон-разработчик», поэтому умения выстраивать процессы и общаться с людьми очень помогли.

Кем сейчас работаешь?

Я сейчас шеф-редактор блога на «Хабре» в Яндексе. Пишем технические статьи для технически прошаренной аудитории. До этого работала в Практикуме — редактировала уроки и статьи для «Хабра». А ещё успела посотрудничать с Ламодой — с их блогом, тоже на «Хабре».

Вячеслав Лазарев

Как решился стать главредом?

Стал главредом со второй попытки. В первый раз взял задачу и заленился делать. Во второй раз дожал, потому что был интересный материал — интервью с Ириной Ильяховой. С этой работой я набрал много баллов, поэтому передо мной не стоял вопрос, буду я главредом или нет: на собеседовании с советом меня поставили перед фактом. Уже когда стал главредом, понял, что теперь надо как-то совмещать работу, учёбу и главредство.

Какой был опыт в редактуре до этого?

Работал на «Вилсакоме», писал новости и статьи.

Что для тебя самое крутое в работе главреда?

Наверное, что при мне журнал начал зарабатывать деньги. Мы придумали публиковать вакансии. Я обратился к тем, кто учился в школе со мной и до меня, рассказал, что есть такая тема. Кто-то откликнулся и прислал вакансию для публикации, кто-то отказался, но процесс мы запустили.

Расскажи о каком-нибудь главредском провале, если был?

Мы сделали интервью с Женей Лебедевым и несколько недель бомбили его личку, чтобы он прокомментировал текст, а у Жени всё это время были какие-то другие дела. В итоге пришлось экстренно за две ночи сделать интервью с Кристиной Луниной. Было нервно, и на защите дипломов от нас ожидали разборок. Но всё закончилось хорошо.

Научился организовывать людей, планировать дела, набил шишки

Чему главредство научило?

Начнём с того, что до главредства я никогда никем не руководил, а тут в относительно безопасной среде научился организовывать людей, планировать дела, набил шишки. Стал требовательно подходить к взаимным обязательствам. Право на «нет» — священно, от обязательств можно отказаться в любой момент, но если человек согласился вместе делать проект, а потом пропал без предупреждения, то мне не очень понятно, как можно дальше с ним работать.

Кем сейчас работаешь?

Сейчас работаю редактором в Скилбокс-медиа. Ищу авторов, помогаю им добивать тексты, слежу за дедлайнами, ищу экспертов и общаюсь с ними.

Аня Волкова

Как решилась стать главредом?

Не помню, чтобы приходилось решаться — я просто хотела использовать все возможности, чтобы учиться в Школе бюро и практиковаться в редактуре, поэтому сделала тестовое интервью. Потом мне позвонил текущий главред Костя Ермолкевич и сказал, что я выиграла.

Какой был опыт в редактуре до этого?

Я работала редактором в СЕО-агентстве: писала статьи для сайтов заказчиков, делала описания товаров, рассылки про всякие акции, ещё делала аудит сайтов — насколько удобно для пользователя там расположены элементы и что можно улучшить. Руководящего опыта у меня не было.

Что было самое крутое в работе главреда?

Самое крутое — это наше общение с дизайнером Машей Нечаевой. Мы готовили обложки, визуал статей, обсуждали обтравку волос и подводку в Телеграме. После окончания моего срока главредства я всё ещё обращала внимание на то, как классно получаются у Маши обложки и шеринги. Но спустя время поняла: больше сил лучше вкладывать в смысл, а не в надрачивание обложек.

Чему главредство научило?

Брать на себя ответственность и тащить. В реальных рабочих проектах это очень пригождается.

Как главредство помогло в дальнейшем развитии?

Я не разделяю учёбу в Школе редакторов и главредство — для меня это всё единая школа ведения проектов, подготовки инфопродуктов, применения правил редактуры и вёрстки. Если говорить об этом опыте, он очень полезен, рекомендую всем. Мне это помогло найти заказчиков на отдельные проекты, а через год после школы и постоянную работу.

Учёба в Школе редакторов и главредство — это единая школа ведения проектов, подготовки инфопродуктов, применения правил редактуры и вёрстки

Кем сейчас работаешь?

На защите дипломов я познакомилась с Ирой Ильяховой и сказала, что ищу работу. Ира предложила написать ей, но я долго сомневалась. Когда увидела у неё вакансию редактора в Тинькофф, решилась и сделала тестовое. Ира тогда работала главредом продуктовой редакции в Тинькофф-бизнесе и взяла меня к себе.

Сейчас работаю шеф-редактором сторис в Тинькофф-бизнесе: развиваем с командой канал историй в приложении для бизнеса, делаем полезные и иногда фановые истории, проводим тесты разных механик, вовлекаем пользователей.

Расскажи, чем сейчас занимаешься?

Я окончил Школу редакторов, работаю маркетологом на заводе и редактором в Тинькофф-помощи. Иногда беру другие проекты, но в основном отказываю, потому что высокая загрузка.

Зачем заводу маркетолог?

Маркетолог на заводе делает всё то же самое, что и в другой компании, — помогает продавать больше. Наше предприятие производит сеялки, поэтому и вся деятельность крутится вокруг сельского хозяйства. Мы анализируем рынок и отслеживаем намечающиеся тренды: мониторим объёмы экспорта тракторов и производства зерна, смотрим, какие продажи были у конкурентов. Например, если мы замечаем увеличение поставок крупных тракторов, то можем сделать прогноз, что и спрос на посевные комплексы, большие сеялки, вырастет.

Готовим анализ рынка для новых идей. Например, как-то прилетало предложение производить энергетические установки для Арктики, работающие на возобновляемых источниках энергии; было предложение о производстве рециркулятора воздуха в период пандемии; рассматривали микроГЭС, которая помогала бы генерить энергию жителям, живущим рядом с рекой. В любом случае мы анализируем идею на работоспособность и даём ответ, есть ли смысл работать в этом направлении. Большая часть идей не реализуется, потому что они неэффективны, имеют маленький спрос или требуют обширной подготовки производства.

Также мы находим подрядчиков для контекстной рекламы, ведём сайт, организуем выставки, разрабатываем листовки. В нашей команде я занимаюсь анализом рынка, расчётом с подрядчиками и всей документацией.

Насколько я знаю, ты занимался этой работой ещё до Школы редакторов. Расскажи, что привело тебя в редактуру?

Началось всё с фриланса. У меня была коллега, которая подрабатывала настройкой таргета. Меня заинтересовала возможность получить прибавку к зарплате и работать с разными клиентами, чтобы не закисать.

Я подписался на сообщества эсэмэмщиков: «Таргет-хантер», «Интернет-маркетинг от a до я», «СММ-планер». Начал следить за известными блогерами: Алексеем Ткачуком, Дмитрием Румянцевым, Игорем Манном. Получил сертификат в Май-таргет: настроил несколько рекламных кампаний и добился конверсии по переходам около одного процента. Помню, так гордился этим, что даже опубликовал пост, чтобы повыпендриваться.

В подборке для эсэмэмщиков мне попалась рекомендация на «Пиши, сокращай». Я её купил, прочитал, и мне зашло. Часто использовал сервис «Главред» для проверки постов и статей.

Подписался на Максима Ильяхова: изучил его советы и базовый курс. Часто упоминалась Школа редакторов, поэтому стало интересно, чему там учат. Я предполагал, что редактор работает в газете или в издательстве, а в школе учили делать сайты, вести переговоры и управлять проектами. Решил разобраться.

В то время подводили итоги вызова Главреда про медиаконтур, его выиграла Марианна Иноземцева. Мне понравилась её работа, и я решил спросить у неё про редактуру. Марианна рассказала, что редактор должен уметь и делать, чем он отличается от руководителя проекта, может ли работать один или ему нужна команда.

Подписался на рассылку Ирины Ильяховой «Как войти в профессию редактора». Она подробно рассказывала, кто такой редактор, чем он занимается.

Затем был вызов Главреда про соцсети, и я решил проверить, чему научился и насколько крут относительно других редакторов и эсэмэмщиков. Был приятно удивлён, что вошёл в десятку и получил неплохие оценки. Тут-то я понял, что редактура — это про меня.

Когда ты понял, что хочешь быть редактором, что делал, чтобы достичь этого?

Я подписался на телеграм-каналы с вакансиями. Там увидел, что Тинькофф ищет редактора в блог. Прочитал описание вакансии, решил попробовать. Нужно было сделать тестовое: рассказать о себе, придумать пять тем промостатей и отредактировать фрагмент текста.

Я старался изо всех сил и долго пилил задание, вероятно, поэтому получил приглашение на собеседование в Зуме. На созвоне честно сказал, что делаю первые шаги в редактуре и опыта у меня нет. Меня не взяли, потому что Наде Цветковой, главреду Тинькофф-помощи, нужен был опытный человек, но она сказала, что будет меня иметь в виду и, возможно, я подойду для будущих вакансий.

Через пару месяцев Надя снова искала редактора, который смог бы затащить инфу о карте «Тинькофф Блэк» в мобильное приложение. Я откликнулся, но и в этот раз нужен был опытный редактор. В качестве альтернативы Надя предложила выполнить оплачиваемую пробную задачу под присмотром самой Нади и продюсера Тинькофф-блога. Я согласился и взялся писать статью об электронных подписях.

На статью ушло две недели. Было много правок: когда первый раз зашёл в документ, там всё было перечёркнуто. Я решил, что из-за этого на работу меня точно не возьмут. Но редакторы сказали, что это нормально и моя задача сейчас — разбираться в продукте, смотреть правки и не сдаваться. На второй итерации всё повторилось: опять куча замечаний и ошибок. Примерно на 10-й итерации пришли менеджеры по продукту и тоже оставили кучу замечаний, вся статья опять стала зелёной.

После пробной задачи я стал редактором в Тинькофф и начал брать рабочие задания. Так, ко мне пришёл Миша Кенегесов и попросил собрать раздел о документах для полиса каско: какие документы понадобятся в разных случаях, как их отправить в страховую и в какие сроки.

После я помогал Ане Шелеповой с хелпами для Тинькофф-бизнеса. Моя задача была проверить текст после вёрстки на ошибки, прокликать ссылки, чтобы всё работало и выглядело корректно. Потом стали давать другие задачи.

Я решил, что меня точно не возьмут на работу. Но редакторы сказали, что моя задача сейчас — разбираться в продукте, смотреть правки и не сдаваться.

Что сейчас делаешь в Тинькофф?

Сейчас я редактор Тинькофф-помощи, отвечаю за хелпы по кредитам, страховкам и рефинансированию. Работаю в паре с шеф-редактором Мишей Кенегесовым.

Задачи бывают разные по объёму и сложности. Например, самая большая работа — хелп о страховании путешественников. Чтобы его опубликовать, потребовалось два месяца: собрал информацию о работе продукта, написал, отредактировал, согласовал с продактами, затем разобрался с каждым замечанием, отправил текст корректорам и сеошникам, заказал у дизайнера иллюстрации и обложки.

Из недавнего и не такого большого: написал раздел о новой услуге «Помощь на дорогах». В Тинькофф появилась служба, которая по телефону консультирует по аварийным вопросам и может подъехать на место ДТП, чтобы помочь правильно оформить документы, сфотографировать повреждения, вызвать ГИБДД и сразу же подать заявление в страховую. Моя задача — объяснить автовладельцам, как воспользоваться услугой и кому она доступна.

Бывают и простые задачи: заменить картинки на актуальные, навести порядок в вопросах и структуре, исправить текст, потому что поменялось законодательство или продукт стал работать иначе.

Как ты попал в Школу редакторов?

Я понимал, что хочу развиваться в редактуре, и задавал себе вопросы: «Что мне для этого надо?», «Куда пойти учиться и что попробовать?».

Планировал поступить в Школу редакторов как-нибудь потом, когда накоплю нужную сумму. Но когда в копилке было 12 тысяч, в бюро объявили «чёрную пятницу». Я решил воспользоваться скидкой, но не знал, что купить. Спросил совет у Нади Цветковой, она порекомендовала курс Синельникова и рассказала, что проходила его в Школе редакторов. Также она поделилась, как проходит обучение в школе.

Я подумал, что, если пройду школу, гордиться собой буду больше, чем после просмотра одного курса, и появится возможность сравнить себя с другими. Поэтому я занял деньги и оплатил обучение в школе.

Почему ты решил стать главредом в «Кто студенте»?

О журнале узнал из Фейсбука Марианны Иноземцевой, когда вышло её интервью. Мне понравился стиль журнала, как всё написано и темы: про людей, школу, редакторов. Я хотел делать так же, но сомневался, что когда-нибудь смогу.

Писать в «Кто студент» хотел ещё до школы. Тогда главредом был Кирилл Морозов. Я долго не решался, но желание пересилило страх, и я написал ему: честно сказал, что не учусь в школе, но хочу быть полезным. Кирилл отказал мне, потому что журнал студенческий, и в нём могут работать только ученики Школ бюро. Я не расстроился, но желание поступить в школу усилилось.

Когда я стал студентом, главредила Настя Романова. Её время на посту заканчивалось, поэтому вот-вот она должна была объявить конкурс. Я решил поучаствовать, потому что смог бы добавить работу в портфолио и получить дополнительных баллы в рейтинге школы в случае выигрыша. К тому же мне было интересно сравнить себя с другими ребятами и посмотреть, что я могу.

Я сомневался, справлюсь ли со всем, что на себя взвалил. Тогда у меня уже было две работы и учёба в школе. Должность главреда тоже добавила бы нагрузки, ведь это человек, который отвечает за выпуск: хочешь не хочешь, а в понедельник новая статья должна появиться. Но я так сильно хотел руководить журналом, что решил: «Как-нибудь разберусь».

Я сделал всё возможное, чтобы победить. Четыре дня сидел над статьёй: тратил на это всё свободное время, отвлекался только на задания по школе. Решил выпендриться и сверстать статью в ХТМЛ. Копировал стиль журнала: заходил в код, смотрел шрифты, отступы, кегли, интерлиньяж и повторял в своей статье.

Работу на конкурс отправил за полчаса до дедлайна. Если бы не он, сидел бы ещё пару дней и допиливал, потому что каждый раз, когда собирался отправить, находил ошибки.

Что значил для тебя возможный проигрыш в конкурсе?

Я дико хотел развиваться в редактуре и был готов уделять этому много времени. Должность главреда как раз помогла бы набраться нужного опыта. Но я тогда не верил, что наберу больше всех баллов и выиграю конкурс.

Я ставил перед собой две задачи: первая — посмотреть, чего я могу; вторая — получить обратную связь от жюри и научиться делать лучше. В общем, я не боялся проиграть, но если бы это случилось, расстроился бы, но не бросил. Трудности заставляют меня усиливать нажим.

Ты знал, что ждёт тебя на посту главреда?

Я знал, что основная задача — каждый понедельник выпускать статью, и примерно представлял, что меня ждёт. Ребята рассказали на собеседовании, что эта работа занимает два-три часа в день и никак не оплачивается. Подчеркнули, что главред отвечает за всё: тексты, редактуру, вёрстку, иллюстрации, корректуру и техническую работу сайта.

Ожидания совпали с реальностью, но я пошёл дальше. Первые недели я выполнял план-минимум и просто выпускал статьи, а дальше начал устраивать в журнале революции.

Переформатировал главную. Сделал обложки крупнее, заголовки начал писать капсом и убрал отступы между блоками в мобильной версии.

Обновил раздел с вакансиями. Раньше тексты объявлений не сворачивались и стояли друг за другом — образовывали длинное полотно текста. Это было неудобно: нельзя было охватить взглядом все вакансии, которые есть, и углубиться в изучение нужной, приходилось скроллить и искать подходящую. Я изменил структуру раздела: теперь у каждой вакансии есть заголовок, клик по которому разворачивает описание. Это удобно ещё и потому, что теперь можно дать ссылку на конкретную вакансию.

Добавил ссылки на профили в Бюросфере. Когда я был ещё читателем «Кто студента», обращал внимание на авторов статей — мне хотелось посмотреть на этих людей, узнать, как они учились, чем занимаются сейчас. В то время в журнале указывали лишь имена с фамилиями, поэтому найти ребят было сложно. Я решил, что было бы неплохо добавлять к имени каждого исполнителя ссылку на профиль в Бюросфере.

Чтобы привлечь внимание к прошлым выпускам, я стал делать ресайзы и публиковать их в Инстаграме журнала каждую среду, а по понедельникам выходили основные выпуски. Мне на помощь пришла Махаббат Сердалина, она помогала готовить текст и иллюстрации к каждому посту. Мы делали карусель из обложки и главных картинок из статьи, писали небольшой текст и публиковали сторис.

Помощника по Инстаграму я искал по-взрослому: придумал тестовое задание, собрал отклики и дал обратную связь.

Помню, неделю прикручивал иконку Инстаграма на главную страницу журнала, потому что надо было понять, как устроен Вордпресс: заставить иконку быть ссылкой и менять цвет по ховеру. А потом Инстаграм запретили, и пришлось всё выпиливать, было обидно.

Сильно дополнил редполитику журнала. У меня был такой подход: если я что-то не знаю, то советуюсь с корректорами и добавляю в редполитику. Например, все писали соцсети по-разному: с большой и маленькой буквы, по-русски и по-английски — и каждый раз мы с корректором спорили. Наконец, мне это надоело, я зафиксировал правило в редполитике: теперь все соцсети пишем по-русски с большой буквы.

Я разработал тестовые задания для всех, кто мне помогал с выпусками. Для дизайнера — обтравить фото Ксении Терлецкой, показать на белом и чёрном фоне, нарисовать обложку. Для редактора — отредактировать сложные отрывки, которые взял из расшифровок интервью с Ксенией Терлецкой и Надей Цветковой. Как проверить корректоров, не знал, поэтому пошёл к корректорам в Тинькофф — мне скинули ссылки на тесты, которые я потом присылал всем, кто хочет быть корректором журнала.

Ввёл заявку на статью. За время главредства в журнале я разработал две версии заявки. С первой мне помогла Надя Цветкова: у меня были вопросы по одной из статей, я пошёл советоваться к Наде, а она попросила показать заявку. Я о ней ничего не знал, и Надя удивилась, что журнал работает без заявок. Она предложила самому составить шаблон, чтобы автор приходил подготовленный: подумал, почему пишет про этого героя и какую пользу статья несёт читателю.

Вторая версия заявки появилась после моей работы с Людмилой Сарычевой. Когда я готовился взять у неё интервью для «Кто студента», Людмила предложила заполнить её заявку. Она была сложная, и мне пришлось переделать её пять раз, прежде чем Людмила приняла результат. За это время я понял, как доработать журнальную заявку.

В конце я занялся сео-продвижением журнала и аналитикой: прикрутил к сайту Яндекс-метрику и Гугл-аналитикс, добавил плагин для Вордпресса, который показывает рейтинг статьи по сео и ошибки. Теперь на почту приходят письма со статистикой — главреды могут анализировать поведение пользователей.

Быть главредом мне понравилось. Это прикольно — быть капитаном корабля: никто не говорит, что надо делать, есть только моя инициатива и ответственность. Если бы была возможность, я бы повторил этот опыт.

Как ты совмещал две работы, учёбу и главредство?

Мне повезло, основная работа не отнимает у меня всё время, поэтому я могу совмещать её с другими занятиями. Во время учёбы все окна в расписании я забивал школой, журналом или задачами Тинькофф. Например, мой рабочий день мог проходить так. Встал в шесть утра и до работы проверил и прокомментировал пару статей. Приехав на работу, ещё пару часов занимался делами журнала. Во время рабочего дня делал короткие перерывы, чтобы, например, ответить авторам или обсудить с дизайнером обложку для будущего выпуска. В обед учился: за 20 минут успевал поесть, а 40 минут оставалось на лекции. После работы во время ужина досматривал лекции, а после до ночи делал задачи из Тинькофф.

Чтобы работа по журналу не скапливалась к концу недели, и я успевал с выпусками на понедельник, вёл сразу несколько статей. До среды старался зафиналить материал на следующую неделю и отдать дизайнеру. А с субботы до понедельника верстал. Бывало, что не успевал и отдавал статью дизайнеру только в субботу, а Софья Курганова, дизайнер журнала во время моего пребывания на посту, уезжала на выходные и отдавала готовые картинки только в понедельник. Поэтому приходилось докручивать всё в последний момент. Но Софья ни разу не подвела.

Иногда я задумываюсь, как бы выглядела моя жизнь, если бы не было Школы редакторов, работы в Тинькофф и журнала: с утра пришёл на завод, 8 часов поработал и домой, на диван. Думаю, что сошёл бы с ума от скуки или спился от такой неинтересной жизни.

Конечно, было тяжело, и без потерь не обошлось — пришлось забросить спортзал, хобби и уделять мало времени семье. Во время обучения я был похож на героя Адама Сэндлера из фильма «Клик», который ничего не видел дальше монитора. Но я понимал, что это временно и вырасти без жертв не получится, в голове крутилась мысль: «Сейчас со мной происходит турбобуст, потерпи, это временно». Спасибо семье, что понимала это и старалась поддержать!

Как тебе удалось оставаться в топе рейтинга?

На первой ступени я запаривался над тестами, проверял всё по много раз и старался сдать на максимум. Меня подталкивало желание найти ответ, и я не успокаивался, пока его не находил: перечитывал, искал дополнительную информацию, смотрел блоги и советы. Бывали моменты, когда я искал и не находил прямого ответа, приходилось отвечать наугад — это больше всего бесило.

У меня дедлайн был в субботу, поэтому я всю неделю смотрел лекции и частично заполнял тесты, а в субботу с утра вставал со свежей головой, ещё раз просматривал, сравнивал с лекциями и сдавал.

На второй ступени так же не мог успокоиться: час до дедлайна, а я двигаю пиксели и не могу отправить задание. Несколько раз было такое, что заливал работу на сайт, видел недостатки, всё удалял и переделывал. А потом утром находил новые косяки и молился, чтобы их не заметил преподаватель и не снизил оценку.

Например, на первой неделе, когда я делал задание «Текст о компании», нужно было убрать висячие предлоги. Я тогда не знал, как поставить неразрывный пробел на Винде, и правил их табом и пробелами. Но после сдачи что-то пошло не так: строки съехали, и появились дыры между словами и союзами. Ужасно переживал из-за этого, но пронесло — Максим Ильяхов не снизил оценку.

Какие видишь различия между первой и второй ступенями?

Первая ступень мне нравилась больше, потому что после неё я почувствовал, что вырос: все неочевидные навыки, умения и знания обрели осмысленную форму. Например, раньше я мог увеличить интерлиньяж чисто интуитивно, потому что так лучше смотрится. А теперь понимаю, что действую по принципу внутреннего и внешнего. Появилась насмотренность: стал замечать косяки в таблицах, статьях, вёрстке.

На второй ступени роста было меньше. Комментарии преподавателей мне не помогали, работа выглядела плохо даже после исправлений. Я был недоволен, но не знал, как улучшить — любое изменение делало только хуже. Больше всего помогал чат с сокурсниками и их выполненные задания. Некоторые работы были гениальны, я бы хотел уметь так же.

Какой совет ты дашь тем, кто хочет пойти в Школу редакторов, но боится, что не сможет совмещать учёбу и работу?

У меня есть девиз: «Кто хочет, ищет возможности, кто не хочет — отговорки». Если вы хотите, найдёте время, силы и деньги, а если не получается — значит, плохо хотите, или вам, на самом деле, это не нужно. На эту тему есть фильм Владимира Герасичева «Жизнь, инструкция по применению», который всем рекомендую — там разбирается этот принцип.

Разберитесь, действительно ли вы чего-то хотите. Если да, не бойтесь и пробуйте, всё получится. Главное — не сила одного нажима, а количество попыток.

Со стороны кажется, будто ты ничего не боишься.

Это не так. Я не терминатор, не железный человек — мне тоже бывает страшно. Но я стараюсь бороться со своими страхами и включать осознанность. Например, перед поступлением напоминал себе, что все студенты школы — такие же люди, как и я, они тоже чего-то не умеют, переживают и боятся.

Важно не отсутствие страха, а то, что ты с ним делаешь. Ведь трус и смельчак испытывают одинаковые чувства, но последний умеет с этим бороться и не показывать, что боится, а трус подчиняется этому чувству и отказывается что-либо предпринимать.

Помню, как перед поступлением смотрел на рейтинги студентов и думал, что в школе учатся такие крутаны, что мне, дай бог, в тридцатку попасть. А вышло вон как. Думаю, что тут помогла любознательность, желание научиться и упорство.

В этой статье истории не о баллах, а об интересной работе, знакомствах и любви к журналу. Герои поделились советами, как и для чего начать работу в журнале, на что обратить внимание и как не облажаться. Возможно, они помогут преодолеть сомнения, и скоро в свет выйдет новая классная статья с вашим участием. Или вы решите, что это точно не для вас — про это мы тоже поговорили.

Зачем работать в журнале

Закрепить знания школы на практике и прокачать личный бренд

Первое, за чем я пошла, — это практика. В Школе редакторов на первой ступени её мало, а дисциплин много: текст, управление проектами, дизайн, переговоры. Всё это применить там, где я тогда работала, не удавалось, а «Кто студент» — идеальный вариант для этого.

Есть иллюзия: «Раз это студенческий журнал и работы не проверяют преподаватели из бюро, то это бесполезная трата времени». Но работа над выпуском сложнее, чем может показаться. Меня она очень прокачала в переговорах, текстах и дизайне.

Как вообще началась моя работа в журнале: я люблю рисовать, но не было вариантов выйти за пределы хобби и начать рисовать для дела. В «Кто студенте» такая возможность появилась: мои иллюстрации публиковали в журнале, я получала за это баллы и прокачивала личный бренд. Теперь, когда нужен редактор, который занимается иллюстрациями, часто пишут мне: «Есть такой проект, возьмёшь?» или «Можешь подсказать, что с этим сделать?». Появилась узнаваемость.

Получить обратную связь от более опытных редакторов

Я решила взять от школы максимум. «Кто студент» хорошо погружает в тему и даёт возможность поработать с опытными редакторами. Когда они исправляют материал, то передают свой бесценный опыт.

Первое интервью я брала у Маши Терминасовой, тогда она работала редактором в «Айти-эдженси». Когда я отправила ей текст на согласование, то получила 80 комментариев к документу. Не скажу, что я была им рада, но это было суперполезно — привыкать адекватно воспринимать большое количество правок.

Кроме того, интервью — это задание со звёздочкой. Когда вы пишете текст для лендинга про диджейский пульт, пульту пофиг, как вы про него расскажете. А когда делаете материал про живого человека и значимые события его биографии, он будет докапываться до каждого слова, ведь это увидят его знакомые и клиенты: всё должно быть идеально. В интервью вы редачите не только на уровне смысла, но и на уровне отношений с героем.

Во время работы в «Кто студенте» на мой только что созданный телеграм-канал добавилась пара десятков человек, это было приятно. Потом я устроилась в «Айти-эдженси», где работала Маша Терминасова — героиня моего первого интервью. Не знаю, повлияло ли, что я брала у неё интервью. Думаю, что сильнее повлияло отличное тестовое.

Поговорить с человеком, который интересен, и стать частью комьюнити

Брать интервью ради одних только баллов я бы не стала, с головой хватало нагрузки на работе и учёбе. Но был герой, с которым мне очень хотелось познакомиться в жизни, — это журналист Алина Полянских. Алина живёт в Нью-Йорке и очень редко появляется в России. Когда я увидела, что в конце мая она прилетает в Москву, сразу же поняла: надо хвататься за эту возможность и назначать встречу. Но если бы я написала ей: «Привет, Алина. Я твоя подписчица, давай поболтаем в кафе», — думаю, она бы отказалась. Поэтому мне пришла идея зайти через журнал. Я представилась как студент Школы редакторов, рассказала про журнал «Кто студент», показала примеры и предложила записать интервью — и она не отказала. Мы встретились, пообщались, и получилась классная статья.

Это было моё первое интервью, когда я задавала вопросы не про явление или предмет, а про человека. Чтобы подготовиться, я изучила всё, что выдал Гугл про героиню: перечитала весь её Инстаграм, начиная с первой публикации, посмотрела все прямые эфиры, много выпусков её передач на телеканале, где она работала, видеоинтервью. На встречу я шла очень подготовленной и чувствовала себя немножко Ириной Шихман.

Я не рассчитывала на то, что потенциальный работодатель увидит моё имя в конце статьи и пригласит на работу. Я шла ради эгоистичной цели: задать вопросы об эмиграции и работе русскоязычного редактора за границей. Тогда это сильно меня волновало. В итоге мы вынесли в заголовок статьи грустную для меня мысль: «Эмигрируя, готовьтесь перерезать пуповину». С этим пониманием я сейчас уезжаю, но предупреждён — значит вооружён, и я знаю, к чему готовиться.

Авторы, герои и даже читатели журнала «Кто студент» — классное комьюнити. Особенно это чувствуется далеко от дома: когда в другой стране встречаешь человека из Школы бюро, он вопринимается очень родным.

Несколько лет назад я училась в Израиле, поэтому с интересом наблюдала за ребятами, у которых тоже был опыт жизни и работы в этой стране. Например, Даниэль Полевой рассказывал в «Кто студенте» про работу дизайнера в Израиле, а Катя Беренштейн — про учёбу. Сейчас я в Тель-Авиве и недавно узнала из соцсетей, что Катя тоже тут. Несмотря на то что мы незнакомы, я решила ей написать и предложила встретиться. Оказалось, что Катя тоже рада находить своих и встречаться в офлайне.

Получить новые навыки

Я не работала корректором ни до журнала, ни после. Просто хотелось помочь и попробовать что-то новое. В итоге я погрузилась в сферу корректуры: читала тематические блоги и чаты в Телеграме и даже выработала свой подход, как вычитывать статьи.

Не знаю, делают ли так профессиональные корректоры, но мне метод подходил. Сначала я перечитывала статью от начала и до конца три раза с перерывом в час. Все косяки, которые находила, записывала в блокнот, а потом исправляла их в режиме советов в документе. После этого ещё раз перечитывала статью два-три раза, но уже задом наперёд, чтобы не пропустить орфографические ошибки. В среднем на проверку одной статьи уходило четыре-пять часов.

Корректор в «Кто студенте» может докопаться до одного слова и по ниточке вытащить новые интересные детали. Это умение я потом использовала на всех своих работах.

Ещё один навык, который сейчас пригождается в работе, — собраться и сделать задачу быстро. Когда на корректуру приходили материалы со сроком «сделать побыстрее», меня это бесило: в школе ведь и так дедлайны. Но такой режим подготовил к реальности, и теперь горящие задачи мне не в новинку.

Плюс корректура научила обращать внимание на мелочи, например, используется ли в тексте буква «ё», какая форма обращения к читателю: «вы» или «Вы».

Поработать с главредом, познакомиться с интересными людьми и поступить на бюджет в Школу редакторов

Когда я пришла в Школу редакторов, у меня был небольшой опыт работы с текстами в СММ. Поэтому я была рада возможности поработать с главредом Надей Жгун. Мне непонятно, почему ребята без опыта в редактуре не идут получать его в журнал бесплатно.

Ещё работа в журнале даёт классную возможность пообщаться с интересными людьми: можно прийти к любому главреду и поговорить с ним. Когда я писала Павлу Федорову, у меня тряслись руки: «Где я, а где он». И вдруг он ответил: «Да, завтра могу». Я полночи не спала, а когда начала с ним разговаривать, обалдела, какой он классный. Он дал мне много хороших советов: что надо делать, в какую сторону идти. Каждое интервью, каждый разговор открывает новые возможности, обогащает духовно и профессионально. Как можно этим не пользоваться!

Первую статью я написала из корыстного интереса: хотела узнать, как пройти на бюджетное место, — поэтому на первой же неделе обучения поговорила с победителями вступительного конкурса 12 и 13 потоков Школы редакторов. В результате написала статью о том, как поступить на бюджет, последовала всем советам, сдала свою конкурсную работу и выиграла бесплатное место на первой ступени.

Статьи в «Кто студенте» не гарантируют трудоустройство: нет такого, что работодатель прочитал статью и сразу пригласил на работу. Но Паша Федоров после интервью пригласил меня на собеседование в «Палиндром». Собеседование прошло замечательно: меня не взяли на должность редактора, зато пригласили работать автором. Я писала одну-две статьи в месяц, потихонечку нарабатывала опыт и портфолио. И уже через три месяца смогла устроиться редактором в Манго страхование, им отозвалось моё портфолио и интервью. Так что в целом весь этот опыт помогает.

Научиться управлять людьми и решать проблемы

Если вы работаете автором и боитесь просить повышения, идите главредить в «Кто студент» — смелости станет сильно больше. У меня не было опыта в управлении людьми, а журнал мне это дал.

Я главредил дольше всех: в бюро отменили набор, чтобы обновить школу, а я остался на главредство после третьей ступени, когда получил диплом. Из-за пропущенного набора школы была проблема с авторами — я не мог мотивировать баллами. Тогда пришла идея с подкастами — казалось, что делать их быстрее: расшифровывать не надо, достаточно поговорить, звук обработать и музыку наложить. На интервью тратишь недели две-три, а на подкаст, если плотно засесть, неделю. Правда, сейчас свои первые подкасты я слушать не могу :—)

Главредство научило решать проблемы: например, когда у героя не хватает времени посмотреть текст, надо идти договариваться или всё перепланировать. Не знаю, где бы я был, если бы не этот опыт.

Пока главредил, я параллельно работал в «Лайфхакере» новостником и концу третьей ступени понял, что писать про мемы с «Реддита» мне больше не интересно (без негатива). Журнал помог осознать, чем я хочу заниматься дальше.

Прокачать навык общения и найти новую работу

В журнал я изначально пришла, чтобы получить дополнительные баллы в рейтинге студентов школы. Но это была не единственная причина.

Мне хотелось прокачать навык общения с экспертами — это не самая сильная моя сторона, а в журнале была отличная возможность попрактиковаться.

Также я рассматривала проекты для журнала как шанс познакомиться с известными редакторами и найти новую работу. Спойлер: так и получилось.

Никогда не забуду, как делала интервью с Любой Мамаевой. У нас было три итерации, и в каждую из них Люба оставляла по 70−80 комментариев. Мы работали долго, но в итоге вышло классно, а я получила опыт работы с крутым редактором, научилась замечать и отрабатывать ошибки.

Проекты для журнала помогли мне найти новую работу: после спецпроекта про редакцию «Айти-эдженси» Люба Мамаева предложила мне сделать тестовое задание. Я справилась и попала в команду. А дальше всё закрутилось: я поработала с Любой ещё в одном проекте, а потом она порекомендовала меня в проект, в котором я работаю сейчас.

Журнал дал мне знакомства с замечательными людьми: экспертами и его главредами. Я успела поработать с Кириллом Морозовым, Настей Романовой и Полиной Лукьянович: было круто чувствовать их поддержку и настоящую любовь к журналу.

Проекты для «Кто студента» многому меня научили. Я увереннее держусь с незнакомыми людьми, меньше боюсь задавать вопросы и знаю, как работать со сложным материалом, интересно рассказывать историю человека, удерживать внимание читателя. «Кто студент» дал мне гораздо больше, чем я могла надеяться, поэтому очень советую всем студентам написать для журнала хотя бы один материал.

Помочь и сделать то, чего никто не делает

Мне давно нравился журнал и хотелось поучаствовать в школе. Я написала главреду Анастасии Романовой, что у меня нет идей для статьи, но я хочу что-то делать. Она ответила, что в журнал всегда нужен корректор. А я филолог с профилем русского языка, уже работала корректором. Мне было приятно помочь, сделать то, чего никто не делает, чтобы выпуск был.

Это оказалось интересным опытом. В журнале мы плотно общались с главредом, автором и героями. Я не просто вычитывала на ошибки, но докапывалась до сути и предлагала улучшения.

О чём помнить начинающим

Не бояться

Если есть страх, что хреново пишете или рисуете, то я бы рекомендовала написать главреду сразу с этим опасением: «Привет, я хочу попробовать, но переживаю, что мой уровень недостаточно высокий для журнала. Чем я могу быть полезной?». С вероятностью 99% вас возьмут, предложат какую-то работу или тестово поучаствовать в статье.

Первые иллюстрации для журнала я делала без планшета: рисовала карандашом, обводила маркером, фотографировала на телефон, с телефона скидывала в фотошоп, в фотошопе обрабатывала. Это был ужас, на обложку ушли все выходные. Потом поняла, как этот момент ускорить, а потом купила планшет — так я прокачивалась.

Мы все в школе новички, все пришли, чтобы учиться, нет смысла стесняться того, что вы что-то не знаете или не умеете. Если продолжите бояться — не сможете развиваться. Стоит побороть свои страхи и прийти к человеку с честным предложением.

Найти интересную тему

Моя первая статья вылилась в целый проект — это был эксперимент, как читать быстрее. Я предложила ребятам с потока попробовать три метода для ускорения чтения. Эксперимент длился две недели, участники фиксировали свои наблюдения. Было суперинтересно, мы проделали большую и необычную работу. Но тогда я была новичком, и если бы не помощь главного редактора Яны Акимовой, материал вряд ли бы вышел. Командой мы вытянули эту статью, и я до сих пор горжусь ей — думаю, у нас получилось интересное исследование.

Выбрать максимально комфортного человека для интервью

Мне было очень комфортно делать интервью с Женей Демидовой: мы учились в одной группе в Школе редакторов, я общалась с ней в чате, видела её работы, и мы были на равных, обе — студентки одного потока.

Посмотрите вокруг: с кем бы вам хотелось пообщаться. В Школу редакторов идут интересные люди, и про них всегда есть что рассказать. Ещё можно брать интервью у тех, кто окончил Школу бюро год назад: они ещё не успели стать сильно занятыми и заматереть, но уже научились работать.

Сделать хоть что-нибудь

Первое интервью и первая статья — это всегда сложно. Главный совет — сделайте хоть что-нибудь. Не пытайтесь выдать идеальный результат и сделать сразу, как в универском учебнике для журфака. «Кто студент» — это не работа, это учёба. А чтобы получить знания, нужно время.

Не переоценивать себя, но и не сокрушаться от комментариев более опытного редактора

Перед выходом своей первой статьи в «Кто студенте» я пришла на «Живые советы» в Коворкафе, на вопросы отвечали Максим Ильяхов и Ирина Ильяхова. После советов я подошла к Ирине с просьбой прочесть мою статью и дать отзыв.

Я была уверена, что у меня получилось хорошее интервью: его хвалили одногруппники из школы, главред «Кто студента» и сама героиня — Маргарита Хохлова. Наверное, я словила тогда звёздную болезнь, потому что отзыв опытного редактора спустил меня на землю и больно ударил. Я чуть не заревела, когда его прочитала, подумала: «Пора забирать документы из школы, и не быть мне никогда редактором». Потом закрыла ноутбук, сделала вдох-выдох, прогулялась, а через час вернулась, чтобы перечитать отзыв по пунктам и сделать выводы.

В тот день я несколько раз перечитала интервью, разобралась, что можно в нём улучшить по советам Ирины. Вот что я вынесла из отзыва.

Фокусироваться на одной теме. Интервью с Маргаритой было обо всём: и про школу, и про работу, и про путешествия. Когда мы с ней разговаривали, это казалось логичным. После отзыва я сняла розовые очки и поняла, что всё смешала в кучу, что стоило строить интервью вокруг профессиональной деятельности. Сейчас бы я сузила тему ещё сильнее: не про юикс-редактуру в целом, а про узкоспециализированные вопросы. Например, про инклюзивность и этику в интерфейсах, Рита рассказывает об этом на вебинаре в Яндекс Практикуме.

Осознав свою ошибку, я даже сменила тему курсовой, потому что в ранее выбранной теме я не смогла сфокусироваться на одной мысли. После школы в тестовых заданиях и сейчас в своих работах я всегда слежу, держу ли я фокус на одной теме.

Выносить самое интересное в лид или анонс, чтобы зацепить внимание читателя. Раньше в своих работах я этого не делала. Например, лид статьи, которую я попросила прокомментировать, звучит так: «Контент-стратег о вопросах в тестах, любви к интерфейсам и о работе в „Профи-ру“». Лид сухо пересказывает темы интервью — в нём нет острых моментов, которые вызвали бы у читателя удивление или интерес. Теперь стараюсь выносить в начало необычные или провокационные детали, но тут главное — не переборщить и не уйти в желтизну.

Раскрывать героя. Из отзыва Ирины я поняла, что конфликт помогает раскрыть человека, показывает, как и с чем герой справляется, что его волнует и задевает. Но мне некомфортно вытягивать из людей информацию и задавать им провокационные вопросы. Поэтому для себя я решила, что интервью — это не моё.

Я не раз возвращалась к отзыву Ирины. Сейчас, спустя три года, я понимаю, что он многому меня научил.

Делать сейчас то, что потом вряд ли получится

Про работу в «Кто студенте» я рассуждала так: «В Школу редакторов я, скорее всего, больше не приду. Если я не сделаю это сейчас, получится ли у меня это в дальнейшем?». Это как на отдыхе в условных Карловых Варах, где спа-процедуры стоят очень дорого, но если задать себе вопросы: «Когда я сюда ещё приеду?», «Смогу я попробовать эту процедуру где-то ещё?» — то понимаешь, что надо пробовать.

Поймайте момент, когда у вас хорошее настроение и подъём сил, например после чашки вкусного кофе, — и напишите главреду. Всегда можно отказаться, а если не попробуешь, будешь жалеть.

Не рассчитывать на баллы

У меня были большие планы на спецвыпуск про детей в школе: я хотела пройти на вторую ступень и рассчитывала на дополнительные баллы. Но она вышла после подведения итогов в рейтинге, поэтому баллы я не получила.

Оценивать свои силы трезво

Авторство и главредство у вас точно заберут какой-то кусок времени, а ведь школа и сама по себе непростая штука. Но если чувствуете, что вывезете, — надо делать обязательно. Причины вроде: «Как же мой утренний смузи», — отмазка для себя же, не надо так рассуждать. Опыт, который вы получите в журнале, суперценная штука, не хуже лекций или практики на второй ступени. Особенно если до этого автором или редактором нигде не работали.

Когда не надо идти в «Кто студент»

Если не видите в этом ценности

Если смущает, что работа в журнале не приносит денег, то лучше не пробовать. Скорее всего, вы просто забьёте. Я была готова пилить статьи и иллюстрации бесплатно, потому что чувствовала, что получаю от этого большую пользу: практику, дополнительные баллы, полезные знакомства и продвижение личного бренда. Лучше заранее оценить свои приоритеты. Если важны деньги, то, возможно, лучше потратить своё время на то, что их принесёт.

Только ради баллов и опыта

Я советую писать в журнал по любви, из желания и интереса: если есть классная идея, если есть герой, если очень хочется с кем-то познакомиться, но не знаешь, как найти к нему выходы. А опыт можно получить и в других проектах за деньги, пусть и небольшие.

Если вас вдохновили истории ребят, делимся полезными ссылками:

• о журнале, какие статьи и для кого писать, читайте в редполитике журнала;
• совет Людмилы Сарычевой «Как взять интервью?»;
• гайд Марианны Иноземцевой «Интервью для чайников».

Кем работаешь и почему захотел уйти в другую профессию?

Я юрист. Учился в юридическом колледже, а потом поступил на третий курс «Международного юридического университета». Днём работал юристом, а вечером учился в вузе.

Работаю с 2005. В конце 2020 понял, что устал, разочаровался и достиг потолка. Уже примерно понимал, как оно будет. Где-то законы работают, а где-то нет. Взять даже формат арбитражных отношений между юридическими лицами: многие вещи так цинично происходят, что стало просто неинтересно.

Последней каплей стало заявление на меня о преступлении по одному из арбитражных дел, будто я подделал документы. Ответчик это сделал, чтобы затянуть процесс.

Расскажи подробнее о том, как на тебя подали заявление о преступлении.

Клиент заказал перевозку у логистической компании, но фура с товаром пропала. По закону, если перевозчик не привёз груз, он возмещает ущерб. Мы подали иск о взыскании стоимости груза с перевозчика, но их юрист на суде отказывался брать на себя ответственность: «Не наш водитель, мы вас вообще не знаем». Сумма дела небольшая — порядка полутора миллионов рублей, но та сторона хотела идти до конца, мы тоже.

На третье-четвёртое заседание они подали заявление о фальсификации документов и попросили назначить экспертизу, которая стоит 200 тысяч рублей и может растянуть процесс ещё на полгода.

Это было выгодно другой стороне. Они поняли, что решение будет не в их пользу и нужно будет платить, поэтому всячески пытались оттянуть срок выплаты. Чтобы убедить судью назначить экспертизу документов, ответчик написал на меня заявление о преступлении — фальсификация документов.

Судья отложил дело на месяц, чтобы получить согласие экспертов и дать время ответчику перевести деньги на депозит суда для оплаты экспертизы. Но деньги не пришли, судья перенёс ещё. Через месяц ответчик снова попросил судью отложить дело. В итоге, спустя четыре месяца, ответчик отказался от экспертизы: «Мы ничего не занесли на депозит, поэтому экспертизы не будет». Дело закончилось решением в нашу пользу. Длилось это год и 8 месяцев.

Для юриста заявление о преступлении — не страшно, но это удар ниже пояса. Заявить об экспертизе документов можно было и без этой клоунады. Я отбрехался, но после этого решил, что пора что-то менять.

Расскажи о циничности в мире юриспруденции.

В юриспруденции есть термин «Шикана» — злоупотребление правом.
И сейчас этим часто злоупотребляют:

• пишут заявление в уголовку, чтобы затянуть суд;
• присылают поддельный факсовый документ;
• зовут «своих» экспертов, которые заранее напишут то, что им скажут.

И из таких мелочей складывается большая картина, становится неприятно. Если год назад одинаковые дела решались одним образом, то сейчас они решаются уже по-другому, и это не потому, что вышел новый закон, а потому что практика повернулась.

Многих судей сейчас знаю по фамилии и понимаю, что: «Ааа, я иду к Иванову, всё, значит это надолго». Или к Петровой: «Блин, она хорошая тётка, главное лишнего не говорить, а давать информацию порционно, по пунктам». Готовишься к суду не процессуально, а к конкретному человеку.

Как выбирал новую сферу деятельности?

Я искал, как сделать сайт с кейсам юридической фирмы, но пока гуглил, как это сделать, часто находил советы бюро про редактуру и дизайн. Понял, что мне это нравится, интересно. Стал потихонечку углубляться: подписался на канал «Главреда», затем наткнулся на блог Никиты Ларионова — «Бегущий редактор». Слушал его подкаст — «Есть вопросик»: выпуски с Ириной и Максимом Ильяховыми. Ещё тогда прочёл книги: «Пиши сокращай», «Ясно понятно».

В том интервью, с Ириной, они много раз упоминали Школу редакторов и я подумал: «Чё за школа?». Посмотрел эту неподъёмную, длиннющую страницу, решил сравнить с «Нетологией» и «Скилл кап», где меня ничего не впечатлило, даже не запомнил ничего. Подумал, что бюро — это фундамент знаний по редактуре, много теории, практики.

Ещё я учился в «Чендж бейсикс» — курс Наташи Бабаевой про управление проектами, чендж, ран. Там рассказывают, как делать дела, управлять проектами, впихивать невпихуемое, брейнштормить.

Я брал интервью у Наташи: в нём она рассказала, что такое чендж, ран и про обучение на курсе.

Оказалось, что я учился вместе с Ириной Ильяховой. Это такой момент, когда ты думаешь: «Хм, Ильяхова, знакомая фамилия, а потом: Ааа!», — и вот это всё сложилось.

После обучения в «Чендж бейсикс» принял участие в вызовах Главреда. Хорошим пинком к поступлению в школу стали вторые и третьи места в этих вызовах. Купил подготовительные курсы, а 1 апреля 2021 года начал учиться в Школе редакторов.

Хорошим пинком к поступлению в школу стали вторые и третьи места в вызовах Главреда

Чем тебя привлекает редактура?

Работа юристом связана с документами и текстом, но их стиль кардинально отличается от того, которому учат в Школе редакторов.

Проучившись на первой ступени понял, что существует два мира — старый серый мир классической бухгалтерии и юриспруденции, где у тебя пятнадцать звонков за час, чтобы переспросить одно и то же, ужасные шаблоны таблиц, документов и писем.

И мир диджитала — с радугой и единорожками. Дело тут не в удаленке и Мальдивах, а во взаимопонимании, выполнении задач и уважении людей друг к другу. Кардинально иные взгляды на бизнес, задачи, цели. Прикольно, что существует такой мир. Чем больше я занимаюсь редактурой, тем меньше нравятся задачи по юридичке.

Расскажи про первый текст, за который тебе заплатили.

Это был проект для «Нескучных финансов». Делал его параллельно с обучением на первой ступени Школы редакторов.

В марте 2021 года принимал участие в вызове — «Кто возглавит медиаконтур?», занял второе место. По итогам вызова ко мне пришел Илья Ерёмин, главный по контенту в «Нескучных финансах». Предложил написать письмо для велкам цепочки одного из их сервисов.

Он сразу сказал: «Держи демо учётку, вот тебе контакты продактов, общайся, разговаривай». Глаза боятся — руки делают. Убил на это майские праздники: сделал проект, а потом ещё статью. Первую денежку заработал благодаря вызову Главреда.

Чем запомнилась эта работа?

Это было небольшое письмо на четыре тысячи знаков. Но я всё делал в первый раз: первая платная работа, первый заказчик, первый сервис и Зум-колл с продактом. Учитывая, что я работаю юристом, то привык общаться с клиентами из старого мира: менеджерами по продажам, коммерсантами, поставщиками алкоголя.

Например, ни у одного моего клиента нет Трелло или каких-то систем управления, кроме 1С — всё это очень грустно. В мире диджитала, даже если нужно срочно что-то обсудить, то люди всё равно заранее договариваются о созвоне. А я привык, что если клиенту нужно — он звонит, если не дозвонился, то звонит ещё. Заранее никто не договаривается. Это был майнд блоу момент.

Чему тебя научил этот проект?

Если смотреть с технической стороны, банальным вещам: работе с Гугл-доком и хоткеям. Потому что до апреля-мая 2021 года моя основная рабочая машинка — Ворд и Эксель. Про Гугл-доки не знал.

Если с организационной стороны, то в первом проекте попрактиковался:

• общаться с людьми;
• задавать вопросы;
• слушать ответы.

Это был первый опыт, когда я общался с человеком не просто в формате разговора, а снимал информацию, которая понадобится для материала. Своеобразный редакторский навык: слушая человека, параллельно структурировать информацию в голове и представлять, как она ляжет в конечном продукте.

Как ты решился поучаствовать в вызове Главреда без опыта, навыков?

Сразу вспомнил стикер про слабоумие и отвагу…

Ещё до начала первой ступени Школы редакторов, вообще нихера не понимая в редактуре, я занял третье место в вызове «Визуалити».

Потом попробовал себя в вызове «Кто возглавит медиаконтур?». Это всё было на любознательности какой-то. Не сказал бы, что были страхи, сомнения: просто пошёл и сделал.

Что тебе помогало занимать места в тройках лидеров в редакторских конкурсах?

Если вспомнить вызов о медиаконтуре — там надо было сделать любое из пяти заданий или сразу все. Я взял все пять. Нужно было заморочиться со звуком, а я последний раз что-то делал в 2007 году, если не раньше: «Окей, полез посмотрел, почитал, давай попробуем. Что-то получилось».

Потом мне сказали, что работа со звуком — одна из лучших частей моей работы. Опять помогло правило: «Просто начать делать и не бояться. Попробовать, покрутить, посмотреть, как оно делается».

Есть совет для людей, которые боятся подступиться к новым задачам?

Пообещать себе хотя бы полчаса позаниматься этим. Не сидеть, не думать, не переживать, а просто начать: написать текст, собрать мудборд, посмотреть, как что-то сделать. На Ютубе и в советах бюро есть куча информации о том, как собрать макет, работать в Фигме, Фотошопе. А потом за работой незаметно проходит час или полтора.

Сейчас вспомнил, что первый вызов главреда так и начал: «Ну, дай-ка полчаса перед сном попробую». Начал в 23:00, закончил в 03:00. Довольный сдал работу и лёг спать. Это действительно работает.

Чем сейчас занимаешься?

Сейчас началась третья ступень. Продолжаю заниматься проектами по юриспруденции, пишу статьи для «Майндбокса» и сервиса «Газпромбанк Инвестиции».

Как начал сотрудничать с «Майндбоксом» и сервисом «Газпромбанк инвестиции»?

Когда я был главредом «Кто студента», «Майндбокс» опубликовал вакансию в журнале, а я на неё откликнулся. Созвонились с Сёмой Сёмочкиным, обсудили и с августа начали. Запилили пробный проект, а потом вышла ещё статья.

В «Газпромбанк инвестиции» предложила написать Женя Веселова. Мы учились в одном потоке Школы редакторов — написал одну статью, сработались.

Планируешь внедриться в какое-нибудь агентство и работать там на постоянной основе?

Вся эта история со школой — это шаги, чтобы перестать заниматься юриспруденцией и начать заниматься редактурой. Пока не знаю, в каком формате это будет: с одной компанией или как фриланс.

Поездки по судам слишком много времени съедают, а ещё общение с клиентами. Хочется уйти на удалёнку, но работая юристом это невозможно.

Какие задачи стоят перед человеком, когда он только заступает на пост главреда «Кто студента»?

Основная задача, которая у тебя есть — выпустить статью в ближайший понедельник. Совет директоров журнала не спускает список задач после вступления в должность.

Либо остается материал в наследство от предыдущего главреда — наработки, черновики, информация об авторах, — либо нет. Мне повезло: Олеся Зайцева, предыдущий главред, передала наследство, с которым я начал работать.

Первая статья у меня уже была, а дальше задача — набрать команду авторов для сотрудничества, чтобы были новые выпуски. Потому что когда приходишь, тебя не ждёт команда авторов и не просит: «Дай нам задачи!». Если не сформируешь авторский пул, то будешь писать сам.

То есть, первая задача — выпустить что-то в ближайший понедельник, разобравшись, как это всё работает, а вторая — думать о том, что выпускать на следующей неделе, о чём писать, каких героев брать.

Когда приходишь, тебя не ждёт команда авторов и не просит: «Дай нам задачи!»

Как много времени ты уделял главредству?

Довольно много — часа 2−3 каждый день минимум, но не подряд. Постоянно читал что-то в ночи, после работы или в дороге. Моё главредство большей частью прошло ночами. Мне и авторы чаще отвечали в 11−12 ночи.

Ты либо переписываешься с героями, либо сам едешь на интервью, либо делаешь расшифровки, либо верстаешь. Постоянно какая-то работа в потоке: кто-то дёргает, спрашивает, сливается, приносит идеи.

Причём нет такого, что ты просто сел, два часа позанимался журналом, закрыл комп и пошёл делать что-то другое. Это прям в течение дня такой разброс. Можно сидя на встрече переписываться с автором, в перерывах читать статью на ближайшую неделю, а вечером верстать её в Вордпресе. Журнал требует внимания постоянно и много.

Чем занимался в журнале во время главредства?

Искал авторов, иллюстраторов, которые были моей самой большой головной болью. Если у меня был уже какой-то пул авторов, темы и идеи, то всегда была проблема найти иллюстратора. Несколько обложек рисовал самостоятельно, просто потому что не было людей. Это было самым сложным, что пришлось делать самому.

Где-то через месяц после начала главредства, успокаиваешься, понимаешь, как всё работает. После того, как разобрался с процессами, начинаешь думать над улучшением журнала. Через какое-то время воспринимаешь журнал своим, а своё хочется холить, лелеять и придумывать какие-то прикольные штуки.

Подумал, что у журнала есть Фейсбук, но нет Инстаграма — сделал. Ещё ряд идей записан на доске Трелло журнала, в наследие будущим главредам. Одного человека не хватает на то, чтобы заниматься всем, учитывая, что это факультативная штука.

Через какое-то время воспринимаешь журнал своим, а своё хочется холить, лелеять

Расскажи, как делал интеграцию журнала с Биржей Главреда.

Олеся Зайцева, предыдущий главред журнала, взяла интервью у создателей «Кто студента»: Сёмы Сёмочкина и Стаса Сажаева. Сёма предложил мотивировать авторов баллами на Бирже Главреда. Я спросил на вебинаре у Максима Ильяхова, что он думает по поводу интеграции журнала и биржи. Он сказал: «У меня такое ощущение, что у вас в редполитике написано: не писать Максиму Ильяхову…».

Потом я собрался с духом и написал ему. Предложил давать баллы только за спецвыпуски, чтобы журнал развивался чуть шире, чем он есть. Писать не только про студентов и преподавателей, а про людей из профессии в целом. Максим мне прислал техническое задание с описанием того, как интеграция биржи делалась для сервиса «Буст».

Созвонился с Сашей Тубольцевым и Петей Трунковым, создателями «Буст», спросил, где они искали разработчиков. Чтобы интегрировать биржу в журнал, нужно было сделать программную часть, подготовить код. То есть интеграция делается не руками, а с помощью API.

Месяц или полтора я искал разработчика. Так как это всё на добровольных началах, то писал сначала в чат первой ступени с этим вопросом, сокурсницы дали контакты мужей, которые занимались разработкой. Общался с ними, но там никто не помог. У всех работа, не до того было.

К тому моменту моё главредство уже подходило к концу, понял, что нужно эту тему докручивать. И написал знакомому разработчику: он помог советом, делом. Мы с ним немного поменяли парадигму: не стали делать интеграцию через мега программирование, а сделали с помощью программных средств Гугла, чтобы её было удобно поддерживать главредам и не вмешиваться в хостинг сайта. Потом утвердил решение у Максима, протестировали и запустили этот процесс. Договорился ещё о том, чтобы за спецвыпуски, которые были с начала моего главредства, ребятам зачислили баллы.

Когда главред заступает на должность, то он остаётся один со всеми задачами, а исполнители постоянно меняются?

Да, это странный симбиоз — ты отвечаешь за выпуск, но у тебя нету постоянной команды. Все учатся, работают и авторы пишут только за мотивацию: за баллы в школе и на Бирже Главреда. Тебе приходится постоянно искать авторов, хотя бы на одну-две недели, чтобы был буфер.

Многим журнал нравится, многие ребята из школы хотят работать для журнала. Прикольно, что у него есть прослойка таких людей.

Тебе приходится постоянно искать авторов, хотя бы на одну-две недели, чтобы был буфер

Какие были ошибки в работе во время главредства?

Мне несколько раз прилетало за опечатки от Николая Товеровского или от кого-то из ребят. Благодарил, исправлял.

Как-то не работали некоторые страницы журнала, приходилось быстро разбираться, что такое редирект ссылок в Вордпресе.

Были слитые интервью. Когда с героем пообщался, но интервью не вышло по каким-то причинам, но это не ошибка, а часть процесса.

Какой опыт получил от главредства, какие выводы сделал после этого?

Я, наверное, до сих пор не рефлексировал об итогах главредства.

А вообще, опыт колоссальный: каждый день читаешь кучу материалов, общаешься с авторами, собираешь команду, рулишь процессом. По-моему, Олеся в интервью говорила: «Главредство даёт ощущение крыльев за спиной», — и я с ней согласен на 100 процентов. Ощущение от руководства таким процессом даже страх публичности снимает, потому что понимаешь, что публикуешь журнал, который прочитало несколько тысяч человек — это классное ощущение. Когда идешь общаться с героем, у которого подписчиков больше, чем у журнала — тоже классное ощущение.

Стал понимать, как работает Вордпрес и ХТМЛ, как верстать. Появился опыт работы с авторами, учитывая, что раньше его не было: «С людьми надо ширше, мягче», — как в старом фильме. Изучил особенности цифрового мира: как лучше подавать информацию, согласовывать.

Вывод — классно заниматься журналом, интересно. Именно в его самобытном формате. Когда ты четыре месяца занимаешься всем, а потом скрепя сердце отдаёшь место следующему главреду — это классный жизненный опыт.

Что делать, если автор делал интервью, а потом перестал выходить на связь?

У меня таких ситуаций не было. Была одна страшная история вначале главредства — я не знал до среды, что буду выпускать в понедельник. Первое интервью было с Аминой Примой. Оно уже было отредактированное после конкурса.

Второе — с Катей Кушнир, оно осталось в наследство от Олеси Зайцевой, предыдущего главреда. Третье взял у Наташи Бабаевой, за первые две недели главредства, и за неделю его забабахал на волне энтузиазма с помощью Насти Романовой — она была редактором. И после Наташи у меня была пустота: не знал, что буду выпускать.

Неожиданно девчонки с моего потока прислали готовое для выпуска интервью c Женей Веселовой. Я даже не знал о его существовании. А дальше уже проблем не было: интервью стабильно выходили и после меня 6−7 выпусков оставалось.

Бывало ребята пропадали, но потом возвращались, но это не было критическим моментом. Понимаю, что работа в журнале не приносит денег, но мне повезло, что ребята, с которыми сейчас учусь — классные и ответственные. Я мог на них положиться.

Про что любишь писать, какие темы интересны?

Мне не нравится писать на юридические темы, как это не смешно звучит. Наверное, это из-за того, что хочется от неё отстраниться. Когда приходится в этом разбираться, то у меня появляется неприкольное состояние.

Я не так много тем перепробовал. Нравится брать сложные темы, в которых можно что-то придумывать помимо текста и иллюстраций и делать в них какие-то классные штуки.

Когда был первый проект для «Майндбокса», там нужно было написать статью про ARPU — это маркетинговая метрика, которая показывает, сколько пользователь в среднем приносит денег. Я для этой статьи сделал калькулятор для расчета метрики по месяцам. Взял в Гугл-доке табличку, из неё вывел диаграмму, чтобы было наглядней и получилось классно.

В статье для журнала «ВыИскали», я сделал образец жалобы. Эта статья была на юридическую тему. Просто взял свою же жалобу, которую писал по административке, немножко переделал, чтобы можно было опубликовать: «Вот, пожалуйста тебя статья, а в ней сразу образец жалобы, который можно взять в Гугл-доке, скопировать, набить на свою ситуацию».

Мне нравится, когда можно развернуться и сделать дополнительную пользу ещё внутри материала. Не в тексте, а в чём-то, что поможет, что-то более прикладное. То есть дать не только инструкцию Икеи, а ещё и шестигранный ключик, который поможет собрать.

Не сказать, что это какой-то отдельный майндсет — для меня это просто способ решения задачи. Не всегда может получиться, но прикольно, если это можно сделать. Для меня это не является каким-то сверх вложением сил, времени.

Как с Инстаграмом для журнала — была идея, что можно не только публиковать материал и искать авторов, а делать что-то ещё дополнительно. Я думал, что когда Сёма, Оля и Слава делали дипломный проект — этот журнал, — то обложки согласовывали с Мишей Нозиком. Как оказалось потом — нет, это я придумал, моя галлюцинация. Но тогда уже постучался к Мише и попросил помочь с обложками для Инстаграма, он с радостью согласился. При помощи тебя и Миши мы сделали гайдлайн, макет обложки и так появился Инстаграм.

Как понять, что интервью получилось классным, полезным, интересным?

Мне кажется, что это такое внутреннее ощущение, когда интервью начинает читаться как художественная литература. Тогда всё удалось. Дело тут не в логике, не в терминах и оборотах. Когда зачитываешься и понимаешь, что прочитал что-то классное — тогда интервью получилось. В тексте есть душа героя, что-то, что может зацепить читателя и откликнуться. Какими-то метриками трудно измерить — это просто чувствуешь, когда читаешь. Не скажу, что у меня эта штука мега прокачана.

Вспоминая Николая Товеровского, возникает ощущение сделанности. Даже если интервью читаешь раз 10−15, всё равно это ощущение складывается.

Мне кажется, самая боль — это когда ты уходишь после интервью и думаешь: «Блин, такой классный разговор, его надо выпускать подкастом». Но понимаешь, что контекст отношений другой. Общались для печатного интервью, а не живой речью, чтобы это можно было опубликовать.

Ты в моменте столько эмоций вытащил, а на бумагу их переложить трудно, чтобы оставить и речь героя, и пользу, такая внутренняя проблема — отредактировать так, чтобы и не перередачить и не оставить просто сырую расшифровку.

Когда зачитываешься и понимаешь, что прочитал что-то классное — тогда интервью получилось

Что помогает бороться с боязнью брать интервью?

Никита Ларионов и кто-то ещё из главредов говорил: «Просто идёшь, берёшь, стучишься, спрашиваешь». Я сам писал многим героям с предложением взять у них интервью. Из всех, кому предлагал, даже не из школы, только один ответил, что не хочет сейчас давать интервью, может быть в дальнейшем даст. Все остальные с радостью соглашались, находили время.

Мне было мега страшно брать первое интервью у моей сокурсницы Кати Беренштейн. Мы встретились вживую, я мега волновался: мокрые ладошки, боялся, что ничего не запишется, всё рухнет. Это интервью потом вместе с ней дорабатывали, записывали. Оно вышло, получилось, всё классно.

Следующее интервью было с Наташей Бабаевой, тоже вживую. Общение с Наташей — это один из мега опытов моего главредства: «Как кусочек космоса пощупать». Наташа — это человек-энергия, мозг, эмпатия. Это что-то на уровне ощущений, когда приходишь и получаешь кучу классной информации. Я знаю, что такие люди есть, но я их довольно редко встречаю. Расшифровка интервью получилась на 49 тысяч знаков. Я его отредачил на волне эйфории за одну неделю, Наташа довольна и я тоже.

Этот момент эйфории после интервью — на него можно подсесть. Многие говорят, что можно подсесть на татуировки — вот это похоже. Сначала страшно, непонятно, потом в процессе может быть даже больно, но потом ты приходишь и хочешь ещё.

К чему сейчас стремишься?

Если прямо вот узко на ближайшие полгода — закончить школу, пройти третью ступень и пробовать делать разные крутые штуки. Стремлюсь дальше учиться, как в школе, так и в каких-то проектах. Я понимаю, что ещё маленький и надо расти.

Какие качества нужны, чтобы стать главредом?

Мне кажется тут должны быть хорошо прокачены софт-скилы. Важно уметь понимать читателя, общаться с авторами. Быть понимающим, и в то же время строгим, сердитым — это всё про баланс хорошего руководителя.

Главредство — это общение с клиентами, читателями, авторами, дизайнерами, верстальщиками, то есть это общение с кучей людей, которые тебе помогают делать издание. Поскольку работа творческая, то какие-то классические методы управления, например, проектное управление, не особо будут вкатывать. Это не про то, чтобы сюси-пуси разводить, но понимать, чувствовать людей. На удалёнке это трудно делать, но стоит пытаться пощупать человека через Телеграм. Такой вот софт-скил21-го века.

Что посоветуешь будущим главредам «Кто студента»?

Не идите на конкурс главреда (смеётся)…

Наверное, посоветую не бояться брать интервью. Классно, когда выстроена работа, когда остались материалы в наследство, но всё-таки посоветую самому идти, не бояться. Идти не только к студентам, но и к преподавателям, делать спецвыпуски.

Ходить к другим ребятам из индустрии — это классный опыт, классное общение. Во-первых, расширяется горизонты, во-вторых, если продолжать делать, то цепочка малых событий поможет в дальнейшем.

Имеешь в виду, что маленькими шагами в итоге придёшь к результату?

Да. Для многих журнал не самый известный, но люди всё равно соглашаются дать интервью.

Журнал даёт доступ к людям, которых раньше читал в интернете, смотрел на Ютубе. Можно предложить взять интервью и с большей вероятностью они согласятся. Cможешь с ними пообщаться, впитать их мудрость. И кто знает, как всё дальше сложится.

Плюс это скил, который тебя прокачает — редактура, общение и так далее. Основной совет — больше общаться.

Чем ты сейчас занимаешься?

Я письменный переводчик, работаю в основном с английским языком. До фриланса была редактором журнала и менеджером по маркетингу.

А какое у тебя образование?

По образованию я лингвист и преподаватель английского и немецкого. Но когда закончила институт и переехала в Киев, то искала работу, связанную с языками, не с преподаванием. Совершенно случайно мне предложили стать редактором журнала по флексографской печати, который тогда готовили к выпуску.

В девяностых продукты только начинали фасовать в упаковку с ярким дизайном. Объёмы были большие, направление востребованное и денежное, но о последних технических новинках не знали почти ничего — так и появился специализированный журнал. У нас была маленькая редакция: сначала два человека, потом три, поэтому я и выпускающим редактором была, и статьи переводила.

Переводишь только на русский?

На русский, за редкими исключениями. Есть разные школы перевода. Мне ближе европейская, в которой считается, что качественным может быть только перевод на родной язык. Для того чтобы на высоком уровне переводить, допустим, на английский, надо долго прожить в англоговорящей стране, получить образование на английском, разбираться в теме и уметь переводить. Чего-то одного — мало.

Ты ведёшь блог о переводах и особенностях фриланса. Когда он появился?

Сайт с блогом я завела в 2012 году. Когда после офиса занялась переводами, поняла, что никого не знаю, я не в тусовке. Переводческих конференций тогда было очень мало, поэтому решила знакомиться с коллегами через блог.

Переводчики неплохо знают друг друга, а тематических блогов тогда было раз-два и обчёлся. Оказалось, если писать регулярно и не слишком скучно, то читатели найдутся. И когда в 2013 году в Киеве прошла первая конференция переводчиков, со многими мы были уже виртуально знакомы.

О чём пишешь в блоге?

Я всегда писала о том, чем занималась в текущий момент. Конспектировала темы, когда что-то изучала и пыталась разобраться: собрала материал, проанализировала и написала пост в блог как памятку, которую смогу открыть, когда понадобится.

Про Школу редакторов писала тоже, но к середине первой ступени информации стало так много, что не успевала сесть и всё переработать. Когда начну активнее применять новые знания в работе, вернусь к блогу.

Часть статей писала для развлечения: про языки, про алфавиты, реальные и выдуманные. Есть статья про языки в «Звёздных войнах». Я с детства любила читать книги про лингвистику, и мне до сих пор это интересно.

Пока блог на паузе — совмещать с учёбой, журналом и работой не получилось. Вернусь, когда придумаю форматы, которые будут полезны мне и интересны читателям.

У тебя в блоге много обзоров книг, в том числе и англоязычных. Читаешь их в оригинале или в переводе?

Я люблю переводы, но только хорошие, а это — редкость. Если взять список из системных требований школы, то пару книг с удовольствием прочла в переводе, а остальные пришлось на английском.

А что читаешь помимо учебной литературы?

На другую литературу пока не нахожу времени. Раньше за завтраком читала на планшете что-то мотивирующее или бизнес-литературу. Пока бегала или гуляла, слушала аудиокниги. Научиться их слушать — целое дело, зато потом здорово экономит время. В аудиоформате хорошо идёт то, где не надо много запоминать и системы выстраивать. Достаточно воспринимать и перерабатывать в идеи.

По вечерам мне лучше бумажные книги, потому что от экранов за рабочий день устаю. Стараюсь читать художественную литературу. Для переводчика это полезно, помогает поддерживать чувство языка. По работе, да и в жизни, часто приходится иметь дело с плохими текстами. Чтобы не воспринимать их как норму, помогает периодически переключаться на что-то достойное.

Стараюсь читать художественную литературу. Для переводчика это полезно

Какие блоги или каналы ты читаешь?

По работе мне интересно читать западных блогеров: как и что они делают, с кем работают. Там мне чаще встречаются полезные материалы, поэтому держу в поле зрения больше не рунет, а англоязычный сегмент.

С каналами как-то не сложилось, не считая тех, что по учёбе. Пока не нашла ресурса, который давал бы мне больше, чем отнимал времени. За 20 лет работы с текстами замечаешь, что темы начинают повторяться. Меняются ракурс и подача, но принципиально нового очень мало.

Расскажи, как тебя находят клиенты?

Наверное, как и много где: по личным рекомендациям и через ресурсы, где ищут переводчиков с нужным направлением и опытом. Работаю чаще всего над большими проектами с постоянными клиентами. Обычно это два-три проекта, но на время школы пришлось пересмотреть график. В марте я подписала новый контракт на год и ничего больше не ищу — пока просто не потяну.

Вообще, поиск и общение с потенциальными клиентами — для фрилансера процесс непрерывный. Конечно, постоянная загрузка удобна, но всё когда-нибудь заканчивается. Даже если твоей работой все довольны, рано или поздно подойдёт к концу проект, изменятся условия, закончится бюджет.

Давай поговорим об особенностях работы с текстом для переводчиков. Ты поправляешь стиль при переводе?

Стиль оригинала действительно часто отличается от того, что будет работать в переводе. Но всё зависит от аудитории, назначения текста и редполитики.

Если говорить о технических переводах, то типовые документы подчиняются строгим правилам и стандартам, включая ГОСТы с общими требованиями к текстовым документам. Да, тексты получаются сухие, но техническая документация и не должна развлекать. Читатель получает упорядоченные и знакомые конструкции, так что быстро выхватывает нужное. Сейчас многие отошли от этих принципов, а зря.

То же и с синонимами. В технических текстах они лишь вводят в заблуждение и запутывают читателя. Поэтому в авиации, например, есть свой стандарт языка Simplified Technical English — с рекомендованными конструкциями и списком запрещённых слов. Некоторые принципы для студентов прозвучат очень знакомо: действительный залог вместо страдательного, простой синтаксис, до 20 слов в предложениях, одно предложение — одна мысль. Стандарт придумывали, чтобы писать технические тексты простым и ясным языком, который легко поймут те, для кого английский не родной.

С техническими текстами понятно. А с маркетинговыми?

Мне иногда кажется, что в маркетинговых текстах за 20 лет не изменилось практически ничего. У корпораций они как были ужасными, так и остаются: пресс-релизы под копирку, надоевшие бессмысленные слова и жаргонизмы. Переводить всё это очень скучно.

Если текст изначально плох, значит, он мусорный или нужен для галочки. Тут два варианта: либо ты это принимаешь и работаешь с тем, что есть, либо решаешь: нет, я так не буду — и отказываешься от сотрудничества. Бывает, что исходные тексты полностью перерабатывают, но это зависит от заказчика.

У тебя в твитере я прочитала, что ты работаешь в организации Women in Localization. Чем там занимаешься?

Я волонтёр и один из организаторов украинского филиала, отвечаю за социальные сети и маркетинг. Это международная инициатива, объединяющая тех, кто уже добился чего-то в своей профессии, и тех, кто только начинает. Можно нарабатывать контакты с коллегами из других стран, учить других и учиться самой.

Понятие «локализация» шире, чем просто перевод. Это адаптация цифрового контента — продуктов, программ, сайтов — к языку и культуре локали (целевого рынка). В части интерфейсов, например, это пересекается с тем, что мы изучаем в школе.

В основном мы занимаемся организацией тематических мероприятий по переводу и локализации. Сейчас, к сожалению, всё онлайн, но надеемся в ближайшем будущем вернуться к реальным встречам.

Традиционный вопрос: как ты оказалась в Школе редакторов?

Пару лет назад где-то увидела «Кодекс бюрошника» Артёма Горбунова и поняла, что мне это очень созвучно. Слегка адаптировала кодекс и опубликовала у себя в блоге. Потом заметила, что есть ещё и школа, где преподают интересные люди. Изучила всё, что смогла найти, и решила поступать. Поскольку я готовилась, никаких неожиданностей на первой ступени не было. Всё, как я себе представляла, всё интересно, разве что чуть интенсивнее, чем хотелось бы.

Увидела «Кодекс бюрошника» Артёма Горбунова и поняла, что мне это созвучно

Готовишься ко второй ступени?

Планировала, да. Но получилось не совсем, потому что подписала новый контракт и добавилось главредство. Пока составляю план учёбы, собираю материалы, обновляю рабочее место — поставила монитор побольше, чтобы глаза не уставали. Так что готовлюсь, но гораздо менее интенсивно, чем рассчитывала.

Если совмещать школу с работой, то на отдых времени особо не остаётся. Как ты «заряжаешь батарейки»?

Уже настроилась, что отдохну после второй ступени. Там будет неделя, и вот её-то я не упущу! (Смеётся). Обычно стараюсь на пробежки выходить, особенно с аудиокнигой. Люблю гулять и читать. Чтобы отдохнуть от компьютера, стреляю из лука. Раз в месяц стараемся встречаться с коллегами — обменяться новостями и узнать, кто над чем работает.

В последнее время полюбила аниме. Сын подсказывает, что стоит посмотреть, для каких сериалов есть удачные переводы, а что лучше в оригинале с субтитрами. Подписалась на учебник японского Кристины Луниной — может, и язык заодно освою.

Как решила участвовать в конкурсе на главреда журнала?

К пятой неделе первой ступени я утомилась от потока информации и тестов. Заваленное вступительное задание тоже не добавило энтузиазма. Решила почитать журнал, и оказалось, что проблемы у студентов одни и те же. И ничего: как-то люди разбираются, заканчивают школу и идут дальше. Если действительно хотеть, то всё получается, а значит, получится и у меня.

Было очень приятно, что есть человек, который этот проект придумал, вывел на достойный уровень и вместе с командой стандартизировал, чтобы журнал можно было выпускать и дальше. Поэтому я решила, что если смогу внести свой вклад и тоже кому-то помочь, то с удовольствием это сделаю. Закончила курсовую и почти сразу подала заявку на конкурс.

У тебя уже много выпусков. Как тебе в роли главреда?

Работа в журнале — это крутая возможность применять на практике всё, что изучаешь, не дожидаясь второй ступени. Много кто говорит про нехватку обратной связи и при этом не пользуется тем, что уже есть и доступно всем. Обратная связь на первой ступени — это журнал. Как главред я каждый день использую навыки практически из всех дисциплин: переговоры, управление проектами, вёрстка, тексты.

Отдельная благодарность журналу за возможность пообщаться с фантастическими людьми. Когда брала интервью на конкурс, приятно удивлялась, насколько разные и при этом интересные люди собираются в школах.

Обратная связь на первой ступени — это журнал

В чём основная задача главреда журнала «Кто студент»?

Мне кажется, перед каждым главредом стоят две задачи. Во-первых, не уронить планку того, что уже сделано. Во-вторых — попробовать привнести что-то своё и сделать так, чтобы следующему главреду было немного проще работать.

У переводчиков на больших проектах с множеством языков есть широко распространенная практика: таблицы с вопросами и ответами. Если нужно, то с разбивкой по годам. Когда человек подключается к проекту, который начинался без него, сразу видит, какие проблемы возникали у коллег, как и кем решались. До конца главредства попробую сделать такую таблицу для журнала.

Да, сейчас у нас есть редполитика, но она никогда не будет исчерпывающей. Если задавать меньше одинаковых вопросов, останется больше времени, чтобы двигаться вперёд.

А какие сложности?

Для меня главным отличием главредства в студенческом журнале от реальной работы стало то, что здесь тебе никто ничего не должен. Сегодня автор решил писать статью, завтра передумал. Или, например, нужен корректор, а баллы за это не положены, поэтому договариваешься, с кем и как получится.

Вторая сложность в том, что авторами выступают студенты. У всех разные возможности и разный уровень. Мне давали и пять тысяч знаков потока мыслей, и готовые интервью: расшифровали быстро и без ошибок, отредактировали, логически упорядочили, утвердили — и всё это в срок и без напоминаний.

Причём качество текста не зависело напрямую ни от опыта, ни от того, кем работает студент. Мне кажется, чаще всего авторам сложно подготовить интервью, потому что не хватает умения поставить себя на место читателя. Тем, кто уже пробовал себя в качестве редактора, это даётся проще.

Авторам сложно подготовить интервью, потому что не хватает умения поставить себя на место читателя

Главредство приносит больше мучений или удовлетворения?

Конечно же, удовлетворения. Я постоянно учусь чему-то новому и сразу это пробую.

Главредство помогает понять: я могу, я сделаю, у меня получится. Я придумаю, как, потому что других вариантов нет. Каждый понедельник должна выйти статья, и ты с этим живёшь. Ищешь способы, и они находятся. Это даёт если не крылья за спиной, то, как минимум, хорошую и продуктивную веру в себя.

Ты планируешь заниматься редактурой после школы?

Когда я брала интервью у студентов, обычно спрашивала, получится ли у них объединить то, чем они занимались раньше, с тем, что изучают в школе. Я бы хотела, чтобы у меня это как-то пересеклось. Пока не знаю, как, но есть настрой, значит, найдётся и способ.

Сейчас мне проще и быстрее зарабатывать переводами. Но когда двадцать лет делаешь одно и то же, хочется искать новые подходы, чтобы и дальше получать драйв и вдохновение. Я рассчитываю, что школа мне в этом поможет и покажет путь из выгорания в новые проекты, совмещающие переводы и редактуру.

Кто ты?

Я преподаватель — и на данный момент, и по жизни. Несмотря на то, что у меня профильное образование исследователя, преподавание — это то, чем я занимаюсь почти всегда, независимо от того, что ещё делаю параллельно. Я кайфую от преподавания и могу учить чему угодно и кого угодно, в рамках своих знаний и компетенций, конечно.

Ты родилась в Риге?

Да, родилась и выросла, поступила там в университет и окончила бакалавриат химфака.

Бакалавриат в Латвии, диссертация по химии в Швеции и преподавание математики в США. Как так получилось?

Когда я училась в университете, мои друзья и знакомые ездили на программы по обмену. У меня страх неизвестности и любовь к упорядоченной жизни перевешивали желание сменить обстановку. Но на последнем курсе я поехала навестить друга, который учился по обмену в Швеции. Из любопытства сходила на химфак и испытала культурный шок: отлично оборудованные лаборатории, приборы для исследований, которые мы видели только на картинках, общительные преподаватели без пафоса. Конечно, мне захотелось там учиться. Родители меня поддержали, и на магистерскую программу я поступила в Упсальский университет.

Сложно было учиться в Швеции?

Было интересно. Больше всего мне запомнилась химия в криминалистике. Я потом адаптировала некоторые лабораторные из этого курса и сделала образовательный проект для подростков по химии, стилизованный под детективное бюро.

Вообще, учебный процесс сильно отличался от латвийского университета — с большим акцентом на самостоятельную работу, изучение дополнительной литературы. Лабораторные были приближены к реальным условиям: мы сами брали образцы для исследований, планировали процесс. А вот экзамены там очень серьёзные. Мы их сдавали в специальных ангарах, куда разрешалось принести только ручку и бутылку с водой, а парты стояли в трёх метрах от соседей. Списать — без шансов.

В Швеции мне понравилось, и после магистратуры я поступила в докторантуру в Стокгольме. Почти шесть лет изучала токсины в морепродуктах и разрабатывала методы их исследования.

Как оказалась в Америке?

Приехала в Бостон два года назад с мужем, которому предложили работу в Массачусетском технологическом институте.

Латвия, Швеция, США. Жила ещё в каких-то странах?

Так, чтобы несколько лет — нет. Три месяца прожила в Гонконге, ездила туда по программе обмена. В Гонконге я прочувствовала кайф медленных путешествий. Не «галопом по европам» и три музея за один день, а с погружением в атмосферу, вдали от туристических троп. По рабочим дням я была в университете, а на выходных исследовала город.

Почему ты сейчас учитель математики?

Просто эту работу удалось найти первой. Когда я приехала в США, то искала работу, связанную с образованием. Сейчас преподаю математику детям с первого по пятый класс в школе дополнительного образования. Ещё была волонтёром в естественно-научном кружке, там мы проводили с ученицами эксперименты по химии и биологии.

Какая у тебя самая сильная черта?

Наверное, не бояться пробовать. Не получится — и ладно. Через три года в докторантуре я поняла, что это не моё. Но мне было интересно преподавать другим, учить студентов. Решила, что попробую закончить, а там видно будет. В итоге защитила докторскую диссертацию.

Как узнала про Школу редакторов?

Несколько лет назад увидела в соцсети пост знакомой, которая там училась. Отметила про себя, что классная школа. Решила, что в свободное время займусь, но откладывала поступление до того момента, когда станет ясно, зачем мне это надо. Как только поняла, записалась в ближайший набор. Для меня самая сильная мотивация — понимать, зачем я это делаю.

Переезд в Америку — не конечная точка. Из-за специфики профессии мужа в ближайшие лет пять-десять мы переедем ещё несколько раз в разные страны. Каждый раз искать работу на месте довольно сложно, особенно если попасть в страну, где я не знаю язык. Так я стала задумываться о том, чем могла бы заниматься удалённо так, чтобы это приносило удовольствие, было интересно и полезно.

Самая сильная мотивация — понимать, зачем я это делаю

И какие впечатления от первой ступени?

У меня не было особых ожиданий. Чем бы я ни занималась дальше, умение работать с текстом пригодится в любом случае. Самым интересным было узнать, про что будут лекции — что важно для современного редактора. Когда я стала главредить в «Кто студенте», стало ещё очевиднее, почему важны не только типографика и текст: понадобились и переговоры, и организация времени.

В Школе редакторов я попала в группу людей — преподавателей, студентов — с похожими взглядами на жизнь. Самоорганизация, высокий уровень личной ответственности, строгие дедлайны мне не мешали. В упорядоченной системе мне комфортно и спокойно работать. Устала только в последние три недели. Не от учёбы, а от того, что в голове накопилось слишком много новой информации, которую хотелось разложить по полочкам, прежде чем двигаться дальше.

На первой ступени у тебя были полноценная работа, главредство, семья. Как?

Восьмичасовой рабочий день имеет мало общего с продуктивностью. Количество работы не прямо пропорционально качеству. Я организовала процесс так, что получила три выходных дня с воскресенья по вторник. Успевала смотреть лекции, вовремя сдавать тесты и выпускать в понедельник журнал.

Кстати, как ты отдыхаешь?

(Смеётся.) Это жестокий вопрос в условиях локдауна и отсутствия свободы передвижения. Для меня лучший отдых — это смена локации. Не обязательно далеко, не обязательно надолго. Я, например, никогда не была в отпуске больше двух недель.

Когда мы жили в Европе, с отдыхом было просто: купил билет на самолёт — и на выходные в Париж или в гости к родителям. Тут так не работает. Когда я ехала в Америку, то представляла себе, что мы будем колесить по дорогам, куда-то ездить на выходных. Но оказалось, чтобы доехать до чего-то действительно необычного, посмотреть красивую природу, нужно несколько часов. Расстояния здесь гораздо больше, чем мне казалось.

Ты стабильно была на верхней строчке рейтинга. Что посоветуешь тем, у кого идёт не очень?

Когда я начинала преподавать, мне объяснили: и взрослого, и ребёнка можно научить только тому, что находится у него в зоне ближайшего развития. Новые знания усваиваются, если человек к этому готов.

Для меня знания из лекций Школы редакторов оказались в нужной зоне. До этого я писала научные статьи, редактировала статьи однокурсников, работы студентов. То есть, опыт работы с текстами был, пусть и специфический. В своё время освоила графические редакторы. Ну и, конечно, помогли многолетняя привычка учиться, навыки работы с источниками, умение организовывать время и приоритизировать задачи.

Тем, кому очень сложно, стоит прокачать предыдущий уровень. В школу лучше приходить подготовленным.

Почему вдруг графические редакторы?

Всё началось с увлечения фотографией. Фотоаппарат мне подарили ещё в школе, и в какой-то момент я поняла, что мне интересны не снимки в компьютере, а фотоальбомы и фотокниги. Стандартные шаблоны меня не вдохновили, поэтому скачала Фотошоп и собрала макет сама. Освоила основные инструменты, стала задумываться о композиции, дизайне. Всё это пригодилось, когда верстала задания первой ступени и дорабатывала обложки для журнала.

Продолжаешь фотографировать?

Продолжаю. Делаю альбомы, ставлю на полочку и радуюсь. Периодически мы их смотрим всей семьёй. Когда я разглядываю свои детские снимки, то самые памятные — те, на которых семья, какие-то детали быта того времени. Сейчас я просто фотографирую жизнь и хочу выйти на новый уровень, это уже у меня в планах.

А наука в профессиональных планах есть?

Мой преподаватель химии на подготовительных курсах в университете работал на полставки — совмещал науку с бизнесом в пиротехнике. Он не просто объяснял, а всё время что-то показывал, взрывал, и это было здорово. Время от времени я с кем-то занимаюсь индивидуально, и мне нравится, когда дети выходят с горящими глазами: «Химия такая интересная!»

Поэтому в сфере редактуры я хотела бы найти работу, связанную с наукой или медициной — в образовательном проекте или издательстве. Скорее, из области популяризации науки, ведь я преподаватель: умею и люблю объяснять простыми словами сложные вещи. Я часто слышу, что химия — это сложно, или что химия — это плохо, если речь о продуктах питания и бытовых предметах. На самом деле, весь мир вокруг нас — сплошная химия, и мне хотелось бы сделать её ближе и понятнее.

Ещё было бы интересно помогать учёным представлять свои открытия в более доступной и продуманной форме. На научных конференциях бывают постерные сессии, когда исследователи презентуют свои результаты в форме плакатов. Чаще всего это лист А0 с кучей текста, который никто не читает, и мелкими картинками. Даже учёным, которые работают над смежными темами, бывает непросто разобраться, что же хотел сказать автор. Лучше оформленные плакаты принесли бы больше пользы.

Что делаешь в перерыве между ступенями?

Мне помогает план развития на год, который мы составляли в начале обучения. Там я наметила, какие хотела бы прочитать книги из рекомендуемых бюро, какие небольшие проекты сделать, чтобы потренироваться в вёрстке. План корректирую, но обязательно выполняю что-то каждый месяц.

Недавно поняла, что неуверенно себя чувствую, если нужно написать текст. Сейчас пошла курс на Маши Мозолевской «Своими словами» и пытаюсь понять, что мне мешает писать.

И как, получается понять?

На заре популярности ЖЖ я пыталась вести блог-дневник, но у меня откровенно не получалось. Сейчас я понимаю, почему: я больше думала о том, как понравиться читателю. После учёбы в школе стараюсь смещаться в сторону пользы и опоры на личный опыт вместо гипотетических ситуаций. На курсе «Своими словами» много говорят о том, что нужно не ждать музу, а работать, используя логическую структуру текста и памятуя о пользе для читателя.

Почти сразу после начала учебы ты решила участвовать в конкурсе на главреда. Почему?

На тот момент я училась в школе меньше месяца, но решила рискнуть: хотела попрактиковаться в качестве редактора, поработать с командой авторов и иллюстраторов. Посмотреть, смогу ли я качественно выстроить процесс.

Дальше была главредом по принципу «глаза боятся, а руки делают». Делать решила настолько хорошо, насколько могу: не страдать ненужным перфекционизмом и не лажать.

В чём были главные сложности?

Это интенсивная работа, которая занимает много времени. Были авторы, с которыми мы бесконечно пересылали, корректировали и редактировали тексты. Были разные герои, довольные и недовольные. Ещё одна сложность в том, что из-за разницы в часовых поясах я круглыми сутками переписывалась с авторами и героями: в голове работа всё время была со мной.

Что больше всего понравилось?

Каждую неделю выходит готовый результат, и это круто. Мы поработали с автором, героем, иллюстратором — и вот он, продукт.

Главредство помогло мне понять, что быть редактором — это моё, мне это интересно, хочется расти в этой области. Было здорово знакомиться и сотрудничать с разными людьми. С кем-то я неплохо прокачала навыки переговоров, а с кем-то было просто здорово проводить время и сообща работать на результат.

Есть любимые выпуски?

Да, но любимые по-разному. По содержанию мне, например, понравился выпуск про Лену Киселёву, которая редактор и живёт в Канаде — практически моя соседка. Были интересные статьи с точки зрения вёрстки. Так, например, за вёрсткой статьи про то, как редакторы работают с авторами, пришлось сидеть долго, но результатом я очень довольна. Некоторые статьи запоминались косяками: верстать в воскресенье, а иллюстратор в субботу пишет, что не успевает. Приходилось самой рисовать, что-то ещё придумывать.

Как тебе кажется, куда будет журнал развиваться?

Как читателю мне очень нравятся тематические выпуски с экспертами и статьи, где собран опыт нескольких студентов. Я понимаю, что изначально журнал создавался под формат интервью и так и называется «Кто студент». Но кажется, сейчас есть смысл публиковать больше образовательных статей в помощь начинающим студентам: как сдавать вступительное, как сделать курсовую.

Когда сейчас студент работает над курсовой, ему приходится тратить время на самостоятельный поиск информации и примеров. Можно было бы готовить подборки и шпаргалки. Время приступать к курсовой? Вот разборы Максима Ильяхова, вот его чек-лист, а вот примеры курсовых, получивших высокую оценку в 10, 11, 12-м потоках. А дальше уже каждый делает для себя выводы.

На что стоит обращать внимание новому главреду?

Мне кажется, для начинающего редактора самое главное — это не бояться и не идти на компромисс с собой. Если ты видишь и понимаешь, как хорошо, то делай хорошо. Если сомневаешься — спроси. И не бойся писать людям: общаться не страшно. Стоит как можно быстрее нарабатывать контакты, раскидывать «сеть», чтобы вылавливать будущих авторов и дизайнеров и дальше уже поддерживать с ними связь.

Если видишь, как хорошо, делай хорошо. Если сомневаешься — спроси

Что посоветуешь тем, кто будет участвовать в следующем конкурсе — 17 мая?

Выделить на это достаточное количество времени. Когда я проводила конкурс, было много недоделаннных работ: чётко прослеживается, что вот тут мы начали, а тут устали. Если участвовать, то постараться выложиться и сделать лучшее из того, что можешь. У любого человека есть встроенный фильтр халтуры: он сам прекрасно видит, когда делает нормальную работу. Не надо сдавать на конкурс халтуру, это не пройдёт. Распланируйте время, сделайте как можно лучше и сдайте. Это обязательно увидят и оценят.

До школы ты не работал с текстом, как ты здесь оказался?

Прочитал «Пиши, сокращай», стал читать советы главреда, узнал о бюро и так проникся, что решил поступить. Больше всего меня вдохновили видео Ильяхова, на которых он переводил душные бюрократические тексты на русский язык, это было похоже на магию какую-то, и я тоже захотел научиться.

А чем ты занимался до этого?

Да много чем. Я думал, что хочу стать врачом, долго учился в медицинском, но ничего не получалось. Потом понял, что это желание было навязано родителями, и это их мечта, а не моя. Перебивался с двойки на тройку, учиться не нравилось, потому что было неинтересно. А после пары практик в больнице я ещё и разочаровался в системе здравоохранения.

Было очень страшно признаться себе в том, что столько сил, времени и нервов потрачены впустую. И себе и родителям — они очень хотели дать мне высшее образование. Но после пяти лет такой учёбы, когда стало уже невыносимо, я ушёл из универа.

Ощущения, конечно, были смешанные. Мне 23, у меня нет ни образования, ни денег, ни представления о будущем, из общаги скоро выселят — короче пиздец. Но вместе с этим было какое-то невероятное ощущение свободы. Впервые за 23 года, я почувствовал, что теперь управляю своей жизнью сам, это была прям эйфория.

Но так как с детства смотрел только в сторону медицины, я понятия не имел, чего хочу и что дальше делать со своей жизнью. Помимо этого остро стояли вопросы «что есть» и «где жить» — нужно было найти работу. Я очень люблю водить машину, и решил совместить приятное с полезным — нашёл работу в такси. Подумал, что и навыки вождения прокачаю, и Питер получше узнаю, и денег заработаю. В итоге в такси я ещё и английский подтянул, потому что работал в разгар чемпионата мира по футболу и общался с иностранцами.

И как работалось? Есть какие-то забавные истории?

Было интересно. Иностранцы удивлялись и радовались, что их наконец-то понимают по-английски, получалось даже обсудить Путина и Трампа. Никаких умопомрачительных историй не вспомню, но работа была очень утомительная. Сутки через сутки ездить за рулём — тяжело и вредно для здоровья, утром чуть ли не засыпал на светофорах.

Я понимал, что это временно, и энтузиазма у меня было хоть отбавляй. Но как люди работают годами в таком режиме, ума не приложу.

Потом ко мне в машину случайно сел мой старый знакомый — Андрей Кравцов — основатель бренда Шью. Мы разговорились, ему нужен был консультант в магазин, а я уже порядком подустал от такси. Так я стал продавцом-консультантом.

Чему-то научился на этой работе?

Я узнал там, что такое клиентский сервис, он у нас был лучший в Питере. Потом на лекции «Дизайнер — это булочник» я вспоминал работу в магазине с благодарностью.

Ещё я научился контролировать свои слова и эмоции при работе с клиентами — при общении с мудаками незаменимый софт-скилл. Но дальнейших перспектив и карьерного роста не наблюдалось, а продавец даже с хорошей зарплатой — это не работа мечты.

И что было дальше?

Учился на интернет-маркетолога в Скиллбоксе, безуспешно пытался найти работу в этой сфере, но после Скиллбокса меня не брали даже на самые стартовые позиции за 30 тыщ. Поступил на вышку, на рекламу и пиар, разумеется на заочку. Как-то искал, что почитать по этой теме, и во всех книжных топах присутствовала «Пиши, сокращай». Прочитал и очень проникся.

Вот так прочитал книжку и сразу пошёл в школу?

Разумеется, нет. Этому способствовало моё состояние тогда: я был на распутье, не знал, что делать и как жить дальше. Не имел понятия, чем хочу заниматься. Самооценка была на нуле — мне 25, я на первом курсе, у меня нет даже диплома о высшем образовании, стабильного дохода и цели в жизни. На рынке труда я стою копейки, потому что пользы от меня немного.

Потихоньку эти мысли вгоняют в депрессию. Особенно когда сравниваешь себя с более успешными друзьями или знакомыми. Чувствуешь себя полным лузером, короче.

А книжка стала каким-то светом в конце туннеля. Я почувствовал интерес, понял, что могу себя реализовать в редактуре. Посидел-подумал, вспомнил, что в школе сочинения давались хорошо, прошёл подготовительные курсы, занял денег у отца на учёбу и поступил в Школу редакторов.

Ты участвовал в конкурсе на бесплатное место, для которого нужно портфолио, как ты решил этот вопрос?

По условиям конкурса в портфолио могла быть даже одна работа, и она не должна была быть настоящей. Я пошёл в бар к своим знакомым, порасспрашивал их о бизнесе и написал статью в духе Т—Ж про то, как они открыли бар без серьёзных вложений, даже вёрстку пытался повторить. А страничку собрал на тильде впервые в жизни.

Для конкурса сделал плакат в подъезд. Просмотрел все разборы плакатов с прошлых потоков, но никак не мог сделать свой. Я и фотошопом-то не умел пользоваться. В итоге за выходные сверстал свою первую работу в фотошопе, ещё и получил бесплатное место. Но я понимаю, что мне очень повезло: в отличие от прошлых потоков, конкурс был необязательным, поэтому и конкурентов было значительно меньше.

Подходит к концу вторая ступень, что ты получил от школы на данный момент?

Благодаря школе я увидел мир с другой стороны. Я поверил в себя, повысил самооценку, нашёл дело по душе. Познакомился со многими интересными людьми. Меня взяли на работу в Яндекс.Практикум. Я впервые почувствовал себя «в порядке». Это очень приятное ощущение.

Школа помогла мне убедиться, что я сделал правильный выбор, когда ушёл из медицинского. А этот вопрос мучил меня довольно долго. Ещё здесь я понял, что если что-то не получается, это не значит, что с тобой что-то не так. Возможно, ты просто находишься не на своём месте.

Если что-то не получается, это не значит, что с тобой что-то не так. Возможно, ты просто находишься не на своём месте

А что вызывало наибольшие трудности?

Тесты. Поначалу это было прям разочарование года. Весь день прорабатываешь каждый вопрос в тесте по «Интерфейсам», перекапываешь все лекции и советы бюро по теме. Сдаёшь тест с полной уверенностью, что сейчас наконец-то увидишь салют и получаешь 68 баллов, например. Обидно было до жути.

А почему ты решил участвовать в конкурсе на должность главреда «Кто студента»?

Впервые в жизни я почувствовал, что мне по-настоящему что-то интересно. И впервые у меня что-то получалось. До Школы редакторов я думал, что не люблю учиться, но оказалось, что просто учился не там и не тому.

Школа действительно дала «турбину под хвост». Я получил бесплатное место, в рейтинге был в первой десятке — эти маленькие победы помогли мне поверить в себя. Я чувствовал, что смогу справиться и с журналом. К тому же, мне было очень интересно.

Ещё я понимал, что мне не хватает опыта и знаний, а журнал помог бы наверстать упущенное. Даже на собеседовании бывшие главреды говорили, что журнал их прокачал сильнее, чем школа.

Ну и, конечно же, мне хотелось получить бесплатное место на второй ступени, хоть это и не было целью.

До Школы редакторов я думал, что не люблю учиться, но оказалось, что просто учился не там и не тому

И как, ожидания оправдались?

Оказалось гораздо тяжелее, чем я думал. Недостаток опыта и образования дают о себе знать, чаще всего я недоволен тем, что выходит в журнале. Но я стараюсь сделать настолько хорошо, насколько могу. И рад, что у меня есть такое пространство для роста.

Я очень благодарен Яне Акимовой, бывшему главреду, за то, что не бросила меня на произвол судьбы, а долго и терпеливо помогала мне редачить и верстать. Без её помощи я бы точно не справился.

С какими трудностями столкнулся во время работы над журналом?

Больше всего напрягает отсутствие материала. Когда делаешь выпуск и не знаешь, что будет в следующем.

Ещё всякие форс-мажоры за день до дедлайна. Например, когда должен выйти выпуск с работником крупной айти-компании, всё готово, и тут выясняется, что интервью надо согласовать с их пиар-службой. Это бодрит и закаляет, приходится в сжатые сроки что-то придумывать, чтобы сделать публикацию.

А как удаётся совмещать школу с журналом?

Это непросто, приходится отбирать время у других сфер жизни. Очень помогает, что дедлайны в школе и журнале не пересекаются — удаётся найти время и на то, и на то. Когда интересно и получаешь удовольствие от процесса, большой объём работы не напрягает.

А что бы посоветовал будущим главредам?

Я по-прежнему новенький в профессии и, как мне кажется, не могу ничего советовать будущим главредам, да ещё и с профессиональной точки зрения.

Я бы посоветовал всем и себе, в том числе, не бояться и не идти на компромиссы с собой. Стараться слушать себя и свои желания. И не дать убедить себя в том, что вы лузер и неудачник. Скорее всего, ты просто не на своём месте. Звучит, наверное, банально, но эта мысль очень личная и выстрадана годами.