Ты училась в 13-м потоке Школы редакторов. Почему пошла в школу? Была ли связана с текстами до неё?

По профессии я учитель информатики и английского языка. Ещё всегда по жизни что-то писала, сочиняла стихи. У меня есть опубликованные рассказы.

Моё резюме преподавателя английского было выложено на hh.ru. Его увидели специалисты из «Ярмарки Мастеров», российского маркетплейса хендмейд-товаров. Позвали к себе как специалиста по контенту на английском языке, а потом и на русском. Офис был в моем городе Смоленске.

Я ужасно радовалась, что причастна к крупному проекту. Нравилось, как писала тексты, а они хоп — сразу появлялись на сайте. Потом я ещё придумывала разные акции, квесты для пользователей. Было круто вот так влиять на аудиторию.

Довольно скоро меня перестали устраивать условия: много работы, плотная поточность. Зарплата за два года выросла с 20 до 40 тысяч рублей.

Я захотела зарабатывать на текстах гораздо больше. А где есть деньги? Ну, в «Бизнес-секретах», например. Тогда главредом там была Ира Ильяхова. Я подумала, что туда можно попасть через Школу редакторов Бюро Горбунова. И поступила целенаправленно, с надеждой устроиться в бренд-медиа банка «Тинькофф».

Почему не пошла на вторую ступень?

Я до последнего маялась с решением, пойти или нет.

После «Ярмарки Мастеров» я стала редактором на все руки в компании, которая занималась внедрением программ «1С». Параллельно училась в бюро. А к концу первой ступени меня взяли в «Бизнес-секреты». Совмещать две работы и учёбу стало сложно, я сильно уставала. Днём писала тексты в офисе, ночью выполняла задачи для БС, а на выходных делала тесты. Это был кошмар. От переутомления даже начались панические атаки.

Поэтому после первой ступени я думала-думала, но дальше не пошла, решила позаботиться о себе. Тем более реальная практика в редакции у меня и так началась.

Как же у тебя получилось попасть в «Бизнес-секреты» на первой ступени школы?

О, это такая мистическая история! Я откликнулась на вакансию в Телеграме. Выполнила тестовые: сделала ресайзы статьи и макеты для сториз. Нарисовала их ночью и подумала: «Ну смешно же, клёво!» Ира Ильяхова тоже оценила и предложила созвониться.

А на созвоне была ужасная связь! Ничего не слышно, всё булькает. Поговорить не смогли. Перед собеседованием я проверяла технику, всё было хорошо. А тут вдруг не работает. Через неделю созвонились снова — то же самое. Я расстроилась, даже подумала: «А может БС специально устраивает стресс-созвоны, как будто помехи?» Но нет. Ирина не корпоративна в этом плане, она в такие игры не играет. Так ничего и не получилось, вакансию закрыли.

Потом у Иры были прямые эфиры, я смотрела, комментировала, напоминала о себе. Через пару месяцев написала ей в Телеграме: «Может быть, ещё появились задачки в „Бизнес-секретах“ для редактора?» Тогда она спросила: «Как ты будешь делать кейс о компании?» Я описала примерный план работы: как найти эксперта, что спросить, как согласовать текст. Она ответила: «Всё, в понедельник начинаем работать».

В этой переписке тоже как будто есть доля мистики. Накануне я ходила к остеопату и наутро прекрасно себя чувствовала. Я не йог, но в тот день точно ощутила связь тела и психики. Тело расслабленное, ничего не болит, все слова легко даются. Я написала Ирине уверенно, вообще без сомнений, надо ли писать. И мы пообщались наконец.

В переписке с Ирой Ильяховой как будто есть доля мистики

Ты уже три года автор и редактор в деловом медиа. Согласна ли с мнением той же Иры Ильяховой, что журналисты, писатели и поэты не подходят для работы редакторами?

Это заблуждение! Журналисты не боятся общаться с людьми, искать информацию, согласовывать материалы. Писатели чувствуют ритм предложений, умеют раскрывать героев, показывать мотивацию их поступков, сомнения, передавать драматургию. Всё это, наоборот, помогает работать редактором. Например, я пишу статьи о предпринимателях в рубрику «Личный опыт». Там нужно много эмпатии, сопереживания, умения сохранять стилистику речи героя.

Опасения небезосновательны, если редакторы из-за творческих наклонностей ведут себя слишком эмоционально, недисциплинированно, не выдают нужного результата. А разумный человек может разделять: тут у меня творчество, а тут — дела. Если с работой редактора он справляется, то его увлечения — не помеха.

Я тоже переживала, что из-за писательства меня не возьмут в редакцию, даже поскрывала некоторые посты в соцсетях. А через полтора года работы в БС я осмелилась и сделала «каминг-аут»: пошла на поэтические чтения и везде об этом рассказала.

Таких редакторов много, которые что-то пишут, но скрывают. При этом у них клёвые, интересные, живые статьи. Так что если люди присылают тестовые в стихах, это связано не с тем, что они творческие, а с общей неадекватностью. И условный водопроводчик может отправить отклик на вакансию в стихах.

Ты хотела устроиться в БС и смогла, а почему стала ещё брать заказы со стороны?

Был период, когда я работала только для «Бизнес-секретов». Отмахивалась от других заказчиков, могла даже не отвечать на сообщения. Мне всё нравилось, я получала классный опыт и крутые статьи в портфолио. Но потом поняла, что такой путь развития не единственно верный для редактора. Корпорация — не предел мечтаний.

Важно не «залипать» в одном месте надолго. Иначе обрастаешь привычками, ярлыками, рамками и даже уже побаиваешься «внешнего мира». Позже я стала откликаться и на сторонние предложения. И увидела, как много классных людей и интересных проектов вокруг. Стоило ещё раньше начать самостоятельно менеджерить свою занятость. Так и зарабатывать можно больше.

Сейчас я выбираю проекты по душе, уже сама структурирую процессы в них, даже собираю мини-редакции под задачки, нахожу авторов, дизайнеров. На днях взяла менеджера, будет помогать мне с делами в моём начинающемся агентстве. Продолжу совмещать эту работу с БС, пока будет возможно.

А как к тебе приходят новые клиенты?

Кто-то меня находит на бирже Главреда. С кем-то начинаем работать после публикаций в «Бизнес-секретах».

Иногда я пишу статьи так самоотверженно, что сижу с материалом 40−45 часов. Это дольше оплачиваемого лимита времени, который редакция отводит на материал. Но в такие моменты я плюю на деньги, главное — доделать продукт. Я перебираю, «кручу» фоточки, думаю, как встроить все клёвые детальки. Так и получаются хорошие материалы. А потом предприниматели-герои статей зовут меня редактором напрямую в свои проекты.

Ещё у тебя доля в бизнесе 40 store, расскажи о нём. Как в него пришла?

Тоже через редактуру. Это магазин селективного секонд-хенда. У нас офлайн-шоурум в Смоленске, группа во «Вконтакте» и несколько профилей на «Авито». Занимаемся магазином втроём: я и два основателя — Кирилл и Стас.

А познакомились мы так. Я написала статью в «Бизнес-секретах» про прокат велосипедов в Смоленске. Герой между делом рассказал, что поддерживает ребят, которые продают одежду и обувь: сдаёт им помещение неподалёку.

Как-то сижу, болтаю с сотрудниками проката. Приходит Кирилл, один из этих ребят-основателей магазина одежды. Жалуется, что делает ремонт, ничего не успевает, не может поехать домой, чтобы сварить картошки. А я жила рядом, предложила сварить ему картошки. Он поел и был ужасно рад. Так мы подружились. Потом я сделала с ним статью для БС.

Позже я познакомилась со вторым владельцем магазина Стасом. К нему привела другая статья. Я написала материал про открытие швейного цеха, тоже в Смоленске. Статью подготовила ко дню рождения магазинчика при цехе. Принесла её на праздник как подарок хозяйке — героине статьи. Тут же на радостях прикупила рубашку её производства. Потом ушла в ней в прокат велосипедов, а один из работников вдруг говорит: «О, какая рубашка, надо Стасу показать!» И повёл меня в магазин 40 store. Там он и Стас начали обсуждать одежду, бренды, я слушала их с открытым ртом. Было прикольно, что мальчишки интересуются одеждой, а я в этом не настолько разбираюсь. Мы со Стасом стали общаться, а позже встречаться. Теперь я партнёр в его магазине, уже почти полтора года. Сейчас мы с ним живём в Грузии.

Чтобы стать партнёром, ты вложила свои деньги?

Для начала я купила на «Авито» три пары кроссовок где-то на 9 тысяч рублей и перепродала через 40 store. Потом ещё покупала и продавала вещи, смотрела, как это вообще работает.

Плана нет, сколько буду вкладывать в определенном месяце. По возможности. Но я хочу больше тратить на закупки. Чем больше закупаешь товара, тем шире течёт ручеёк, растёт прибыль с продаж.

Какие у тебя обязанности в 40 store?

Я веду учёт денег в табличках, придумываю формулы на разные случаи: перерасчёты между партнерами, выплаты продавцам. Ещё фотографирую вещи, обувь. У меня хорошо получаются аутдорные фото: в городских локациях, на улицах, на природе в горах. Онлайн-продажами в интернете тоже занимаюсь.

Какие бренды вы продаете и как выбираете их для 40 store?

Есть бренды, которые всегда популярны у подростков: Carharrt, Fjallraven, Polo Ralph Lauren. Значит, эти вещи должны у нас висеть. Модные аутдорщики постарше любят Mammut, Stone Island, Patagonia, Mizuno. У нас всегда есть спортивные вещи Nike, Adidas, New Balance. Продаём и люкс: Prada, Armani, Yves Saint Laurent, Burberry.

А тексты для магазина пишешь?

Вот и нет. Пока я не лезу в контент, потому что не настолько знаю бренды, ещё учусь разбираться в них. Кирилл и Стас — ценители редкой одежды, они с детства в сникер-культуре. А я к ним «прибилась». Если начну писать посты, то могу не почувствовать вайб вещей, мы будем бесконечно согласовывать тексты. Поэтому я только правлю или структурирую наши объявления о продаже вещей. А ребята постят клёвые подборки фото в ВК.

Мы подумываем, что я могла бы вести блог на vc.ru, писать про магазин как человек со стороны. Тогда это будет моя реальная позиция микропартнёра: личное мнение, наблюдения за бизнесом, интервью с парнями.

Бывали у 40 store серьезные кризисы?

Глобальных нет. Случается, полмесяца нет продаж. А потом целую неделю они идут без перерыва, и прибыль вырастает. В целом мы верим в успех, понимаем, как развивать дело. В тревожные моменты надо просто сохранять самообладание.

Что лично ты хочешь улучшить в работе магазина?

Какие-то базовые вещи: увеличить средний чек, сократить время ответов онлайн-покупателям. На это должны уходить секунды. А мы иногда долго ищем фотку по запросу клиента.

Покупателям нравится, когда мы быстро отправляем товар, буквально через полчаса после заказа. Сразу пишут хорошие отзывы. Так получается не всегда. Надо подумать, как это наладить.

Ещё планирую делать когортный анализ наших покупателей. Нужно вести статистику посещаемости магазина: сколько в день приходит, сколько новых клиентов, а сколько постоянных. Заполнять таблички сложно, ведь Кирилл один работает в офлайн-точке, у него полно текущих обязанностей. Попробую сама это делать во время приездов в Смоленск.

Мечтаю поездить по разным странам в поисках редкой архивной одежды. Это так интересно!

Как распределяешь время между редакцией, проектами и магазином?

Каждый день по-разному. В магазине часто по обстоятельствам. Бывает, несколько дней нет продаж, а потом шквал заказов. Иногда планирую делать фото вещей, но портится погода, всё отменяю. Если пишет покупатель, надо сразу отвечать.

В проектах работы очень много. Я беру задачи и жонглирую ими в моменте. В «Бизнес-секретах» пишу колонки, проверяю подборки историй предпринимателей. В «Комреде» подбираю темы и авторов. В своём агентстве для новых клиентов пока статьи пишу сама и потихоньку начинаю передавать что-то авторам. Чтобы всё организовать, я наняла менеджера: записывать в календарь дедлайны, составлять расписание, раздавать задания, следить за сроками. Нагрузка большая, но такой трудоголизм для меня норма. Особенно сейчас эмоционально легче, ведь это всё я делаю уже для себя.

Я беру задачи и жонглирую ими в моменте

На чём больше зарабатываешь — статьях или одежде?

Когда как. В какие-то периоды — на одежде. Потому что если в БС статьи переносятся на другой месяц, то зарплата «размазывается».

А где больше финансовой стабильности?

Точно не могу сказать. Проекты меняются. В БС я сейчас обсуждаю новые условия работы, посмотрим, что из этого получится. Мне кажется, «вдолгую» наш бизнес более финансово надёжен. Но я готова к нестабильности и рискам. Меня зовут к себе агентства с хорошими фиксами, классными ребятами, но мне уже не подходит режим, когда нужно работать полный день, быть всегда на связи. Когда-то я хотела предсказуемости, но предпринимательство стало мне ближе, оно меняет меня. Это такие прикольные чувства. Свобода важнее. Жонглирование временем, задачами важнее. Когда я осознала, что больше не хочу идти в классные места, что нужно принять своё новое мышление и установки, я даже всплакнула.

Есть ли у тебя вообще склонность к предпринимательству?

У меня скорее склонность к авантюризму. Непредсказуемость, приключения — это норма для меня. Предпринимательской жилки наверное нет. Допустим, я не считала деньги на старте работы в магазине. Хотелось побольше заплатить сотрудникам, например, или вдвое переплатить за доставку, лишь бы порадовать человека. Были порывы потратить прибыль. Всё на эмоциях.

Пришлось перестраиваться на более бизнесовый подход. Какое-то время я росла до понимания, что не пойду кутить на заработанные деньги, а перевложу их.

Как человеку решиться на свой бизнес, что посоветуешь?

Перестаньте ждать от жизни гарантий. Не бойтесь сложностей. Не всё так плохо. Мы говорим не о совсем драматичных событиях, а обычной жизни. В обычной жизни глобально ничего страшного с человеком не произойдёт. Всё решается.

Когда-то мне казалось катастрофой не заплатить за коммуналку, опоздать с налогами. Сейчас это не пугает. Ну оплатил через неделю со штрафом, ну и что? Зато успел товар обернуть и получить прибыль.

Путешествия научили меня оставаться спокойной, если заканчиваются деньги, например. Сижу в рестике и жду, когда заберут заказ с «Авито», чтобы расплатиться по счету. Приехала на вокзал в новый город, думаю, куда бы податься. Тут приходят деньги с продажи, и вот я уже могу снять номер в отеле. Проблемы, безденежье можно воспринимать вообще с юмором.

Перестаньте ждать от жизни гарантий

Чему тебе пришлось научиться за полтора года в бизнесе?

Отличать оригинальные товары от фейков и оценивать серьезность повреждений вещей. Раньше думала, что из-за дырочки рубашка никуда не годится. Оказывается, можно починить её, заказав вышивку.

Ещё узнала, как чистить кроссовки, чтобы они стали как новые. До этого часто выбрасывала или отдавала ношеные вещи. Мои партнеры открыли мне целый мир преображения одежды и обуви.

А Школа редакторов в чём-то пригодилась?

Возможно, в управлении проектом. Есть желание потестировать у нас разные системы управления, посмотреть, что приживётся.

Как бывший студент школы скажи: как повлияет учёба на тех, кто сейчас учится?

Во время работы вы решите, что всё это неважно. Устанете от дедлайнов, начнёте сами себе их выбирать. Будете сидеть на солнышке и вычеркивать задачи, которые делать больше не хочется. А их много накопилось, пока за всё брались!

Вы станете спокойнее. Но не сразу, сначала будете считать себя неумелыми, неловкими или невнимательными. А потом — обычными и клёвыми людьми, которым всё интересно. А ошиблись, ну и что. Главное, что вникли и не всё равно.

Вы станете ещё смелее. О чем-то спросить — легко. Не согласиться и поспорить — а что такого. Что-то о вас подумают? Да времени нет думать, что там подумают.

Телеграм-канал Марии Ивахненко

Кто есть кто в редакции

Направление контент-маркетинга в IT-Agency занимается контент-маркетингом агентства, построением системного контент-маркетинга для сложных B2B-компаний с длинным циклом сделки и производством экспертного контента.

Сейчас в команде 7 человек, все они — выпускники Школы редакторов:

• — Руководитель направления — Люба Мамаева (4 поток);
• — Старший редактор — Маша Терминасова (3 поток);
• — Специалисты: Света Савкина (5 поток), Лариса Васина (10 поток) и Аня Бугаева (5 поток);
• — Младшие специалисты: Артём Пак (5 поток) и Надя Иванян (13 поток).

К этой команде добавляется 1−2 стажёра: это ребята, к которым присматриваются на боевых задачах. По статистике в команду попадает примерно половина всех, кто получил приглашение на стажировку после собеседования и тестового задания.

Люба Мамаева

Наша команда контент-маркетинга IT-Agency — это действительно команда мечты для меня. Это смелые, открытые ребята, которые не боятся брать на себя ответственность и растут невероятно быстро. Быть наставником для них — супер-классная миссия.

Должности, грейды и роли

В агентстве не используется слово «должность» и есть сразу две системы описания специалиста: его грейд и роль. Команда контент-маркетинга переняла и адаптировала под себя эту идею. Вот, что вышло:

Грейд	Роль
Описывает умения и навыки сотрудника. Грейд остаётся неизменным до повышения. Обычно это 7−9 месяцев.	Описывает уровень ответственности. Одновременно можно быть в разных ролях на разных проектах. Чем выше грейд, тем сложнее может быть роль.
Грейды: Групп-хэд, Старший, Специалист-3, Специалист-2, Специалист-1, Младший.	Роли: Консультант, Аккаунт-менеджер, Ведущий проекта, Ведущий в зоне контента, Редактор.

Редакторы на любых грейдах и в любых ролях общаются с клиентом напрямую, но младшие всегда «с прикрытием». В пресейлы берут не всех, младшие и специалисты-1 здесь не очень полезны, их подключают после продажи проекта.

На каждый проект Люба подбирает свою комбинацию специалистов и распределяет между ними роли. Выбор зависит от того, кто сейчас посвободнее или кому проект больше нравится. Также ведущий (о том, кто это, ещё будет далее) может попросить кого-то опредённого в проект.

Пример 1. Построить системный контент-маркетинг

Если это проект, где нужно построить системный контент-маркетинг для компании с циклом сделки около года, специалисты будут такие:

• — Групп-хэд в роли аккаунт-менеджера;
• — Старший редактор в роли ведущего проекта;
• — Один-два специалиста в роли редакторов;
• — Специалисты из других направлений: оптимизатор, дизайнер, джедай.

Все задачи по проекту ставит старший редактор, он же координирует работу специалистов. Каждый из специалистов работает в своей зоне и отвечает за результат в доверенной области перед клиентом. Старший редактор выполняет роли стратега и менеджера, отвечает за качество всех задач. Групп-хэд в этом проекте будет выступать внутренним «адвокатом» клиента и помогать в коммуникации и сложных моментах.

Пример 2. Забрать на себя часть производства контент-маркетинга

Если это проект, где команда забирает на себя часть производства у хорошо отлаженного отдела контент-маркетинга клиента, то будут такие специалисты:

• — Групп-хэд в роли консультанта,
• — Специалист-2 в роли ведущего проекта,
• — Младшие в роли редакторов.

В роли ведущего уже просто сильный специалист, не супер-опытный старший. Так можно, потому что большая часть работы ведётся по отработанному процессу и готовым шаблонам. Здесь редко что идёт не так, и весь фокус внимания — на работу со сроками и согласованиями.

Аня Бугаева

Первые несколько месяцев все, кто приходит на позицию автора, пишут сами. Дальше всё зависит от твоей инициативности. Когда ты доказал, что можешь отвечать за результат, то потихоньку сам просишь или тебе предлагают новые зоны ответственности. Например, я на одном проекте сначала была автором. Со временем он перешёл ко мне и теперь я там за всё отвечаю полностью: за процессы, результат и дедлайны.

Лариса Васина

Всё зависит от уровня человека в команде. Например, у младших авторов минимум ролей, они в основном пишут, иногда общаются с клиентами. Но чем дольше работаешь, тем больше ролей появляется. Сейчас я участвую в четырёх внешних проектах, на которых у меня разные роли. В одном из них я помогаю ведущему проекта: делаю исследование, проектирую инструменты для дальнейшей работы: темник, контент-план, участвую в клиентских планёрках. Другой проект я веду сама и пишу там сама. Третий проект веду, но пишу руками младших авторов, то есть уже немного и управленец, и главред. А в четвёртом проекте я автор и менеджерю проект: общаюсь с клиентом, договариваюсь с ребятами из другого направления, которые тоже работают на этом проекте.

Вывод: один человек может быть в нескольких ролях на разных проектах. Всё зависит от сложности проекта. В направлении контент-маркетинга используется такая схема потому, что так редакторы быстрее набирают разный опыт. Пробуясь в разных проектах, они начинают лучше понимать, в каком направлении хотели бы развиваться.

Развитие в команде: личные планёрки, план роста и семинары

У каждого члена команды есть личные планерки, это 30−60 минут в неделю в зависимости от грейда. Старшие консультируются со своим ведущим обычно час каждую неделю, специалисты — час раз в две недели, младшие — по полчаса каждую неделю.

Хотя план личных планёрок зафиксирован, порой бывает, что на проекте возникает сложная ситуация, которую нужно обсудить. Тогда, как говорит Света Савкина, ребята могут попросить ведущего о личной внеочередной планёрке. Это помогает не накапливать напряжение и негативные эмоции, сразу всё проговаривать и вместе находить решение.

Лариса Васина

Личная планёрка проходит раз в две недели, занимает один час. У каждого младшего сотрудника есть наставник. Личная планёрка — то место, куда ты можешь прийти со своим вопросом к наставнику. Это может быть что-то, связанное с проектами, с командой или что-то, не связанное с работой. Это инструмент, чтобы проанализировать работу или получить дополнительные знания, которых не хватает в моменте, или получить человеческое общение.

Аня Бугаева

Личные планёрки — это терапевтически очень классная штука. Это примерно как раз в две недели на час сходить к психологу или к коучу. На личных планёрках мы обсуждаем сложности и радости, свои чувства и эмоции по отношению ко всему. Люба со стороны руководителя проверяет, в каком состоянии её сотрудник. А я как сотрудник могу выговориться, поделиться радостью, сомнениями и получить совет и поддержку.

Надя Иванян

Когда я была стажёром, у меня было два созвона с Любой в неделю. На них я могла задавать свои вопросы. Это могли быть любые вопросы, не только по задачам. Люба рассказывала, как они пришли к какому-то формату. Она полностью погружала меня в контекст. Объясняла, как это работает.

Личные планёрки, по словам Маши Терминасовой, — одна из традиций агентства. У каждого в компании есть ведущий, им может быть непосредственный руководитель или человек из другого направления, но он обязательно должен быть старшим. С ним проходят личные созвоны, на которых можно обсуждать любые вопросы. Такие планёрки дают спокойствие в мире большого объёма задач.

У всех членов команды есть план роста. Каждый может выбрать свой путь или не выбирать — тоже подходит.

Света Савкина

План составляется в паре с ведущим. В нём прописано, какие навыки, опыт и знания нужно иметь редактору, чтобы повысить свой уровень и поднять себе зарплату. Он охватывает такие зоны, как редактура, управление и организация, переговоры, продажи и т. д. План хорош тем, что пункты имеют чёткую формулировку задачи и результата. Например, «взять на себя зону внешних публикаций: выпускать в СМИ минимум две статьи в месяц». Или другой пример: «Научиться вести проекты: отвести клиентский проект такого-то масштаба с соблюдением сроков и часов». Иногда бывают задачи с субъективным результатом, например, понимать потребности ЦА и писать статьи так, чтобы они отвечали им. В этом случае выполнен пункт или нет, решает ведущий.

Аня Бугаева

В агентстве развиваешься со скоростью ракеты, летящей в космос. У каждого из нас есть план роста, есть понимание что такое «новая ступень» твоего развития. Я не гляжу в этот план каждый день, он скорее служит мне ориентиром.

Помимо личных планёрок, внутри команды регулярно проводятся семинары. Их организует Лариса Васина. Команда подкидывают ей темы, которые было бы интересно разобрать или которые помогут решить задачу, и Лариса зовёт ребят из других направлений их рассказать. Так члены команды получают мощную базу знаний и опыта.

Задачи всегда подбираются под команду. Предпочтение отдаётся проектам, где ребята научатся чему-то. Рутинные задачи тоже бывают, но в каждом проекте есть супер-цель прокачать конкретную зону лучше, чем она была на предыдущем проекте.

Маша Терминасова

Мы сейчас формируем продукты в нашем направлении, они постоянно меняются, и меняем их мы сами. Мы учимся, и в новом проекте уже меняем то, где нам было неудобно. Это живая история. С одной стороны, стрессовая, с другой, соответствует современным маркетинговым реалиям.

Вывод: личные планы и планёрки, обучающие семинары делают своё дело. Стажёры научаются брать на себя больше ответственности и со временем делают всё более сложные задачи. Старшие приобретают навыки по управлению проектами, сотрудничают с компаниями разных направлений и ведут несколько проектов одновременно.

Инструменты для управления проектами

Сейчас команда ведёт 10 проектов и часто помогает коллегам с небольшими задачами. Один редактор может работать на нескольких проектах, поэтому важна система управления всем потоком задач. Команда использует Кайтен — систему совместного управления процессами и командной работой — и систему отчётности по проекту. Это помогает планировать загрузку, помнить о сроках, видеть, когда что-то идёт не так и вовремя реагировать.

Когда у каждого было по 1−2 проекта и одна главная роль, все проекты умещались на одной доске. Сейчас ролей и проектов много: поток детализировали до уровня задач, чтобы повысить управляемость.

Кайтен богат фишками: блокировками карточек, аналитикой, дочерними и родительскими связями, ограничениями на количество задач в параллели, удобными оповещениями и лентами обновлений по отдельным доскам. Он визуализирует даже сложные процессы: в контент-маркетинг агентства вовлечено больше 10 человек, есть 15 статусов и полный порядок — всем удобно и ничего не теряется.

Из общеагентских техник управления проектами команда использует ганты, внутренние и внешние планёрки по проекту и отчёт «план-факт».

Гант — это «идеальный» план проекта по неделям, делается в таблице. Он никогда не сбывается, но это не проблема — раз в неделю его пересматривают. Он помогает команде распределить задачи внутри оставшегося времени проекта, чтобы всё успеть к сроку.

Внутренние и внешние планёрки проходят раз в неделю, они обязательны для всех команд на стороне агентства и команды клиента. На этих планерках решается большая часть операционных вопросов. На этих планёрках команды используют отчёт «план-факт».

План-факт — это документ, где фиксируется план на неделю и факт выполненных задач. Это летопись проекта без прикрас. Если есть вопросы, которые надо обсудить на команду, они отмечаются в план-факте. Решения этих вопросов — тоже. Этот инструмент вместе с планёрками решает 95% проблем с синхронизацией на проекте.

Маша Терминасова

Раз в две недели подводятся итоги по агентству. Это такой весёлый отчёт, где каждое направление и каждый проект говорит, что произошло, делится клёвыми штуками. Длится это 40 минут, это не скучно, сближает и полезно. Можно подсмотреть у других команд решения, а потом прийти к ним и расспросить подробнее.

Артём Пак

У агентства сложился такой образ, что оно про структурность, выверенность, шаблоны и позитивное задротство. На каждый материал и процесс есть шаблоны, которые бережно разложены по нужным папкам. В сравнении с предыдущим опытом работы меня удивила не только внутренняя структурированность, но и фокусировка каждого в команде: что мы сейчас делаем? Зачем? Чего хотим достичь? Каким образом? А как решением будут пользоваться другие? Вопросы кажутся очевидными, пока ты не начнёшь на них отвечать. Теперь я стараюсь этот подход применять даже в обычной жизни.

Вывод: старые добрые управленческие инструменты всё ещё эффективны. Современные инструменты добавляют аналитики и помогают управлять процессом работы команды с опорой на цифры.

Общение команды

Команда, как и все ребята в агентстве, общается в слаке. Стажёрам выдаётся гостевой доступ — они видят только свой канал. Чтобы они могли общаться с теми, кто им нужен по задаче, ведущий стажировки приглашает в этот закрытый канал нужных специалистов.

Надя Иванян

Учась в Школе редакторов, я немного побаивалась наших лекторов. И так как ребята в редакции все закончили школу, я думала, что они будут давать такие же строгие правки, как и лекторы. Но с ребятами всё чётко. Мы общаемся в слаке, для меня это новый опыт. У меня как у стажёра был свой отдельный канал, куда мне ребята приводили всех нужных людей. Мне не нужно было бегать по агентству, чтобы понять, кто за что отвечает.

В слаке есть общие для всех каналы: «Команда», «Ценности», «Маркетинг», «Продажи», «Телеграм». Последний канал предназначен для обмена шутками, а называется так потому, что раньше шутки жили в телеграме, потом их перенесли в слак, а название прижилось.

Есть каналы по каждому проекту. И у каждой команды тоже имеется свой канал, например, у ребят это «#редактура», здесь они общаются. Есть канал для вопросов про контент «#редакторы_вопрос».

Маша Терминасова

У нас в слаке есть специальный канал, куда можно прийти и сказать «ребята, у меня случилась вот такая штука, и мне кажется, что я могу поступить так или так, и я не знаю, что делать, помогите». И мы помогаем. Это круто, потому что в других клиентских компаниях люди часто боятся действовать не по шаблону. Мне кажется, важно оставаться в мире с собой, а не прятаться за правила и шаблоны, так ты становишься счастливее.

К каждому в команде со стороны руководителя индивидуальный подход. Например, Света Савкина недавно вышла в декрет, они с Любой договорились, что как только Света будет готова, она вернётся к работе.

Света Савкина

И вот спустя три месяца после рождения ребёнка я взяла первую задачу. При этом мы договорились с Любой об очень гибких условиях: если мне станет сложно, мы ставим работу на паузу и возобновляем, когда будет комфортно. Не знаю, где ещё такое возможно.

Ребята отмечают, что хотя все живут в разных городах и некоторые не виделись друг с другом вживую, а всё общение проходит онлайн, они настоящая команда. Помогает в этом традиция созваниваться каждую неделю и обсуждать, что у кого нового. Раз в год случаются общекомандные встречи.

Аня Бугаева

Я уже работала в команде, где все тоже были классными и талантливыми ребятами. Но то, что есть сейчас, чему я поразилась — это сила эмпатии. Эмоциональный интеллект, который есть у всех членов нашей редакции — это наша отличительная черта. Когда ты попадаешь в такую атмосферу, тебе тоже приходится развивать софт-скиллы, расти в этом направлении. У нас всё очень комфортно, очень заботливо.

Вывод: Хотя по большей части общение проходит онлайн, и порой это не совсем удобно и не хватает личных встреч, ребята настоящая команда близких по духу людей. Поддерживают друг друга и всегда готовы прийти на помощь.

Решение конфликтов и разбор ошибок

Напряжение ребята стараются отлавливать на подлёте и не ждут, когда оно дойдёт до точки. Если что-то не устраивает, то это проговаривают, конфликту сложно родиться в такой атмосфере. К тому же, чтобы разногласий не было, Люба внимательно выбирает членов команды.

Лариса Васина

У нас работают здоровые адекватные люди, у всех могут быть эмоции в моменте. Если что-то случилось, ты можешь написать в личку и поговорить, либо попросить совета у своего ведущего, если не получается решить вопрос самостоятельно. Я знаю точно, что если что-то случится, то это не будут замалчивать. Мы это разберём.

Работу над ошибками проводят на ретро после проекта. Это время выпустить пар и конструктивно подумать, где дали маху и как не повторять. Ошибки разрешены всем в агентстве, важно на них учиться и не повторять.

Маша Терминасова

У нас можно ошибаться. Это очень ценно, никто тебя за ошибку не убъёт, потому что нельзя делать и не ошибаться. Это просто рабочий момент, который разбирается на ретро, на личных созвонах с руководителем. Не вытесняется, не шеймится, не капсулируется, а разбирается, и ты идёшь вперёд. Люба считает, что на ретро все вставляют друг другу пистонов. Моё оружие ― это доброта, поэтому я не так считаю. Я считаю, что ретро ― это специальный созвон, на котором мы по шаблону обсуждаем, что было на проекте. Что было классного, что не очень, что было неожиданного, нового, что нам нужно улучшить. Обсуждаем отношения с клиентами, работу. Можем обсудить даже поведение в команде, может, кто-то себя не так повёл или, наоборот, молодец. Мы смотрим на задачи, на результат и на отношения с клиентами и друг с другом. Такие же ретро у нас есть раз в квартал по направлению. Всё это помогает не теряться.

Лариса Васина

После каждого проекта есть стадия ретро-анализа. Вся команда собирается на созвоне и начинается обсуждение. Абсолютно все могут сказать, что было неправильно, что не понравилось, что было неудобно. Обсуждаем и положительные стороны: можно похвалить кого-то, например, себя. Всё это Маша сводит в общую таблицу, а в конце встречи мы делаем выводы, придумываем, как ту или иную ошибку решить. Далее Маша создаёт новый шаблон или дополняет инструкцию. Однажды Люба продала проект и поставила «1−2 недели на реализацию». Клиент услышал одну неделю и ожидал результат ровно через неделю. У меня параллельно шли другие проекты и я не успевала нормально вписаться. Пришлось всё двигать и передоговариваться по другим проектам. Мы всё успели, но было очень стрессово. На ретро мы это обсудили и договорились, что будем чётко прописывать срок, не давать клиенту разброс.

Ошибаться могут все, и даже руководитель. Ребята отмечают, что их приятно удивило, как в таком случае Люба признаёт промахи:

Аня Бугаева

Она всегда спокойно рассказывает, если где-то ошиблась. Те, кто младше, так учатся, потому что понимают, какие могут быть ситуации и как в них себя вести. В команде нет ощущения, что у тебя есть руководители, которых надо бояться или особо им респектовать. Есть ощущение партнёрства, что мы все делаем одно общее дело и все в нём заинтересованы, просто у кого-то больше ответственности.

Вывод: никакой магии, процессы рулят. Ошибки — часть процесса. Если кто-то часто допускает типовые ошибки, руководитель разговаривает с ним и выясняет, в чём дело. Маша Терминасова говорит: «Так это и работает: каждый на своём месте делает хорошо, а потом придумывает, как делать ещё лучше».

Влияние Школы редакторов

Все в команде ― выпускники Школы редакторов.

Аня Бугаева

Я отношусь как к совпадению к тому, что команда на 100% укомплектована выпускниками Школы редакторов. Но с другой стороны, это не удивительно, ведь у нас со школой схожие ценности. У нас все классные и сильные, но не только потому, что закончили школу, а потому что много и давно работают с контентом. Благодаря школе за плечами работать гораздо удобнее. Все на одной волне и не нужно тратить время на объяснение таких понятий, как «Прибить гусеницу» или «Сделать».

Маша Терминасова

На первых уровнях твоя задача ― сделать нормальный текст под нужный формат. Я смотрю текст, мы что-то правим, но я знаю, что после пяти раз можно уже не смотреть, и в следующих проектах можно не смотреть, если ребята сами не попросят. Думаю, в этом есть заслуга школы, если ты закончил хотя бы одну ступень, ты уже будешь писать нормально. Второй момент ― если человек взял задачу, он скорее всего её сделает. Это базовая вещь, которая помогает работать в одном темпе. Это тоже заслуга школы. И третий момент ― ребята не ссут. Кто прошёл ступень в Школе редакторов, того не испугаешь неизведанной сложной штукой, которую нужно сразу делать круто или хотя бы с третьей итерации. Ребята готовы развиваться дальше. Школа крута тем, что задаёт тебе вектор развития и ты потом никогда не остановишься, будешь бежать дальше.

По словам ребят, то, что все они учились в школе, даёт им большой комфорт и позволяет доверять членам своей команды. Каждый понимает, что можно ожидать друг от друга и как все будут работать.

Люба Мамаева

Мне кажется, что единая база у всех в команде — это большая удача. Плюсуем к ней шаблоны и подход к проектам, которые нам достались от Наташи Ганецкой, добавляем любовь агентства к чётким процессам — получается команда мечты. Не знаю, сможет ли кто-то, кто не учился в школе, присоединиться к нам — время покажет. Мы начинаем переход от стадии одной команды к микро-юнитам, а в новых реалиях «можно всё».

Вывод: вся команда редакции IT-Agency — выпускники школы. Это бонус к производительности и взаимопониманию. Общая база, а также отстроенные процессы, по словам Маши Терминасовой, позволяет команде делать «крутой, близкий к продуктовому, контент-маркетинг, который никто на рынке не делает».

До редактуры ты работала в HR. Почему ты выбрала это направление?

По образованию я психолог: работала преподавателем более шести лет, защищала диссертацию. Потом случился декрет. HR я не выбирала, мне предложил работу знакомый директор ИТ-компании, с которым мы вместе работали в университете. Я согласилась.

В тот момент у меня был ребёнок десятимесячный, было сложно. Но компания была максимально лояльна: я могла работать из дома, а через полгода вышла на полный рабочий день. Если возможности приходят в жизнь, надо брать и пробовать. Я и попробовала.

Почему ты решила уйти из HR?

Региональный рекрутинг в ИТ — это сложная репутационная история. ИТ-коммьюнити очень тесное: люди дружат, общаются и консультируются друг с другом. Твоя задача — прийти и забрать лучшее. Ты находишься в положении, когда тебе надо нанять подходящего разработчика, который вольётся в команду, и не рассориться со всем остальным миром. Ты уводишь специалиста на свою вакансию, а потом краснеешь при встрече с его бывшим руководителем.

Рынок — плохое место для дружеских отношений. Я так не могу. Я хочу быть полезной, не перешагивая через себя и свои принципы.

Чем вообще занимаются HR?

HR в России — это человек, который берёт на себя не только задачи найма. Это и ивент-менеджер: он готовит корпоративы и выезды на природу, и маркетолог: кто ещё сделает раздатку и мерч для конференций, если не HR? Когда компания не может позволить себе СММ-специалиста, им становится HR. Кто лучше него знает, что происходит во всех подразделениях?

Также HR отвечает за оценку персонала, встречи один на один с сотрудниками. Помочь сотруднику найти другую работу, написать резюме, проконсультировать по переходам на другую позицию — это всё к HR. Вот такой «многорукий многоног» получается. В итоге HR становится «менеджером по счастью» — он в ответе за то, чтобы всем сотрудникам всего хватало.

Сложность нагрузки HR в том, что ее тяжело измерить метриками. Нельзя однозначно сказать, в этом месяце HR работал хорошо или плохо. Если уберёг кого-то от увольнения, наверное, хорошо. Еще труднее измерить, сколько энергии вложил человек, чтобы этого не случилось.

Назови главное, чему тебя научила работа в HR?

Не стоит отказываться от дополнительных функций — с ними в твою жизнь и резюме приходит больше интересного опыта. Если бы я отказалась заниматься соцсетями, пиаром компании или онлайн-семинарами, то никогда бы не пересеклась с контентом, текстами и считала бы себя самозванцем в школе.

Самозванцем я себя всё равно считала, но мне было проще: хотя бы часть этой работы я пощупала, какую-то ответственность на себя взяла. За это я HR очень благодарна.

Не отказывайтесь от дополнительных функций — с ними в жизнь и резюме приходит больше интересного опыта

Что можешь посоветовать как HR тем, кто ищет работу?

Универсального совета нет: одни считают, что надо идти на «Хедхантер», «Гикбрейнс» и «Хабр-карьеру». Но чаще я слышу, что компании идут в соцсети: фейсбук, твиттер, инстаграм и другие. Рекрутеры хотят больше знать о сотрудниках: любимые места, мысли и круг общения. Они смотрят фотографии, комментарии, сколько лайков, какие социальные контакты. Есть сервисы, которые позволяют это делать: «Эмэйзинг Хайринг» или «Подбор» автоматически находят информацию о вас. Попробуйте поискать своё имя в разных поисковиках и посмотрите, что о вас увидит другой человек, как воспримет ваши аккаунты.

Чтобы найти работу — нужно учиться общаться. Резюме поможет решить только процентов сорок от этой задачи. Хороший путь — быть частью сообщества: ездить на конференции, общаться и быть полезным. Чем больше человек общается, чем больше о нём знают, тем проще компании сделать выбор в его пользу.

Из рекрутинга ты ушла в тексты. Часто смена карьеры связана с внутренними кризисами. Это про тебя?

Конечно. В HR я была на хорошем счету и хорошо зарабатывала. Но есть несколько факторов, почему я решила уйти. Это потолок развития в регионе: у HR мало возможностей для карьерного роста. Нужно уезжать в Москву, Питер, или менять профессию. Ещё можно очень долго и методично завоёвывать новый уровень в компании. Начинаешь задумываться — это тебе нужно или жизнь коротка и стоит попробовать себя в чём-то другом?

Ира Ильяхова говорит, что вдохновение в работе не нужно, ты просто садишься и делаешь. Но просто садиться и делать мне было уже не интересно. Что-то должно меня драйвить, а я этот драйв потеряла.

Мне 33 года — в этом возрасте человек пересматривает свои ценности, взгляды и приоритеты. Мой приоритет изменился в сторону удалёнки, в сторону самостоятельного принятия решений: как мне провести день, в какое время я работаю, в какое время отдыхаю. В HR у меня таких возможностей не было.

В сентябре мой ребёнок идёт в первый класс, он уже самостоятельный, да и муж мне помогает. Я подумала, почему не попробовать себя в другом? Я считаю, что если есть возможность — надо брать и делать.

Если есть возможность — надо брать и делать

После работы HR ты пошла в школу менеджеров «Стратоплан». Расскажи, что тебе дало это обучение?

«Стратоплан» — это история про фокус, про правильные приоритеты. Чтобы двигаться вперёд и сделать скачок вверх — нужно сверхусилие, чтобы было тяжело, но ощущался результат. Именно это случилось со мной в «Стратоплане».

Я много времени тратила на прослушивание лекций и выполнение домашнего задания. На дипломе я выложилась по полной, но единственная из нашей группы не сдала. Все были в шоке. Слава Панкратов, один из сооснователей «Стратоплана», сказал мне, что я не сделала сверхусилие. Я не могла понять, какое ещё сверхусилие, я же всё делала?

Мне дали второй шанс — написать эссе, в котором надо на примерах показать, как я применила в жизни каждую из тем из управления проектами и командой. По этим практическим кусочкам оценивали, достоин человек диплома или нет.

Я писала эссе месяц и поняла, что изначально фокусировалась не на том. Если бы я сосредоточилась не на домашках, а на практике и интеграции опыта в реальные задачи, то учёба стоила бы мне меньше времени, нервов и эмоциональных ресурсов. Диплом мне в итоге дали.

Почему поступила в Школу редакторов, а не руководителей?

Опыт управления проектами бесполезен без прикладной отрасли. Куда бы ни пришел менеджер, от него будут ждать понимания отрасли: специфики, людей, задач, запросов клиентов. Чтобы знать, как работает проект и грамотно им управлять, нужно знать контекст изнутри.

Учиться на руководителя ради того, чтобы просто руководить, нет смысла, а учиться на руководителя, чтобы руководить в каком-то конкретном направлении, смысл есть. Я считаю правильным такой путь: сначала экспертиза, а потом управление.

Твоя первая ступень школы закончилась. Какие у тебя впечатления? Это то, чего ты ожидала?

Когда я поступала в школу, думала принять участие в конкурсе на бесплатное место. Для этого нужно было сделать портфолио, в котором показать хотя бы одну работу. Я не стала участвовать: мне показалось, что у меня совсем нет работ для портфолио.

Спустя пять месяцев я нашла вакансию, которая мне безумно понравилась. Искали контент-редактора в компанию «Атлас», которая занимается генетическими тестами. Задача была очень интересная, но нужно было собрать портфолио — в этот момент у меня что-то щелкнуло. Я села, открыла свою страничку в ноушене и начала собирать свои работы. Я нашла так много всего: базы знаний компаний, онбординги, анонсы ИТ-мероприятий, письма, описания процессов.

Если вернуться в 2009—2012 годы, то у меня было много статей на научные темы, но мне стыдно их показывать из-за сложной научной терминологии. В итоге собралось портфолио — я даже не понимала, что так много сделала.

Я перестала думать, что ничего не знаю и ничего не умею, что мое портфолио — это ничто. Скажу так: мой синдром самозванца немного присел на корточки. Может быть, чуть позже он в принципе куда-нибудь убежит.

Мой синдром самозванца присел на корточки

Ты сейчас работаешь редактором. Как нашла эту работу?

Через друзей. После работы HR я сразу поступила в школу и погрузилась в задания. Потом увидела вакансию на фейсбуке: моя коллега из HR стала главредом в «Зарплата-ру» и искала авторов для блога. Я сделала тестовое и меня взяли.

«Зарплата-ру» стала для меня первым местом, где я смогла воплотить свои знания в текст. Мне эта тема близка: это блог для HR и кандидатов. Для меня это такой парт-тайм был ненапряжный, несложный, но очень интересный.

Потом мне друзья прислали новую вакансию, в «Продактсенс» искали редактора. «Продактсенс» делают большую конференцию для менеджеров продуктов. Параллельно у них есть линейка конференций: «Стратеджисенс», «Контентсенс», «Пиплсенс» — это такой гигант в своем профессиональном блоке. Я прошла испытательной срок и сейчас занимаюсь имейл-рассылками и коммуникациями.

Как справляешься с текстами для рассылок?

Много времени уходит на подготовку — навык не рождается с первого дня. Например, человек долго учится резать сыр ровно, с первого раза не получается, зато потом всё получается быстро, красиво и ровно. Ровно нарезанный сыр — это то, что делает Ильяхов в онлайн-трансляциях. Он берёт текст и при тебе его переписывает. Текст начинает выглядеть красиво, а ты понимаешь, что на эту же работу потратишь в пять раз больше времени.

Наша психика умно устроена. Если есть раздражители, человек либо приспосабливается, либо меняет ситуацию. В итоге человек всё равно прыгает на новый уровень. Сейчас я приспосабливаюсь: стараюсь простить себе медлительность и постепенно наращиваю скорость.

Лучше сначала набраться теории или стоит доучиваться на практике?

Я сторонник того, чтобы учиться и параллельно пробовать на практике. Или чтобы учиться по конкретному практическому запросу. Сейчас мне нужно немного подтянуть UX-писательство: у нас много кнопок и взаимодействия с пользователями.

Я всегда так делала, видела пробел и шла его восполнять. Например, увидела пробел в проектном управлении и управлении командой — выбрала курс и пошла учиться. А люди ждут, когда работодатель предложит им пойти учиться куда-нибудь и оплатит обучение. Это дорога в никуда. Могу точно сказать: я нахожу применение всем знаниям, которые когда-то получила.

Какие у тебя сильные и слабые стороны, как у редактора?

У меня точно есть проблема с тем, чтобы задавать вопросы. В Школе про них много говорят: задавайте открытые вопросы, задавайте как можно больше вопросов до момента, пока вы не поняли абсолютно всё. Но в реальности тебе ставят задачу: «Нужно написать вот это, успеешь за два часа»? Это сложная горящая задача, человек сформулировал её как мог и пошёл делать другие дела. А ты остаёшься такой: «Эй, подожди! Ну куда же ты? А как же понимание задачи? У меня миллион вопросов!». Я пока не могу похвастаться, что настроила работу с такими задачами.

Много сложностей связано с удалёнкой: когда я работала в офисе, у меня был доступ ко всем в любое время. Подошёл, спросил, получил ответ и пошёл работать. На удалёнке всё асинхронно: написал и ждёшь, когда человек увидит твое сообщение. Иногда надо написать ещё раз: сообщения в телеграме люди могут вообще не заметить.

Опыт работы в HR мне помогает: я научилась понимать людей, научилась их слушать, проводить интервью — ведь я их провела очень много. Я умею доставать из людей экспертизу. Наверно, это моя сильная сторона.

Что в Сколково делает иллюстратор? Понятия «художник» и «Сколково» как-то плохо сочетаются.

(Смеётся.) Да, действительно я первый художник-иллюстратор, который появился в Сколково. С ребятами из Сколково я делала несколько проектов как фрилансер, и в прошлом году они позвали меня в новый отдел мультимедиа. Сейчас в основном занимаюсь графикой для постпродакшн. Например, отсняли спикера, и его презентацию нужно развернуть поверх видеоряда так, чтобы это было и красиво, и понятно.

Ты давно занимаешься скрайбингом. Можешь рассказать, что это такое?

Я думаю, что это профессия. Скрайбер — человек, который приходит на мероприятие или смотрит мероприятие онлайн и создаёт визуальный конспект. Скрайбер работает и с текстом, и с графикой — фиксирует основные тезисы выступлений и раскрывает их через образы. Ему нужно услышать, понять, быстро проанализировать, выделить главное, обобщить. И, собственно, зафиксировать это тут же в моменте и добавить визуальные плюшки.

То есть, скрайбинг — это визуальное сопровождение?

Можно и так назвать. Никаких утверждённых формулировок нет, и пока у меня два определения: визуальный конспект и визуальное сопровождение мероприятий.

Конспект нужен не всегда. Иногда это поддержка групповой работы через визуализацию, когда идут стратегические сессии. Группа вырабатывает много идей, и скрайбер их фиксирует, помогая группе ничего не потерять и увидеть маршрут, по которому они движутся.

А иногда просто говорят: «Нам нужна красота. Нарисуйте нам красивые образы, связанные с нашей сферой или компанией». Но это самое неинтересное, потому что просто картинки, которые дальше неприменимы.

Когда мы делаем конспекты или сопровождение, то потом оцифровываем материалы и перерабатываем, чтобы их можно было использовать для соцсетей, внутренней коммуникации, презентаций. Нашей команде это приятно, потому что мы понимаем, что не зря отпахали 8 часов. Работа интеллектуально сложная, и очень не хочется, чтобы это тут же выбросили.

Скрайбинг — это визуальный конспект и визуальное сопровождение мероприятий

Вы как-то готовитесь к сессиям?

Да, этап подготовки обязателен, причём это не только подбор референсов или изучение брендбука. Мы обязательно пытаемся понять сферу: как она устроена, кто в ней есть, какая терминология, какие понятия. Потому что иначе мы просто не сможем понять, о чем говорят.

Как-то меня позвали сопровождать групповую работу в «Росатоме». И в первый день кроме отглагольных существительных я не понимала ничего: совершенно другой язык, свои какие-то аббревиатуры. Например, есть понятие «жизнь под горой». Я сразу представила себе гномов, которые лопатами копают золото. Оказывается, жизнь под горой — это система жизнеобеспечения подземных сооружений. После первого дня мне дали переводчика: человек стоял рядом и объяснял, о чём речь.

Получается, что скрайбер должен разбираться в теме на уровне фасилитатора или докладчика?

Разбираться в теме как раз не очень нужно, потому что ты работаешь ровно с тем, что говорят. Напротив, погружение в тему иногда дает искажение. Например, фасилитаторы считают, что нельзя работать в группе, в которую ты профессионально был когда-то погружён, потому что будут искажения. А нужно брать только материал группы, их мысли — только с ними работать.

В каких сферах востребован скрайбинг?

Если дело касается тонких технических моментов, например, айтишники обсуждают устройство новых систем, мы там бесполезны. Они знают там всё лучше нас, больше нас — мы просто не сможем ничем помочь. Но есть темы, где очень много абстрактных понятий: стратегия, путь потребителя, какой-нибудь там клиентский опыт.

Маркетинг, да?

Маркетинг, эйчар, коммерсанты, которые обсуждают, как и что выводить на рынок. Креативные сессии, где придумывают новый продукт или идеи. Там, где нужно погрузить людей в некую общую деятельность для создания команд или направлений. Скрайбинг помогает, если нужно абстрактные, сложные понятия переложить, чтобы люди могли к ним обращаться и их видеть.

На сессии люди очень много говорят, у них идеи. Но через 10 минут всё улетает. А мы ловим слова, помещаем на доску, и люди к этому возвращаются и с этим работают дальше.

Скрайбинг начинается не с картинок, а с текста — с поиска основных мыслей

А в чём плюс визуализации по сравнению с текстом?

Во-первых, это просто веселее. Людям нравится не текст читать плохим почерком на флипчарте, а смотреть на прикольные картинки. Во-вторых, текст линеен, а картинки в скрайбинге нелинейные. Это тоже даёт некую свободу для мысли.

Скрайбинг — это элемент включения людей в работу. Часто мы предлагаем участникам самим что-то придумать или нарисовать. Они чувствуют причастность к творческому процессу, и это вносит нотку разнообразия.

Скрайбинг — это сторителлинг в картинках?

Нет, ни в коем случае. Задача сторителлинга — развернуть событие во времени и в пространстве. Затащить зрителя через перипетии и изменения персонажей. У скрайбинга задача противоположная: огромный массив речи сократить настолько, чтобы человек за один взгляд понял, о чём речь и что самое важное.

Ты убеждена, что рисовать могут все. Какое у тебя образование?

Я модельер-конструктор, и рисования в моем обучении было крайне мало. Конструктор — больше инженерная специальность. Да, я рисовала с детства, но никогда не думала, что это во что-то выльется. Я работала консультантом в консалтинговой фирме, занималась маркетингом, потом ушла в декрет. Квалификацию потеряла и поняла, что надо что-то делать. И в этот момент я увидела лекцию, на которой была девушка-скрайбер.

Я поняла, что здесь сходится всё, что я умею: я понимаю, как бизнес устроен, я понимаю, что говорят эти люди и обожаю рисовать. Искала для себя творческое направление — и это как раз оно. На тот момент в России никто толком ничего про это не знал. Потом в Москве я попала на тренинг Тикки Хан, скрайбера с мировым именем. После этого скрайбинг стал моей основной деятельностью.

Почему вдруг решила пойти в Школу дизайнеров?

У меня очень хорошее отношение к Бюро Горбунова. Давно за ними наблюдаю и вижу, что ребята делают классные вещи. Когда я пришла работать в Сколково, то поняла, что мне не хватает дизайнерских навыков. Помимо того что просто надо давать картинку, приходится делать много обложек, заставок, перебивок. И тут запускается новый поток школы.

Почему-то я даже не посмотрела программу. Репутация бренда, видимо, сработала. Первая неделя: всё сложно и интересно. Вторая неделя: сложно, интересно. Третья неделя: я — ребят, а где дизайн? Я поняла, что это курс для тех, кто уже занимается дизайном и хочет прокачать то, что лежит под картинкой. Как работать с текстом, с типографикой, с данными. Это то, что дизайнер часто либо вообще не получает в ТЗ, либо получает в таком виде, что приходится самому разбираться.

Доучилась до седьмой недели и увидела, что я уже просто не вытягиваю, потому что часть вещей мне кажется лишней. Например, интерфейсами я никогда заниматься не буду, поэтому тратить на это время не хотелось. Пришлось принять решение и уйти, но опыт для себя оцениваю позитивно.

По принципу отрицательный результат — тоже результат?

Не совсем. Просто этот период совпал у меня с большой загрузкой. И я поняла, что хочу курс по типографике и вёрстке отдельно. Может быть, чуть позже взяла бы и тексты. Всё остальное для меня лишнее.

Ты упоминала, что хочешь открыть студию бизнес-иллюстрации. Как родилась такая идея?

За шесть лет в скрайбинге у меня накопилось огромное количество материала. Я много занимаюсь презентациями в Сколково и знаю, как не хватает хороших картинок с бизнес-контекстом. Чаще всего у нас это иконки или набившие оскомину векторы, яркие, но мало о чём говорящие. Хочется делать сдержанную симпатичную графику со смыслом, которую люди смогут брать для своих презентаций.

Хочется делать сдержанную симпатичную графику со смыслом

То есть, мы говорим о каком-то банке изображений?

Да, изначально я планировала, что это будет банк изображений со свободной лицензией, откуда можно брать картинки совершенно бесплатно. При этом я понимаю, что люди в корпорациях делают презентации ежедневно. Взяли одну картинку, вторую, а третьей картинки в базе нет. Но им она нужна, в таком же стиле. Соответственно, отсюда заказы и на картинки, и на сами презентации, и на какие-то, может быть, иллюстрации.

Кому ещё может быть интересна такая услуга?

Например, компаниям, продающим дизайн презентаций. Им незачем держать в штате отдельного человека для рисования иконок, если есть люди, которые сделают под заказ что угодно. Сами корпорации, которые смогут заказывать различные стилистические решения под брендбук. Мы можем и такое — предлагаем компаниям разработку корпоративного визуального языка для внутренних и внешних коммуникаций. Туда могли бы входить скрайбинг, ментальные карты, возможно, элементы для схематизации, ну и в принципе разные приёмы — как можно этим говорить.

Кто ещё? Публичные люди, которым нужно много выступать: эксперты, профессиональные докладчики, которые участвуют в большом количестве конференций. Это тоже целевая аудитория.

И на какой стадии сейчас проект?

Мне нужен партнёр, потому что одной очень трудно думать. Думать надо от кого-то и с кем-то. Надо продумывать, как запускать и настраивать собственно конвейер по производству картинок. Это должен быть именно конвейер, чтобы за неделю выдавать несколько новых сюжетов. С учётом моей занятости мне бы подошёл партнер, который будет прорабатывать как редактор содержательную часть, а я возьму на себя визуальную и это нарисую. Редактор решает: «В этой картинке человечек берёт молоток и бьёт по арбузу». Я рисую.

Мне бы подошёл партнер, который будет прорабатывать как редактор содержательную часть, а я возьму на себя визуальную

А школа скрайбинга ваша действует?

Нет, ничем таким пока не занимаемся. Я очень не хочу делать это онлайн: магия теряется, и процесс получается неживой. Пока не знаю, буду ли продолжать заниматься обучением. Возможно, вернусь, потому что накопилось много материала. Его надо перерабатывать и делать новые программы с учётом того, как меняются мои представления и мой опыт. Например, у меня муж с товарищами написали книжку про скрайбинг. До сих пор издаётся — уже несколько было тиражей.

У вашей команды огромный опыт, включая интенсив по скрайбингу в Британской высшей школе дизайна. Что людям интереснее всего?

Есть две категории людей. В основном все просто хотят научиться симпатично рисовать. Люди работают в группах, с аудиторией, и им нужно красиво рисовать на флипчарте, готовить презентации. Облекать свой контент и мысли в оригинальную, привлекательную форму. Больше всего запросов было на это.

На скрайбинг-марафоне мы первые недели упорно заставляли всех работать с текстом, потому что скрайбинг начинается с текста. И люди не могли понять, зачем им это: «Мы сейчас нарисуем». Но вы смысл потеряете, ребята. Вы можете нарисовать всё что угодно, но где в этом смысл? Зачем это делать?

Вторая аудитория не такая многочисленная, но очень настойчивая. Это те, кто действительно хотел бы доносить мысли и идеи, которые не получается донести словами, текстом. Они чувствуют, что надо как-то по-другому, и ищут инструменты. С ними очень интересно работать, потому что у них есть конкретная задача и они хорошо включаются.

Что тогда посоветуешь человеку, который тоже загорелся скрайбингом. С чего начать?

Людям, которые приходят ко мне учиться, я обычно говорю, что рисование — это такой же моторный навык, как и письмо. Должна быть выстроена определённая нейронная связь между рукой, глазом и головой. Когда мы учимся писать, то долго выводим палочки и закорючки, просто чтобы связать механику руки и своё желание изобразить букву.

С рисованием похожая история: нужно нарабатывать моторный навык. И начать с того, что быстро изображать простые формы. Если взять любой объект и разобрать его на простые формы, мы увидим, что там, как знают очень хорошо в Бюро Горбунова, круг, линия…

И прямоугольник! Я угадала?

(Смеётся.) Да, и их части. В Интернете есть множество штук, где из простых фигур собраны разные объекты. Можно на них посмотреть и увидеть, как нарисовать слона, не умея рисовать слона.

Один из наших курсов был по книге «Как научиться рисовать за 30 дней» Марка Кистлера. Студенты рисовали по инструкции, присылали работу преподавателю и получали обратную связь. Результаты были потрясающие — люди через месяц осваивали перспективу, объём, штриховку и рисовали симпатичные картинки.

Для начала надо научиться быстро и уверенно рисовать простые формы, чтобы они не выглядели волосатыми линиями. Чтобы они не были такими, как будто первоклашка левой ногой с утра нарисовал. Если умеешь быстро нарисовать ровный круг с хорошей линией, то из этого круга сможешь сделать кучу вещей. Дальше надо смотреть на специфические признаки объекта и добавлять их — всё.

Рисуешь простую форму, добавляешь специфический признак — у тебя классная картинка. Главное, что она понятная и симпатичная. А симпатичность достигается за счёт хорошей динамики руки. Красивые ровненькие линии, специфические признаки — вот и весь секрет.

Чем ты сейчас занимаешься?

Я письменный переводчик, работаю в основном с английским языком. До фриланса была редактором журнала и менеджером по маркетингу.

А какое у тебя образование?

По образованию я лингвист и преподаватель английского и немецкого. Но когда закончила институт и переехала в Киев, то искала работу, связанную с языками, не с преподаванием. Совершенно случайно мне предложили стать редактором журнала по флексографской печати, который тогда готовили к выпуску.

В девяностых продукты только начинали фасовать в упаковку с ярким дизайном. Объёмы были большие, направление востребованное и денежное, но о последних технических новинках не знали почти ничего — так и появился специализированный журнал. У нас была маленькая редакция: сначала два человека, потом три, поэтому я и выпускающим редактором была, и статьи переводила.

Переводишь только на русский?

На русский, за редкими исключениями. Есть разные школы перевода. Мне ближе европейская, в которой считается, что качественным может быть только перевод на родной язык. Для того чтобы на высоком уровне переводить, допустим, на английский, надо долго прожить в англоговорящей стране, получить образование на английском, разбираться в теме и уметь переводить. Чего-то одного — мало.

Ты ведёшь блог о переводах и особенностях фриланса. Когда он появился?

Сайт с блогом я завела в 2012 году. Когда после офиса занялась переводами, поняла, что никого не знаю, я не в тусовке. Переводческих конференций тогда было очень мало, поэтому решила знакомиться с коллегами через блог.

Переводчики неплохо знают друг друга, а тематических блогов тогда было раз-два и обчёлся. Оказалось, если писать регулярно и не слишком скучно, то читатели найдутся. И когда в 2013 году в Киеве прошла первая конференция переводчиков, со многими мы были уже виртуально знакомы.

О чём пишешь в блоге?

Я всегда писала о том, чем занималась в текущий момент. Конспектировала темы, когда что-то изучала и пыталась разобраться: собрала материал, проанализировала и написала пост в блог как памятку, которую смогу открыть, когда понадобится.

Про Школу редакторов писала тоже, но к середине первой ступени информации стало так много, что не успевала сесть и всё переработать. Когда начну активнее применять новые знания в работе, вернусь к блогу.

Часть статей писала для развлечения: про языки, про алфавиты, реальные и выдуманные. Есть статья про языки в «Звёздных войнах». Я с детства любила читать книги про лингвистику, и мне до сих пор это интересно.

Пока блог на паузе — совмещать с учёбой, журналом и работой не получилось. Вернусь, когда придумаю форматы, которые будут полезны мне и интересны читателям.

У тебя в блоге много обзоров книг, в том числе и англоязычных. Читаешь их в оригинале или в переводе?

Я люблю переводы, но только хорошие, а это — редкость. Если взять список из системных требований школы, то пару книг с удовольствием прочла в переводе, а остальные пришлось на английском.

А что читаешь помимо учебной литературы?

На другую литературу пока не нахожу времени. Раньше за завтраком читала на планшете что-то мотивирующее или бизнес-литературу. Пока бегала или гуляла, слушала аудиокниги. Научиться их слушать — целое дело, зато потом здорово экономит время. В аудиоформате хорошо идёт то, где не надо много запоминать и системы выстраивать. Достаточно воспринимать и перерабатывать в идеи.

По вечерам мне лучше бумажные книги, потому что от экранов за рабочий день устаю. Стараюсь читать художественную литературу. Для переводчика это полезно, помогает поддерживать чувство языка. По работе, да и в жизни, часто приходится иметь дело с плохими текстами. Чтобы не воспринимать их как норму, помогает периодически переключаться на что-то достойное.

Стараюсь читать художественную литературу. Для переводчика это полезно

Какие блоги или каналы ты читаешь?

По работе мне интересно читать западных блогеров: как и что они делают, с кем работают. Там мне чаще встречаются полезные материалы, поэтому держу в поле зрения больше не рунет, а англоязычный сегмент.

С каналами как-то не сложилось, не считая тех, что по учёбе. Пока не нашла ресурса, который давал бы мне больше, чем отнимал времени. За 20 лет работы с текстами замечаешь, что темы начинают повторяться. Меняются ракурс и подача, но принципиально нового очень мало.

Расскажи, как тебя находят клиенты?

Наверное, как и много где: по личным рекомендациям и через ресурсы, где ищут переводчиков с нужным направлением и опытом. Работаю чаще всего над большими проектами с постоянными клиентами. Обычно это два-три проекта, но на время школы пришлось пересмотреть график. В марте я подписала новый контракт на год и ничего больше не ищу — пока просто не потяну.

Вообще, поиск и общение с потенциальными клиентами — для фрилансера процесс непрерывный. Конечно, постоянная загрузка удобна, но всё когда-нибудь заканчивается. Даже если твоей работой все довольны, рано или поздно подойдёт к концу проект, изменятся условия, закончится бюджет.

Давай поговорим об особенностях работы с текстом для переводчиков. Ты поправляешь стиль при переводе?

Стиль оригинала действительно часто отличается от того, что будет работать в переводе. Но всё зависит от аудитории, назначения текста и редполитики.

Если говорить о технических переводах, то типовые документы подчиняются строгим правилам и стандартам, включая ГОСТы с общими требованиями к текстовым документам. Да, тексты получаются сухие, но техническая документация и не должна развлекать. Читатель получает упорядоченные и знакомые конструкции, так что быстро выхватывает нужное. Сейчас многие отошли от этих принципов, а зря.

То же и с синонимами. В технических текстах они лишь вводят в заблуждение и запутывают читателя. Поэтому в авиации, например, есть свой стандарт языка Simplified Technical English — с рекомендованными конструкциями и списком запрещённых слов. Некоторые принципы для студентов прозвучат очень знакомо: действительный залог вместо страдательного, простой синтаксис, до 20 слов в предложениях, одно предложение — одна мысль. Стандарт придумывали, чтобы писать технические тексты простым и ясным языком, который легко поймут те, для кого английский не родной.

С техническими текстами понятно. А с маркетинговыми?

Мне иногда кажется, что в маркетинговых текстах за 20 лет не изменилось практически ничего. У корпораций они как были ужасными, так и остаются: пресс-релизы под копирку, надоевшие бессмысленные слова и жаргонизмы. Переводить всё это очень скучно.

Если текст изначально плох, значит, он мусорный или нужен для галочки. Тут два варианта: либо ты это принимаешь и работаешь с тем, что есть, либо решаешь: нет, я так не буду — и отказываешься от сотрудничества. Бывает, что исходные тексты полностью перерабатывают, но это зависит от заказчика.

У тебя в твитере я прочитала, что ты работаешь в организации Women in Localization. Чем там занимаешься?

Я волонтёр и один из организаторов украинского филиала, отвечаю за социальные сети и маркетинг. Это международная инициатива, объединяющая тех, кто уже добился чего-то в своей профессии, и тех, кто только начинает. Можно нарабатывать контакты с коллегами из других стран, учить других и учиться самой.

Понятие «локализация» шире, чем просто перевод. Это адаптация цифрового контента — продуктов, программ, сайтов — к языку и культуре локали (целевого рынка). В части интерфейсов, например, это пересекается с тем, что мы изучаем в школе.

В основном мы занимаемся организацией тематических мероприятий по переводу и локализации. Сейчас, к сожалению, всё онлайн, но надеемся в ближайшем будущем вернуться к реальным встречам.

Традиционный вопрос: как ты оказалась в Школе редакторов?

Пару лет назад где-то увидела «Кодекс бюрошника» Артёма Горбунова и поняла, что мне это очень созвучно. Слегка адаптировала кодекс и опубликовала у себя в блоге. Потом заметила, что есть ещё и школа, где преподают интересные люди. Изучила всё, что смогла найти, и решила поступать. Поскольку я готовилась, никаких неожиданностей на первой ступени не было. Всё, как я себе представляла, всё интересно, разве что чуть интенсивнее, чем хотелось бы.

Увидела «Кодекс бюрошника» Артёма Горбунова и поняла, что мне это созвучно

Готовишься ко второй ступени?

Планировала, да. Но получилось не совсем, потому что подписала новый контракт и добавилось главредство. Пока составляю план учёбы, собираю материалы, обновляю рабочее место — поставила монитор побольше, чтобы глаза не уставали. Так что готовлюсь, но гораздо менее интенсивно, чем рассчитывала.

Если совмещать школу с работой, то на отдых времени особо не остаётся. Как ты «заряжаешь батарейки»?

Уже настроилась, что отдохну после второй ступени. Там будет неделя, и вот её-то я не упущу! (Смеётся). Обычно стараюсь на пробежки выходить, особенно с аудиокнигой. Люблю гулять и читать. Чтобы отдохнуть от компьютера, стреляю из лука. Раз в месяц стараемся встречаться с коллегами — обменяться новостями и узнать, кто над чем работает.

В последнее время полюбила аниме. Сын подсказывает, что стоит посмотреть, для каких сериалов есть удачные переводы, а что лучше в оригинале с субтитрами. Подписалась на учебник японского Кристины Луниной — может, и язык заодно освою.

Как решила участвовать в конкурсе на главреда журнала?

К пятой неделе первой ступени я утомилась от потока информации и тестов. Заваленное вступительное задание тоже не добавило энтузиазма. Решила почитать журнал, и оказалось, что проблемы у студентов одни и те же. И ничего: как-то люди разбираются, заканчивают школу и идут дальше. Если действительно хотеть, то всё получается, а значит, получится и у меня.

Было очень приятно, что есть человек, который этот проект придумал, вывел на достойный уровень и вместе с командой стандартизировал, чтобы журнал можно было выпускать и дальше. Поэтому я решила, что если смогу внести свой вклад и тоже кому-то помочь, то с удовольствием это сделаю. Закончила курсовую и почти сразу подала заявку на конкурс.

У тебя уже много выпусков. Как тебе в роли главреда?

Работа в журнале — это крутая возможность применять на практике всё, что изучаешь, не дожидаясь второй ступени. Много кто говорит про нехватку обратной связи и при этом не пользуется тем, что уже есть и доступно всем. Обратная связь на первой ступени — это журнал. Как главред я каждый день использую навыки практически из всех дисциплин: переговоры, управление проектами, вёрстка, тексты.

Отдельная благодарность журналу за возможность пообщаться с фантастическими людьми. Когда брала интервью на конкурс, приятно удивлялась, насколько разные и при этом интересные люди собираются в школах.

Обратная связь на первой ступени — это журнал

В чём основная задача главреда журнала «Кто студент»?

Мне кажется, перед каждым главредом стоят две задачи. Во-первых, не уронить планку того, что уже сделано. Во-вторых — попробовать привнести что-то своё и сделать так, чтобы следующему главреду было немного проще работать.

У переводчиков на больших проектах с множеством языков есть широко распространенная практика: таблицы с вопросами и ответами. Если нужно, то с разбивкой по годам. Когда человек подключается к проекту, который начинался без него, сразу видит, какие проблемы возникали у коллег, как и кем решались. До конца главредства попробую сделать такую таблицу для журнала.

Да, сейчас у нас есть редполитика, но она никогда не будет исчерпывающей. Если задавать меньше одинаковых вопросов, останется больше времени, чтобы двигаться вперёд.

А какие сложности?

Для меня главным отличием главредства в студенческом журнале от реальной работы стало то, что здесь тебе никто ничего не должен. Сегодня автор решил писать статью, завтра передумал. Или, например, нужен корректор, а баллы за это не положены, поэтому договариваешься, с кем и как получится.

Вторая сложность в том, что авторами выступают студенты. У всех разные возможности и разный уровень. Мне давали и пять тысяч знаков потока мыслей, и готовые интервью: расшифровали быстро и без ошибок, отредактировали, логически упорядочили, утвердили — и всё это в срок и без напоминаний.

Причём качество текста не зависело напрямую ни от опыта, ни от того, кем работает студент. Мне кажется, чаще всего авторам сложно подготовить интервью, потому что не хватает умения поставить себя на место читателя. Тем, кто уже пробовал себя в качестве редактора, это даётся проще.

Авторам сложно подготовить интервью, потому что не хватает умения поставить себя на место читателя

Главредство приносит больше мучений или удовлетворения?

Конечно же, удовлетворения. Я постоянно учусь чему-то новому и сразу это пробую.

Главредство помогает понять: я могу, я сделаю, у меня получится. Я придумаю, как, потому что других вариантов нет. Каждый понедельник должна выйти статья, и ты с этим живёшь. Ищешь способы, и они находятся. Это даёт если не крылья за спиной, то, как минимум, хорошую и продуктивную веру в себя.

Ты планируешь заниматься редактурой после школы?

Когда я брала интервью у студентов, обычно спрашивала, получится ли у них объединить то, чем они занимались раньше, с тем, что изучают в школе. Я бы хотела, чтобы у меня это как-то пересеклось. Пока не знаю, как, но есть настрой, значит, найдётся и способ.

Сейчас мне проще и быстрее зарабатывать переводами. Но когда двадцать лет делаешь одно и то же, хочется искать новые подходы, чтобы и дальше получать драйв и вдохновение. Я рассчитываю, что школа мне в этом поможет и покажет путь из выгорания в новые проекты, совмещающие переводы и редактуру.

Кто ты?

Я преподаватель — и на данный момент, и по жизни. Несмотря на то, что у меня профильное образование исследователя, преподавание — это то, чем я занимаюсь почти всегда, независимо от того, что ещё делаю параллельно. Я кайфую от преподавания и могу учить чему угодно и кого угодно, в рамках своих знаний и компетенций, конечно.

Ты родилась в Риге?

Да, родилась и выросла, поступила там в университет и окончила бакалавриат химфака.

Бакалавриат в Латвии, диссертация по химии в Швеции и преподавание математики в США. Как так получилось?

Когда я училась в университете, мои друзья и знакомые ездили на программы по обмену. У меня страх неизвестности и любовь к упорядоченной жизни перевешивали желание сменить обстановку. Но на последнем курсе я поехала навестить друга, который учился по обмену в Швеции. Из любопытства сходила на химфак и испытала культурный шок: отлично оборудованные лаборатории, приборы для исследований, которые мы видели только на картинках, общительные преподаватели без пафоса. Конечно, мне захотелось там учиться. Родители меня поддержали, и на магистерскую программу я поступила в Упсальский университет.

Сложно было учиться в Швеции?

Было интересно. Больше всего мне запомнилась химия в криминалистике. Я потом адаптировала некоторые лабораторные из этого курса и сделала образовательный проект для подростков по химии, стилизованный под детективное бюро.

Вообще, учебный процесс сильно отличался от латвийского университета — с большим акцентом на самостоятельную работу, изучение дополнительной литературы. Лабораторные были приближены к реальным условиям: мы сами брали образцы для исследований, планировали процесс. А вот экзамены там очень серьёзные. Мы их сдавали в специальных ангарах, куда разрешалось принести только ручку и бутылку с водой, а парты стояли в трёх метрах от соседей. Списать — без шансов.

В Швеции мне понравилось, и после магистратуры я поступила в докторантуру в Стокгольме. Почти шесть лет изучала токсины в морепродуктах и разрабатывала методы их исследования.

Как оказалась в Америке?

Приехала в Бостон два года назад с мужем, которому предложили работу в Массачусетском технологическом институте.

Латвия, Швеция, США. Жила ещё в каких-то странах?

Так, чтобы несколько лет — нет. Три месяца прожила в Гонконге, ездила туда по программе обмена. В Гонконге я прочувствовала кайф медленных путешествий. Не «галопом по европам» и три музея за один день, а с погружением в атмосферу, вдали от туристических троп. По рабочим дням я была в университете, а на выходных исследовала город.

Почему ты сейчас учитель математики?

Просто эту работу удалось найти первой. Когда я приехала в США, то искала работу, связанную с образованием. Сейчас преподаю математику детям с первого по пятый класс в школе дополнительного образования. Ещё была волонтёром в естественно-научном кружке, там мы проводили с ученицами эксперименты по химии и биологии.

Какая у тебя самая сильная черта?

Наверное, не бояться пробовать. Не получится — и ладно. Через три года в докторантуре я поняла, что это не моё. Но мне было интересно преподавать другим, учить студентов. Решила, что попробую закончить, а там видно будет. В итоге защитила докторскую диссертацию.

Как узнала про Школу редакторов?

Несколько лет назад увидела в соцсети пост знакомой, которая там училась. Отметила про себя, что классная школа. Решила, что в свободное время займусь, но откладывала поступление до того момента, когда станет ясно, зачем мне это надо. Как только поняла, записалась в ближайший набор. Для меня самая сильная мотивация — понимать, зачем я это делаю.

Переезд в Америку — не конечная точка. Из-за специфики профессии мужа в ближайшие лет пять-десять мы переедем ещё несколько раз в разные страны. Каждый раз искать работу на месте довольно сложно, особенно если попасть в страну, где я не знаю язык. Так я стала задумываться о том, чем могла бы заниматься удалённо так, чтобы это приносило удовольствие, было интересно и полезно.

Самая сильная мотивация — понимать, зачем я это делаю

И какие впечатления от первой ступени?

У меня не было особых ожиданий. Чем бы я ни занималась дальше, умение работать с текстом пригодится в любом случае. Самым интересным было узнать, про что будут лекции — что важно для современного редактора. Когда я стала главредить в «Кто студенте», стало ещё очевиднее, почему важны не только типографика и текст: понадобились и переговоры, и организация времени.

В Школе редакторов я попала в группу людей — преподавателей, студентов — с похожими взглядами на жизнь. Самоорганизация, высокий уровень личной ответственности, строгие дедлайны мне не мешали. В упорядоченной системе мне комфортно и спокойно работать. Устала только в последние три недели. Не от учёбы, а от того, что в голове накопилось слишком много новой информации, которую хотелось разложить по полочкам, прежде чем двигаться дальше.

На первой ступени у тебя были полноценная работа, главредство, семья. Как?

Восьмичасовой рабочий день имеет мало общего с продуктивностью. Количество работы не прямо пропорционально качеству. Я организовала процесс так, что получила три выходных дня с воскресенья по вторник. Успевала смотреть лекции, вовремя сдавать тесты и выпускать в понедельник журнал.

Кстати, как ты отдыхаешь?

(Смеётся.) Это жестокий вопрос в условиях локдауна и отсутствия свободы передвижения. Для меня лучший отдых — это смена локации. Не обязательно далеко, не обязательно надолго. Я, например, никогда не была в отпуске больше двух недель.

Когда мы жили в Европе, с отдыхом было просто: купил билет на самолёт — и на выходные в Париж или в гости к родителям. Тут так не работает. Когда я ехала в Америку, то представляла себе, что мы будем колесить по дорогам, куда-то ездить на выходных. Но оказалось, чтобы доехать до чего-то действительно необычного, посмотреть красивую природу, нужно несколько часов. Расстояния здесь гораздо больше, чем мне казалось.

Ты стабильно была на верхней строчке рейтинга. Что посоветуешь тем, у кого идёт не очень?

Когда я начинала преподавать, мне объяснили: и взрослого, и ребёнка можно научить только тому, что находится у него в зоне ближайшего развития. Новые знания усваиваются, если человек к этому готов.

Для меня знания из лекций Школы редакторов оказались в нужной зоне. До этого я писала научные статьи, редактировала статьи однокурсников, работы студентов. То есть, опыт работы с текстами был, пусть и специфический. В своё время освоила графические редакторы. Ну и, конечно, помогли многолетняя привычка учиться, навыки работы с источниками, умение организовывать время и приоритизировать задачи.

Тем, кому очень сложно, стоит прокачать предыдущий уровень. В школу лучше приходить подготовленным.

Почему вдруг графические редакторы?

Всё началось с увлечения фотографией. Фотоаппарат мне подарили ещё в школе, и в какой-то момент я поняла, что мне интересны не снимки в компьютере, а фотоальбомы и фотокниги. Стандартные шаблоны меня не вдохновили, поэтому скачала Фотошоп и собрала макет сама. Освоила основные инструменты, стала задумываться о композиции, дизайне. Всё это пригодилось, когда верстала задания первой ступени и дорабатывала обложки для журнала.

Продолжаешь фотографировать?

Продолжаю. Делаю альбомы, ставлю на полочку и радуюсь. Периодически мы их смотрим всей семьёй. Когда я разглядываю свои детские снимки, то самые памятные — те, на которых семья, какие-то детали быта того времени. Сейчас я просто фотографирую жизнь и хочу выйти на новый уровень, это уже у меня в планах.

А наука в профессиональных планах есть?

Мой преподаватель химии на подготовительных курсах в университете работал на полставки — совмещал науку с бизнесом в пиротехнике. Он не просто объяснял, а всё время что-то показывал, взрывал, и это было здорово. Время от времени я с кем-то занимаюсь индивидуально, и мне нравится, когда дети выходят с горящими глазами: «Химия такая интересная!»

Поэтому в сфере редактуры я хотела бы найти работу, связанную с наукой или медициной — в образовательном проекте или издательстве. Скорее, из области популяризации науки, ведь я преподаватель: умею и люблю объяснять простыми словами сложные вещи. Я часто слышу, что химия — это сложно, или что химия — это плохо, если речь о продуктах питания и бытовых предметах. На самом деле, весь мир вокруг нас — сплошная химия, и мне хотелось бы сделать её ближе и понятнее.

Ещё было бы интересно помогать учёным представлять свои открытия в более доступной и продуманной форме. На научных конференциях бывают постерные сессии, когда исследователи презентуют свои результаты в форме плакатов. Чаще всего это лист А0 с кучей текста, который никто не читает, и мелкими картинками. Даже учёным, которые работают над смежными темами, бывает непросто разобраться, что же хотел сказать автор. Лучше оформленные плакаты принесли бы больше пользы.

Что делаешь в перерыве между ступенями?

Мне помогает план развития на год, который мы составляли в начале обучения. Там я наметила, какие хотела бы прочитать книги из рекомендуемых бюро, какие небольшие проекты сделать, чтобы потренироваться в вёрстке. План корректирую, но обязательно выполняю что-то каждый месяц.

Недавно поняла, что неуверенно себя чувствую, если нужно написать текст. Сейчас пошла курс на Маши Мозолевской «Своими словами» и пытаюсь понять, что мне мешает писать.

И как, получается понять?

На заре популярности ЖЖ я пыталась вести блог-дневник, но у меня откровенно не получалось. Сейчас я понимаю, почему: я больше думала о том, как понравиться читателю. После учёбы в школе стараюсь смещаться в сторону пользы и опоры на личный опыт вместо гипотетических ситуаций. На курсе «Своими словами» много говорят о том, что нужно не ждать музу, а работать, используя логическую структуру текста и памятуя о пользе для читателя.

Почти сразу после начала учебы ты решила участвовать в конкурсе на главреда. Почему?

На тот момент я училась в школе меньше месяца, но решила рискнуть: хотела попрактиковаться в качестве редактора, поработать с командой авторов и иллюстраторов. Посмотреть, смогу ли я качественно выстроить процесс.

Дальше была главредом по принципу «глаза боятся, а руки делают». Делать решила настолько хорошо, насколько могу: не страдать ненужным перфекционизмом и не лажать.

В чём были главные сложности?

Это интенсивная работа, которая занимает много времени. Были авторы, с которыми мы бесконечно пересылали, корректировали и редактировали тексты. Были разные герои, довольные и недовольные. Ещё одна сложность в том, что из-за разницы в часовых поясах я круглыми сутками переписывалась с авторами и героями: в голове работа всё время была со мной.

Что больше всего понравилось?

Каждую неделю выходит готовый результат, и это круто. Мы поработали с автором, героем, иллюстратором — и вот он, продукт.

Главредство помогло мне понять, что быть редактором — это моё, мне это интересно, хочется расти в этой области. Было здорово знакомиться и сотрудничать с разными людьми. С кем-то я неплохо прокачала навыки переговоров, а с кем-то было просто здорово проводить время и сообща работать на результат.

Есть любимые выпуски?

Да, но любимые по-разному. По содержанию мне, например, понравился выпуск про Лену Киселёву, которая редактор и живёт в Канаде — практически моя соседка. Были интересные статьи с точки зрения вёрстки. Так, например, за вёрсткой статьи про то, как редакторы работают с авторами, пришлось сидеть долго, но результатом я очень довольна. Некоторые статьи запоминались косяками: верстать в воскресенье, а иллюстратор в субботу пишет, что не успевает. Приходилось самой рисовать, что-то ещё придумывать.

Как тебе кажется, куда будет журнал развиваться?

Как читателю мне очень нравятся тематические выпуски с экспертами и статьи, где собран опыт нескольких студентов. Я понимаю, что изначально журнал создавался под формат интервью и так и называется «Кто студент». Но кажется, сейчас есть смысл публиковать больше образовательных статей в помощь начинающим студентам: как сдавать вступительное, как сделать курсовую.

Когда сейчас студент работает над курсовой, ему приходится тратить время на самостоятельный поиск информации и примеров. Можно было бы готовить подборки и шпаргалки. Время приступать к курсовой? Вот разборы Максима Ильяхова, вот его чек-лист, а вот примеры курсовых, получивших высокую оценку в 10, 11, 12-м потоках. А дальше уже каждый делает для себя выводы.

На что стоит обращать внимание новому главреду?

Мне кажется, для начинающего редактора самое главное — это не бояться и не идти на компромисс с собой. Если ты видишь и понимаешь, как хорошо, то делай хорошо. Если сомневаешься — спроси. И не бойся писать людям: общаться не страшно. Стоит как можно быстрее нарабатывать контакты, раскидывать «сеть», чтобы вылавливать будущих авторов и дизайнеров и дальше уже поддерживать с ними связь.

Если видишь, как хорошо, делай хорошо. Если сомневаешься — спроси

Что посоветуешь тем, кто будет участвовать в следующем конкурсе — 17 мая?

Выделить на это достаточное количество времени. Когда я проводила конкурс, было много недоделаннных работ: чётко прослеживается, что вот тут мы начали, а тут устали. Если участвовать, то постараться выложиться и сделать лучшее из того, что можешь. У любого человека есть встроенный фильтр халтуры: он сам прекрасно видит, когда делает нормальную работу. Не надо сдавать на конкурс халтуру, это не пройдёт. Распланируйте время, сделайте как можно лучше и сдайте. Это обязательно увидят и оценят.

Расскажешь о себе?

Я окончила Ульяновский государственный технический университет по специальности «Филология, издательское дело и редактирование». С 2014 года работаю в «Лайфхакере», с 1 марта — в качестве главного редактора. Это для меня большая профессиональная удача и большая ответственность.

Почему ты стала редактором? Осознанное решение или совет родителей?

Мне всегда неплохо давались гуманитарные науки. Поэтому когда пришло время поступать в вуз, я остановилась на двух специальностях: редактор и лингвист (переводчик с немецкого). С немецким не сложилось — результаты вступительных испытаний не позволили мне пройти на бюджет. А вот со второй специальностью всё вышло куда лучше, и я начала бесплатно учиться на редактора.

Родители не повлияли на мой выбор, но и полностью осознанным я его назвать не могу. Когда тебе 17 лет, не так-то просто понять, чем хочешь дальше заниматься в жизни. Но мне повезло: я провела чудесные пять лет в вузе и не разочаровалась в выбранном направлении. Начала работать редактором на четвёртом курсе на полставки — так дальше и пошло.

У тебя высшее профильное образование по специальности, но ты пришла в Школу редакторов. Почему?

Университет — это хорошая база. Я благодарна ему за общий кругозор, знания по русскому языку, авторскому праву и даже основам HTML и CSS — всё это мне действительно пригодилось. Но учебные программы часто отстают от реальной практики. Лучше бы вместо курса истории русского библиофильства будущим редакторам рассказали, как проверять факты или взаимодействовать с разными людьми в команде.

Многое я наверстала в процессе работы, а каких-то знаний мне по-прежнему остро не хватало. Например, я совсем не разбиралась в дизайне. Глядя на макеты очередного спецпроекта, я могла сказать только: «Симпатично!» или «Ребята, я вам доверяю». Чувствовала я себя в таком положении неуверенно.

К моей радости, издатель «Лайфхакера» Алексей Пономарь и прежний главный редактор Полина Накрайникова предложили мне поучиться в Школе редакторов. В итоге и в редактуре, и в других дисциплинах я почерпнула много полезного. Теперь я могу более осмысленно оценить интерфейс, лучше сверстать материал и повысить его информативность. Освоила приёмы, которые помогут вести переговоры — это было для меня совсем новым.

Как пришла в «Лайфхакер» и с какими сложностями столкнулась?

Я работаю в «Лайфхакере» почти семь лет и за это время побывала на разных позициях. В 2014-м я откликнулась на вакансию автора, прошла собеседование и начала работать. Но писательство явно не было моей сильной стороной: я писала медленно, переводила — тоже, результат был посредственным.

В то время тексты «Лайфхакера» никто не вычитывал. Я смотрела на них, иногда грустила и твердила, что нам нужен корректор (то есть я). К счастью, никто не сопротивлялся такой инициативе. Я оставила написание материалов и начала следить за грамотностью чужих статей. Сам процесс доставлял мне удовольствие. Я чувствовала себя полезной и при этом ощущала колоссальную ответственность. Если я пропускала опечатку — день был испорчен, а если ещё на неё указывали читатели — краснела от макушки до пят. Только со временем я свыклась с мыслью, что ошибаются все. И это отличный урок: моменты, в которых однажды облажался, запоминаешь надолго.

Постепенно моя зона ответственности росла: я правила не только орфографию и пунктуацию, но и стилистику, структуру, факты. Меня подключили к работе с планом выхода статей. Так я стала выпускающим редактором. На этой позиции меня интересовало не только качество текстов, но и взаимодействие с авторами, процессы в редакции, трафик. Подключалась я и к кадровым делам: помогала отбирать кандидатов для редакции и проводила стажировки.

В конце 2019 года я стала шеф-редактором. Одной из новых для меня задач было наладить выпуск редакционных спецпроектов. Так я плотнее стала взаимодействовать с дизайнерами и разработчиками, больше погрузилась в специфику проектной работы, увидела издание в комплексе.

В 2021 году наш главный редактор Полина Накрайникова решила уйти из проекта, и мне предложили должность главреда. Я согласилась. Решила, что нельзя упускать такой шанс: получить новый опыт, прокачаться, внести вклад в развитие большого медиа.

Полина была прекрасным руководителем, которого по-настоящему любили и уважали, поэтому мне было непросто занять её место. К счастью, коллеги приняли меня тепло: со многими из них мы давно работаем вместе, и они хорошо меня знают.

Конечно, я жутко переживала и переживаю до сих пор. Потому что это большая ответственность — за продукт и за людей, которые его делают. Поначалу я шутила, что жизнь меня к такому не готовила. Но сейчас понимаю, что сама поработала практически на всех позициях в редакции, и это здорово помогает. Никому не приходится мне объяснять, почему корректору нельзя приносить большой текст за час до публикации или сколько времени занимает работа с контент-планом. Я всё это когда-то делала сама.

Мне ещё многому предстоит научиться. Но у меня есть надёжная опора — сильная команда. Вместе победим.

Кажется, в «Лайфхакере» есть ответы на все вопросы. Как вы успеваете делать столько контента?

Тут есть два секретных секрета. Первый — много работать. Над изданием трудится более ста человек. Всё, что вы видите на наших страницах, — результат их знаний, опыта, усердия.

Второй — «Лайфхакеру» уже 14 лет. За это время мы написали много материалов, в том числе и вечнозелёных — тех, которые не теряют актуальности со временем. Мы считаем, что контент должен работать, а не лежать мёртвым грузом, поэтому переподнимаем вышедшее и обновляем устаревшее. При этом основную часть нашего редакционного плана по-прежнему составляют новые материалы.

Контент должен работать, поэтому переподнимаем вышедшее и обновляем устаревшее

В январе «Лайфхакер» выпустил карточки с ответами редакторов на вопрос: «Каких авторов не хватает на рынке?» Ответ ребят был единогласным, что хорошего автора сложно найти. А как ты считаешь какой автор — хороший?

Для меня хороший автор — это человек, который:
— понимает, для кого и зачем пишет;
— умеет работать с источниками и проверять факты;
— может как следует разобраться в теме, а если в чём-то не разобрался — привлечь эксперта;
— логично мыслит;
— пишет легко, интересно и грамотно;
— нормально реагирует на конструктивную критику и в целом приятен в общении;
— дисциплинирован и уважает дедлайны;
— предлагает идеи;
— неравнодушен к своему делу.

Все перечисленные вещи прописаны в редполитике «Лайфхакера». Мы стараемся, чтобы такой подход к работе был системным для наших авторов.

Найти таких людей непросто. Мы часто сталкиваемся с тем, что автора, редактора, корректора воспринимают как профессии с низким порогом входа. «У меня в школе была пятёрка по русскому, а мои сочинения всегда хвалили!» Очень хотелось бы, чтобы это были строчки из какого-то анекдота, но они из откликов кандидатов.

Писать тексты, конечно, не ракеты в космос запускать. Но и тут нужны знания и опыт. Мы очень ценим крутых ребят и понимаем, сколько труда стоит за хорошим результатом. Если вы как раз такой автор — приходите к нам работать.

Для автора нет ничего хуже молчаливого редактора. Вместо внятного ответа — «удали», «вырежи», «не подходит». Как выстроить работу с таким редактором?

Возможно, автор столкнулся с неопытным редактором. Ведь бывалые знают: если ничего не объяснять, автор механически исправит текст и повторит типичные ошибки в следующем. А значит, редактор снова потратит время, комментируя одно и то же. Это непродуктивная стратегия.

У меня есть совет, который часто даёт управляющий редактор КБ «Палиндром», а в прошлом наш шеф-редактор Паша Федоров: разговаривайте. Созвонитесь или пообщайтесь лично, если работаете в одном офисе. Это позволяет лучше понять эмоции собеседника и обычно действует эффективнее, чем сухие переписки в комментариях к гугл-доку. Спокойно скажите редактору, что вы хотите сделать свой текст лучше, но как именно — не понимаете. Что вам нужно больше информации, примеров, разъяснений. Возьмите отдельные кусочки текста, к которым были комментарии, и задайте по ним наводящие вопросы: «Почему это не подходит? Источник кажется сомнительным? Не нравится подача?»

Уверена, что в большинстве случаев этот совет сработает. Если же не помогло, возможно, редактор некомпетентен или у него с автором личный конфликт. Надо разбираться.

Если ничего не объяснять, автор механически исправит текст и повторит типичные ошибки в следующем

В школе скилы мы называем щупальцами. Какие щупальца вырастить автору, чтобы стать редактором?

Я убеждена, что автор и редактор — это две разные оптики, и ни одна из них не хуже другой. Возможно, не каждому автору стоит становиться редактором, и наоборот. Но если такое желание есть, я бы начала со следующего:

— Работа с текстом: смыслом, фактами, структурой, логикой, языком. Есть мнение, что работа редактора — это не слова двигать, а решать текстом определённые задачи. Я считаю, что форма не менее важна, чем содержание. Автору какие-то огрехи простительны, особенно если он спец в предметной области. Но редактору — нет. Он должен понимать, как докрутить исходный материал, чтобы он был понятным, легко читался, вызвал интерес у аудитории и решал основную задачу. Важен комплексный подход.

— Менеджерские навыки. Полезно научиться планировать свою и чужую работу, учитывать форс-мажоры, грамотно ставить задачи и контролировать их исполнение, выстраивать процессы.

— Софт-скилы. Умение слышать других и находить подход к каждому пригодится практически в любой работе. А редактору особенно, ведь он выступает коммуникатором во многих процессах и даёт обратную связь авторам. От того, насколько экологично и доходчиво он это делает, зависит общая атмосфера и результат работы.

— Дистрибуция. С публикации материала его жизнь только начинается. Редактору нужно знать, как сделать, чтобы статья нашла свою аудиторию. Как работают разные площадки, какой тип контента где заходит — всё это вопросы, на которые стоит знать ответы.

На должности «шеф-редактора» ты пересмотрела тысячи резюме. Какие ошибки допускают соискатели? На что в первую очередь обращаешь внимание: на резюме или тестовое?

В первую очередь я просматриваю тестовое. У человека может быть большой опыт и профильное образование, но мне важно, как он показывает себя в деле и насколько подходит именно нам.

И многие срезаются на самом первом этапе: не открывают док с тестовым заданием для просмотра. Для меня это маркер: если человек не потрудился проверить настройки документа, почему ему стоит доверять более серьёзные вещи?

Также часто люди невнимательно читают задание. Например, мы просим внести свои предложения в комментариях, а соискатель использует для этого режим «Советовать». Или попросили указать ник в Телеграм через @, а получили в этой графе имя и фамилию. Это может показаться мелочью, но я такое всегда подмечаю.

Ещё один минус в уме я ставлю за небрежность при написании тестового. Верю, что заинтересованные в работе люди уделяют этому должное внимание.

Полезно ли начинающему редактору делать неоплачиваемые тестовые задания?

Это неплохой способ узнать требования разных работодателей, попробовать свои силы и получить обратную связь по проделанной работе. Последнюю дают не все. Если вам не ответили, можно проявить настойчивость, написать ещё раз и попросить указать на ошибки. Всё это станет хорошим материалом для роста.

Добросовестные работодатели не используют тестовые как возможность бесплатно выполнить какую-то задачу. Это, скорее, свидание. И соискатель, и работодатель тратят время и присматриваются друг к другу. Если всех всё устроило — прекрасно, если нет — расстаются друзьями.

Как редактору не испортить текст автора?

Задача редактора — помочь автору сделать хороший материал. Не написать за него. Не навязать своё видение. Не убить авторский стиль — то есть способ мыслить и облекать это в слова (а не то что, вы могли подумать). Стоит почаще напоминать себе, что мы в этом процессе союзники.

Грустно, если мотивом для правок становится желание самоутвердиться и показать, кто тут главный. Обычно это заметно по тону общения и может демотивировать кого угодно. А если у автора с редактором нет контакта и уважения друг к другу, шансы сделать что-то годное уменьшаются.

Прежде чем что-то поправить или оставить автору комментарий, я спрашиваю себя: «Как я могу аргументировать это действие?» Если у меня есть чёткий ответ, я оставляю правку. Если нет — это повод задуматься, не вкусовщина ли это, и вовремя остановиться.

Какие сложные решения ты принимала как редактор?

Сейчас моя работа примерно наполовину состоит из принятия решений. Это очень энергозатратная штука! Но тяжелее всего бывает, когда речь заходит о кадровых вопросах.

Нанять нового человека — это длительный процесс. Сперва отбор из множества кандидатов, затем стажировка, после — период адаптации к новой работе и наставничества. Если что-то идёт не так, нам приходится проделывать этот путь с начала, а сотруднику — заново искать работу. Поэтому к процессу найма я стараюсь подходить очень ответственно.

Увольнять кого-то мне ещё не доводилось, но могу предположить, что это решение будет даваться ещё сложнее.

Зачем учиться в школе опытному редактору с профильным образованием?

Школа редакторов — это отличный способ подтянуть знания в непрофильных областях и освежить то, что уже кажется привычным багажом. А ещё она здорово мобилизует.

За эти 16 недель я прочла и просмотрела больше лекций, чем за последний год. Спасибо дедлайнам за это! Без них курс остался бы в закладках, как и многое, что начинаешь с энтузиазмом, а потом забрасываешь. Надеюсь, что это только моя проблема, а вы умнички и так никогда не делаете.

В «Лайфхакере» рады выпускникам школы?

Мы рады сильным авторам и редакторам. Если они выпускники школы — круто, если нет — тоже не беда. Потому что ни одна школа не может полностью отвечать за то, что усвоили её ученики и как они применяют это на практике.

Менять профессию не страшно — если подойти к этому подготовленным. Мы выяснили, как правильно готовиться к смене работы, и поговорили со студентами, которые, добившись успехов в своих областях, решили сменить карьерный вектор на более полезный, востребованный и интересный.

Татьяна Шишкова, 13 поток

Чем ты занималась в компании?

Я была шеф-редактором на федеральной радиостанции. Подбирала персонал, придумывала новые программы и циклы для эфиров, контролировала работу ведущих и технической службы, находила спикеров и решала проблемы.

Когда радиостанцию перевели на удалённый режим, мне пришлось срочно перестраивать её работу. Если раньше технические проблемы решались сами собой, то теперь всё стало завязано на шеф-редакторе. Удалённый формат вскоре превратился в круглосуточный. В 7:40 я включала телефон, и он звонил до 11 вечера без перерыва. Работа на радио — это не шоу и феерия, а постоянный аврал. В один из выходных я поймала себя на том, что, если телефон молчит или нет связи, у меня начинается паника, что радио рухнет.

Как долго шла к посту руководителя?

Около пяти лет. По образованию я маркетолог, работала в музыкальной сфере и на онлайн-радиостанции. Через полтора года перешла на крупную федеральную радиостанцию, вначале администратором, потом редактором, потом шеф-редактором.

Почему уволилась?

Я не понимала, куда двигаться дальше. Из плюсов — я получила управленческий опыт в кризисных ситуациях. Из минусов — достигла потолка, потому что у радио в России нет будущего, если оно не перейдёт в онлайн.

Точкой невозврата был первый за полтора года отпуск, когда я поняла, что так жить нельзя. У меня из жизни выпало всё, мозг был перегружен настолько, что не хватало сил посмотреть даже простой сериал.

Как готовилась к увольнению? Чего боялась?

Копила деньги из расчёта на шесть месяцев без работы — чтобы без паники искать новое место. За месяц до увольнения предупредила руководителей и подготовила себе замену. Страха не было, было желание пожить спокойно, без постоянных пожаров.

Какая она, работа мечты?

Продюсер проекта — устраивать мероприятия, подбирать под них героев, составлять расписание и продвигать. В Школу редакторов я пошла потому, что хотела делать классные описания эфиров и подводки к ним. Умение писать в инфостиле — это требование многих работодателей.

Что посоветуешь тем, кто боится уйти с привычной работы и сменить вектор?

— Осознать, правда ли ты хочешь уйти с работы или это временный сложный период. Можно наметить себе точки: я работаю два месяца, и если ничего не поменяется, то увольняюсь.

— Не слушать советы тех, кто говорит: «Сейчас не лучшее время менять работу». Оно всегда не лучшее.

— Не терпеть, если работа не нравится, потому что «потерпеть» выражается в том, что люди начинают бесконечно болеть. Здоровье важнее любой работы.

— Подготовить денежную подушку безопасности.

Не слушать советы тех, кто говорит: «Сейчас не лучшее время менять работу». Оно всегда не лучшее

Мария Исмагилова, 13 поток

Чем ты занимаешься в компании?

Я руководитель группы расчёта спецификаций в ИТ-компании. Запрашиваю у поставщиков цены и условия, формирую стоимость проекта, отслеживаю изменения законодательства в части сертификации продукции.

Как долго шла к посту руководителя?

Я стала руководителем группы за два года. Для этого постоянно занимаюсь: смотрю вебинары, сдаю профильные экзамены и обучаю новых сотрудников. Работа не из простых, и быть руководителем — это не про деньги. В будущем я готова сменить сферу и пойти на позицию редактора, чтобы вырасти профессионально.

Почему хочешь уйти?

Я понимаю, что возможностей для роста мало. Из плюсов — социальные гарантии, хороший коллектив и стабильность. Из минусов — рутина, приходится делать одно и то же каждый день.

Как готовишься к увольнению? Чего боишься?

Откликаюсь на вакансии, которые мне интересны, и спокойно делаю тестовые задания. Иногда беру коммерческие проекты, пишу для Т—Ж, TJ. Я, как говорит Илья Синельников, не в нужде — у меня есть работа.

Читаю книги и каналы по редактуре. Всем советую — книги Максима Ильяхова, «Догму» газеты «Ведомости», «Кисло-сладкая журналистика» и Телеграм-канал «Что почитать редактору».

Страха у меня нет, потому что я не планирую уходить в никуда. А даже если так случится, начну брать коммерческие проекты по редактуре чаще, чем сейчас. Мне кажется, если ты хорошо выполняешь работу, то без работы не останешься.

Какая она, работа мечты?

На которой нет пожаров. В моей работе без них не получается: когда на кону сотни миллионов прибыли для компании, никто не будет жалеть сотрудников по ночам и выходным.

Я хочу быть редактором: писать статьи, сценарии к роликам, подкастам и обучающим видео, создавать промостраницы и лендинги. Это интересно и не похоже на мою текущую рутинную работу. Когда ты редактор, у тебя есть структура, но остаётся элемент вольности, а его мне не хватает.

Что посоветуешь тем, кто боится уйти с привычной работы и сменить вектор?

— Не бояться откликаться на интересные вакансии, даже если кажется, что не хватает знаний и опыта. Делать тестовые задания снова и снова, класть их себе в портфолио.

— Не думать, что если тебе не ответили, то ты хуже других кандидатов. Возможно, кто-то откликнулся раньше, вакансия закрылась, сотрудник передумал увольняться.

— Участвовать в конкурсах, таких как «Вызов Главреда». Работа сама не упадёт в руки, надо нарабатывать опыт.

Не бояться откликаться на интересные вакансии, даже если кажется, что не хватает знаний и опыта

Наталья Шарова, 13 поток

Чем ты занимаешься в компании?

Я менеджер по закупкам и администратор на скалодроме. Организую работу тренеров, продаю услуги клиентам, закупаю товары для текущей деятельности скалодрома, редактирую тексты для соцсетей.

Как долго шла к этой работе?

Я начинала с администратора и за пять лет забрала на себя закупки, редактуру соцсетей, составление общего расписания — это скорее менеджерские функции. В новой сфере готова потерять в зарплате и в должности, но приобрести возможность роста и развития.

Почему хочешь уйти?

Не вижу перспектив. Из плюсов работы — стабильность, свобода передвижений и время для обучения. Из минусов — отсутствие перспектив роста и развития.

Как готовишься к увольнению? Чего боишься?

Коплю финансовую подушку на шесть месяцев. Морально готовлюсь к конкуренции с молодыми специалистами и большому объёму работы.

Прошла интернет-курсы по управлению проектами, учусь в Школе редакторов. Читаю Алёну Владимирскую в сфере НR, в художественной литературе нахожу успокоение и мотивацию.

Мой главный страх — отсутствие квалификации и опыта в новой профессии. Я понимаю, что для увольнения мне нужна либо кризисная ситуация, либо приемлемое по условиям предложение в новой сфере. Я не готова уйти в никуда.

Какая она, работа мечты?

Свободный график, возможность роста и разнообразие задач. Я хочу писать и редактировать тексты для бизнеса, но чёткой картины будущей карьеры пока ещё нет. Школа для меня — инструмент понимания себя и своих желаний на будущее.

Что посоветуешь тем, кто боится уйти с привычной работы и сменить вектор?

— Уходить с нелюбимой работы без раздумий, если есть финансовая подушка безопасности. Если её нет, то создавать.

— Разобраться в своих сильных и слабых сторонах и только после этого искать новое место. Не гнаться за работой, которая кажется интересной и востребованной, но приведёт к насилию над собой.

— Искать и пробовать интересные сферы, даже если нет чёткой картинки желаемой работы. Она появится в процессе поисков.

— Не только читать и учиться, а пробовать себя в реальных проектах.

Зульфия Сулима, психолог

На вопросы отвечает практикующий психолог со специализацией в гештальт- и экзистенциальной терапии.

Если работа не устраивает, как подготовиться к увольнению?

Перед увольнением стоит оценить свои ресурсы. Материальные: есть ли финансовая подушка безопасности и на сколько месяцев её хватит. Психологические: достаточно ли сил, мотивации и понимания цели, поддержки близких людей. Желательно иметь картинку будущей работы, потому что бежать в никуда — плохая стратегия. Без этих составляющих менять работу сложно.

Как понять, есть ли психологические ресурсы для перемен?

Люди часто ищут новую работу, когда не устраивает старая, т. е. все бегут от чего-то — от усталости, отсутствия перспектив или скуки. И забывают, что новая работа или сфера — это стресс минимум на несколько месяцев и серьёзная нагрузка.

Перед тем как решаться на перемены, стоит оценить свое состояние: нет ли хронической усталости, хорошо ли вы отдыхаете или всё время чувствуете себя разбитым. В таком состоянии не имеет смысла менять работу, потому что на новом месте всё усугубится.

На перемены лучше решаться спокойно и с чётким планом. С пониманием, каких финансовых или статусных показателей хотите достичь на новом месте.

Как получить поддержку близких?

Это вопрос устаревших советских установок, что мы должны выбрать специальность и посвятить ей всю жизнь. Наши бабушки и дедушки работали на заводах по 40 лет, но сегодня жизнь изменилась. Появилась другая идеология — человек самоопределяется всю жизнь, а не только при поступлении в институт. Мы можем менять сферу раз в пять лет и быть одинаково востребованными профессионалами в каждой. Если это понять, то близким людям достаточно сказать: «Я уже решил уволиться, мне нужна ваша поддержка, потому что одному будет трудно».

Человек может самоопределяться всю жизнь, а не только при поступлении в институт

Как вести разговор с работодателем об увольнении?

Сотрудник может бояться негативной реакции начальника или испытывать чувство вины. Важно понять, что вы — взрослый человек, который имеет право на любые решения. Вы не отвечаете за чувства начальника. Не отвечаете за то, как компания будет работать без вас. Вы отвечаете только за свою жизнь. И какими бы хорошими отношения ни были, вы ничего никому не должны. С позиции взрослого человека сообщаете: «Я принял решение, я хочу идти дальше». Необязательно даже говорить об истинных причинах увольнения.

Стоит ли пробовать себя в новой сфере во время отпуска?

Если можете позволить себе более трёх месяцев, то да. Если чуть больше двух недель, то есть риск не успеть адаптироваться. В итоге останетесь и без отдыха, и без новой работы.

Когда люди меняют сферу деятельности, то боятся ошибиться, снова выбрать не то. Можно представить себе самый страшный страх в связи с новой работой. Например, я пойму, что это не моё. Что я тогда буду делать? Возможно, буду искать дальше или задержусь на этом месте на время.

Заранее понять, что работа твоя, невозможно. Первые несколько месяцев может быть некомфортно. Оценивать, подходит ли работа, стоит не раньше, чем через 3−4 месяца.

Как побороть страх уйти в новую сферу, когда есть что терять?

Если работа не нравится, важно не затягивать с переменами. Может наступить выгорание — когда ничего не радует, а сил, интересов и желания что-то менять уже нет.

Страх — важное чувство, которое нас защищает. С ним не надо бороться, его надо понять. Можно на листе бумаги выписать все свои страхи и напротив каждого написать план действий.

Как перестать волноваться на собеседовании?

Тревога перед собеседованием — естественная реакция. Убрать её полностью не получится, потому что к стрессу поиска работы прибавляется травматичный детский опыт, когда нас оценивали по пятеркам или двойкам в школе.

Хорошо работает, если сказать себе: «Мы с этими людьми на равных, они не решают мою судьбу, а просто ищут сотрудника и могут выбрать не меня». Такой настрой помогает внутренне снизить градус события до простого разговора, от которого жизнь не зависит. Можно представить себе, как будто вы уже работаете тут, это поможет задавать правильные вопросы и расслабляться на уровне ощущений.

Что посоветуешь тем, кто решился на перемены?

Быть готовыми к адаптации и дать себе на это три месяца. Вы можете столкнуться со стрессом: новый коллектив, который сложился до вас, задачи, которые вам не встречались, начальство, с которым нужно искать общий язык. Много нового в единицу времени.

На этот период надо снизить планку ожиданий и требований к себе, дать право на ошибки и переживания. Нагрузка будет большая, и важно дать себе установку: «Три месяца я от себя ничего не жду и не ругаю за провалы». Обычно этого достаточно, чтобы влиться в новую сферу и почувствовать себя на своём месте. Или не почувствовать и искать дальше.

Мини-руководство при смене работы

1. Начать откладывать часть зарплаты заранее, к моменту увольнения скопить на три — шесть месяцев.
2. Получить поддержку близких простой фразой.
3. Составить план действий в новой сфере.
4. Хорошо отдохнуть и набраться сил перед увольнением.
5. Снизить планку ожиданий от себя в новой сфере на три месяца.

По первому образованию ты химик-технолог. Как выбрала эту профессию?

В школе у меня была замечательная учительница химии. Она устраивала опыты, разрешала оставаться после уроков и делать лабораторные самостоятельно. Для меня отношение решает. Если преподаватель любит предмет, мне хочется у него учиться. К концу школы оказалось, что химия — это единственное, чем я хотела заниматься дальше.

Я поступила в Казанский химико-технологический институт на технологию производства синтетического каучука — это материал, из которого делают автомобильные покрышки. Меня все поддерживали, потому что химик — настоящая профессия, а быть инженером и поднимать промышленность — это хорошо.

После университета я работала по специальности на трёх разных заводах и поняла, что это не моё. Где-то древнее оборудование и куча нарушений техники безопасности. Где-то цеха более современные, с хорошей техникой, но зарплата никакая и перспективы роста не особо интересные. Я решила, что так жизнь проживать не хочу, и ушла с завода.

И решила поменять род деятельности?

Да. На тот момент я не знала, чем хочу заниматься дальше, и продолжала работать в небольшой компании по производству медицинской тары. Параллельно поступила в Казанский федеральный университет на психолога. В итоге закончила психфак с отличием, но к концу учёбы опять поняла, что это не моё.

Первое время выпускники-психологи работают на горячей линии, куда звонят люди, которые хотят покончить жизнь самоубийством или после смерти близких. И психолог должен быть очень чутким человеком, но со стальными нервами. А я такие вещи очень тяжело через себя пропускаю, мне всех всегда жалко, я бы плакала целыми днями.

Что близкие советовали по поводу профессии?

Мои родители оба закончили журфак, так что тексты — это немного наследственное. Мне с детства журналиста описывали как человека, перед которым захлопывают двери, а он лезет в окно. Закроют окно — лезет через вентиляционную шахту. Мама с папой видели меня редактором, но после таких объяснений я не очень хотела.

В школе русский язык и литература давались мне без труда: всё делала в последний момент и была лучшей в классе по этим предметам. Меня постоянно хвалили, хотели отправлять на олимпиады, но я решила, что буду инженером, а текстики — это несерьёзно.

Кем сейчас работаешь?

Я руководитель группы в ИТ-компании. Мы поставляем предприятиям компьютерное оборудование: от небольших маршрутизаторов до крупных серверов и центров обработки данных. Работаем в основном с иностранными компаниями, но есть и российские производители.

Образование химика и психолога в жизни помогает?

На химфаке я в основном изучала технологии: кондиционеры, баки, выпарные установки. Это в жизни так часто не встречается.

Самый полезный навык после обучения по специальности технолога — умение легко отделить ненужную информацию. Когда читаю статьи, за несколько секунд выделяю основное, а рекламу и расшаркивания сразу прокручиваю.

Знания с психфака помогают в работе с подчинёнными. Я самый молодой руководитель в компании, у меня в команде четверо парней. Я никогда не стою у них над душой и из-за плеча не заглядываю, что они там пишут и кому. Если есть проблемы, ребята приходят, и мы вместе разбираемся, но строить из себя железную леди — это вообще не про меня. Балансирую между руководителем, который просит всё в срок, и руководителем, который может в случае чего поддержать. Я всегда говорю: «Я не динозавр, никому голову не откушу».

Для меня важно, чтобы на работе не переутомлялись, потому что уставший сотрудник — это плохой сотрудник. Он раздражительный, ничего не хочет делать, хочет спать и чтобы все отвалили. У меня был случай, когда сотрудник сказал, что сегодня отвратительно себя чувствует. Просто сказал, а не делал работу через силу. Мы его задачи на тот день поделили между собой.

Я считаю, что один из главных принципов руководителя — это не быть цербером, а стать опорой, капитаном корабля, про которого говорят в бюро.

Один из главных принципов руководителя — это стать опорой, капитаном корабля

Как началось твоё сотрудничество с Т—Ж?

Я читаю Т—Ж практически с момента появления. Мне понравилось, что в их статьях всё просто и понятно написано. Нет такого, что приходится быстро глазами пробегать и выискивать что-то адекватное. Мне захотелось самой такую статью написать. Нашла на сайте, как предложить свою статью, и взялась за работу.

Я взяла интервью у ребят, которые рядом с моей работой начали готовить кофе на вынос. Написала черновик и отправила Анне Лесных, которая тогда была ответсеком в Т—Ж. Аня — первый человек, с кем я познакомилась в Т—Ж. Она очень добрая и чуткая. К сожалению, статью про ребят из кофейни мне не согласовали, потому что статья про кофе на вынос уже была в журнале.

Что почувствовала, когда тебе отказали?

Это было моё первое интервью, я была такая вдохновлённая и наобещала ребятам из кофейни, что статья обязательно выйдет. Когда мне отказали в Т—Ж, я стала интенсивно думать, куда же статью пристроить. Я писала во все журналы, которые поиск выдавал на запросы «журналы про деньги», «экономические журналы», «журналы для бизнеса».

Откликнулась девушка, которая вела свой журнал про бизнес и нововведения для бухгалтеров. Екатерина занималась журналом одна: писала статьи, верстала, выпускала. Она согласилась меня опубликовать на безвозмездной основе. Я решила, что для первого раза главное, что статья вообще выйдет.

Спустя год я перечитывала ту статью и думала, что это кошмар. Надо было для публикации переписать статью под другой формат, убрать выноски с ценами, как в Т—Ж любят, сделать нормальные иллюстрации, почистить текст, гигиену соблюсти, про которую Ильяхов говорит. Но тогда у меня была одна мысль: выпустить первую статью. Мне повезло, что встретились такая девушка и такой журнал, которые её опубликовали.

Какую первую статью написала для Т—Ж?

У нас в Казани есть студия творчества — «Мастерская Братьев Васильевых». Они проводят мастер-классы для детей и взрослых, организуют творческие праздники. И я написала про то, как они запускали свою студию. Подробно расспросила ребят про расходы, стоимость оборудования, подводные камни.

В этом интервью я совершила все типичные ошибки человека, который выпустил первую статью, а ко второй решил, что уже всё знает. Я часто перебивала героев, потому что мне казалось, что забуду вопросы. Постоянно подводила героев под тему из своей тетрадки. Я нарисовала себе эту статью и хотела, чтобы ребята просто отвечали на мои вопросы. Сейчас я понимаю, что интервью получается лучше, если автор в основном молчит и не вносит свои умозаключения.

В общении с друзьями обмен мнениями имеет смысл, а когда пишешь статью про другого человека, это ни к чему. Мне хотелось создать классную атмосферу и подружиться с ребятами. Но подружиться и сделать хорошее интервью — это разные цели. У героя более целостное понимание своей истории, и надо дать ему возможность эту историю рассказать. Если много перебивать, то человек не закончит мысль и уйдёт в другую тему. А автору потом придётся собирать интервью из обрывков.

Ещё одна ошибка — не отправлять вопросы заранее. Я много раз потом повторяла эту ошибку, но сейчас отправляю вопросы своим героям. Если прийти к неподготовленному человеку, велика вероятность, что он не сможет ответить на вопросы, требующие точности: «Какой был ваш первый проект?» или «На чём заработали первую прибыль?» Человек просто не помнит. А если даёшь вопросы заранее, то у героя есть возможность вспомнить интересные события и подробности, которые с ходу в голову не придут.

Пишешь куда-то кроме Т—Ж?

Пишу ещё для tjournal. Там нет таких строгих критериев, и все правки проходят максимум за два раза. Они хвалят мои статьи, но мне кажется, это из-за того, что у меня была жёсткая школа в Т—Ж, и я приучилась добавлять сразу много информации в статью.

Для tjournal у меня пока три статьи и все про личный опыт. Одна статья про домашнее пиво, которое мой знакомый варит. Другая про то, как я делала ремонт у себя в квартире. Третья про то, как я шесть месяцев выбивала свой налоговый вычет: рассказала, кому я жаловалась и что из этого вышло.

Откуда узнала про Школу редакторов?

Как многие, наверное, через Ильяхова. Я следила за его соцсетями, и он везде упоминал школу. Я долго думала, что не потяну, потому что у меня только-только портфолио пополнялось статьями.

В Т—Ж статьи пишутся медленно, несколько месяцев проходят редактуру, вёрстку и публикацию. И я думала, что пока у меня в загашнике 2−3 статьи, нет смысла идти учиться на редактора. Дождалась, когда статей стало больше, получила на работе премию и побежала вкладывать её в занятия.

Дождалась, когда статей стало больше, получила на работе премию и побежала вкладывать её в занятия

И как тебе в школе?

Я себя заранее настроила, что легко не будет. Думала: «Мария, ты будешь работать на основной работе, потом писать статьи, а после этого 4−5 часов в день тратить на учёбу. И ещё спортзал. Готовься». Так что в плане нагрузки я подготовилась.

А вот к тому, что буду так позорно учиться, оказалась совсем не готова. В школе и университете я имела статус заучки. Сейчас первая бегу сдавать экзамены на работе. А в Школе редакторов я читаю по два раза интерфейс или вёрстку и сдаю на 30 баллов. При этом вдумчиво читаю и лекции, и дополнительные материалы. У меня есть тетрадка, куда я выписываю основные тезисы.

Переживала из-за рейтинга?

Первое время я сильно комплексовала, когда сравнивала себя с более успешными студентами. Один раз увидела свои 30 баллов и реально рыдала. Думаю, блин, вёрстка, ну как тебя учить, чтобы ты перестала надо мной издеваться. Но потом подумала, что я вообще-то пришла получать знания. И если я буду так страдать по каждому поводу, то не дойду до конца. Надо взять себя в руки и брать от лекций и тестов по максимуму.

Где-то в середине учёбы я стала получать кайф. Стала лучше понимать логику учёбы, привыкла к недельным итерациям. Мне нравится, что в школе можно со всех сторон развиться, что тут учат всему сразу. Некоторые ребята обижаются и говорят: «На кой чёрт нам страдать из-за вёрстки, когда можно все четыре месяца шлифовать текст». Но производство информационных продуктов — это не только текст. И если круто писать текст, но быть в вёрстке дуб дубом, то толку от этого крутого текста нет, итоговая работа ползёт и раздражает своим видом. Лучше уметь смотреть на информационный продукт в целом.

Стала по-другому смотреть на информационные продукты вокруг?

Да, уже глаз намётан во всяких объявлениях в интернете видеть косяки. Всё время хочется что-то поправить.

Иногда по работе просят помочь презентацию улучшить, как-то мама ко мне обращалась по поводу своего сайта, чтобы я помогла убрать лишнюю информацию и ненужные вкладки.

Получается, ты применяешь знания из школы на практике. А лекции по переговорам пригодились?

В 2020 году мы с парнем повысили себе зарплату как раз методами переговоров из Синельникова. Он очень хорошо рассказывает, как объяснить предпринимателю, за что вам платить. Я своему руководителю сказала, что за те деньги, что работаю сейчас, дальше работать не смогу. И по пунктам перечислила, чем я полезна компании, чему научилась за этот год, что планирую дальше, как вижу нашу компанию. И меня со специалиста третьей категории перекинули сразу на руководителя группы. Это колоссальный успех. Вообще-то после третьей категории идёт вторая, потом первая, потом ведущий специалист.

С парнем то же самое. Я ему рассказала тактику, и он договорился о повышении зарплаты на 20% вместо стандартных 3−5% по инфляции.

Синельников — мой любимый преподаватель, потому что он всё делает спокойно, никуда не торопится, у него бархатный голос. Я понимаю, что с этим человеком можно бизнес вести. Он спокоен — это классная вещь, которую я тоже почерпнула в школе: помимо знаний и опыта надо быть спокойным, а не строить из себя невесть что. Думаю, что самые спокойные добиваются наибольших успехов.

Что тебя мотивировало писать в «Кто студент»?

Это хорошая возможность опубликоваться. Интересно попробовать себя, поработать с главным редактором, из черновика вылепить что-то годное. Ещё нравится, что героев выбираешь самостоятельно.

У меня все герои были классные, с ними интересно было общаться. Алекс Кэрри — это вообще ван лав. Он настолько лёгкий в общении человек, что кажется, будто дружишь с ним уже много лет. Здорово, что сейчас есть возможность узнать новых людей, после школы с этим будет сложнее. Все разбегутся по редакциям, собраться будет тяжело.

За время учёбы в школе поменялось представление о профессии редактора?

Из маминых рассказов я представляла редактора мужчиной: на висках седина, на плечах — груз ответственности. Он бесконечно вычитывает колонки, тексты, книги. По сути, это человек, который постоянно висит над текстами.

Сейчас я понимаю, что современный редактор — это руководитель. Он проверяет информацию в тексте, её актуальность; смотрит, чтобы текст хорошо выглядел на сайте в вёрстке, чтобы иллюстрации были адекватные. Подбирает и увольняет авторов, следит за сроками, общается с клиентами, делает много того, чего не было 20 лет назад.

Как представляешь свою редакторскую работу мечты?

Я бы хотела работать в продуктовой редакции, чтобы была возможность делать разное: и статьи писать, и тексты для интерфейсов, чтобы читателю было приятно и удобно. Делать описания продуктов или подкасты записывать.

Если говорить о тематике, я бы хотела писать для предпринимателей. Мне нравится изучать бизнес, разбираться, как он устроен. Мне интересно разговаривать с предпринимателями, с ними не соскучишься. Если бы можно было делать что-то полезное именно для бизнеса, было бы круто.

Мне нравится изучать бизнес, разбираться, как он устроен, разговаривать с предпринимателями

Что читаешь сейчас по редактуре?

Читаю блоги Ирины Ильяховой и Тони Сергеевой. Читаю канал «Пиши, соблазняй» Ильяхова и «Визуальные приёмы» Даши Почекуевой. Она рассказывает, как преподносить визуальную информацию.

Советую подписаться на «Что почитать редактору». Там каждый день делают небольшие подборки актуальных статей за день. Этого достаточно, чтобы понимать, что происходит в редактуре.

Читаю Асю Челован, чтобы разбираться в маркетинге. Мне кажется, что редактура с маркетингом идут плечом к плечу, и я бы хотела, чтобы маркетинг был в Школе редакторов как предмет.

Из книг, которые рекомендуют в школе, я прочитала «Сначала скажите нет» Кемпа. «Пиши, сокращай» читала, недавно мне подарили продолжение этой книги «Ясно, понятно». Читала и «Новые правила деловой переписки», тоже мне понравилась. Не так давно читала книгу «Кисло-сладкая журналистика» Матвея Ганапольского. Там больше про работу журналиста, а не редактора, но интересно.

Чем сейчас занимаешься?

Сейчас я закончила первую ступень школы редакторов, пишу статьи для журнала «Кто студент» и КБ «Палиндром» и ищу работу редактором.

До этого десять лет проработала маркетологом. Последние два года — в ростовской сети косметологических клиник: вела социальные сети, делала макеты для печати, размещала статьи в журнале, работала с блогерами и организовывала мероприятия.

Ты активно участвуешь в журнале. Что тебя мотивирует?

Мне было интересно попрактиковаться в интервью. Первое интервью брала у ребят с 12-го и 13-го потока. Они безжалостно отнеслись к моему тексту: вносили новые и новые правки, а я потом долго всё пересогласовывала. Тогда я поняла, что расшифровка и согласование — не для слабонервных, но всё равно интересно, когда человек в разговоре раскрывается.

Есть и практическая сторона — такую работу не стыдно положить в портфолио. Мы с редактором сделали классное интервью, иллюстратор подготовил красивую картинку, и получился материал, который круто смотрится в портфолио.

Ещё, на мой взгляд, интервью расширяют горизонт. Разговор с Пашей Фёдоровым так сильно повлиял на мои взгляды, что я сразу уволилась с работы. Я увидела, какие есть потрясающие люди и компании. Как бы пафосно это ни звучало, такие вещи очень полезны для личностного роста.

Как готовишься к интервью?

Перед встречей я добываю максимум информации о герое, чтобы понять, как составить разговор. Стараюсь задавать те вопросы, которые интересны именно нам, студентам школы. Здесь мы приходим к тому, как важно знать свою аудиторию и пользу, которую это интервью принесёт.

Кто был самым интересным героем?

Каждый герой интересен по-своему. Важно, чтобы человек, с которым общаешься, искренне нравился. Ещё мне всегда в интервью интересны личные вопросы: как человек отдыхает, чем увлекается, какая у него семья. На мой взгляд, это создаёт полноту картины. Но я такие вопросы редко задаю, это не всегда в тему.

С Пашей Фёдоровым ты говорила про выгорание и переработки. Почему?

На тот момент я как раз решила увольняться с работы. Раньше для меня было нормально, что я всегда на связи, даже в отпуске. Мне могли позвонить в десять вечера и начать делиться идеями. Первый год я не чувствовала потребности отделять рабочее от домашнего, а в последнее время сильно устала. Когда начала выстраивать границы, столкнулась с непониманием со стороны руководителей. В их картине мира удалённая работа означает, что ты постоянно на связи.

Поэтому мне было интересно поговорить с Пашей. Он уже много лет работает удалённо, а после пандемии почти не выходит из дома, и ему кайфово. Мне было сложно даже представить такое, и я решила разобраться в этом и выпустить полезную статью.

Обучалась маркетингу где-нибудь?

Я училась в Ростовском государственном университете на конфликтолога. Смежной непрофильной специальностью был маркетинг. Его у нас преподавали так: открывали учебник Филипа Котлера и перечитывали. Где-то были курсы по «Фотошопу», но всё на примитивном уровне.

Опыта я набиралась на реальных задачах в крупных компаниях. В 2010 году я устроилась работать менеджером по рекламе в газету «Комсомольская правда». У нас была большая редакция, и мы продавали рекламные площадки — место в рубрике или на сайте. У меня был строительный сектор, в основном небольшие компании. В газете я проработала год и узнала, что такое целевая аудитория, как общаться с клиентами и как продавать рекламу.

После увольнения я сменила несколько компаний. Никакой связи между ними не было, просто шла туда, где нужен маркетолог. Моё последнее место работы — ИТ-компания. Я проработала в ней два года и за это время выросла до локального руководителя: управляла тремя сотрудниками из Ростова, Волгограда и Краснодара. Затем ушла в декретный отпуск.

Почему решила учиться на редактора?

Когда младшему ребёнку было три месяца, я сильно заскучала по работе. Выйти в офис я не могла, поэтому искала удалённые варианты. В это время было популярно СММ-направление, и я решила в него углубляться. Потом уже узнала о Максиме Ильяхове, его курсах и рассылках, в которых он говорил, что инстаграм — лишь крохотная вершина айсберга, и не всё им ограничивается.

Полтора года назад Максим приезжал на конференцию в Ростов. На тот момент я уже знала про Школу редакторов, прочитала «Пиши, сокращай» и «Новые правила деловой переписки». Его выступление меня так покорило, что весной я решила поступать учиться в школу на редактора. Сейчас уже закончила первую ступень, но хочу и на вторую попасть, и на третью.

Какие предметы в школе даются сложно, а какие нет?

Наверное, как у всех. Тяжёло даются интерфейс и типографика. Раньше я нигде этому не училась, и объём знаний просто огромный, не всегда умещается в голове. Сами предметы интересные и важные, но я расстраивалась после каждого теста.

Самые классные, на мой взгляд, — это текст и редактура, управление и переговоры. В школе необычный подход к этим предметам, не вяжется с тем стандартом, про который нам часто рассказывают.

Что применяешь на практике, например, из переговоров?

Я стала везде торговаться. То, чему нас учил Илья Синельников, очень пригодилось. До этого платила ровно столько, сколько написано на ценнике.

Недавно увольнялась и вела переговоры с работодателем. Ситуация была конфликтная, но я её повернула в позитивное русло. И поняла, что круто, работает, и это самое главное.

Изучаешь что-нибудь кроме материалов школы?

Школа подталкивает получать дополнительные знания. Раньше я не владела графическими редакторами, поэтому сейчас изучаю «Фигму» и «Фотошоп». На этапе курсовой работы начала изучать вёрстку, потому что тоже никогда не верстала ничего, кроме своего резюме на «Тильде». Читала рассылку Ирины Ильяховой по редактуре. Всё это рекомендую, как и учебники Дизайн-бюро Артёма Горбунова.

Два года назад проходила курсы по СММ для социальных сетей. По прошествии времени поняла — инфоцыганщина и не несёт практической пользы.

Главный совет — всё новое применять сразу на практике.

Главный совет — всё новое применять сразу на практике

Устала от школы под конец, или наоборот к окончанию появились силы учиться?

Как-то волнообразно. Стартовала воодушевлённая, потом мне всё казалось сложным, а сейчас успокоилась. У меня были всегда стабильно низкие баллы по типографике и интерфейсу, в пределах 45−55 баллов. Сначала я расстраивалась, а потом отпустило, и стала видеть потрясающую пользу.

Недавно я прочитала старое интервью Ирины Ильяховой, когда она только закончила школу. Она говорила, что самое главное — это дойти до конца, даже если приходится «упарываться». Сейчас я на подъёме, хочу идти дальше.

Как относишься к тому, что студенты жалуются на школу, сложные тесты и устаревшие лекции?

К такому негативу я отношусь плохо. Нытьё — это неправильно, история про плохого танцора. Мы пришли учиться, а это всегда сложно. Никогда не было такого, чтобы я не нашла ответа на свой вопрос. Информации — море, и отыскать её легко.

Нытьё — это неправильно. Я за то, чтобы его искоренять. Негатив — как зараза, он распространяется на тех, кто не знает чего хочет.

Нытьё — это неправильно

У тебя двое детей. Как это сказывается на работе?

Работаю, когда дома никого нет. Моей дочке пять лет, а сыну два года, и они ходят в садик. До садика с детьми помогала няня, пока сын не подрос. Рассказы про то, что люди работают два часа в день, учатся, воспитывают детей и дом полная чаша — бред. Дети — это дети, с ними особо не поработаешь. Поэтому, всё решается просто: они в саду — я работаю, когда забрала их вечером — я с ними, уложила — могу чем-то позаниматься, но обычно у меня уже песок из глаз сыпется.

Дети учат ответственности. Ты понимаешь, что не можешь тратить время непонятно на что. Тебе надо идти в классные, крутые проекты, зарабатывать, делать что-то интересное и полезное.

Что помогает в организации?

Каждое утро я пишу задачи на сегодня или расставляю приоритеты с вечера. Если нужно отредактировать статью, тогда я сажусь и два часа редактирую. Больше ничего не планирую.

Помощники — это когда всё автоматизировано. Относится к любой технике. Можно купить робот-пылесос или освоить программы, которые помогут работать быстрее. Недавно узнала, что есть расшифровщики интервью, значит, можно сэкономить время на этом. Надо пользоваться вещами, которые упрощают жизнь, особенно если речь идёт о монотонной работе.

Как ты вписала школу в свой плотный график?

Я не нашла куда вписать, поэтому учусь и пишу статьи на выходных. Мне кажется, что когда человеку интересно, он всегда найдёт время. А когда говорят «времени нет» — это неправда.

Как обычно отдыхаешь?

Мы уезжаем, чтобы сменить обстановку. Можем на два-три дня всей семьёй в горы поехать: живём на юге, горы и море рядом. В такие дни стараюсь убирать телефоны и не отвлекаться на рабочие моменты.

Главное — это менять картинку, получать новые впечатления и эмоции. С маленькими детьми в любом случае отпуск будет активным. Люблю ездить по другим городам, видеть что-то новое. Хотя для меня даже обычная прогулка в субботу по лесу — перезагрузка.

Что думаешь про роль женщины? Про это мало кто говорит, хотя интервью у женщин в школе берут чаще.

Да, в нашем потоке чуть ли не 80% — девчонки. Я общаюсь с ними в чате и понимаю, какие они классные и интересные.

Когда-то я работала в крупной компании, которая в Ростове производила сигареты. Наш отдел маркетинга состоял из 12 женщин и двух мужчин на руководящих позициях. Хотя директор по маркетингу была женщина, но любимчиками у неё были мужчины. У них была выше зарплата, потому что они добытчики и у них семьи. А девочки были молодые и незамужние, поэтому «ничего страшного, поработаешь в субботу, куда тебе бежать».

Моя выпускная работа в университете была на тему женщин, давления и феминизма. Сейчас, мне кажется, стало проще. Но на женщине всё равно больше лежит и на работе, и в семье.

Современная женщина совмещает в себе несколько ролей: управляется с ребёнком, ведёт быт, работает, учится и книги читает. И при этом страдает и считает, что она в чём-то не дотягивает. Мне кажется, что мир держится на нас, женщинах. Мы живём в то время, когда нам всё под силу. И чем больше ролей, с которыми мы справляемся, тем интереснее жить.

Чем больше ролей, с которыми мы справляемся, тем интереснее жить

Помогает ли декрет женщинам найти себя? Или наоборот ощущение, что деградируешь?

Зависит от человека. Когда я ушла в первый декрет, то сидела с дочкой два года, и потом, не выходя из первого декрета, родила сына. Вот тут я уже почувствовала, что засиделась.

Я думаю, что не надо ничего бояться, но идти стоит только туда, где ты действительно хочешь и будешь работать. В удалённом режиме стало проще: можно на четыре часа взять работу и на это время пригласить няню. Сейчас вариантов много, ещё лет пять-десять назад этого не было. Дети — это чудесно, но быт и рутина заедают. И когда ты занимаешься любимым делом, то это вдохновляет.

Хочется, чтобы муж помогал и детей спать укладывал?

Мне в этом плане хорошо: муж и посуду в посудомойку загружает, и детей спать укладывает. Я за равноправное партнёрство, потому что мы оба работаем. Это наши общие дети, наш дом, и мы всё делаем вместе.

Какие планы после школы?

Я хочу работать редактором и развиваться в этой сфере. Раньше чувствовала нехватку знаний и не откликалась на вакансии. Cейчас я готовлюсь, собираю портфолио, в том числе из статей для «Кто студента». Я понимаю, что показывать потенциальным работодателям одни лишь социальные сети или сайты компаний, которые я редактировала — это слабо.

Что посоветуешь тем, кто поступает и только начинает учиться?

За четыре месяца надо выжать максимум. Советую не смотреть на рейтинги, а просто получать удовольствие от учёбы. Сразу начинайте писать в журнал, потому что это обалденный опыт и интересные люди. Интервью берите у кого угодно.

Важно понимать, что вы сейчас нарабатываете опыт и портфолио. Ищите интересные проекты и не обращайте внимания на негатив. И обязательно попробуйте пройти на бесплатное место, потому что это тоже опыт.

Ты и на подготовительные курсы ходила. Их посоветуешь?

Однозначно советую. Благодаря курсам начинаешь понимать формат школы, её философию. Оцениваешь, сможешь тут учиться или нет.

По возможности заранее почитайте советы бюро, посмотрите видео с разборами работ студентов. Это всё потом пригодится.