Команда дипломного проекта:

• Юля Ксенофонтова из Школы руководителей, автор проекта, эйчар и карьерный консультант;
• Лиза Гусенкова из Школы редакторов, главред проекта;
• Зоя Чекмарёва из Школы дизайнеров, дизайнер проекта;
• Илья Синельников, арт-директор.

Помогали на третьей ступени и продолжили помогать после:

• Настя Гончарова, юикс-дизайнер из 6-го потока Школы Бюро;
• Алик Агаев, девопс-инженер.
• Денис Шахбазян, бэкенд-разработчик;
• и ещё несколько человек в разное время.

Как пришла идея создать конструктор резюме?

Юля Ксенофонтова: Идею проекта я обдумывала ещё на второй ступени. Для меня было важно, чтобы он был связан с моей профессией — я эйчар, помогаю людям искать работу и строить карьеру.

Я спросила своих подписчиков в соцсетях, на каком этапе поиска работы у них возникает больше всего трудностей. Самым сложным оказался первый этап — резюме. Люди не знают, какой должна быть структура, какое фото поставить, как описать обязанности и достижения, особенно если меняешь сферу или мало опыта. Кандидаты не всегда понимают, что не так с их резюме и почему им приходят отказы от работодателей.

Резюме — самый сложный этап в поиске работы

Я хотела помочь людям решить эту проблему. Мы с командой не сразу пришли к тому, что нужно делать целый сервис: сначала думали об учебных материалах вроде лекций. Потом решили, что так слишком просто, поэтому пришли к идее сделать сервис. Это был вызов, потому что ни у кого из нас не было опыта управления ИТ-проектами. Сервис выглядел более полезным, чем лекции или учебник — казалось, он будет сразу решать проблему, без траты времени на изучение информации.

К разработке концепции мы подошли серьёзно — изучили рынок и конкурентов. Нашли классные англоязычные конструкторы резюме с ИИ, а вот русскоязычных аналогов не было. Так что «Резюмус» — первый сервис с ИИ-помощником на русском языке.

Какие сложности возникали во время проекта?

Долгое согласование

Лиза Гусенкова: Примерно четыре недели проекта из шести мы согласовывали идею и дизайн интерфейса, поэтому на разработку осталось совсем мало времени.
Вначале мы представляли сервис так: пользователь загружает резюме, отвечает на три вопроса, ИИ анализирует резюме и ответы, затем улучшает документ. Во время тестирования мы поняли, что это нереалистичная идея: «магии» не происходит, потому что ИИ не может выдать адекватный и персонализированный результат.

Тогда мы решили сделать конструктор с советами по заполнению. ИИ помогал бы написать отдельные разделы, например, «Обязанности» и «Навыки». Мы хотели, чтобы соискатель не просто нажимал на кнопочки и получал готовый результат, а вдумчиво подходил к работе с резюме. Всё-таки никакой ИИ не знает опыт и достижения человека лучше, чем он сам.
Всё затянулось из-за того, что мы не фиксировали договорённости с арт-директором: не записывали и не согласовывали замечания. Из-за этого мы каждый раз приносили не то, что от нас ожидали, и финальное согласование откладывалось ещё на неделю.

Не записывали и не согласовывали замечания

Недостаток опыта

Зоя Чекмарёва: Я раньше не проектировала интерфейсы, поэтому допустила много ошибок. Я не показывала варианты черновиков, а сразу дизайнила чистовой макет. Сильно концентрировалась на визуале и не задумывалась об удобстве пользователя. В результате я всё время улучшала детали и долго не могла отдать макет в разработку.

Ещё никто из нас не знал про компоненты в Фигме и то, как в ней создавать шаблоны, которые упрощают и автоматизируют дизайн. Из-за этого на одну итерацию уходило колоссальное количество времени и сил. Мы ругались, злились и не понимали, как выйти из этого тупика, а потом оказалось, что это было дело техники.

Конфликты и эмоции

Юля Ксенофонтова: Конфликты на последних неделях проекта и неспособность договориться — ещё одна причина провала защиты.

Мне не удалось в полной мере стать лидером команды. Моих конфликтов с дизайнером можно было избежать, если бы я лучше «забивала гвозди в гусеницу».

У меня не было авторитета в дизайне, поэтому мы много спорили. Я отстаивала функциональность, дизайнер — красоту. Переделка макетов была бесконечной, мы двигали уже согласованные с арт-директором пиксели. Это тормозило старт разработки.

Чтобы отстоять свою позицию в вопросах дизайна, я привлекала мою бывшую коллегу, опытного дизайнера Настю Гончарову и шефа нашего проекта Николая Товеровского. Но это нас не спасало. Сейчас бы я была жёстче по срокам и требованиям к дизайну.

Весь проект был эмоционально напряжённым, особенно встречи с арт-директором Ильёй Синельниковым. Мы приносили макет — ему не нравилось, и так по кругу. Порой казалось, что он делал это специально. Но потом мы поняли, что он пытался нам помочь. Например, настоятельно рекомендовал сходить к шефу Николаю Товеровскому, чтобы он помог нам наладить командную работу и процесс согласования.

Другая проблема была в том, что мы не сразу поняли роль арт-директора. Он часть команды или нет? Он преподаватель или строгий заказчик? Из-за этого мы переложили на него часть ответственности: ожидали, что он поможет нам организовать процесс, решить конфликты, справиться с ограничениями.

Почему арт-директор не допустил вас к защите?

Юля Ксенофонтова: За несколько дней до дедлайна в сервисе была проблема с ключевой функцией — нельзя было выгрузить резюме в пдф‑файле. Мы знали, что без этого арт‑директор признает сервис нежизнеспособным. Казалось, что от импорта в пдф зависит наш допуск к защите. Разработчики бились над этой задачей несколько дней, и к 9 октября 2023 года всё-таки успели.

Однако это нас не спасло. В сервисе не работала валидация полей: пользователь мог вписать в них какой угодно бред. Не был подключён домен: мы не знали, что на это уходит до двух суток с момента регистрации. Эти недочёты оказались критичными для арт‑директора. Он посчитал сервис неработоспособным и не допустил нас к защите диплома.

Было безумно обидно. От допуска до защиты дипломов оставалось ещё две недели — мы рассчитывали, что допилим критические функции за это время. Когда первые эмоции поутихли, все поняли, что двух недель нам бы не хватило. В сервисе оставалось ещё слишком много недоработок, а мы уже перегорели. Решение арт-директора было хоть и болезненным для нас, но разумным.

Через две недели, когда остальные ребята с потока защитили свои дипломы, мы решили продолжить и доделать проект после недопуска.

Решили доделать проект

Почему вы решили продолжить работу?

Юля Ксенофонтова: Мы понимали, что проект сложный и риск провалиться очень велик. Но идти по лёгкому пути не хотели, потому что он не дал бы нам столько опыта. Для меня это крутое обучение. Развить навыки построения продуктов лучше получается на практике, когда сталкиваешься с проблемами и учишься их решать в реальных условиях. Я получаю огромное удовольствие от взаимодействия с командой, с которой у нас схожие ценности и стремления.

Лиза Гусенкова: Хочется самим себе доказать, что мы не лузеры. Мы всё-таки выпустим классный продукт, отправим ссылку арт-директору, чтобы он обалдел от того, какие мы крутые. Мне как редактору было интересно запустить продвижение продукта: для этого я развиваю телеграм-канал «Резюмуса».

Зоя Чекмарёва: В этом проекте я получаю дизайнерский опыт и прокачиваю навыки, которые могут пригодиться в будущем. Считаю «Резюмус» своим первым местом работы как дизайнера.

Кто пришёл в проект после диплома и почему команда готова работать на энтузиазме?

Юля Ксенофонтова: Все пришли по какому-то стечению обстоятельств и благодаря хорошему нетворкингу. Это бывшие коллеги, знакомые и даже родственники. Мы хотим получить практический опыт и сделать что-то полезное.

Настя Гончарова: Мы с Юлей раньше работали в одной компании. Она знала, что я когда‑то закончила Школу дизайнеров, делилась со мной впечатлениями об учёбе. В какой‑то момент Юля пришла за помощью: было сложно добиться фидбека по дизайну от преподавателей. Я подключилась, давала ребятам обратную связь и прикипела к проекту, поэтому решила остаться и дальше помогать в качестве проджект-менеджера и юикс-дизайнера.

Хотим получить практический опыт и сделать что-то полезное

Алик Агаев: Сыграло желание трудиться с коллегами даже после увольнения. Начало работы над «Резюмусом» совпало с моим уходом из компании, в которой мы работали вместе с Юлей и Настей. Ещё для меня это испытание: хочу проверить свой ресурс и способность к самоорганизации, работая над несколькими проектами одновременно. Я жаждал найти что‑то вроде стартапа, которому я нужен. И Вселенная ответила на мой запрос!

Денис Шахбазян: Я пришёл в проект, потому что для меня это развитие: в бэкенде «Резюмуса» использовали фреймворк FastAPI, а на нём у меня было мало опыта. Это стало своеобразным вызовом: мне хотелось выяснить, справлюсь ли я в одиночку с незнакомым инструментом.

Как изменился проект после дипломной стадии?

Юля Ксенофонтова: Поворотным моментом стала стандартизация процессов, которую провела Настя. Например, мы стали работать по спринтам: все задачи у нас «висят» на доске в Notion, где мы отслеживаем прогресс каждую неделю. Ещё в нашей Фигме появились компоненты — элементы, которые можно повторно использовать. Это сильно ускорило работу над интерфейсом.

В плане разработки мы переписали код: во время третьей ступени работали в спешке, было много «костыльных» решений. Чтобы избежать багов в будущем, мы решили сразу заложить хорошую кодовую базу.

Много сложностей возникло с юридическими вопросами. Я оформила ИП и подключила онлайн-кассу, а ещё зарегистрировала себя в качестве оператора персональных данных — без этого нельзя легально обрабатывать данные пользователей в онлайн-сервисах.

Что будете делать дальше?

Юля Ксенофонтова: Цель — доделать и выпустить сервис. Мы пилим его в свободное от работы время, поэтому разработка идёт не так быстро, как хотелось бы. Но мы до сих пор хотим дойти до финиша и узнать, что будет дальше в нашем квесте под названием «стартап». Сейчас у нас почти готова MVP-версия, минимально жизнеспособный продукт. Но есть критичные баги, которые нужно исправить перед релизом.

Ещё я собираюсь пройти акселератор и привлекать инвестиции в наш стартап, чтобы платить команде зарплату, повысить её мотивацию и ускорить работу. Настоящие приключения только начинаются!

Что вам дала третья ступень Школы?

Юля Ксенофонтова: Опыт управления проектом. Если есть цель прокачаться как руководитель или командный игрок, третья ступень даёт мощный буст. В построении продуктов — хоть в дизайне, хоть в редактуре — важно уметь общаться с заказчиком, работать в темпе, настраивать процессы, договариваться внутри команды. На практике это оказывается не так легко, как в теории учит Николай Товеровский.

Зоя Чекмарёва: Знакомство с процессами. Мы делали не просто макет, а проходили все этапы от понимания задачи до готового продукта. Я почувствовала себя настоящим дизайнером. Это дало уверенность и желание развиваться.

Лиза Гусенкова: Если у студента уже есть идея жизнеспособного проекта, то третья ступень может стать площадкой для её реализации. В команде будут дизайнер, редактор и руководитель — это хороший старт.

Что можете сказать в напутствие студентам третьей ступени?

Отстаивайте свою точку зрения. Проект ваш, отвечаете за него вы, а не Бюро Горбунова. Если рекомендация преподавателя, на ваш взгляд, невыполнима и погубит проект, продолжайте переговоры и ищите решение.

Планируйте все этапы проекта на старте. Прибивайте гусеницу, не планируйте впритык, флексите. И следите за тем, чтобы все понимали задачу и не работали на износ.

Требуйте обратной связи у арт-директора денно и нощно, а не ждите её в указанный дедлайн. Задавайте много вопросов, даже если они кажутся вам глупыми.

Обязательно фиксируйте все замечания арт-директора, чтобы не попасть на девятый круг ада под названием «бесконечные правки и согласования».

Пользуйтесь функцией «Шеф, помоги!» К сожалению, с вопросами к Николаю Товеровскому мы обратились поздно, когда уже всё говорило о провале проекта. Если бы мы больше советовались, как лучше построить процесс, зафиксировать сроки, распределить зоны ответственности и договориться с арт-директором — может быть, всё бы сложилось иначе.

Откажитесь от проектов со сложной разработкой. Школа предоставляет руководителя, дизайнера и редактора, но с разработчиками всё сложнее. У нас с этим не было проблем, потому что у Юли достаточно знакомых айтишников. Тем не менее, мы всё равно переживали: а вдруг наши разработчики передумают помогать нам на середине проекта?

Не полируйте один макет до идеала , делайте больше вариантов чернового дизайна. Это поможет быстрее найти решение задачи и сформировать общее видение у вас и у арт-директора.

Помните про удобство пользователя, если делаете интерфейс. На эту тему рекомендуем книгу «Дизайн привычных вещей» Дона Нормана.

Настя, это твоё второе интервью для «Кто студента». Первое было в 2018 году, но оно так и не вышло. Почему?

Когда я увидела интервью в первый раз, то испытала ужас и отвращение к себе. Мысли казались мне глупыми, формулировки — банальными, истории — скучными. Хотелось сесть и всё переписать заново. Сделать идеальный текст.

Причина была в моём плохом состоянии. У меня тогда была затяжная депрессивная реакция, о чём я узнаю только через полгода, когда всё-таки доползу до психиатра и получу рецепт на антидепрессанты.

А пока я проводила дни так: долго-долго пыталась встать с кровати, потом долго-долго пыталась открыть ноутбук, затем смотрела в монитор, где было это чёртово интервью, и заставляла себя нажать хотя бы на одну клавишу. Клавиша не нажималась, день заканчивался, и я уползала обратно в кровать. С чувством, что опять проиграла.

В итоге интервью так и не вышло — ни идеальное, никакое. Но, ты знаешь, я даже этому рада. Кажется, сегодня я готова говорить о совсем других вещах — более важных.

Ты закончила I ступень Школы редакторов на пятом месте в рейтинге. Почему не пошла дальше?

А это ещё один сюжет про погоню за идеалом. Я сочинила себе, что должна учиться только на бюджете. Поступила на бесплатное, но по итогам первой ступени не вошла в топ-3 с бюджетными местами. Поэтому решила поступать заново. Потом узнала, что открывается Школа руководителей, начала метаться, не могла принять решение, куда же пойти учиться. В результате всё спустила на тормозах. Так что в Школу бюро в следующий раз я пришла уже совсем в другом качестве — в роли сотрудницы деканата.

Получается, сейчас ты работаешь в КБ «Палиндром», ведёшь канал и даёшь консультации?

Основное время в течение дня у меня занимает работа в «Палиндроме». Я — шеф-редакторка контент-бюро.

«Палиндром» известен своими бренд-медиа: журналами «Код», «Кинжал», «Свои», проектом «Купрум». Но, кроме этого, у нас есть большой отдел по производству контента — собственно, контент-бюро. Им руковожу я. Например, к нам приходит клиент и говорит: «Нужны тексты для Яндекс. Дзена». Или статья для «Виси-ру», посты в соцсети, блог, рассылка. Вот созданием этого всего и занимается моя команда.

«Палиндром» стремительно растёт, и контент-бюро растёт тоже. В январе я искала второго редактора. Пока искала, задач стало ещё больше. В итоге я взяла сразу двоих. Сейчас май, и мы ищем уже четвёртого.

Второе большое направление — телеграм-канал «Черезнемогу». И всё, что вокруг него: консультации, лекции, мастер-классы.

Ещё я заканчиваю программу дополнительного профессионального образования «Психологическое консультирование» в Восточно-Европейском Институте Психоанализа. Если закрою все хвосты за второй семестр и сдам выпускной экзамен, получу диплом о переподготовке. Это будет моё третье образование: после филфака и магистратуры «Музыкальная критика».

Твой канал реально помогает людям. Знаю дизайнера, которому твои советы помогли больше зарабатывать. Тем удивительнее слышать от тебя сейчас про ограничения и искусственные барьеры, которые ты сама себе создавала.

Наоборот, это логично. Сомнения в себе, бесконечное откладывание своих проектов на потом, страх что-то поменять, невозможность попросить больше денег за работу — это ведь и мои бесы тоже. Я сражаюсь с ними всю жизнь и иногда побеждаю. Этот опыт я превращаю в советы, инструкции и просто подбадривающие тексты. Ведь если помогло мне, не исключено, что кому-то тоже поможет.

Как ты всё успеваешь?

Да, блин, ничего я не успеваю. Знаю, так уже отвечал тебе Паша Фёдоров. Но это правда.

Меньше всего на свете мне хочется, чтобы кто-то сейчас прочитал это интервью и подумал: «Ооо, ни фига себе! Наверное, она сверхчеловек. И всё у неё всегда получается».

Ребята, ничего не получается! По крайней мере, не получается той идеальной картинки, которая есть в моей голове. Когда, знаешь, всё так размеренно и спокойно. Типа, ты просыпаешься без будильника, потом успеваешь всё, что запланировала на день, и у тебя ещё остаётся время погулять и задумчиво полюбоваться молодыми листочками.

На самом деле, я часто перерабатываю, иногда срываю дедлайны и везде опаздываю. Если я не буду записывать все свои задачи, половину забуду.

Да что далеко ходить. Это интервью должно было выйти 3 мая, а вышло — 17-го. Потому что кто его вычитывал сто лет? Настя Олеговна.

Я осознанно делаю мои ошибки и провалы видимыми. Так я борюсь с иллюзией, что есть специальные великие люди, которые всё могут. С заблуждением «Они делают то и это именно потому, что они специальные и великие. Они не совершают ошибок, у них нет никаких терзаний и сомнений». И здесь я хочу поговорить об одном искажении, которое часто приводит к самогноблению.

Что за искажение?

Представь: нас что-то не устраивает в собственной жизни. Мы оглядываемся по сторонам и видим, например, классного дизайнера. Или крутого редактора. Видим, как они кайфуют от своей работы, как у них якобы всё легко получается. И мы думаем: «О, как здорово заниматься редактурой! Мне тоже надо. Стану редактором и тоже буду классным, счастливым и востребованным». А как стать хорошим редактором? Вроде как надо много работать, игнорировать трудности и очень стараться.

И мы сжимаем зубы и начинаем ОЧЕНЬ СТАРАТЬСЯ. Впереди нас ждёт сияющая цель под названием «Я стал редактором, и теперь у меня всё окей». После какого этапа люди «становятся редакторами», мы сформулировать не можем. Поэтому продолжаем оглядываться на примеры Настоящих Редакторов, у Которых Всё Получилось. Мы не знаем, из чего состоит их день, не видим, через что они прошли и что преодолели. Всё, что есть в нашем распоряжении, — результаты работы, которые (внимание!) они выбрали, чтобы сделать видимыми. Формальные признаки. И мы хватаемся за эти формальные признаки и начинаем натягивать их на себя.

Мы продолжаем оглядываться на примеры Настоящих Редакторов, у Которых Всё Получилось

Настоящий редактор обязательно работает в «Т—Ж», «Палиндроме» или Бюро Горбунова. Настоящий редактор выпускает по 500 проектов в год. Настоящий редактор — это тот, у кого есть рассылка. И канал. И книга. Я всё это не. Значит, я не настоящий редактор. Значит, мне надо пойти и сначала всего этого добиться. Быстрее давай, ленивая жопа!

В этой истории много сравнений, понуканий, обесценивания себя и гонки за результатом. И ничего нет про удовольствие от процесса. Тысячи «надо» и совсем ничего про «хочу». А всё почему? Потому что перепутаны причина и следствие.

Самые крутые профи, которых я знаю, фигачат не потому что «надо быть как», а потому что им прикольно. Они завели свой канал не потому, что так по статусу положено, а потому что испытали потребность осмыслять свой опыт и делиться им. Они ввязались в очередной проект не потому, что надо, а потому что прёт. Процесс достижения результата не отнимает у них силы, а даёт. Энергии становится всё больше, это позволяет запускать новые штуки.

Всё это происходит, пока мы потратили полдня, чтобы наконец-то заставить себя сесть за эту ненавистную статью. Каждая строчка которой вопит нам о том, что мы бездарность (нет).

Значит ли это, что те чуваки молодцы, а мы — говно? Нет. Это значит, что мы просто занимаемся не тем. Если бы было «то», мы бы тоже кайфовали от процесса, несмотря на все ошибки и сложности. Вывод: ищите то, от чего вас прёт. Потом придумаете, как сделать это основным видом деятельности и заработка. Для начала попробуйте сформулировать, что вам доставляет удовольствие в процессе. Что вам не приходится заставлять себя делать.

Всё, теперь я готова ответить на вопрос «Как ты всё успеваешь?»

И как?

В какой-то момент я обнаружила, что большая часть времени и сил уходит не на работу. Их забирает прокрастинация и сомнения в духе: «Имею ли я право это делать? А вдруг у меня не получится? А что на это скажет клиент, читатель? А то, что я сейчас собираюсь написать, точно окей?»

Когда эти блоки снимаются, ты становишься в разы продуктивнее. Раньше ты тратила пять часов на переживания и час на текст. Теперь ты тратишь час на текст и в освободившиеся пять часов решаешь ещё пять задач.

В какой-то момент я обнаружила, что большая часть времени и сил уходит не на работу

Как снять эти блоки?

Здесь я всегда топлю за психотерапию. Для меня это самый эффективный способ разобраться с внутренними барьерами. Да, найти своего психотерапевта сложно. Да, это может быть дорого. Да, прорыв может произойти не так быстро, как хочется. Но рано или поздно это окупится и поможет радикально повысить качество жизни.

Сама я регулярно посещаю психотерапевтку уже почти 7 лет. Для меня это такой же важный процесс, как, например, гигиена и медитация. Помогает осмысленно проводить внутреннюю инвентаризацию и вносить в жизнь правильные корректировки.

Твои консультации для творческих людей — это тоже пример психотерапии?

Нет, ни в коем случае! Мои консультации сейчас — это не психотерапевтический сеанс. И я не уверена, что вообще туда полезу. Несмотря на то, что получаю соответствующее образование.

Я работаю с очень конкретными, максимально прикладными запросами. Например, как запустить свой проект. Сколько денег просить за заказ. Соглашаться или нет на новую работу. Скоро повышение, я боюсь, что не справлюсь. Есть важное дело, а я его откладываю и откладываю.

В отличие от психологов, я даю советы и расписываю пошаговые инструкции, что делать и в какой последовательности.

Что значит «для творческих людей»?

Я понимаю это максимально широко. Творческий человек — не обязательно писатель, музыкант или режиссёр.

Например, я придерживаюсь непопулярного мнения, что редактор, дизайнер, руководитель проектов — это творческие профессии. Да, эти люди оказывают услуги и решают задачи. Но, самое главное, что они создают новое. И в любом классном продукте мы видим не только удачно реализованную функцию. Мы видим художественное решение.

Давай поговорим о синдроме самозванца. Как убедить себя, что ты имеешь право заниматься редактурой, дизайном, да чем угодно?

Я думаю, что такая постановка вопроса должна в принципе исчезнуть. Нам кажется, кто-то должен разрешить нам заниматься делом, которое мы для себя выбрали. Даже не кто-то, нет. Человек, которого мы сами себе назначили авторитетом.

Но фишка в том, что единственный, кто может и должен дать нам разрешение — это мы сами.

Есть причина, которая является исчерпывающей самой по себе. Она не требует вообще никаких дополнительных аргументов. Называется: «Я так хочу».

Мне категорически не нравится вся эта парадигма про сжатые челюсти, героические преодолевания, ты просто плохо стараешься, возьми себя в руки и докажи, что достоин. Это рабочая схема, но мы точно хотим тратить свою жизнь на это? Смысл жизни в том, чтобы быть счастливыми.

Смысл жизни в том, чтобы быть счастливыми

Делать то, что ты хочешь — вроде бы логично и естественно. Но почему тогда синдром самозванца всё-таки возникает?

Я думаю, что синдром самозванца возникает ровно в тот момент, когда мы изобретаем себе какую-то линейку и начинаем её остервенело к себе прикладывать. А потом к другим — точнее, не к другим, а к их идеальным образам, которые нагромоздили в своей голове. А потом снова к себе. И, естественно, проигрываем в этом сравнении.

Есть способ, который помогает бороться с синдромом самозванца лично мне. Это статистика. Ты текст 15 раз написала? Заказчик его принял? Деньги заплатил? Нормально, значит, всё у тебя с текстами. И в 16-й раз напишешь, и в 31-й.

А можно себя хвалить?

Нужно! Я считаю, что это гораздо более эффективная стратегия, чем самобичевание.

В жизни обязательно найдутся люди, которые разгромят нас в самых обидных и унизительных выражениях. По какой причине и из каких побуждений — отдельный вопрос. Ясно одно: чем больше вы будете что-то делать, тем больше вас будут критиковать. А вы найдите повод себя похвалить. И тех, кто рядом с вами.

Я всегда стараюсь хвалить и поддерживать своих редакторов и авторов. И пытаюсь максимально доброжелательно разбирать все ошибки и недочёты. Думаю, что это продуктивнее напряжённой атмосферы, где все находятся в диком стрессе, боятся сделать что-нибудь не то и получить разнос.

Страх — это путь в никуда. Поэтому там, где я могу снять напряжение и страх, я обязательно это сделаю. Если человеку спокойно и комфортно, то и работать он будет классно. И не упадёт с выгоранием через полгода.

Ты всегда такой была?

Нет, что ты! Большую часть жизни я вела себя, как токсичная сука. Я искренне считала, что лучшая стратегия — это давление и проверка на прочность. Что люди, с которыми я изволю работать, вообще-то должны мне сначала доказать, что они этого достойны. Что если человек с первого раза не сделал свою работу идеально, то пусть проваливает.

А знаешь, почему? Потому что все эти требования, которые я в ультимативной форме выдвигала другим, я в первую очередь выдвигала самой себе. И, конечно, раз за разом нарушала эти правила игры.

Но был и ещё один момент. Как пела группа «Курара», «быть подонком — счастье, сами знаем». Подвергая кого-нибудь жёсткой критике, я получала удовольствие. Расплёскивая яд и упражняясь в саркастических замечаниях, я чувствовала себя крутой и остроумной.

Сейчас я воспринимаю собственную резкость как инерцию и как слабость. Такая реакция для меня самая естественная и простая. Но точно не самая правильная и эффективная. Поэтому её надо брать под контроль и приучать себя к альтернативному реагированию.

Это мой персональный демон, который периодически прорывается и с которым мне ещё бороться и бороться.

Бережное отношение к сотрудникам — в этом и заключается успех «Палиндрома»?

В Палиндроме я чувствую, что тебя всегда поддержат и подстрахуют. Что бы ни случилось.

Бывает, что какая-нибудь компания пишет на сайте «Мы — команда единомышленников». А в реальности внутри конторы главный завет «Падающего толкни».

У нас нет конфликта между профессионализмом и личностью человека со всеми его индивидуальными особенностями. Одно не исключает другое. И одно не выключает другое.

Человек работает в корпорации на тёплом месте уже несколько лет, скажем, логистом или маркетологом, но хочет себя реализовать. На основной работе нет перспектив роста, но есть соцпакет и официальная рыночная зарплата. Менять работу страшно. Что ему посоветуешь?

Как ни странно, я посоветую не поддаваться иллюзиям, что есть скучный офис, где мы спускаем свою жизнь, а есть великолепная творческая удалёнка, где мы свободны и счастливы. Я всегда рекомендую не делать резких движений. Любая смена жизненных обстоятельств должна соответствовать внутреннему темпоритму.

У меня есть лакмусовая бумажка. Чем меньше внутреннего сопротивления вызывает какое-то решение, тем оно правильнее. Работа начальником логистического отдела может закрывать массу потребностей: в деньгах, в стабильности, в статусе. Спросите себя, чего она НЕ закрывает.

Да, возможно, вы поймёте, что вам не хватает приключений, пищи для мозгов или творческой реализации. Но ведь не обязательно из-за этого переколбашивать собственную жизнь. Запишитесь в любительский театр, сходите в поход, загляните в книжный клуб. Может быть, это решит проблему.

А может быть, наоборот, нужны радикальные перемены. Но с этим я предлагаю разобраться на консультации у психолога.

Разберём другую ситуацию: человек учится в Школе Бюро Горбунова, чтобы сменить профессию и стать редактором или дизайнером. Из предыдущего ответа получается, что всё может быть зря?

Процитирую Екатерину Шульман: «Никогда не бывает напрасной работы». Если то, что мы делаем сегодня, кажется зряшным и бессмысленным, значит, оно пригодится завтра. Мы просто ещё не знаем, при каких обстоятельствах. Но точно пригодится.

Поэтому я всегда призываю снизить градус сверхважности. Кажется, что сейчас ты примешь неправильное решение, войдёшь не в ту дверь, и всё. Правильные двери, за которыми скрывается счастливая судьба, захлопнутся навсегда. Останется только один путь — не тот.

Но ведь это неправда. Пока никто не умер, с нами принцип «Анду». Сунулся в одну дверь, не понравилось, вернулся обратно. Пока ходил-бродил, обнаружил, что все старые двери на месте, а рядом открылось ещё 80 новых. Выбирай, пробуй, продолжай, начинай заново. Проживай свою крутую интересную жизнь во всей полноте, приобретай опыт. Во всём, что с нами происходит, необходимо замечать красоту художественного замысла.

Во всём, что с нами происходит, необходимо замечать красоту художественного замысла

И последнее: дай совет студентам школы.

У меня не совет, а, скорее, сердечная просьба. Пожалуйста, не обесценивайте собственные достижения. Вы уже огромные молодцы, что поступили, что продолжаете учиться, что узнаёте что-то новое.

Каждый из вас делает сейчас свой максимум. И с каждым днём ваша персональная планка задирается всё выше и выше.

Если вам прямо сейчас кажется, что нет никакого прогресса и ваш результат хуже, чем у других, просто дайте себе время. Всё обязательно будет.